Созвездия в наших сердцах

В прохладный весенний вечер, когда ветер овевал корабль путешественников во времени или, как они любят себя называть - Легенд. Небо только начинало усеиваться звёздами. Неподалёку было безлюдное поле, в другой стороне посёлок, что идеально подходило для незаметного пребывания здесь. Мужчине, что сидел на борту этого корабля с бодрящей бутылкой пива, около которой стоял ещё ящик того же алкоголя, было непонятно ни одно созвездие на этом небе. Он знал, что это горячие звезды в большинстве случаев, ещё планеты и прочая космическая чепуха, которую он видел своими глазами - не сквозь атмосферу Земли. Красоты от этого небо не утеряло, хоть и не раз опасность поджидала бывшего вора в недрах этого космического пространства. Хорошо, что забыть обо всём этом можно при помощи выпивки, разговоров, правда, их он лишён, как казалось Мику, с момента смерти Леонарда. Мужчину всё донимали мысли, такие странные, непонятные и безнадёжные. С недавних пор, каждую ночь было страшно ложиться спать, будто во снах его преследует монстр. Имя этому монстру Рэй Палмер. Сны были такие яркие, что невольно он просыпался в поту и не мог понять, где же реальность. Они заставляли его среди ночи искать алкоголя, беседовать со своей крысой, ведь больше не с кем, ходить туда-сюда около комнаты Атома, прислушиваясь к дыханию, и пытаться различить в кромешной мгле небольшой комнаты очертания спящего парня. Начинались сны всегда по-разному, то они просто беседуют, то они на задании. Однажды они сидели рядом на диване, и Рэй неожиданно поцеловал его — на этом приятная часть закончилась. В конце сна Рэй всегда страдал, он горел, как горят сухие брёвна, вот только они не чувствуют боли, а он чувствовал. Мик никогда не мог ему ничем помочь, даже разделить с ним это. Всё, что ему оставалось, это смотреть, как огонь охватывает его тело, съедает и заставляет чернеть кожу. Крики о помощи были звоном в ушах, казалось сейчас, вот сейчас у него пойдёт кровь из ушей или ещё лучше остановится сердце, и он не будет их слышать. После такого сна хорошему настроению можно сказать «пока». Рори даже думал о том, чтобы рассказать профессору, однако вспомнив свой прошлый опыт с Леном, понял, что это бессмысленно. Ведь это всё лишь в его голове, а к мозгоправу он идти не собирается. Если коротко, то он просто перестал об этом раздумывать и на ночь берёт бутылку чего-то крепкого. Тепловая волна заметил, как из корабля вышла компания: Сара, Нейт и Амайя. Они весело о чём-то разговаривали, Нейт приобнимал Амайю, всё было так естественно, что даже не верилось, будто ещё недавно их жизни висели на волоске из-за Легиона. — Мик! Ты чего здесь сам празднуешь или уже пытаешься напиться? — Сара заметила его и крикнула, однако она могла этого и не делать, ведь на улице стояла такая тишина, что даже шёпот мог показаться ужасно громким. — Капитан, тебе ли не знать, что пиво это только разогрев. Разогрев перед тем как лечь спать в полном одиночестве, борясь с желанием выпить литр кофе. — Пошли с нами, не оставайся один, — здесь уже приглашала его Амайя лёгким движением руки, поманив его. — Кто сказал, что я один? Со мной мой друг Оскар, — Мик указал на бутылку пива, чей бренд имел это имя, и отпил с неё. — Ладно, бог с тобой, но если с Оскаром что-то случится или он тебе надоест, то знай: с нами также твой друг Скотч, и он будет не против твоей компании. Пошли, ребята. Компания пошла дальше, а Мик смял пустую банку и бросил куда-то вниз.Он никогда не беспокоился за экологию, пусть такими делами занимаются профессора. Настроение было паршивое и возможно было ошибкой полагаться лишь на слабое пиво. Мужчина откинулся на корабль и прикрыл глаза. Он думал о том, как так получилось? Неужели сейчас он помогает людям, вместо того чтобы наживаться самому? Ещё пару лет назад он бы врезал любому, кто предположил такое, посмеялся и забыл. Кто его так изменил? Лен? Ведь он был его напарником и влиял сильнее остальных. Менялся Леонард - менялся и Мик. Рэй Палмер тоже сыграл роль в становлении Мика таким, какой он теперь. Его самопожертвование поначалу напоминало Рори мазохизм или же суицидальные наклонности, отчего это ужасно бесило его. Затем он скорее восхищался его вечным оптимизмом и геройством, нежели презирал. Теперь все стало настолько абсурдным и непонятным в отношении Мика к стриженому, что как только он пропадает с поля его зрения, страх медленно подбирается к