Пока они оба нуждаются в этом

      Игорь никогда не признается себе что то, что происходит между ними - та самая "любовь". Он бы назвал это, как угодно: обоюдным желанием, увлечением, да даже потребностью, но не любовью. Стас же уже давно признал для себя, что довольно давно и бесповоротно любит Босса и знает, что это взаимно, пусть Игорь и не говорит этого. То, что между ними - нормально для обоих.       Игоря всегда забавляет, как Стас реагирует на его двусмысленные фразы, брошенные во время шоу, как он сразу, отводя глаза, начинает поправлять и так нормально надетую маску. Больше всего его порадовала реакция Стаса на то, что Лавров назвал его "цветочком". До конца дня он ходил, не понимая происходящего вокруг, забавляя Босса.       Однажды, отсняв новый выпуск, Лавров забыл снять накладную бороду и наклонился к обнаженной груди Стаса, лежащего под ним на диване. Конченков оттолкнул его лицо руками, из-за щекотки заходясь в приступе заливистого смеха, совсем не такого, как на съемках, в образе Пимпа. Игорь же просто кинул в сторону парня очередной мат и, сняв часть реквизита, подпортившую ему настрой, отправился переодеваться, слыша никак не утихающий смех.       Стас часто сильно мерзнет. Кутается в пледы перед съемками, натягивает капюшон на самые глаза и сидит так вплоть до их начала. Потом просто не шевелясь пытается досидеть до конца. Потом, когда все расходятся, он сидит, медленно покачиваясь взад-вперед. Игорь, замечая это, подзывал его таким привычным: "Иди сюда, глист ебучий." Стас тут же вставал и, обходя диван, залезал к Боссу на колени, даже не снимая маску утыкался носом в синюю шубу, так сильно пахнущую Игоревым одеколоном. Игорь же обычно приобнимает его одной рукой, а другой держит телефон, листая ленту в ВК или Твиттере.       Довольно часто бывает и так, что они лежат рядом на кровати в квартире Игоря и долго говорят, почти ни о чем. Стас вырисовывает пальцем какой-то понятный только ему одному узор на груди Игоря, а Лавров поглаживает его по короткому ежику волос.       Еще Игоря забавляет то, как Пимп щурится, пытаясь прочесть слишком мелкий шрифт. Хоть у Конченкова и есть очки, он лучше глаза "сломает", но не наденет их перед Игорем. Потом из-за сильного напряжения у него, как и ожидалось, начинала болеть голова и Лавров, переполненный негодованием, забирал книгу и со словами "Пиздуй отдыхать, дебил ебаный!" выправаживал его в спальню.       Игорь никогда не признается даже себе в том, что ревнует Пимпа абсолютно ко всем, с кем тот как-нибудь контактирует. От чьего-то слишком долгого взгляда на парня Лаврова начинает передергивать, от чужого случайного прикосновения хочется въебать всем, кто посмеет прикоснуться к Конченкову.       Еще Стас часто болеет. Простая простуда легко может перейти во что-то по-настоящему серьезное. В такие дни он просто лежит пластом на кровати, завернутый в множество одеял и пледов. Игорь никогда не отходит от него в это время, сидя рядом, иногда проверяя рукой его температуру. Частые болезни Стаса, наверное, активировали в нем какой-то инстинкт защищать и он полностью менялся, не отпускал в его адрес никаких колкостей, приносил горячий чай с малиновым вареньем, наливал в ложку сладкий сироп, хотя и говорит, что этот сироп "бесполезная хуйня". Наливал, потому что Стас его просил, а такому больному и беспомощному он отказать не мог.       Игорь всегда оставляет на через чур худом теле Стаса засосы в самых разных местах начиная от шеи, заканчивая внутренней стороной бедер. В такие минуты, сходя с ума от возбуждения, Лавров низким хриплым голосом говорит Стасу, что он принадлежит только ему и он никому его не отдаст. Стас же позволяет себе говорить все, что копилось внутри. Голосом, срывающимся на хриплый от стонов крик, он кричит, что любит его больше всего в этом мире, что готов отдать ради него не то что жизнь, а все на свете.       На утро они никогда не говорят о том, что было ночью. Просто просыпаются, долго лежат вместе, а потом кому-то из них приходится вставать, чтоб взять телефон, так отчаянно кричащий о том, что они уже на добрые пару часов опаздывают в студию. Тот, кому "посчастливилось" ответить разъяренной съемочной группе, соврет, что они набухались и придут только на следующий день, а может и через.       Они не знают, когда это началось, они не знают, как долго это продлится, да это и не нужно вовсе. Это будет продолжаться, пока они оба нуждаются в этом.