Карнавал Тлена...

УРА, УРА ТОВАРИЩИ ЧИТАТЕЛИ!!! Наконец закончила все экзамены и больше пропадать так долго не буду. Извиняюсь за такой долгий перерыв...

Окутай меня молниями, Укажи мне путь с улыбкой. Может быть, мне идти этой дорогой Прямиком в пасть неизвестности Я оставил запасной ключ на столе. Никогда не думал, что буду способен сказать, Что я просто заскочу на выходных. Я потерял всю свою жизнь и дорогого друга. Я говорил так много раз, Что изменю свою судьбу - Неважно, Господь знает, что я старался. Называй меня грешником, Называй меня святым, Скажи, что все кончено, Я буду любить тебя по-прежнему Называй меня лучшим, Называй меня самым плохим, Скажи, что все кончено, Я не хочу, чтобы тебе было больно - Это все, что я могу сказать. Так что я пойду своей дорогой... Shinedown - "Call Me"

Бечено Так трудно существовать во времена слабых и глупых людей. Никто из них не может по достоинству оценить те гениальные планы, которые вынашивались столько веков. Понять ход его мыслей. Но ведь все это творится для высшей цели! Проклятый род, утративший всю свою мощь и силу. Власть, которой они обладали, превратилась в пепел. Их земли лежали в разрухе, замки пустовали, а род гас. Те, кто когда-то стояли на вершине мира и вершили судьбы, сегодня превратились лишь в жалкую тень... А потом и Арден. Глупый наивный братик, который возомнил себя умнее их всех. Он искал способ избавиться от проклятия много лет. И он нашел его, но плата за исцеление была высока. Получив прощение, весь их клан должен был лишиться крови Древних. Они потеряли бы ее навсегда. Источник их власти, который они смогли заполучить с таким трудом! Нет, он не мог позволить брату лишить их магии. И ради этого он пошел на все. Но из года в год, день за днем, они умирали. Даже кровь Древних не могла помочь им. Она стала ядом и отравила всю их жизнь. Тогда он и наткнулся на старые записи их предка, который был слугой Безликого. И теперь в его руках наконец оказался ключ к абсолютной власти. Как он мог не воспользоваться им? Безликий... Демон, канувший в небытие... Он обладал безграничной властью и силой. Тот, у чьих ног лежал весь Магический Мир. Но даже он был повержен. И кто его уничтожил? Двое мальчишек-недоучек! Чьи потомки сейчас травили кровь ему! Но даже они теперь были бессильны перед ним. После возвращения Дамиана никто больше не мог ему помешать. Племянник с трудом смог добраться до них. Он был изможден и тяжело ранен. Его подвергли многочисленным пыткам, но он не сломался. Он выжил и смог сбежать, хоть израсходовал для этого большую часть своей магии. Но он и проклятый клинок были опять у него. Так что он опять получил контроль над Падшими. Осталось ждать всего ничего. Каких-то четырнадцать дней, а потом... А потом даже носители будут бессильны... * * * Ветер нещадно бьет по лицу, он выжимает слезы из глаз и не позволяет дышать. Вокруг одни лишь снежные горы. Луна выплывает из облаков и своим бледным блеском освещает ледяные вышки. Но это ненадолго, потому что скоро опять начнется метель. Она как раненый зверь завоет среди гор и обрушится на замок, лежащий между двух высоких пиков. Холод... Он везде, он проникает под кожу и струится по венам. Медленно, но верно превращая всего его в такой же блестящий лед. Все, во что он верил... Ради чего пошел на преступления против самой магии... Изгнание брата, убийство сестры... Все это было напрасно... Он потерял свою веру и надежду на прощение. Он просто утопил ее в крови невинных. Ложь... Она опутала его как паутина и сжимала в своих сетях. Она не оставила ему иного выбора. Только попытаться изменить все. Попытаться смыть тот позор, который лежал на всех них. И начать это нужно было с Каллисто... Флешбек Дамиан не знал сколько уже находился здесь. Света не было, а своей магией он не мог воспользоваться. Словно ее отняли у него. Никто не приходил к нему. О нем словно забыли, но вампир отлично знал, что это ненадолго. Рука опять кровоточила и зверски