Плата за любовь

- Давайте пропустим субботник, - самая обсуждаемая тема субботнего утра в группе. Перед тем как и все студенты пойти на субботник, Томас решил, что неплохо было бы собраться вместе и обсудить кто и что делает. Солнце светило ярко и было тепло. Не по-октябрски, поэтому ни у кого не было желание идти и подметать пороги или плитку. Даже блондин был впервые солидарен со своими одногруппниками насчет прогула. - Но мистер О'Брайен будет не в духе, - сказала Бренда, которая минуту назад была руками и ногами за прогул субботника. - Его сегодня даже не будет, - протараторил Бен, откусывая зеленое яблоко, - помните, он нам еще во вторник сказал, что в субботу ему надо будет уехать по делам? - Томас, последнее слово за тобой. - Том, не надо. Лучше пойти на субботник, - Тереза прижалась почти вплотную к блондину и прошептала ему. Сангстер почесал затылок и пожал плечами. Некоторые начали предлагать, куда можно пойти всеми вместе и прогулять субботник. Мнения сошлись на парке аттракционов в нескольких кварталах от универа. Томас нехотя поддержал ребят, и все разбежались по комнатам, чтобы быстро собраться и слинять через запасной выход. Всей группой они пошли в парк. На улице было тепло и свежо. Все готовы были подпрыгивать от счастья, словно маленькие дети. Только Тереза была поникшая и невеселая, как и большую часть времени. Она почти ни с кем не общалась, многие презирали ее, отталкивали или просто сторонились. Хотя только год назад, по словам Фрая, Тереза была взрывной девчонкой, любила флиртовать и отшивать потом парней, питала страсть к адреналину и всегда ярко красилась, красуясь своими блестящими черными волосами, которые она привыкла заплетать в два хвостика по бокам. Но что произошло потом с этой игривой девушкой, Фрай рассказывать не стал, он просто покачал головой, сказав, что это не его дело, и Томасу тоже лучше не ворошить прошлое, иначе будет плохо. Томас догадывался, что даже Фрайпан не может знать всех подробностей. Вот кто наверняка знает все – это Минхо. Сангстер без труда поспрашивал у студентов еще в начале месяца. Второкурсники, бывшие одногруппники Терезы, с энтузиазмом рассказывали, что девушка и Минхо встречались какое-то время, но потом что-то произошло, и он порвал с ней, а спустя неделю Скоделарио начала собирать документы, чтобы взять академ. Некоторые из них утверждали, что у нее была интрижка с молодым учителем, О'Брайеном, поэтому Минхо ее бросил, но никто так и не мог сказать, почему она взяла академ. Тем не менее, за это время девушка превратилась в серую мышку, начала одеваться очень просто, минимум косметики и кудрявые непослушные волосы, которые она словно нарочно зачесывала на лицо, чтобы не показывать его. Казалось, что девушка боится собственной тени. Томас замечал все эти мелочи, но помочь ничем не мог. Любые его попытки поговорить были приструнены, поэтому он перестал делать это еще в середине месяца. Чрезмерное любопытство Томаса никак не влияло на его учебу. Вопросов в голове с каждым разом накапливалось все больше: почему его подруга взяла академ и не хочет рассказывать? Что за интрижка у нее была с учителем психологии и истории языка? Почему Кая куда-то уходила с ним под ручку вначале года, а сейчас он даже не спрашивает ее и не обращает никакого внимания? Почему Минхо, Галли и их дружки так предвзято относятся к О'Брайену? Что такого он мог сделать Терезе, что первые дни учебы она еле сдерживала себя, чтобы не накинутся на него? Почему он выглядит таким милым и обаятельным? Что? Томас одернул себя. Из всего перечня вопросов, последний, появился только сейчас, и это его обескуражило, ведь он не считал так раньше. И вообще, какого черта, все вопросы касаются этого Дилана? Блондин не знал ответа ни на один вопрос, поэтому он пришел к заключению, что задатки Шерлока