В собственном исполнении

Доминик идёт по тихой тёмной улице, смотря под ноги и слушая громкую музыку, доносящуюся из любимых наушников чёрного цвета, которые ему, между прочим, совсем недавно подарил Алекс. Последний на две недели уехал куда-то с родителями, но пообещал брюнету обязательно вернуться и первым же делом после приезда позвонить, сказать, что с ним всё в полнейшем порядке, а после назначить встречу где-нибудь. Это самое "где-нибудь" обычно означало, что Любомирски придёт домой к своему любимому хрупкому существу часов так в одиннадцать-двенадцать вечера, хозяин помещения проводит русоволосого в свою комнату, укроет пледом, напоит чаем, включит любимый ужастик и сядет рядом, всё сильнее и сильнее прижимаясь к Алексу, а после вообще уснёт на его плече. Гость же до утра не будет спать, поглаживая своё маленькое чудо по тёмным волосам и смотря на его умиротворённое личико, которое он поцелует, но только тогда, когда парнишка проснётся от лучей солнца, проникнувших в комнатушку, а может и чихнёт от них же, заставив Любомирски посмеяться и обнять крепче. Мальчишка невольно вспоминает, что Алекс перед своей поездкой ругался на него за то, что брюнет часто бродит по ночам в каких-то безлюдных переулках один, но продолжает идти прямо, не сворачивая, пока не находит лавочку, на которую в итоге садится, прикрывая глаза и вслушиваясь в знакомые и такие родные строчки. Эту композицию ему однажды включил Любомирски, хотя Санторски слышал её сотни раз до того момента, однако группу "Linkin Park" брюнет полюбил всем своим сердцем из-за того, что Алекс проявил инициативу и врубил колонки на полную громкость. Доминик точно помнит то, как они вместе тогда орали куплеты и припевы, пытаясь перекричать голоса певцов, что довольно неплохо получалось вместе. Текст песни "Numb" сразу же запомнился, не вылетал из головы даже в ночи, когда темноволосый старательно пытался заснуть и увидеть интересный сон. - Every step that I take is another mistake to you. Слова тянутся изо рта брюнета, разливаясь по тёмной улице, отдаваясь эхом, заставляя слышать собственный голос громче, отмечать, что идеально попал во все ноты, но Доминику всё равно что-то не нравится, из-за чего он встаёт с лавочки и теперь движется по направлению к дому. Ему дико хочется спать, а по правилам этикета на улице дремать, к сожалению, не разрешается. Пока парень шагает под светом уличных фонарей, с небес начинают падать капли, разбиваясь о серый асфальт. Иногда Доминик думает, что сможет точно так же разбиться без присутствия Алекса, но скоро он приедет, это Санторски знает на все сто процентов. Волноваться не стоит, ровно как и думать, что в этой поездке русоволосый посмотрит на кого-то другого. Мало кто знает, но брюнет взял с Любомирски клятву о том, что последний не посмеет поцеловать, обнять или же овладеть кем-нибудь, кроме, конечно, самого Доминика. Обещание это было дано при их первом разе, когда брюнет позволил любовнику грубо, но при том довольно аккуратно взять себя. Та ночь, нужно сказать, отпечаталась в памяти обоих достаточно хорошо, ведь Доминик тогда впервые попробовал заняться половым актом с парнем, а сам Алекс влюбился в мальчишку окончательно. Санторски подходит к дому, не волнуясь о том, что промок насквозь и теперь, возможно, с лёгкостью заболеет. Депрессивный парнишка будет даже этому рад, поэтому, перед тем как зайти в дом, ещё несколько минут стоит под дождём, а после, вздыхая, заходит внутрь. Закрыв за собой дверь, парень начинает ориентироваться в темноте, что выходит прекрасно. Он с лёгкостью заходит на кухню, где открывает холодильник и удивляется тому, что он почти пуст. Как-никак Доминик ходил в магазин утром, где купил заварную лапшу, к которой питал огромную и чистую любовь, чипсы, двухлитровую бутылку газировки, мятные конфетки, шоколадные пирожные и ещё много-много вкусностей. - Что за чертовщина? - спросил парень у самого себя, закрывая холодильник и теперь идя к шкафчикам, где должны были остаться хлопья, но его что-то немало напугало, грубо схватив за запястье, развернув и заставив прижаться спиной к холодной стене. Широко раскрыв глаза, Доминик хотел было что-то сказать, но его быстро заткнули, слава богу, не приложив головой о стоящий сзади шкаф, а поцеловав. Знакомый привкус мягких губ выдал Алекса и вынудил Санторски улыбнуться сквозь поцелуй. Поняв, что теперь брюнет брыкаться не станет, русоволосый отошёл назад, позволяя возлюбленному отдышаться, но не отрываясь