болела. Оторвав кусок ткани от порядком пострадавшего плаща, он обмотал рану и откинулся на стену. Черт, если бы только он мог вернуться назад и изменить историю. Всего этого не было бы. Не было бы войны, ни жертв, ни проклятия, и Виктор бы не ушел. Он так и не узнал, почему брат поднял руку на отца. Факты не лгали, это был именно он, но даже зная это, он сделал все, чтобы Виктора не казнили. И он добился того, что смертную казнь заменили ссылкой. Но после этого все запуталось сильнее... Вампир уже начал дремать, когда раздался лязг. Он напряженно поднялся на ноги и удивленно уставился на мятую решетку. Ее скрутило в очередной раз и просто выбило. В камеру ворвался огненный вихрь и, замерев в нескольких шагах от оцепеневшего Дамиана, распалился еще сильней. Он поднялся до самого потолка и превратился в уже знакомого темноволосого мага. - Хреново выглядишь, - прищурившись, произнес гриффиндорец и бесцеремонно сел на койку пленника. - Спустился сюда лишь для того, чтобы сообщить мне об этом? - яду в голосе вампира позавидовал бы василиск. Гарри окинул его пристальным взглядом и сжал губы в тонкую линию. Его взгляд заставил невозмутимого Дамиана съежиться и неосознанно сделать шаг назад. Он и прежде видел этого мальчишку. Но за это время гриффиндорец сильно изменился. Его взгляд стал тяжелее и во всем его облике появилось нечто, что заставляло опустить глаза и подчиниться всем его приказам. От него так и веяло огромной силой и властью. - Сделка, - неожиданно произнес Поттер и прислонился спиной к стене. - Что? - не понял вампир. - Я предлагаю сделку, - по-прежнему не отрывая взгляд от напряженной до предела фигуры, ответил маг. - Зря стараешься, - ощетинился Дамиан, - ты ничего не можешь мне дать. - Я так не думаю, - оскалившись произнес брюнет и подался вперед... Конец флешбека... Маг знал, что предложить. И он не смог отказаться. Но лучше бы он этого не делал. Потому что теперь он чувствовал себя вывалившимся в грязи. И от нее невозможно было отмыться. Он сам, собственными руками уничтожил того, кто мог спасти их. Он поверил и впустил в свою жизнь чудовище, которое убило его отца, разрушило его семью, лишило брата и теперь жаждало заполучить его тело. Тот, кто вырастил его, кто всегда поддерживал в трудную минуту... Теперь от этого родного существа осталось лишь имя... Каллисто безумно изменился. Как внутренне, так и внешне. День за днем старший Вельф терял свое лицо. Оно стало безобразнее, чем отвратительные лица Падших. Теперь его глаза больше не принимали обычный цвет. Они стали кроваво-красными, и на их дне искрилось безумие. Оно все сильней пожирало его. И вместе с этим Каллисто стал жесток. Ему было наплевать, кого убивать. Женщин, стариков, детей... Даже собственные воины начали бояться его. Ведь малейший их промах карался смертью. Причем долгой и мучительной. Единственный, кого он не трогал и чуть ли не на руках носил, был Дамиан. Оно и понятно, ведь Каллисто же не хотел помять свой "эксклюзивный костюмчик". Вздор... Он не мог сейчас позволить себе быть слабым! Потом, когда все закончится, но не сейчас. Сейчас была эта чертова война, за которую он нес ответственность, и был брат... Виктор никогда его не простит. Он никогда не забудет ту боль, которую ему причинил брат. А ведь так хотелось поговорить с ним. Дамиан просто физически чувствовал, что больше такого шанса у него не будет. Никогда... - Прости меня... - ветер с легкостью подхватил тихий шепот и разнес его среди вечных снегов... * * * Что делать?... Как быть?... С одной стороны безграничная боль и вереница потерь, от которых хочется завыть подобно дикому зверю. А с другой - брат. Дамиан всегда был его слабостью. Безумной, не поддающейся логике хладнокровных существ. Он предал, ушел от него и стал убийцей. Он забрал у него все... Силу, власть, мощь, семью, Касси, разрушил всю его жизнь. Но даже это не изменило того, что Дамиан все еще был в его сердце. А все потому, что он слишком хорошо знал