Теневая сторона

Гет
Перевод
R
Завершён
187
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
187 Нравится 6 Отзывы 29 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      Он преследует тень вниз по улице. Это как идти во сне — до того все смазано и нереально. Ее черная мантия режет глаза, а цокот каблуков — уши.       Она здесь. Он знает, что нашел именно ее.       Темные переулки змеятся, шлейф ее запаха волочится: бросается на стены, стучится в окна, топает по брусчатке. Это словно яд. Яд, что тянет его, как на веревочке.       Злодейка. Азула. Помилуйте, духи.       Не раз он прижимается к стене, успокаивая дыхание. Сердце стучит, как молот. Кровь в венах взрывается лавой.       Она освободилась. Она теперь сама свобода. Зуко приказал ее найти. Если он даст ей уйти, Катара, Суюки... Эх.       Сокка трясет головой, делая глубокий вдох. Выходит из-под навеса и опять идет вперед. Одна тень влачится за другой.       Справа от него тянется канал. Вода блестит дразняще, звезды отражаются в ее глубинах. В голову приходит мысль о том, чтобы прыгнуть вниз и скрыться, и не мучить никого. Темный шелк реки искушает, как и все вокруг. Но он идет, опять идет по мостовой.       Она сама бредет туда, куда он и предполагал. Квартал Красных Фонарей, вечное пристанище проституток. Встретит там своих сообщниц в их секретном штабе. Он о нем не знает ничего. Все тщательно спрятано-закодировано. Но ее найти он может, что совершенно странно.       Будто он ее охотник.       Нет, это не имеет никакого смысла.       Но запах, он ощущает ее запах сквозь всю ночь. Чувствует гладкость кожи, трогает мягкость волос. Яркое золото ее глаз горит у него в голове, расплавляя сны.       Вот уже пять лет Сокка нормально не спит. Не в силах. Не может. Не пытается даже.       С тех самых пор, как заглянул ей в глаза в День Черного Солнца. Он не в себе. Отрезан от мира. Отлучен от яви. Абсолютно мертв и забальзамирован, о чем не знает никто.       Сердце вырезано ножом с гравировкой огня. Беспощадно, подчистую.       Азула беззаботно гуляет, словно не ощущает преследователя. Запах, запах роз растет — от него хочется заорать. Дождь промчался по улицам, смывая пыль. Сокка зачем-то достает бумеранг, крутит его в пальцах, сжимает. Перед глазами избитая девушка. Девушка-поражение. Девушка, выдыхающая огонь, чтобы сохранить жизнь.       Нет! Просто нет. Она враг, говорит Катара. И Зуко говорит то же самое. Держись от нее подальше.       Острожные вдохи, ровно по секундам с шагами — так идет его жизнь. Тень скользит почти перед ним, раздувая полы мантии... Она стала выше. Немудрено. Все в ее семье высоки. Зуко вон давно перевалил за шесть футов. Даже с распадом тирании Огня королевский род больше всех. Больше мира, пожалуй.       А Азула еще и опасна к тому же. Хоть и другая после поражения: нелюдимая и осторожная, не водит ни с кем дружбу. Не дружит даже сама с собой. Но все еще помнит свою суть.       Сокке нужно все исправить. Остановиться, запретить себе. Иногда он думает, почему он. А иногда — почему не он. А иногда — почему и нет?       Почему бы не продолжать ходить за ней по пустынным улицам, думая о хищном блеске ее глаз? Если он обернется, он пропадет. Если обернется, пропадет. Если...       Теперь запах огненных лилий — еще более ужасный, чем предыдущий. Хмурясь, он подходит к арке главной площади, что дробится после на лабиринты лабиринтов улиц.       Стрела света вылетает из ниоткуда, ослепляя его, лишая ориентира. Инстинктивно он жмурится, отступая — крепкие пальцы цепляются ему в плечо.       — Чего тебе надо? Влачишься за мной уже двадцать минут. Ответь, а не строй из себя тихоню!       Азула толкает его к стене, впечатывая к месту не руками — глазами даже. Сокка видит жилку на ее шее — беззащитная черточка бьется, бьется быстро. Он смотрит, а в голове уже все плывет. Извращение.       — Я искал тебя, — говорить правду то еще дорогое удовольствие.       Она хватает за горло, хоть и не сжимает сильно, изучает его лицо.       — Какой интерес? Тебя послал Зуко? А может быть, та фанатичная подружка Аватара? Как там ее... твоя сестра вроде бы.       Она все еще держит его за горло, потому что Сокка молчит. Дыхание становится чудовищно тяжелым. Он видит лишь ее лицо, кусочек шеи и открытую руку, а разум уже рисует картины голого тела. Всю ее обнаженную под ним, во всех мелочах.       — Нет, Азула. Я пришел, чтобы...       Хмурый настороженный взгляд рвет его на куски. Должно быть, она уловила его настрой.       — Да?       — Чтобы увидеть тебя.       Она поднимается с постели, и тень ползет за ней по стенам. Сокка переводит дух в ворохе смятых простыней, хоть и наблюдает за ней с прежним голодом. С каждым шагом видно, как течет по бедрам семя. Азула даже не утруждает себя, чтобы оттереться... Это возбуждает бесконечно.       В этом трактире наверху нет никакого света. Только свечи и камин — возможно, потому Азула чувствует себя как дома. Она перекидывает волосы на спину, вытирая шею, руки, грудь. Находит какую-то бадью, думая ополоснуться или нет, но лишь набирает воды в жестяную кружку. Подходит к кровати, протягивая ее — Сокка, как заведенный, смотрит только на тело. Азула раздражается, пихая сбитый край к губам — от резкого столкновения капли падают на постель. Сокка глотает, не ощущая вкуса, выхватывает кружку и швыряет прочь. Откидывает половину одеяла, приглашая ее к себе.       