Последний приговор

Винтовочный выстрел эхом разнесся над грязными траншеями, человек в форме цвета хаки, схватившись за грудь, медленно осел на землю. Как его звали? Кто это? Кажется, англичанин, хотя в этой грязи уже давно не отличишь своего от чужих, лишь отборная ругань может точно определить принадлежность солдата. Последний приговор последней войны. Почему последней? О, уважаемый, что же вы, газеты не читаете? Президент Вильсон объявил войну, чтобы закончить все войны. Наверное, сотни тысяч, павших под Дуомоном и на Мёзе, должны поддержать это решение. Наверное, сотни тысяч, павших на Изонцо, должны удовлетвориться этим. Наверное, миллионам трупов не все равно, что в Фландрии перестанут стучать пулеметы. Не все равно, что больше солдаты не будут сходить с ума в тоннелях под Альпами. Не все равно, что в Польше перестанут греметь орудия. Наверное, миллионы мертвецов сказали бы, что они согласны с этим. Они все славные парни, представители разных слоев общества, но единой европейской семьи. И пусть крестьяне да рабочие слишком заняты у плуга и станка, но студенты и свет общества периодически посещали друг друга, зазывая в гости – на выставки, на собрания, да на самые различные мероприятия – ведь разве нужен серьезный повод, чтобы почувствовать братство народов Европы? Смех, дружеские подколки, выпивка и взаимоуважение – истинное лицо человечности. Все лишь ради того, чтобы сменить фрак на мундир и, вооружившись моргенштернами, ножами, лопатками, штыками, рвать глотки своим вчерашним знакомым. Все лишь ради того, чтобы войн больше не было. Конечно, еще остались проблемы – у англичан и ирландцев, у чехов и немцев, у венгров и румын, на Балканах, у русских на всей их огромной территории. Но нужно верить, что великие державы во всем разберутся. Ведь не зря все это было? Стрелок равнодушно посмотрел на часы. Одиннадцать утра. Одиннадцатое ноября. Великая война окончена.