брата. Да, он понимал его. Понимал его мотивы и его больную верность клану. И о том, что глупый младший брат поверил Каллисто, тоже знал. Спасения больше нет... Последняя надежда на жизнь сейчас лежит под мраморной плитой за границами Парижа, на кладбище Монпарнас. Да, разгадать загадку, оставленную отцом, он не успеет. Силы начали покидать его, и он это уже чувствует. Неважно, снял он с себя клеймо или нет... Время уходит как песок сквозь пальцы. Он отсчитывает минуты до последнего его дня. И изменить больше ничего нельзя... А жаль... Замок дремлет после дневных переживаний. Магам еще много времени понадобится для того, чтобы смирится с тем, что они узнали. Ведь не каждый же день узнаешь, что воины, победившие самое огромное зло, отравившее весь твой мир, сейчас находятся с тобой под одной крышей. Но Его сейчас это мало интересует. Во всем Хогвартсе есть лишь одно существо, которое засело в его голове и никак не хочет уйти оттуда. Удивительное, красивое, язвительное и до безобразия умное. С глазами цвета сапфира... Синеглазка... Бесшумной тенью скользя по запутанным коридорам. Минуя многочисленные портреты и даже не замечая дрожащий свет факелов. Опустившись в подземелья и наконец оказавшись перед нужной дверью, он опять медлит. Тай там, он чувствует его запах. Слышит его сердцебиение. Даже его мысли. Они полны тоски и горечи... Рука тянется для стука, но на полпути беспомощно свисает вдоль тела. Если сейчас он войдет, то потом им обоим будет еще больней. Потому что он рано или поздно угаснет. И Тай будет видеть его медленную смерть. День за днем он будет слабеть, пока не высохнет, как осенний ручей. Но даже это не может заставить его уйти отсюда. Тай нужен ему, как глоток воздуха. Он нужен до дрожи в руках, до боли в сердце. Он нужен, и без него уже никак. Даже если после всего их ждет Ад... В комнате царит полумрак. Две постели стоят в разных концах комнаты. Письменный стол, заваленный книгами и пергаментом. Одна из многочисленных комнат, которые есть в замке. Отличает ее от других лишь огромное стрельчатое окно. А на подоконнике сидит темноволосый шармбатонец. В одних темных джинсах и белой рубашке. Стоит ему услышать шум, как он резко оборачивается. Его глаза блестят при мягком свете свечей. Он молчит и не отрывает взгляд от уставшего и бледного лица своего вампира. Серые глаза потухли и в них расстилается ночной туман. Он обволакивает, заставляет задрожать и задержать дыхание. Они оба молчат, не зная, что сказать. Всего несколько шагов, чтобы преодолеть разделяющее их расстояние. Всего лишь несколько шагов... Стоит почувствовать холодные пальцы на щеках, как кожа покрывается мурашками. Мелкая дрожь проходит по всему телу и заставляет податься вперед. Вцепится в плечи мертвой хваткой. Боясь ослабить объятия, боясь потерять, не успеть... Поцелуи отдают горечью. Они жгут губы и становятся ядом. Руки блуждают по разгоряченному телу. Не обращая внимания на треск разрываемой ткани. Они наконец добираются до кожи. Очерчивая каждый изгиб, впиваясь в кожу ногтями. Царапая спину и срывая с уст глухие стоны. Несколько минут, чтобы наконец почувствовать прохладу простыней. Но не размыкать стальных объятий. Не прекращать поцелуй. Даже когда он приобретает вкус крови. Два тела сплетаются так же крепко, как и их жизни. Теперь это уже одна душа, одно сердце, одно дыхание. Влажный язык скользит по шее. Обводит кадык и спускается к ключицам. Шершавые пальцы обхватывают затвердевшие соски и выкручивают их. Крик полный блаженства срывается с алеющих губ. Тело, бьющееся под ним, выгибается и сжимает в себе твердую плоть. Да так, что им обоим больно. Но она заставляет их чувствовать себя живыми. В уголках синих глаз блестят слезы, его губы искусаны. Все тело охвачено тупой болью, но он терпит. Потому что уже в следующею минуту его накрывает сумасшедшее наслаждение. Оно растекается по сведенным от удовольствия мышцам, проникает в кровь и заставляет их терять голову. Каждое