Пожалуйста.       Колкий взгляд напротив. Затем — безразличное пожатие плеч.       — Хорошо.       Через несколько секунд голова на его груди, бок у его бока, открытый стан для того, чтобы охватить его рукой, обнять, прижать к себе сильнее. Словно издеваясь, Азула трогает его в ответ. Но не так... невинно. Опускает пальцы вниз, гладя его член — жестко, требовательно, остро.       Помилуйте, духи.       Разум — четыре стихии, разрываемые воспоминаниями и мыслями о повторе. Четыре острых осколка, вспарывающие его жизнь. Четыре лоскута, в спешке сшитые воедино.       Первый, должно быть, бархат: надавить на щеки, приоткрыть ей губы, скользнуть членом внутрь.       Второй, определенно, атлас: накрыть руками груди, сдавить, услышать стон.       Третий — колкая шерсть, причиняет боль, но она ее сносит. Третий требует сноровки: развести ягодицы, подготовить пальцами проход, войти.       Четвертый самый желанный. Четвертый, пожалуй, шелк. Четвертый она просит всегда, широко расставляя ноги. Раскрывается для него, блестя смазкой, кружа ему голову.       Сокка наблюдает за этим будто через зеркала. Через осколки зеркал, осколки осколков. Он движет бедрами навстречу, подставляясь под ее руку, слыша ее смешок.       — Ну, так скажи теперь, великий сыщик, зачем ты искал меня опять? Захотелось снова затащить сюда?       — Ага, — бессильно бормочет он. Даже попытки пошутить выходят вялыми. — Устал за день, возбудился, пошел в определенный квартал за определенной девушкой. Потом ты развела ноги... Я сегодня счастливчик, да?       Фырканье.       — Принял меня за шлюху? — «Ну, ты неспроста тут шляешься», — думает Сокка. — Что ж. Теперь будь добр заплати. Назови истинную причину своего визита.       Говоря это, она дразнится. Трогает его, сжимает, царапает ногтями крупную головку. Судорожный вздох слетает с губ — непонятно чьих.       — Ох, пощади меня, прошу. Разубеди, что это не мой брат. Что дело не в Аватаре и его занудной подружке.       Так ничего и не услышав, Азула закатывает глаза и падает на его грудь. Сокка совершенно не знает, как ее усмирить. Потому решает сказать правду.       — Несколько чиновников были найдены мертвыми здесь, в портовом городе. Твой брат обеспокоен.       — Ха, он, как всегда, чертовски глуп.       Азула лежит так близко, будто хочет врасти в него. Сокка не понимает в какой момент начинает гладить в ответ, стискивать талию, сжимать груди. Нить разговора ускользает все дальше-дальше, обрываясь.       — Кто-то убивает их систематически! Одного за другим, Азула. Зуко с Аангом и Катарой обсуждали это и решили...       Тишина остра. Тишина режет.       Но и ее разбивает смех Азулы. Та будто не придает никакого значения его словам.       — Можешь не продолжать. Они решили, что виновата я? И послали тебя, как цепного пса, гоняться за мною. Забавно... Бедный-бедный песик! Этот город — не место для таких, как ты. Ты понятия не имеешь о том, какие воротят здесь дела. Продать и купить человека — еще не самое страшное. Радуйся, что я тебя нашла.       Нашла и спасла.       Сокка вспоминает: она младше на два года, но продолжает насмехаться над ним как ни в чем не бывало. Играет, выпускает когти, ловит без труда. Добыча... Даже когда он отымел ее во всевозможных позах — играет. От языка и пальцев кончая. На его члене кончая. Кончая с криками, от которых стены Мира Духов уже должны были расколоться. Играет. Высмеивает. Снисходительно терпит.       Внутри него лавы не желания — уже гнева.       Сокка сгребает ее за волосы — как нашкодившего зверька — отпихивает прочь.       — Это серьезно, Азула! Зуко доверил мне это дело. Следующим шагом тебя...       — Лишат магии, да. Свяжут и бросят в темницы гнить. Я знаю это, поверь, — горький смешок. — Лучше позволь сказать тебе кое-что. Нуждайся я в смерти брата и перевороте, я бы пробралась в его покои и поджарила его во сне. Я бы не тратила время на убийство каких-то стариков.       Говоря это, Азулы спрыгивает с постели и начинает умываться. Ходит по комнате, собирая одежду.       — Беги к своему хозяину, псина, пусть он потреплет тебя за ушко. Заодно передашь ему это послание.       Пальцы быстро натягивают на тело слои за слоями, слои за слоями одежды. В резком повороте ее головы Сокка замечает одно. «Одно» спихивает его с кровати одним махом. Слезы. Сокка бросается к ней, не боясь получить ожог. Он и так уже опален до костей.       — Я не говорил, что верю в это. Не говорил, что на их стороне. Я искал шанса повидаться с тобой и воспользовался им.       — Тебе нужно искать шанса не видеться со мной вовсе, кретин. Дай мне пройти.       Сокка все также преграждает ей путь. Краткий взгляд друг другу в глаза, резкий поцелуй, вышибающий дух. Сокка ощущает зубы, а после — кровь на своих губах.       Дверь хлопает перед самым лицом. Он плетется обратно на кровать, где находит черный волосок, извилистый, как змея. Сжимается в этой комнате тенью — загнанной, потерявшейся тенью.       Тень номер два бежит по улице, растворяясь в темноте.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.