сердцу мурашками на теле, заставляя его биться чаще. Бывший бандит переживал за Палмера — будь здесь Леонард Снарт, он бы так громко с этого смеялся, что Мик бы сам его убил за это. Внизу послышался звук открывающейся двери и медленных шагов. Мик Рори поднялся и посмотрел, кто ещё решил прогуляться. Это был Атом, он с удивлением отметил, что тот был один и немного грустным. Значит, и у него бывают плохие дни. — Красавчик решил покинуть корабль без костюма, да ещё и в одиночку? — Палмер поднял взгляд на корабль и заметил кричавшего. Он улыбнулся и ответил: — Хотелось подышать свежим воздухом, осмотреться, а потом может также отправиться к цивилизации, — Атом подошёл ближе к кораблю и прислонился к нему. — А у тебя здорово получается, — Мик отпил ещё пива и заглянул глазом в бутылку, будто искал указаний или каких-то советов, как не запороть общение опять. Когда он повернулся к Рэю, то увидел вопросительно поднятую левую бровь. — Я о том, что я только что видел тебя с унылой рожей, а теперь ты вновь лыбишься. Парень хотел было отмахнуться от этого вопроса, но всё же не ответил, лишь опустил голову и скрестил на груди руки. Рассматривая ботинки, он так хотел избежать этого вопроса, притвориться, что не услышал. Уж лучше бы сейчас объявился их новый враг, упало НЛО, восстание зомби, хоть что-нибудь. Он подождал пару секунд, громко выдохнул, но видимо недостаточно громко, чтобы Мик переменил тему разговора. — Красавчик, ты онемел или это я оглох? — Рэй усмехнулся, опять. «Я ведь даже ещё не шутил или он всегда так?», — подумалось Рори. И тут его озарило, — Неужели ты улыбаешься, когда я называю тебя красавчиком. — Можно? — он подошёл ближе к тому месту на корабле, где, как он полагал, удобнее всего было бы подняться наверх. Похоже, догадка Мика была верной, раз её не опровергли. Получив утвердительный кивок, Атом поднялся и присел рядом. Мик предложил ему бутылку. Рэй, не раздумывая, взял её и только спустя пару секунд покрутил в руках, видимо не понимая что это и как оно появилось в его руках. Когда он снял крышку и отпил, Мик засмотрелся, это было так странно: он редко видел, чтобы стриженый так непринуждённо пил пиво. Вокруг тишина, только шум листьев слышен издалека. Небо уже всё усыпалось звёздами, лишь их слабый свет падал на корабль, а вместе с тем и на двух людей, сидящих на нём. Луна медленно выходила из-за облаков, освещая, как казалось Мику, лишь Рэя Палмера, выделяя его среди остального мира. Мягкая поглощающая темнота его глаз завораживала в день, однако в ночи она казалась ещё более иллюзорной и подчиняющей своей красоте. Палмер обернулся к Мику и начал что-то говорить, Тепловая Волна слышал, но не понимал смысла слов, губы, немного влажные от пива, двигались в такт звукам и привлекали намного больше внимания. Это было именно то, что хотелось созерцать каждый день или ночь, заставляя себя быть романтиком и не теряя при этом часть своего грубого, отталкивающего очарования. — Меня убили, несмотря на мой ум и изобретения, я могу умереть одним из первых, — Рэй грустно рассмеялся, а его собеседнику понадобилось собрать себя, чтобы выкинуть глупые мысли из головы и вспомнить о чём вообще речь. Мик удивился, такое чувство, что его опасения передались и самому Палмеру. — Невзирая на мой костюм, я человек, — он приложил руку к сердцу, слушая пульс, и повернулся к Рори. — Стриженый, — что он должен сейчас сказать? Поддержать? Пошутить? Если он сейчас посмеётся над этим, то проблему не решит, они просто притворятся, что она решена. — Команда этого не позволит, — Мик отвернулся. — Я также буду спасать твою задницу, — продолжил он тише. — Надеюсь этого делать не придётся, — Рэй опустил подбородок и облокотился руками на покрышку корабля. — Я собирался посмотреть на город, говорят он не очень далеко. Ты знал, что мы находимся у одной из культурных памяток штата Огайо? — А ты знал, что мне на это по барабану? И всё же ты здесь, если что, ещё не поздно бросить плохую компанию и пойти восвояси. Конечно, он считал себя плохой компанией, а особенно для такого оптимистичного, отзывчивого и хорошего парня как Рэй. Удивительно, как они вообще могут сидеть и говорить вместе. Вот только им в такие моменты не кажется это странным или выходящим за рамки. — Мне не хотелось бы бросать того, кто спас мне жизнь пару часов назад. И я всё ещё тебе должен за это. — Отблагодаришь потом, если ты сидишь здесь только из-за этого, — взгляд