движение заставляет забывать обо всем. Заставляет растворится друг в друге и терять способность адекватно мыслить. В голове пусто, только одно имя бьется и просится на язык. И синеглазый маг не выдерживает. Он до крови вцепляется в тугие узлы мышц на плечах своего любовника и кричит. Он бьется в его руках и совершенно теряет себя. Крепкие руки обвиваются вокруг талии и сжимают его в объятиях с такой силой, что кажется, еще минута, и кости превратятся в пыль. Все тело как обнаженный нерв. Оно дрожит в предчувствии еще большего наслаждения. И оно приходит. Вместе с острыми клыками, которые проходят по соленой коже и со всей силой вонзаются в артерию. Тай рычит как дикий зверь, и глаза его закатываются. Он вцепляется в темные волосы и сильней прижимает к себе голову стонущего вампира. Кровь дурманит разум Виктора. Сладкая и терпкая, как дорогое вино. Она разливается по его телу и заставляет сорваться. Теперь вампир уже вдалбливает своего любовника в матрас. Тай кричит и извивается под ним, потеряв всякий стыд. Это сильнее любого наркотика. Все глубже, сильнее, пока мир не темнеет и не разрывается на кусочки. А перед туманным взглядом стоят алые, словно закат, глаза. Они с жадностью разглядывают его... Пристально, впитывая, запоминая, словно в последний раз... И от этого становится только хуже. - Я не смогу отпустить тебя, - еле слышно шепчет темноволосый маг и закрывает лицо руками. - Сможешь, - такой же тихий шепот в ответ, и горячие губы на груди, - сможешь... * * * Две недели пронеслись как в пьяном угаре. Ежедневные тренировки, долгие часы взаперти в библиотеке и бесконечные вылазки на территории, контролируемые Падшими и примкнувшими к Каллисто вампирскими Домами. Остальные Дома выполнили свое обещание и теперь держали нейтралитет. Тем временем Дамиан сдерживал озверевших чудовищ и, по мере своих сил, оказывал помощь Хогвартсу. И, если бы не он, им пришлось бы туго. С каждым днем Падшие становились более агрессивными и жестокими. К тому времени Гарри и Драко нашли способ изменить печать Каллисто и остановить его перерождение. Кстати, эта часть стала очередной причиной для бурной ссоры, которая закончилась дракой и разгромленной библиотекой. Дело было в том, что Гарри должен был сам убить Каллисто. И не просто убить, а вызвать на дуэль. Ведь для своего ритуала Каллисто использовал осколок Сильвенгора. Так как Поттер был тем, кто когда-то закрыл врата, осколок впитал в себя его магию и признал его стражем Сильвенгора. В противном случае ничего не вышло бы. Что же касается самих двух великих учеников, то они кардинально изменились. Что вызвало шок и непонимание у многих. Поттер, которого все знали как дружелюбного, открытого и веселого парня, стал замкнутым, резким и более хладнокровным. Теперь он и Малфой держали старших магов в железном кулаке и в открытую посылали их, если те пробовали вмешиваться в их дела. Особенно жестко вел себя Драко. Даже Кингсли и Дамблдор теперь старались ходить на цыпочках и лишний раз не вызывать гнев молодого Малфоя. Гарри же занялся подготовкой всех тех, кто мог держать в руках оружие. В его присутствии робели даже самые опытные авроры. Он стал великолепным наставником для них. Двое великих воинов всех времен и столетий, которым было всего по семнадцать-восемнадцать лет. Было бы смешно, если бы не было грустно. Они вели себя не так, как их сверстники. В каждом их шаге, в каждой реплике и в каждом взгляде отчетливо читалось уверенность в своих действиях. Только с родными они менялись и становились мягче. Особенно, когда дело касалось детей. Рядом с ними они становились человечнее... В кабинете директора было пусто и безмолвно. Фоукс сидел на своем насесте и с тихим курлыканием смотрел на темную фигуру, стоящую у распахнутого окна. Ветер свободно гулял по комнате, играя со складками черной одежды нежданного гостя. Портреты все еще дремали, и ничто не мешало насладится этими редкими минутами покоя, который окутал Хогвартс. Но белокурый