Соулмейты.

Немыслимая наглость! Мадара не мог оставить всё так, как оно было! Только не так! Да уж лучше триста раз погрузить мир в вечное цукуёми! Хаширама мило улыбалась и показывала на запястье чужое имя. Чужое, мать его, имя! Когда там должны были быть выведены его инициалы! Учиху это жутко бесит, но он сохраняет бесстрастное выражение лица. — Значит, ты его уже видела? — голос спокоен, но внутри Мадара кипит. Аматерасу всех побери, какой-то ублюдок из чужого фэндома присвоил себе его Хаши?! Да это просто война! — Нет, — немного рассеянно говорит Сенджу, бросая взволнованный взгляд на младшего брата. Тобирама не скрывает недовольства сложившейся ситуацией. Он всю жизнь боялся, что соулмейтом его сестры окажется конченный Учиха, но нет, сыскался другой ублюдок по душу его сестрицы! Младший Сенджу придумывал способ убийства будущего родственника. Ведь явно, что будет такой же мудак, как и Мадара! Сестру просто тянет на мудаков! — Я поздравляю вас, Хиширама-сама, — тепло улыбается Изуна, стоя за спиной брата. И делает вид, что не замечает брошенных в её сторону два испепеляющих взгляда. — Это ведь счастье для девушки, встретить своего предназначенного судьбой, на кого можно положиться и с кем будет приятно провести всю оставшуюся жизнь. — О, спасибо Изу-чан, — солнечно улыбается хокаге и взгляд её опускается на запястье девушки. — А ты ещё не знаешь своего наречённого? Учиха слегка краснеет, отводя взгляд и прячет руки за спину. Мадара пристально наблюдает за всеми её действиями, хмурясь ещё сильнее. Если и у Изуны есть соулмейт, то он точно пойдёт устраивать войну! — Ох, вот только похоже, что следующим хокаге придётся стать тебе, братик, — Хаширама сжимает плечи брата, смотря пристально ему в глаза. Тобирама впервые на её памяти выглядит таким удивлённым. А затем открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает, потому что небо внезапно делится пополам, в нём образуется небольшой коридорчик, сквозь который им навстречу идёт незнакомый мужчина, а вслед за ним семенит невысокая девушка. Оба одеты в белое. Сенджу отпускает брата, с любопытством смотря на прибывших. Шатен останавливается напротив Хаширамы и когда та полностью поворачивается к нему, берёт её тёплые ладони в свои руки. — Мой соулмейт самый красивейший из возможных, — тепло улыбается мужчина и представляется: — Я Айзен Соуске. Тобираму передёргивает от этой улыбочки и он уже начинает думать, что мудак Мадара был бы неплохой партией его сестрице. — Хаширама Сенджу, — тепло улыбается слегка смутившаяся хокаге. Младший Сенджу уже делает шаг по направлению к типу, который не отрывает взгляда от его сестры и продолжается держать её за руки, но всё меняет незнакомка. — Ичимару Гин, со всеми рада познакомиться, — она равняется с Айзеном и широко закатав рукав показывает инициалы. — Не подскажите любезные, где мой «У. М.»? Все замирают, как громом поражённые. А Мадара чувствует как запястье прожигает огнём. Чужие гадкие инициалы впиваются в кожу, вгрызаются в кость. Учиха смотрит на девицу. Белые прямые волосы, как и у Хаширамы до талии, длинная чёлка, сощуренные глаза, а к губам приклеена искусственная улыбочка. Совсем не его Хаши... Как такое может быть его соулмейтом? — О, значит ты, — угадывает Гин и шагает в сторону своего соулмейта. В глазах Учихи вспыхивает мангекё шаринган и беловолосая замирает, чувствуя опасность. — А ты не так плох, — довольно облизывает она губы и тянется за своим оружием. — Не здесь, — обрывает её Айзен. И Ичимару поднимает руки вверх, продолжая фальшиво улыбаться. Мадару бесит это ещё больше. Этот ублюдок, из чужого фэндома, мало того, что забирает его Хаши, так ещё и указывает его соулмейту! — Учиха Мадара, — он делает шаг навстречу своему соулмейту, добавляя. — Можешь называть меня господином. Мадара слышит как за его спиной раздаётся шлепок, означающий, что ладонь Изуны встретилась с её лбом. — Да, мой господин, — в голосе его соулмейта усмешка, но Мадаре это начинает нравиться. — Будут какие-то пожелания? Учиха хмыкает, в последний раз смотря на соулмейта Хаширамы, на саму Хашираму и кривит губы в улыбке. — Какие у тебя на неё планы? — он обращается к Айзену, к его ненавистному врагу. О, он бы погрузил его мир в вечное цукуёми! — Самые честные, — Соуске прижимает к себе девушку за талию. — Я забираю её в свой мир, где мы поженимся и заведём свою семью. Хаширама слегка краснеет, но из рук соулмейта не вырывается. Учиха готов расхохотаться. Он как никто другой знает, каким шилом в заднице может быть Сенджу. Если этот ублюдок ведёт неправедный образ жизни, а он неприменимо это делает, то Хаширама из кожи вон вылезет, но мужа на путь истинный направит! Мадаре этого достаточно. Он прямиком направляется к своему соулмейту. Гин заинтересованно наблюдает за ним, склонив голову набок, тихо охает, когда он её резко дёргает на себя и закидывает на плечо. Рука Учихи прямо на её ягодицах. — Господин уже определился? — глумилась елейным голосом Ичимару, покачиваясь на плече соулмейта и в последний раз смотря на человека, которого поклялась убить и на бедную невинную девушку, не понимающую, в какой ад она попала. — Чем мы займёмся, мой повелитель? — Поженимся, — хмыкнул Мадара довольно громко, чтобы его все слышали. — А потом будем размножаться. Упорно и очень много. Изуна просто краснеет от слов брата, смотря то ему в спину, то на уходящую в проёме Сенджу. Когда они остаются с Тобирамой одни, то оба мгновенно чувствуют прожигающую боль на запястьях и смотрят на них одновременно. — Твою мать...