Roll (-1) – нам нужны грибы как супер марио

Шуга протянул коробку с жареной курицей и принял несколько смятых купюр в раскрытую ладонь. Собирался уходить, как запястье нагло облапали, удерживая. Юнги рванул руку, конкретно струхнув. — Подожди, — выпалил клиент, крепче сжимая длинные пальцы. И Шуга безысходно замер, зло буравя взглядом руки незнакомца. Сердце заколотилось в горле. — Дай мне твой номер телефона. — Схули? — и осекся, потому что имидж компании и все такое дерьмо. — То есть дашь, если причины окажутся достаточно весомыми? Контакт рук через порог. Крепкая хватка клиента. Пахло приправами из коробки с курицей. — Ты же четыре дня назад был в полицейском участке, помнишь? Чуть выше метра восьмидесяти, крепкий. В смятой футболке, синих шортах, полосатых шлепанцах, объективно некрасивый по стандартам. Шуга извращенец, он любит такие лица, тронутые чем-то внеземным. Но его вид не наводит ни на одну мысль. Ни маленький нос нетипичной для азиата формы, ни смешные глаза, ни родинка на щеке. — И? — страшно, что начинает бить дрожь, и руки дрожат, и эту дрожь засекут пальцы на запястье. — Я споткнулся об тебя, хочу извиниться. Тебе, кажется, было очень больно, — попытался улыбнуться парень. И успокоиться бы, но хотелось исчезнуть. К нервозности, страху остро домешалась неловкость. — Так ты тот ебаный пидор… Ким Намджун. — Да. Между этими двумя Ким Намджунами не обнаруживалось ничего общего. Коктейль эмоций залпом обжег горло. Яркие ноты измолотой гордости. Этот Ким Намджун был дофига неловким и умеренно стремноватым, держал руку, не отпускал. — Сомнительная причина доебываться. Специально искал что ли меня? Есть такие люди, которые начинают нести отборную хуйню в стрессовых ситуациях: Намджун один из них. — Я подумал, что в этом было что-то особенное. Это стоило проверить. Я же не хочу жить в ебланском мире, где все только и думают о том, чтобы быть условно нормальными. Если могу, то почему мне стоило отказаться? Когда человек сам выбирает свою судьбу, идет той дорогой, которая лежит под ногами… Каждому человеку что-то предначертано, но это не значит, что надо быть безвольной кучей предрассудков. Как раз обратное. Если мне дан путь, то я буду ступать уверенно, без оглядки. Поэтому я не хотел оставить это так. Как подношение лесным богам… — Я понял, — отмахнулся Шуга, — Отпусти руку. — Я хочу твой номер. — Потому что это твой путь ниндзя? — Усмехнулся Юнги, — Слабоват аргумент. Модель поведения, которой Шуга придерживался последнее время основательно приелась. Когда становится скучно самому с собой — это тревожный звоночек. Подрагивающее тело. Пальцы — чувствительные сейсмографы. Язык скользил по губам. Зародилась потребность выкинуть что-нибудь эдакое, чтобы доказать себе, что ограничений осуждающими взглядами нет. Задурачиться и сберечь себя стеноподобной улыбкой. И он бы поступил так, но губы крепко ссохлись в безэмоциональную гримасу. Юнги бы рванулся еще раз, но вспоминались все те вещи, которые Намджун сломал при первой встрече — и перед глазами появилось преломанное запястье с торчащими окровавленными костями, которое, конечно, не будет подлежать восстановлению -- и прощай пианино. — Нормальный аргумент, — настоял Намджун с улыбкой, выражающей согласие, что аргумент — полная хуйня. — Сголасен. Ты подзаебал уже, так что любой аргумент — чудо чудное. — Диктуй. Шуга пожал плечами. Номер слишком запылился на задворках памяти, и пришлось достать телефон, чтобы уточнить. Намджун заносил номер в свой новенький смартфон и пухло улыбался. Прошел вызов, Юнги сбросил и занес в контакты. Рука была освобождена из кольца длинных пальцев. — Запиши меня как RM. — Хуй тебе, — привычно отклонил Шуга, потирая запястье. — Я позвоню, — с проступающей, как капля чернил сквозь рисовую бумагу, ямочкой на щеке сказал Намджун. Не удостоив даже слабой улыбки, Шуга похромал прочь, пряча холодные руки в карманы. — Это моя студия. Приходи, — уже отголоском в спину. — Делать нехуй, ага. Но в кладовую памяти — пометку, что есть такой ебанутый Ким Намджун. Что ему можно позвонить и попросить о каком-нибудь одолжении, если для начала вытрясти прейскурант бесплатной помощи. Фото здания с номером. Одному таскаться по заказам намного веселее. Одному спокойно, никто не читает нотации над ухом целую смену подряд. Курс на сближение с Хосоком был успешно взят. Оборудование вернулось, и они попеременно тренили в зале и играли со звуком. Все время вечером втроем: Шуга, Хосок, Лалиса. «Выходная пьянка» была даже пропущена ради доработки трека для соревнования. От парней из