маг отлично знал, как эфемерен этот покой. Сегодня был решающий день. Этой ночью Каллисто собирался провести последний ритуал. Серые, словно ртуть, глаза устало и мрачно глядели на хмурое небо. Полностью затянутое темными грозовыми тучами. В последнее время эта погода стала неотъемлемой частью Магического Мира. Холодный ветер уже приносил с собой запах зимы. Запретный Лес вконец утонул в липком и густом тумане. Голоса птиц и животных почти перестали раздаваться в его глубине. Словно лес погрузился в глубокий сон в ожидании тех, кто наконец развеет лежащее на нем вековое заклятие. Драко не отрывал взгляд от еле видных зеленых очертаний. Но на самом деле мысли его были слишком далеко от этого утра. Сейчас все они сосредоточились на одном зеленоглазом брюнете. Его проклятие и спасение. Тот, кого он смог так полюбить. Это чувство принесло ему слишком много горя и боли. Но забыть и уйти от Поттера Малфой не смог. Гарри стал его воздухом, его жизнью. И сейчас он опять мог потерять свое сердце. Драко понимал, что это их долг - защищать людей. Они сами много лет назад принесли клятву, но он совершенно не был готов платить за нее такую цену. Гриффиндорец должен сразиться с Каллисто сам. И оба они понимают это. Они просто не могут позволить этому съехавшему с катушек идиоту вытащить в этот мир нового Безликого. Но это будет неравный бой, ведь Гарри - Падший. Он смог обуздать своего зверя. Однако, в бою Поттер мог потерять контроль над собой. Вампир уже обладал значительной силой, и Драко мог бы с легкостью свернуть ему шею. Но тогда все пошло бы насмарку. Каллисто уже провел часть ритуала, и его неправильное завершение могло привести к катастрофическим последствиям. Магия не терпела ошибок и неуважения к себе, даже со стороны полубогов. - Будет дождь, - тихо произнес знакомый голос. Драко слабо улыбнулся и, не отрывая взгляд от раскатов вдалеке, так же тихо ответил: - Да, будет дождь. Но это к лучшему. - Он изменился, - внезапно произнес старый маг. - Это меня и пугает, - массируя переносицу, ответил белокурый маг, - он рассказал тебе о том, что задумал на этот раз? - Рассказал, - голос Кристиана стал мрачным, - рискованно, но вполне выполнимо. - Какой ценой? - в слизеринце начинал подниматься гнев, - сколько мне придется ждать его на этот раз? Год, два? Или целый век? Если он опять сорвется, то даже я не смогу вернуть его разум. - Ой, только не ной! - в голосе мага появились озорные нотки, - он силен. И пока ты рядом, он не потеряет себя. Гарри и вправду изменился. Он стал более зрелым. Он другой, не такой, каким я помню его. Но единственное, что в нем не изменилось, так это любовь к тебе. Он костьми ляжет за тебя. Не думаю, что он позволит кому-то снова разлучить вас. - Будто я позволю, - буркнул слизеринец и нахмурил брови, - сам придушу этого придурка, если опять выкинет такой финт. - Возвращайтесь поскорее, - голос бывшего директора стал печальным и мягким. Драко подошел к портрету и, взглянув в разноцветные глаза мага, мягко улыбнулся. Он погладил раму и произнес: - Не волнуйся, Кристи. Мы вернемся, как только все закончим, - но не выдержав, ехидно добавил, - только не разводи мне тут мелодраму, малыш. Ты же Малфой! - Позор на мои седины, - закатив глаза, недовольно ответил Кристиан, - стал директором Хогвартса, основал род Малфоев, Магический Мир меня до сих пор помнит с уважением. А для тебя и Гарри я все еще малыш. - Не драматизируй, - отмахнулся слизеринец, - для нас ты всегда останешься малышом. - Вредина, - беззлобно протянул маг и улыбнулся. - Зато любимая, - засмеялся Малфой и направился к окну, но вспомнив что-то, снова обернулся на портрет, - Сали писал, что после моего ухода, они вскоре узнали о том, что Гарри жив. Откуда? В глазах старого мага появились смешинки. Губы Кристиана снова расплылись в улыбке. - Я видел вас, - наконец ответил он, - видел то, как он смотрел на тебя. Он был таким, как сейчас. Я просто показал им, и они все поняли. Что