Холмса потухли в нем. - О чем задумался, Том? – тихо спросила Тереза, протягивая ему мороженное в стаканчике, посыпанное сверху шоколадом. Томас потер глаза и немного подвинулся, чтобы девушка тоже присела на лавочку. - Должно быть наоборот, - улыбнулся блондин, но заметив удивленный взгляд Скоделарио, продолжил, - Я должен был купить нам мороженное. - Ты итак помогаешь мне с некоторыми предметами, я должна как-то отблагодарить, - девушка улыбнулась, поправляя волосы, - нам лучше вернуться, Том, а если нас уже разыскивают? - Мне самому уже начинает это не нравится, но надо было сразу отказаться. Из меня выходит плохой староста. - Том, ты самый ответственный и порядочный человек в этой группе, - Тереза погладила его по плечу и снова улыбнулась, - почему ты выбрал именно этот институт? Статистика невысокая, рейтинг тоже. С твоими оценками здесь нечего делать, - резко сменила тему девушка. - Ам…я, - Сангстер немного растерялся, он не мог сразу дать ответ на такой неожиданный вопрос, но собрав мысли в кучу, продолжил, - дело в том, что я не стремился к высокому рейтингу, я просто, наверное, хотел как можно дальше убежать от своих родителей. - Почему? - Тереза выглядела озадачено. - Я устал жить по их правилам. Девушка поняла, что лучше закончить на этом задавать вопросы на, очевидно, больную тему Томаса, поэтому быстро перевела ее. Спустя два часа студенты решили вернуться в общагу. Никаких звонков или сообщений не поступало, а значит про них удачно забыли. Томас зашел к себе в комнату. На соседних кроватях развалились Минхо и Фрай. Он старался не разбудить их. Лег на кровать и закрыл глаза. Только Томас начал расслабляться и дремать, в комнату залетел Бен и заорал: - О'Брайен к себе всех вызывает! Поднимай задницу, Томас. Осознание дошло не сразу. Блондин встал с кровати, ловя на себе презренный сонный взгляд Ки. Томас накинул кофту и, кинув напоследок кроткое «простите», скрылся за дверью.

***

Преподаватель стоял около окна, скрепив руки в замок. Группа толпилась в дверях, боясь пошевелиться. Даже по спине Дилана можно было понять, что ничего хорошего их не ждет. - Как поработали сегодня? – не поворачиваясь к ученикам лицом, монотонно спросил О'Брайен. В его голосе невозможно было уловить какую-то подлянку или сарказм. Больше всего Томас не любил эту неизвестность. Чего ожидать теперь? Все в группе переглянулись между собой, никто не решался заговорить или издать какой-либо звук. - Сангстер, - от этого обращения, тело Томаса покрылось мурашками, - ты тоже решил повеселиться, - теперь в голосе можно было уловить нотки издевки. О'Брайен развернулся и подошел ближе к ученикам. Томас стоял впереди всех из группы. – Думал, ты самый ответственный из группы. - Сэр, - начал Томас, но Дилан поднял руку вверх, показывая жестом, что лучше не надо. - Сегодня в три часа приходишь сюда и перетаскиваешь старые учебники в библиотеку, - указывая на шкафы позади себя, сказал учитель, - а завтра всей группой убираете в библиотеке. - Но, сэр, завтра воскресенье, - сказал кто-то из группы. - Можете идти, - Дилан указал рукой на дверь и присел за свой рабочий стол. Все послушно вышли из кабинета и разбрелись по своим делам, кидая на Томаса сочувственные и виноватые взгляды. Томас подошел к окну и присел на подоконник. Он думал, что будет намного хуже, а преподаватель, на удивление, был все также пунктуален и спокоен. Но все же в его взгляде читалось какое-то разочарование. В ком? В себе? Или в Томасе, который должен был повести себя как добросовестный староста. Вопрос снова повис в воздухе, оставляя какое-то противное чувство внутри. Сангстер поднял взгляд на стену. Часы показывали ровно полтретьего. Он решил сходить за кофе и сразу пойти в кабинет к О'Брайену, чтобы выполнить его поручение и отделаться от всех навязчивых мыслей.