у Мика ожесточился. Способность Рэя делать всё более красочным и приятным работает, похоже, в обе стороны. — Что? — Рей спохватился и сел нормально. — Вовсе нет! Я о том, что должен тебе… Ну… Объятия, помнишь? — слабый румянец на этих словах окрасил лицо говорившего. — Знаешь, в такие моменты мне кажется, что ты всерьёз меня недооцениваешь как человека. Я не лицемер и не буду проводить время с людьми, которые мне не нравятся. Разве я когда-нибудь выражал тебе свою неприязнь? Я считаю тебя хорошим человеком, хоть ты и мало делишься чем-то личным с людьми вообще. — Значит, я тебе нравлюсь, — Мик получил то, чего хотел – смущение и лёгкий блеск в глазах. — Мне нравится смотреть на эти огоньки, — как можно более непринуждённо сказал он и показал на звёзды, — ещё в детстве это было моим хобби, спасало в колонии и давало причину надеяться на что-то. Видишь? Мне не чужды вещи, которые большинство считают прекрасными. — Я об этом и не думал, разве что поначалу, — Рэй отставил бутылку в сторону и ближе придвинулся к Мику. — Личное пространство, красавчик, — Рэй лишь рассмеялся про себя, поскольку эти слова были единственным протестом на его движение. — Видишь вон ту звезду, — Рэй указал пальцем в небо. - Если ты не заметил, их там как сельдей в бочке, — сейчас единственное о чём думал Мик это почему он не взял бутерброды, и что, чёрт подери, этот «кусок улыбчивого идиота» делает так близко к нему. Палмер пододвинулся ещё ближе и поставил руку так, чтобы взгляд Мика скользил по его руке по направлению к небу. — Это созвездие Льва, — палец медленно чертил фигуру в воздухе, повторяя образ на небе, — а вот это — самая яркая звезда в нём Регул, что переводится как «царёк». Я изучал астрономию, рылся в книгах и делал записи, но знаешь, почти всё обучение я не видел звёзд, хоть и смотрел в телескоп, я видел лишь газовые шары, что излучают свет. Мик повернулся к нему и понял, что они сидят вплотную друг к другу. Его глаза были так близко, в них он тоже видел звёзды и блеск, блеск глаз маленького мальчика, что впервые открыл для себя нечто важное. Неужели и глаза Мика излучали, когда-то такой же свет? На мгновение показалась, что время застыло, когда Рэй повернулся к нему. Их разделяли сантиметры, что казались ничтожно малы. — Пространство, красавчик, — с лёгкой хрипотой в голосе сказал Мик. В горле пересохло. Он просто не верил в происходящее. Смирился с тем, что его привлекал Рэй, привлекали его волосы, глаза, самоотверженность, оптимизм. Но он никогда бы не подумал, что это может быть взаимно.

Почему? Почему он всё ещё здесь?

В ответ, то чего так боялся Рори — поцелуй. Мягкий с привкусом пива, нежный, почти что невесомый поцелуй заставляет кожу покрыться мурашками у обоих. Ресницы с лёгким трепетом всё же закрывают глаза Атома, давая расслабиться и наслаждаться моментом. Мик приоткрывает губы и отвечает, но не может дать себе волю. Чувства на грани: всё здесь кажется таким естественным и правильным, что невольно Мик чувствует успокоение и гармонию. Жёсткие, обветренные нелёгкой жизнью, тонкие губы поддаются напору Рэя Палмера. Рукой парень тянется к шее, обхватывает её и хочет углубить поцелуй, но ему не позволяют. Казалось Мик сейчас идёт против течения, нарушая правильных ход событий, но в голове творился кавардак. Слишком неожиданно. Слишком опасно. Ему вспомнился сон. Не было ли это предупреждение? Он отталкивает Рэя и встаёт на ноги, стараясь не смотреть в глаза, для себя он уже решил не возвращаться к этому. Ему больно: только что он обрёл человека, которому он, кажется, не безразличен, и потерял его вместе с другом. — Мне казалось, что я тебе понравилось, — прикосновение гладких, немного в ссадинах, видимо от постоянной работы над улучшением костюма, рук, к шершавой огрубевшей кожи рук Тепловой Волны. Они как вода и пламя, два ингредиента, что нельзя смешивать, но ради друг друга вода может стать пламенем, как и пламя изменить свой внешний лик. — Первый раз получаешь отказ, красавчик? — Вовсе не первый, — руку Мик не выдернул с несильной хватки Палмера, вид у него был взволнованный, дальнейшие их отношения зависят от этого разговора. — Ты ведь ответил мне, так почему сейчас я должен удерживать тебя от побега? — Рэй, — всё же солодки были мгновения, когда он произносил его имя, — такому как ты не нужен грубый, неотёсанный, любящий выпить вор. — Позволь мне самому выбирать людей, — вспылил Рэй. — Не верю! Просто