бы не произошло в будущем, вы опять были вместе. И оба были живы... Последний день... Сегодня решится дальнейшая судьба Магического Мира. По-любому это будет его последний бой. Но его это ни капли не волнует. Единственное, что заставляет вздрагивать, так это последствия его слабости той ночью. Нет, не для себя... Его Синеглазка... Виктор поднял голову и полной грудью вдохнул холодный воздух. Внутренний двор замка пустовал. Кроме него, никого здесь не было. Воины собрались в Большом Зале, где прощались с близкими. Кто знает, когда опять удастся увидеться. Среди них наверняка был и Тай. Виктор поднял левую руку и, расстегнув кожаный длинный браслет, взглянул на недавно появившеюся татуировку. Черные терни обвивались вокруг его запястья и так тянулись до самого локтя. А на их фоне был изображен старый герб его клана. Точно такая же татуировка сейчас была на руке темноволосого шармбатонца. В ту ночь они окончательно скрепили свой брак. Если бы только он смог обуздать себя. Но он не выдержал и испробовал кровь парня. Так что теперь они были законными супругами. Надолго ли?... Вампир не хотел делать больно этому невероятному существу с бездонными глазами. Но изменить уже ничего не мог. И неважно, что будет с ним, главное, чтобы Тай был в безопасности. А за это можно и жизнь отдать. Виктор настолько ушел в мысли, что не заметил тень которая появилась на стене за ним. Тьма заблестела изумрудными глазами и, опустившись на выступ на стене, обернулась человеком. - Красивая татушка, - неожиданно раздавшийся голос заставил вампира вздрогнуть. Виктор застегнул браслет и резко обернулся. Над одной из арок, на выступе сидел Гарри и болтал ногой в воздухе. Опершись подбородком на кулак, он с насмешливым блеском в глазах глядел на него. Уголки его губ чуть приподнялись, когда он увидел недовольную гримасу вампира. - Кстати у Тая точно такая же, - невинно продолжил маг, - не подскажешь, в каком салоне можно сделать? - Не надоело? - сощурился вампир и поджал губы, - ты ведь отлично знаешь, что это такое. - Знаю, - кивнул гриффиндорец, - только не понимаю, почему у тебя такое лицо, словно на тебя наступил тролль. Виктор сжал кулаки и мгновенно помрачнел. Его пепельные глаза налились алым блеском. От него так и веяло гневом. Поттер тоже посерьезнел и, спрыгнув со своего места, поднялся на ноги. - Эту причину ты тоже знаешь, - не отводя взгляд от изумрудных глаз, медленно ответил Виктор. - Знаю, - брюнет окинул его задумчивым взглядом, - почему ты опустил руки? - У меня уже нет времени, - алый блеск стал меняться, - когда проклятие начинает действовать, то уже поздно что-либо делать. Мне остался год, если не меньше. - А Тай? - Я не дам ему видеть то, как я гасну, - в голосе вампира появилась боль, которую он безуспешно пытался скрыть, - так что это, наверное, наш последний разговор. Единственное, о чем я попрошу тебя, так это позаботиться о нем. - Романтика, - неожиданно усмехнулся темноволосый маг, - я бы с радостью, но думаю, что, кроме тебя, никто не сможет обуздать его. Так что извини, но тебе придется терпеть его не один век. Виктор непонимающе посмотрел на него и удивленно распахнул глаза. До него вдруг дошел смысл слов гриффиндорца. А между тем Гарри погладил свой медальон и откинул голову. Когда он заговорил снова, вампир даже затаил дыхание. - За все это время, - не отрывая взгляд от темных облаков, начал он, - я перечитал книгу "Света и Тьмы" не один раз. В ней скрыто столько тайн и таких, что обладающий ими может подчинить себе не один мир. Но самая главная тайна находится на последней странице книги. Всего лишь одна строчка, но в ней и скрыт весь смысл самой жизни. Гарри выпрямился и посмотрел на напряженного как струна Виктора. Его губы расплылись в улыбке, и он продолжил: - "Любовь сильнее любого колдовства", - Виктор вздрогнул. - Она не поддается никакой магии. Она восстает против всех и не повинуется никому. Любовь может низвергнуть тебя в самые глубины Ада. Но может