***

Можно войти? – постучав в дверь, тихо спросил блондин. Дилан кивнул и продолжил заполнять какие-то бумаги. Сангстер прошел в самый конец кабинета, к стопкам с книгами. Макулатуры было довольно много. Томас любил книги, но эти были другими. Большинство книг – это просто старые учебники, которые можно уже списывать. - Можешь складывать их в пакеты и потихоньку относить к двери библиотеки. Мисис Робертс потом сама их занесет и решит что с ними делать, - дал приказание О'Брайен и вернулся к своей писанине. Томас закатил рукава рубашки и принялся складывать книги в пакеты. Вроде ничего сложного. Когда один из пакетов был наполнен, блондин понес его к библиотеке. Расстояние от кабинета до нее было ощутимым. Томас даже чуть не споткнулся на лестнице. Тем не менее, он проделал тоже самое со вторым пакетом, и с третьим. Он принес к дверям четвертый пакет и, положив его, протер лоб тыльной стороной ладони. Изматывала даже не тяжесть книг, а дистанция, которую он проходил по ступенькам и коридорам. Томас подошел к двери в библиотеку и дернул ее за ручку. Закрыто. Это было как-то странно, если учесть, что мисис Робертс должна была забрать пакеты к себе. Или может она просто куда-то отошла. Блондин оставил это и пошел назад в кабинет за остальными книгами. Время было уже полпятого, когда Томас отнес последний пакет и вернулся в кабинет за своей кофтой. - Я закончил. - Мисис Робертс забрала книги? - потирая глаза, спросил О'Брайен - Ам… нет, она, наверное, заберет их позже, - блондин растерялся. - Ах точно. Я совсем забыл, что по субботам она работает до двух, - с нотками сарказма в голосе сказал Дилан, - мы же не можем оставить книги в коридоре без присмотра, не так ли, Томас? - Вы хотите чтобы я охранял их всю ночь? – Томас усмехнулся, разводя руками в разные стороны. - Конечно нет. Я не имею право на такое, - Дилан сделал задумчивый вид, - но ты бы мог перетаскать эти пакеты назад, ко мне в кабинет, а я потом замкну его. Теперь Томас понял всю суть наказания. О'Брайен заранее знал, что у библиотекарши короткий день. Специально сказал, чтобы он оставил книги под дверью, а не заносил их. Он с самого начала планировал это. Блондин пытался сдержать все свои эмоции и не сказать что-нибудь лишнее. Эта выдержка давалась ему все труднее, когда на него смотрел Дилан с этой издевкой в глазах и ухмылкой. - Вы думаете эти книги нужны кому-то? – процедил через зубы Томас. - О да, они несомненно ценные. Томас, не трать зря время. Книги сами не придут в мой кабинет. Блондин закусил губу и вышел из кабинета. Его уже воротило от запаха парфюма, которым пропах весь кабинет, которым пропах он сам. Злость просто распирала его, въедалась в голову, а от нее разливалась по всему телу, до кончиков пальцев, сжимаясь где-то внутри. Хотелось выпустить ее, освободиться. Первая попавшаяся стенка, кулак со всей силы летит в нее, встречая резкое сопротивление, и вот на смену злости приходит боль, ноющая, но с каждой секундой утихающая, возвращая здравый рассудок и сознание. Томас сжимает кулак, всматривается, появилось небольшое покраснение на бледной аристократической коже. Сангстер тяжело вздыхает и продолжает идти, подмечая про себя, что никогда еще не было такого всплеска эмоций за все время. Никогда еще он не был так ослеплен злостью. Тем более это был пустяк. Он знал, что виноват сам в своем наказании, знал, что не придет к себе в комнату рано и ляжет спать, знал, что преподаватель не упустит шанс поиздеваться над ним, еще с того случая после вечеринки знал. Тогда что так вывело его из себя? Этот вопрос автоматически добавился