Обломки прошлого

Солнечный круг медленно подбирался к зениту, даря свои лучи отдыхающим эльдар. Жена великого мастера сидела на берегу моря в тени от небольшого утеса, качая на руках дремавшего Келегорма. Фингон утащил Маэдроса на рыбалку, и теперь оба сидели с удочками у воды, о чем-то весело переговариваясь. Юный нолдо то и дело жестикулировал руками, рассказывая о своих вчерашних «приключениях» в Альквалондэ и смахивая с лица рыжие вихры. Лишь Маглор бесцельно шатался по краю моря, разглядывая камешки и ракушки сквозь прозрачную воду. Он вновь задумался над тем, о чем думать не должен и о чем никто из возрожденных не думал. Мальчик знал, что он уже когда-то жил, и его братья тоже, и что их гораздо больше, чем два. Так же он знал, что его отец сейчас в Чертогах Мандоса и вернется не скоро. Но вот что было с ним в прошлой жизни, он совершенно не помнил. Фингон говорил, что он вспомнил свою жизнь, когда стал взрослым, и что не стоит торопить события, ведь в прошлом, по словам кузена, все было не очень хорошо. Однако мальчик не мог терпеть. Он пытался узнать свою историю из книг и рассказов других, но никто не говорил о Первой Эпохе при нем. Лишь Элронд, живший со своей семьей в белой башне, рассказывал забавные истории из своего детства, где сам Маглор был взрослым. Маглор любил ходить в гости к своему бывшему воспитаннику, потому что там, в белой башне у моря, кроме Элронда, жил самый высокий эльф и его жена-майя. Эльф хоть и не очень жаловал мальчика, но всегда угощал сладким. Родители Элронда тоже были очень странные: у его мамы были большие белые крылья, а отец плавал по небу на летающем корабле. А еще там был Сильмарил. Он излучал такой прекрасный свет, что Менестрель не мог оторвать от него взгляд. Когда ему разрешили подержать Камень, в его голове колыхнулись какие-то воспоминания, но тут же пропали. Про Сильмариллы ему тоже никто ничего не рассказывал. Он махнул головой и обернулся, наблюдая за братом, пытающимся свалить кузена в воду. Нерданель по-прежнему сидела на берегу, охраняя сон младшего, но не последнего, феанориона. Маглор снова посмотрел на плескавшуюся у ног волну, грустно вздохнул и побрел дальше, вяло переставляя ноги. На поверхности воды невдалеке от берега что-то блестело, и мальчик, закатав повыше штаны, направился к странному предмету. Это были обломки арфы. От куска деки, украшенной странным узором из восьмиконечных звезд, линий и маленьких драгоценных камней, отходили струны. Некоторые из них были оборваны и безмолвными нитями качались на воде, другие еще крепились к колкам и прятались под водой. «Должно быть, раньше это была очень красивая арфа, - подумал Маглор. – И как же расстроился музыкант, когда она сломалась!» Маленький эльф протянул руку и поднял обломки. Внезапно красные камешки, украшавшие деку, вспыхнули, а перед глазами мальчика все завертелось. Он упал, и тяжёлая вода сомкнулась над ним. Очнулся мальчик уже на берегу, Фингон хлопал его по спине, помогая избавиться от лишней воды в легких. Маглор оглянулся. Маэдрос успокаивал расплакавшегося Келегорма, а взволнованная Нерданель сидела рядом, с беспокойством оглядывая сына. - Мама! – всхлипнул мальчик и крепко обнял Махтаниэль, уткнувшись головой в плечо. Нерданель обняла его в ответ, гладя по мокрым прилипшим к голове волосам. - Что случилось, Кано? Ты так напуган, - подал голос старший брат. Маглор зажмурился, а по его щекам скатились слезы. - Я видел кусочек своего прошлого, - прошептал феаноринг в шею матери. – Там так страшно! Он глубже зарылся в ткань платья и рыжих волос. - Кано, расскажи, - предложила Нерданель. – Ни к чему бояться одному. Мальчик отстранился, обвел всех большими испуганными глазами и кивнул. - Там был сильный ветер и дождь... И очень-очень холодно. Я стоял на обрыве, а за спиной огромная крепость. Химринг, кажется… - на этом моменте Маэдрос нахмурился, как будто тоже что-то вспоминая. – Внизу серая вода. И у меня арфа, вот эта, - Мальчик показал обломок, который все это время сжимал в руке. – Я пел и играл на ней, но мои руки были черными, и из них текла кровь, и… И… И мне было так больно внутри! Так страшно и одиноко! И никого не было рядом, потому что все умерли. – Он всхлипнул, сдерживая вновь рвавшиеся из глаз слезы. Закончил он еще тише, чем начал. – Когда я допел, я подошел к обрыву, раскрыл руки и шагнул вниз. Маглор замолчал, глядя в одну точку и немного вздрагивая. Нерданель притянула его к себе и поцеловала в висок. - Макалаурэ, пообещай мне, - тихо сказала она, - до времени не пытаться вспомнить. Прошу, будь счастлив. Хоть немного.