поднять выше даже Рая. Она приносит боль и жжет твою душу, и только она может вернуть тебя с самого края смерти. Она не простит тебе боль, но она - само милосердие. Я знаю, что говорю. Это Дрей был тем, кто не позволил моей душе полностью раствориться в Сильвенгоре много лет назад. Я вернулся только из-за него. - Ты хочешь сказать, что... - Виктор уже задыхался не веря словам мага. - Тай и есть твое спасение, - закатил глаза Гарри. - Но ведь Кассандра... - Она ведь была вашей с Дамианом сводной сестрой? - снова перебил Поттер и, дождавшись судорожного кивка, продолжил, - в общем так, проклятие с вашего рода может снять тот, кого вы осквернили. Твой предок был редкостной сукой. И, предупреждая твой следующий вопрос, скажу, что я его знал. Итак, он силой смешал кровь носителя с вашей собственной. Так что прощение вам может даровать только тот, кто сам является носителем. Причем это не должны быть просто слова. Прощение должно исходить из самого сердца. Душа носителя должна простить и принять вас. А на такое способен любящий. Твой отец приказал тебе увести ее именно из-за этого. Он был уверен, что Кассандра даст это прощение тебе и через тебя же всему клану. Однако, она полюбила тебя не так, как мужчину. Это сделал Тай. Ему пофиг, что ты сделал и что натворил твой клан. Он принял тебя, и доказательство тому ваши брачные татуировки. Теперь-то дошло? Пока Гарри переводил дух от этой речи, Виктор медленно осел на каменные ступени. Он был все еще в шоке и пытался переварить услышанное. Выходило это весьма трудно. Хотелось верить до дрожи в коленях. Но страх, что это может оказаться ошибкой, душил хрупкую надежду. - Почему тогда я теряю силы? - еле выдавил из себя он. - Потому что проклятие снято, - вздохнул маг, - это было еще одним условием. Вместе с проклятием исчезнут и способности носителей, чья кровь травила вас. Только у тебя они не пропадут, а преобразятся. - Почему? - Все дело в твоем УЖЕ муже. Тай - носитель. Мало того, что он снял с тебя эту хрень, так еще и добровольно вошел в твой клан. Он по своей воле разделил с тобой как тело, так и душу. Ты вообще радоваться должен, что заполучил его сердце. Такие, как мы, кому попало не отдаемся. В эту минуту вся невозмутимость Виктора испарилась. Он рывком встал на ноги и, чуть не задушив гриффиндорца в своих объятиях, помчался в Большой Зал. За своей спиной он услышал смех Гарри, но больше не обернулся. А Поттер смотрел ему вслед и все еще ухмылялся. Он сжал в руке прохладный металл украшения и поднял взгляд на одну из башен замка. На крыше стоял его белокурый маг. Ветер играл с полами его черных одежд и, несмотря на расстояние, Гарри видел его лицо. Глаза штормового цвета заставляли кожу покрыться мурашками. Каждый раз, видя Малфоя, он терял голову. Один взгляд этих глаз заставлял его кровь закипать в венах. Такое мог творить с ним только этот наглый слизеринец. Его слизеринец... Но сейчас в его глазах он видел страх. То чувство, которого у них никогда не было. Но теперь он поселился в ртутных озерах, и появился он там из-за него, Гарри. От этого становилось больно. - На этот раз ни одна тварь не встанет на нашем пути, - ледяным тоном произнес гриффиндорец, и его глаза сверкнули несвойственной им жестокостью, - Мой... Дрей... * * * - Я боюсь за них, - крепко сжав руку Дэна, тихо прошептала Юльча. - Ничего с ними не случится, - уверенно ответил зеленоглазый мальчик. - Главное, чтобы они вернулись, - не отрывая взгляд от неба, произнес Айрен. Большая часть обитателей Хогвартса сейчас стояла у ворот школы и не отрывала взгляд от стаи больших черных воронов и безликих теней, которые все дальше уходили за горизонт. В своих крыльях они уносили сотню боевых магов. Как светлых, так и темных. Больше никого они с собой не взяли. Шанс, что сумасшедший план двух легендарных магов сработает, был катастрофически мал. Но ведь им было не впервой... - Они сильные, - еле шевеля губами, прошептал Дэн, - они обязаны вернуться...