к его перечню вопросов, который он только сегодня вспоминал в парке. В институте уже почти никого не было, кроме уборщиц и учителей. Томас снова шел уже по ненавистному от частого посещения маршруту. Уже не такой гордой уверенной походкой, словно он носил не книги, а кирпичи. Блондин взял сразу два мешка, чтобы дело шло быстрее, но через десять метров один из одноразовых пакетов начал рваться, и книги одна за другой начали вываливаться, падая на пол и раскрываясь. Томас не спешил поднимать их, он просто смотрел на них, словно заворожённый, словно вместо книг падала и разбивалась о холодный бетон его самооценка. Сангстер не знал сколько прошло времени, когда он, наконец, собрал книги и дотащил первые два пакета до кабинета. Преподаватель мельком посмотрел на Томаса и улыбнулся. - Не хочешь водички? – взбалтывая бутылку с прозрачной жидкостью, надменно спросил Дилан. Томас очень хотел пить, в туалете он чисто принципиально не пил воду, но принимать такие подачки от учителя он не хотел, только не сейчас, по крайней мере. - Обойдусь, - процедил блондин и хотел уже уходить за следующим пакетом. - Постой, Том-ми, - преподаватель встал со стула и подошел к блондину, - у нас тут кто-то обиделся? – Дилан изобразил обиженную наигранную гримасу, а после сам рассмеялся. У Томас на лице не дрогнул ни один мускул. Он просто продолжал неподвижно стоять и смотреть в одну точку. -Ты разве еще не понял смысл, Томас? За все свои ошибки надо отрабатывать. Если бы ты вместе с группой пришел на субботник, то через полтора часа вы бы уже гуляли и развлекались, - лицо О'Брайена стало серьезным, - а знаешь что самое забавное, - Дилан приблизился к уху Томаса и прошептал, - ты злишься не на меня, а на себя, Томми. У Сангстера по телу пробежала волна мурашек от этого тихого нежного голоса, щекочущего сознание. И это его «Томми» звучало так завораживающе и игриво, словно это какое-то неземное сочетание букв. Блондин тяжело выдохнул, стараясь представить себя где угодно, но только не здесь. О'Брайен слегка похлопал Томаса ладонью по щеке, вернулся на свое место и начал собирать вещи. Этот жест снова вернул Сангстера в реальность. - Принесешь все остальные пакеты с книгами, замкнешь мой кабинет, а завтра отдашь ключ, - Дилан положил ключ на стол и вышел из кабинета, оставляя Томаса вот так просто. Блондин присел на парту и начал вертеть ключ в руке. В голове все перемешалось и усталость брала свое. Томас взъерошил себе волосы и нехотя поплелся за остальными книгами. Когда все пакеты вернулись на свое место, Томас погасил свет и начал замыкать кабинет, чтобы вернутся в общагу и поспать. Повернув ключ один раз, Томас остановился. Какая-то волна любопытства накрыла его с головой, и он повернул ключ назад и зашел снова в кабинет. Ему было интересно, почему он оставил его одного в кабинете, отдал ключ и просто ушел, будто это обычная формальность. Ведь он еще в начале года сказал, что ключ от кабинета будет только у него. Блондин подошел к учительскому столу и присел за него. По бокам были ящики, которые Сангстер так и норовил открыть. Он уже прикоснулся к ручке, но тут его взгляд упал на клочок бумаги. Томас прочитал надпись, и его щеки сразу стали красными: «Не копайся в моем столе, малыш" - было написано знакомым подчерком на бумаге. Блондин невольно улыбнулся, встал из-за стола, оставив все как есть. Что это? Вызов? Или снова уловка? Сомнений в том, что эта записка была адресована ему не было. Он пообещал себе, что обязательно посмотрит и узнает все в другой раз. Томас последний раз осмотрел кабинет и вышел, хорошо замкнув его.