от губ Доминика, чему последний был только рад. В этот раз темноволосый был активнее, чем Любомирски. Он первым проник юрким язычком в ротик любовника, удивляя того своим желанием, исследуя нёбо и ряды зубов, которыми Алекс в итоге прикусил ротовой орган парня, благодаря чему тот вскрикнул и наконец-таки оторвался от приехавшего к нему "друга". - Дурак что ли совсем? - жмурясь спрашивал Доминик, фыркая, а сразу после недовольно посматривая на Алекса, который, кстати говоря, улыбался, словно ничего и не сделал. - Я тоже по тебе скучал, малыш. - Любомирски лезет обниматься, но его сразу же отталкивают, показывая язык, а тот лишь облизывает его, заставляя Санторски покраснеть и отвести взгляд в сторону. Теперь брюнет сам лезет обниматься, а Алекс и не против, потому прижимает темноволосого ближе к себе, слыша тихое "я скучал тоже", после чего двумя пальцами поднимает личико своего избранника за подбородок, заставляя смотреть на себя, но перед этим включая свет в помещении. Доминику это действие явно не по нраву, он пытается уткнуться носом в грудь своего стервозного доминанта, но его снова целуют, подхватывая на руки и неся теперь к столу, на который Алекс кладёт парня, нависая сверху, переключая всё внимание теперь на белоснежную шейку - Ни одного засоса. - задумчиво произносит актив, осматривая участки кожи. - Либо ты действительно ни с кем не спал, либо просто просил своих тайных любовников не оставлять на тебе меток, которые обычно оставляю я. - Идиот. - стонет Доминик, выгибаясь и тем самым поддаваясь Алексу, пока тот уже жадно впивается в кожу, посасывает её, оставляя на ней красные пятна, которые утром приобретут фиолетовый цвет. - Скажи, Доминик. - русоволосый отрывается от шеи, одаряя ушко брюнета горячим дыханием и ухмыляясь. - Скажи это. Санторски отрицательно качает головой, пока его вновь не целуют в губы. Настойчиво, жарко, мокро. Брюнет сдаётся и, обвив руками шею нависающего сверху Любомирски, шепчет: - Мне нужен только ты, никто больше. - И?.. - В себе я хочу ощущать только тебя. - Уже занятнее. Ещё что-то, малыш? - М-м-м, да... - Доминик стонет, прикрыв глаза. В паху Алекса начинает приятно потягивать. Тот хищно облизывает губы, покусывает нижнюю, ожидая продолжения. - И что же? - Наклонись к моим губам, Алекс. - начинает Санторски. Так актив и делает, зависая в миллиметре от губ брюнета. - Ты... - Любомирски ожидает горячего поцелуя, просьбы трахнуть, вбиваться как можно дольше, оставлять засосы, нагибать в любом месте. - Быстрее. - приказывает Алекс. - Ты... Сожрал всю мою еду! Ни одного пакетика с лапшой не оставил, придурок! Тебя там, что, не кормили, а? Я, конечно, люблю тебя, хочу, всё такое, но, чёрт возьми, ты приходишь домой ко мне или к моему холодильнику? Может, трахать будешь тоже его? - Доминик уловил на себе недовольный взгляд Любомирски. - Что, романтику тебе испортил? А ты мне приём пищи, поэтому я... хочу тебя сейчас ещё больше, но не на кухне, а в спальне, потому что я, сука, дико соскучился по тебе и по твоим объятьям. Мне утром тебя не хватало, а спать просто не получалось, постель холодная и пустая. Алекс с улыбкой выдохнул, подавшись чуть вперёд, касаясь тёплых губ и целуя их, но не проникая внутрь языком. Русоволосый не желал делать этот поцелуй пошлым. Это нравилось и Доминику, который, расслабившись, отвечал на ласки, зарываясь пальцами в чужих волосах, перебирая их, почёсывая, поглаживая. Прошло минуты три, прежде чем Алекс оторвался от соскучившегося создания, а последний же опять недовольно фыркнул, как бы требуя ещё больше внимания и ласки со стороны русоволосого. - Ты сам сказал, что продолжение будет в спальне. - ответил на немой вопрос Любомирский. - Тогда отнеси меня туда на ручках. - хохотнул брюнет, услышав, что совсем обнаглел, но всё же Доминик был перенесён на кровать, где его ждал небольшой сюрприз, а именно столик, на котором находились тарелки с заваренной лапшой, пропавшие печенюшки, а также газировка. - Ты меня, кажется, в чём-то обвинял? - показушно нахмурившись спросил Алекс. Санторски же не растерялся и, резко повернувшись, притянул его к себе, уже в который раз за ночь целуя, но впервые за всё это время извиняясь. - Да, зря испортил нам romance, но зато теперь можно покушать, а потом заняться чем-нибудь другим. Например, кино посмотреть. - Доминик, прикусив нижнюю губу, отступил назад и завалился на кровать спиной, разрешая Любомирски нависнуть над своим телом. - Скорее порно в собственном исполнении.