команды Шуга пытался держаться отдаленно. Они втроем сидели в комнате Юнги, шипел тихий бит. Хосока в очередной раз пригласили в какое-то мелкое айдольское агентство, и он хвастался, обкусывая заусенец. — Может быть, попробовать себя на айдольских прослушиваниях? — со смешком, игриво измыслил Лошадь, — С одним танцевальным навыком берут туда? Шуга пожал плечами, оторвался от экрана. Тема для разговора цепляющая. — С таким же успехом можешь сняться в порно. — Порно? — удивился Хосок, выпрямил ноги на пол, — Типа все становятся айдолами через постель чеболей, продюсеров, а потом спят со спонсорами? Кек, не думаю, что это правда. Лалиса улыбнулась яркими розовыми губами, устроив голову на плечо Хосока. — И хотя это тоже… — усмехнулся Шуга, — айдольство — продажа тела и моральных устоев, не велика разница. А с порноактерством хотя бы долг за тренировки не придется выплачивать, сразу доход пойдет. Хосок рассмеялся, приобнял девушку. — Звучит так, словно ты долгими зимними вечерами об этом думал. Шуга пожал плечами, глянул на экран и кинул новый аргумент: — Да и основная роль айдола — объект для хорошей дрочки. Немного покрасневшие уши Хосока выдавали смущение, он ярко улыбался: — Ты выставишь меня извращенцем, если я соглашусь. — Хоби, о чем речь? — приподняла брови Лалиса и лениво переставила голову подбородком на плечо. Шуга с трудом воспринимал ее речь, но простые формулировки поддавались. Лошадь стал что-то говорить на тайском, жестикулируя, и Шуга вернулся к биту, над которым трудился. «Хоби» — это все больше нравилось Юнги, и он замечал за собой привычку иногда применять это слово к Хосоку. Пранприя ткнула его пальцем с кислотно-зеленым ногтем в плечо, заставляя заторможено обернуться, и спросила с заговорщической улыбкой: — Кто? Шуга непонимающе посмотрел на Лошадь, тот согнулся пополам от смеха, но пояснил сквозь слезы: — Она спрашивает, на кого конкретно из айдолов… — Хеён из Соши, — Шуга херов врун, но в этой ситуации паузу перед ответом можно списать на смущение. Хеён блять. Необдуманный ответ. Но лучше, чем признаться, что развратный образ Хичоля — самый лучший, когда нет возможности разжиться качественным порно. Что на телефон скачены тонны видюх с провокационным Хичелем. Что он дрочит на него с самого дебюта в Суджу. До Айрона — теперь Айрон самая горячая фантазия. Какая нахуй Хеён? Лалиса прищурилась и громко рассмеялась: — Искренний парень. Создание честного, искреннего образа — тяжелый труд. Язык прочертил по губам развратную кривую. Приближалась полночь. — Нам пора, а то Лалису в общежитие не пустят, — встрепенулся Хосок. — Ага, сваливайте, — кивнул Шуга, — я пойду спать. Шумные танцоры упорхнули, оставив после себя только складки на покрывале и счастливый аромат в прохладном воздухе. Хотелось покурить, и Юнги решил выйти на улицу, а не дымить в пятисантиметровую щель. Тело наводнило легкое вожделение: Айрон сделал его зависимым от плотских утех. Одна мысль о нем, о его железных прикосновениях, и Шуга сам не свой. Прогулка отложилась на неопределенный срок. Пока никого в квартире нет, и пороки не будут услышаны — самое время дать волю сознанию, пробежаться пальцами по твердеющему члену, найти невероятно эротичную фотку рельефной спины Айрона, восстановить в сознании его металлический образ, сбить ровное сердцебиение жаркими воспоминаниями — Шуга сожалел, что должен довольствоваться этим. Большой палец заскользил по головке, телефон был больше не нужен — и так возбуждение пульсировало в венах, колотило в виски. Трахать себя пальцами — новый уровень падения. Юнги стянул домашние штаны вместе с бельем, достал спрятанную в сумке под кроватью смазку с приторным вишневым ароматом, который внес диссонанс в старую счастливую атмосферу. Это на сотую долю не то, что Шуга хотел бы получить. Мокрые, скользкие пальцы, медленно проталкиваемые внутрь, чтобы сделать оргазм не таким плоским, заставить раз сбито простонать сквозь сомкнутые губы. Дыхание сорвалось в тихий хрип прокуренных легких. Небольшая пауза, чтобы оттянуть развязку, добавить вожделения, сладкого ожидания. Взгляд с трудом поймал росчерки фактуры стены. Шуга сомкнул пальцы на члене и в несколько замедленных движений довел себя до конца. Оргазм накрыл слишком блекло, сладким выдохом, легким ударом лбом о стену. Юнги откинулся на спину, рассматривая почти знакомый потолок. Если никакой надежды на новые отношения нет — Шуга дотянулся до телефона у виска и пошел по сайтам сексшопов изучать вибраторы, пока нет мотивации и сил подняться с кровати. Падение совершенно бесконечно.