***
- Труселя! Шина, ты труселя не надела! - орал пунцовый Сората, пытясь догнать Маширу, которая пошла завтракать. Нанами услышав вопли Канды и завидев перед собой Маширо, тут же залилась краской и начала увещевать: - Сората-кун, я сама! Маширо-чан, я же говорила тебе обращаться ко мне, мальчиков о таких вещах не просят. - М, почему? - удивленно спросила мангака. - Посторонись! Вжн-ня-нян, - раскинув руки в стороны, бежала, изображая самолет Камигуса. Задорно подпрыгнув, она скрылась за дверью с надписью "Bistro Sakuraso". Там у плиты стоял Джин и накладывал себе в тарелку еду. За столом одиноко сидела Рита Эйнсворт, рассеяно водя ложкой по пустой тарелке. - Доброе утречко, Ритан и Джин! - звонким голосом пропела Мисаки и подошла к Джину. - Бедная Ритан, совсем расклеилась. А все потому, что Дракон ее избегает, - покачала головой Мисаки, встряхнув коротенькими волосами. Джин, который зачарованно наблюдал за игрой солнечных лучей на волосах девушки, ответил: - Ничего не поделаешь, такой уж он человек. Остается только надеяться, что скоро он перестанет быть таким затворником. Шумно споря и препираясь ввалились остальные ребята, включая и Рюноске. Все начали рассаживаться, оживленно болтая на бытовые темы. Акасака непринужденно отодвинул стул рядом с Ритой и сел так, как будто каждое утро сидел именно на этом месте. Рита подняла голову, лицо ее посветлело, а глаза засияли ярче всех звезд вместе взятых. - Не радуйся, бывшая халявщица, мое место заняли, - буркнул Акасака, уткнувшись в телефон. - И тебе доброе утро, Рюноске, - протянула Рита, с улыбкой глядя на пустой стул напротив. На самом деле, Рита была очень удивлена, ведь уже пару дней Акасака избегал ее всеми возможными и невозможными способами: сидел сутками в своей комнате (впрочем, как и всегда), в коридорах и за едой они не пересекались, а во время совместных подготовок к фестивалю просто держался подальше. В душе Эйнсворт была уверена, что каждому человеку нужен человек, и Рюноске - не исключение, даже если умело скрывает это под различными масками, поэтому так старательно пыталась его понять. - Сегодня великий день! - вскочила между тем Мисаки-семпай, размахивая чашкой. При каждом ее движении рукой, капельки сока брызгами летели на ребят. - Мы очень долго и упорно трудились над "Нябороном" все вместе. А теперь, покажем всем силу любви! - брызг, капли оросили скатерть и лица сидящих, но, казалось, никто и не заметил. Воодушевленные ребята повскакивали с мест, и с воплями и криками "кампай!" начали чокаться чашками, заранее веря в успех.***
После культурного фестиваля Рита улетела обратно в Англию, забрав с собой адрес почты Канды, но оставив Рюноске легкий, словно дуновение свежего ветерка, поцелуй на щеке. Как она смела сделать это? Акасака рассчитывал, что после ее отъезда буря и хаос в его голове улягутся и все станет как обычно. Но оказалось, что улетая, Рита ухитрилась забрать спокойствие и ясность не столько головы, сколько сердца, поселив в нем беспокойство и волнение. Рюноске никак не мог успокоиться после ее поцелуя, и никак не мог определиться: то ли его жутко, просто до бешенства раздражает Рита и ее пошлые выходки, то ли он хочет повторения. Он вспомнил, как она держала его руку на презентации "Няборона", держала крепко и надежно, словно говорила, что никуда и ни за что не отпустит. А он тогда с удивлением отметил, ее искреннюю улыбку и искрящиеся от счастья глаза, цвета морской волны. Тогда она показалась ему прекрасной, как июньской вечер. Но очарование спало, как только он отпустит ее теплую ладонь. Остался лишь душный зал с ревущей толпой, ликующие ребята, жаждущие и его втянуть в их веселье, осталась обычная Рита, которую он толком-то и увидеть не мог. - Растет мальчик мой, от поклонниц отбоя нету, скоро и мужчиной станет, - вздохнула Мисаки, подглядывая за Рюноске, который уже битый час отклонял всевозможные вызовы из Англии. - Семпай, ты точно либо пришелец, либо двинутая, - почти восхищенно покрутил пальцем у виска Сората, захлопывая дверь своей комнаты.