не верю, что причина действительно в этом. Хочешь знать как давно во мне появилось желание иметь возможность непринуждённо выпить с тобой, поговорить, узнать как ты, не получая пинка за это или просто шутки в ответ, прикоснуться как сейчас? — Хочу, — ответил Мик и понял, что дал слабину. Это заявление было слишком отчаянным. Рэй подошёл ближе, намеренно пытаясь отрезать все пути отступления. Даже сверчки замолкли, ожидая продолжения. — Тогда ответь мне честно. Что не так? — глаза были тёмные и уже не имели того блеска, что притесняли звёзд по своей красоте некоторое время назад. Немного помедлив, ему всё же ответили: — Это всё мои страхи, Рэй, — Мик приложил руку к лицу, помассировал брови, будто собирался с мыслями и продолжил, — Мне уже кажется, что алкоголь вызывает галлюцинаций не меньше чем наркотики, слишком уж их много в последнее время для одного меня. Парень наклонил голову в бок, пытаясь понять, о чём речь, как связан их поцелуй с его маревами. Рори собирался с мыслями, а затем поднял голову и посмотрел куда-то вдаль, глаза не выражали тревогу, лишь бессилие. Он начал вспоминать. Рассказывая сон за сном, вспоминая детали, ему казалось, что он снова там. Яркие, слишком яркие картинки вновь были перед ним. Он возвратился в свой собственный кошмар, но теперь уже с открытыми глазами. — Достаточно, — Рэй был взволнован, ему и самому стало плохо от этих рассказов — не такого он ожидал. Несмотря на его слова, Мик продолжал отчего Палмер сжал его холодные руки в своих, подождав пока на него обратят внимание. — Нечасто твои руки такие холодные. — А мы разве часто берёмся за ручки, как девочки подростки? — Рэй опустил голову и слабо улыбнулся, а затем вновь поцеловал его, не встречая на этот раз сопротивления, он нежно пытался передать движениями языка и губ то, что не мог передать словами, например, свои чувства. — Ты не должен переживать это один, Мик, — Атом взглянул в его глаза. — Знаешь, даже если я умру, я хочу увидеть и прочувствовать каждой клеткой своего тела счастье, не отталкивай меня, так ведь будет хуже для нас обоих. — Но я не хочу ещё одной смерти близких мне людей, — выкрикнул он, — Прости — сорвался. Парень выдохнул с облегчением, потому что он знал, он знал, что сказать. Теперь он ведает о том, что его сердце бьётся в унисон с сердцем Мика, когда они наедине или слишком близко друг к другу. И, чёрт возьми, он не позволит каким-то сновидениям стоять на пути их отношений и заставлять страдать каждую ночь. — Сны это всего лишь выражение твоих страхов не более, ты не обладаешь сверхспособностью видеть будущее, а я не собираюсь сгорать, только не сейчас, когда наша жизнь более менее успокоилась, мне ещё есть, что сказать тебе. Ты тот человек, который изменил мои взгляды на людей. Мы столько всего сделали для людей, времени, — он рассмеялся, — Мы просто обязаны получить своё счастье. Рэй Палмер чувствовал ускорение пульса только не своего, а и Рори. — Вот только не жди, что я буду называть тебя «солнышком» или подобным бредом и на людях что-то делать с тобой, «стриженым» я тебя называть не перестану, на свидания могу позвать разве что в бар выпить, — Мик выглядел смущённым, Рэй же искренне улыбался. — Тише, — парень прислонил свою руку к говорливому рту Рори. Карие глаза приблизились к серо-зелёным, которые напустили на себя ложную пелену раздражения от движений стриженого. — Что бы ты там не сказал, меня всё устраивает. — Тогда я буду есть в твоей комнате, — непринуждённо ответил Мик, освободившись от ладони, и начал спускаться вниз на корабль. — Стой, нам нужно всё же некоторые моменты оговорить, — Рэй побежал за ним вниз, а затем вспомнил кое-что, — а о своём пиве ты уже забыл? Мик как раз спрыгнул на твёрдую землю, поднял взгляд на небо, а затем на парня: — Ты ведь не оставишь его там, так что я спокоен, — улыбка озарившая Рэя тут же померкла и, шумно выдохнув, он взял ящик, отмечая про себя, что тот тяжелее чем казалось сначала. — Лучше бы мы выпили его здесь наверху. Было немного странно говорить «мы», но очень приятно, ведь теперь так будет большую часть их свободного времени. Голоса утихали, вновь возвращая природе свободу от людей. Казалось, будто вокруг всё поёт, воздух не заставляет ёжиться своими холодными потоками, а наоборот ласкает и обнимает его. Ночь уже не виделась такой нежеланной, страхи отступали давая волю новым чувствам, которые забылись для одного и были новыми для другого.