Третий лишний

Николай Чудов, Коноха, один из полигонов клана Сенжу. Полгода пролетело как один день, за это время Рисей собрал команду из пяти человек и потихоньку начал из моего зама становится начальником отдела, а сенжу служащие в моем отделе следили за тем, чтобы ему не мешали остальные клановые. Также в моем отделе стало значительно больше шиноби Нара и Сарутоби, причем последние появились после того как ко мне подошел наследник этого клана и попросил дать пару уроков по использованию стихии молнии, я, не желая обострять конфликт с этим кланом, согласился. К тому же я планировал распространять базовые знания шиноби, и не видел причин скрывать ни свои техники, ни отказываться подучить им кого-то. Да и то сказать, ну буду я держать в тайне свои невеликие знания, что-то изменится? Едва ли, никаких тайно-велико-ужасающих техник у меня нет, ну разве что мой призыв, но и его я бы передал в чужие руки, хотелось лишь убедиться, что эти руки будут использовать, мишек не только для драки, а остальные техники... ну допустим Сарутоби будет уничтожать врагов не шаровой молнией, а огненным драконом, лично я тут большой разницы не вижу. Попробует ли он на меня влиять и использовать? Попробует, но тут ему не обломится, пока я не уйду из отдела он Тобираме не конкурент. Отдел же наш медленно рос, во всех смыслах, строились секретные лаборатории, тренировочные площадки, хранилища… Появились новые сотрудники, в том числе и пятеро узумаки, и вот последние находились под мягкой, но очень плотной опекой всех прочих сотрудников отдела, допустить в фактически контразведку кого-то со стороны для меня вещь немыслимая в принципе. Параллельно с опекой шла активная, но мягкая вербовка, Мито сдержала слово и в моем отделе появились мастера печатей, готовые помочь Рисею в его исследованиях. Вот только мастера эти были молоды, амбициозны и звание свои получили хорошо если год назад. Выдать слишком много секретов узумаки они не могли, просто по причине их незнания, но их амбиции позволяли надеяться, что кого-то из них удастся завербовать и они будут служить деревне, а не клану. Сам же я начал отодвигаться от руководства отделом, уделяя почти все свое время тренировкам. Ну, а еще: — «Призыв», — и в легком дымовом облачке появляется мой учитель, медведь-гора, Балу, — здравствуйте учитель, как же много мне нужно у вас спросить. — И как много рассказать, ты не изменился ученик, — добродушно усмехнулся тот в ответ, — я уже подумал, что ты забыл о нас, — неодобрительно закончил он. — Просто мне хотелось самому найти все ответы, — виновато улыбаюсь в ответ. — Молодой ты еще, но я понимаю и рад, что все-таки призвал, — еще одна добродушная улыбка, он уменьшился в размерах до четырех метрового великана и сел напротив меня, — ну что же рассказывай ученик. Я как мог пересказал все, что произошло со мной за то время пока мы не виделись, и по тому как он хмурился рассказ ему не нравился. — Никогда я не мог понять людей, вот зачем вам интриги и политика? — морщиться он, вот ведь дитя природы, все-то у вас просто и понятно, — зачем же ты меня призвал сейчас? — Потренироваться, проверить себя и немножко поговорить. — Тогда почему здесь? Почему не в нашем лесу? — удивляется он, при этом уменьшается до трех метрового размера и вставая в какую-то стойку. — Если я исчезну из деревни хотя бы на один час это будет заметно, — в свою очередь морщусь, мог бы связаться с ним раньше, мог, но хотел все сам, хотел прийти к нему уже сильным и знающим, — а я не хочу пока привлекать внимание к себе, итак уже многим не по душе, — и не хочу чтобы кто-то знал, что у меня есть призыв, только Сузуме знала, но если и рассказа кому-то, то только своим детям, а они мертвы, также как и она. А остальным моим друзьям мой призыв без надобности, а среди прочих я еще не нашел нужного человека. — Чтож, тогда к бою ученик. Тут же в один шаг преодолевает расстояние между нами и наносит мне удар лапой, вокруг которой мгновенно заплясали электрические разряды. Уворачиваюсь, покрываясь покровом, в свою очередь наношу удар метя в нос, но едва начав удар ухожу заменой, а мой оппонент вознамерившийся откусить мне руку по локоть лишь клацнул зубами. — Заранее подготовил поле боя, умно ученик, — теперь его голос напоминал далекие раскаты грома, — но от меня тебе все равно не скрыться. — И в следующее мгновенье в мою сторону летит множество игл из чакры молнии. Я вновь ухожу заменой, но то мгновение, что я выиграл позволило мне создать трех теневых клонов. Замена позволяет мне атаковать медведя с левого бока, что я тут же проделываю, бросая «Копье молнии» и тут же переходя к ближнему бою, Балу мгновенно развернулся ко мне, попутно отбив копье лапой куда-то вправо. Вновь бьет меня лапой, я вновь уклоняюсь, но тут же получаю удар второй, и когти на его лапе пробивают мой покров, а затем и тело, оставляя в плече пять отверстий. Над его головой появляются два клона с мощными «Копьями молнии», но он уничтожает их используя «Шоковую волну», которую я выдержал только благодаря покрову, и тогда прямо над его мордой оказывается третий клон, прикрывшийся двойкой, как щитом, используя «Огненный шар». Тут же мишка окутывается покровом из алых молний, клон исчезает, успев однако дохнуть на него огнем. Тот тут же инстинктивно закрыл глаза, отпрянув назад, я же резко ускорился и прыгнул вперед, накрывая его левый глаз открытой ладонью. — Все, я победил, — и поскорее начинаю себя лечить, хорошо еще, что мой учитель бил меня с оглядкой, не задев ни костей, ни суставов. — Победил? — Балу в недоумении остановился, прервав готовящуюся технику. — Да, вот смотрите, — пускаю с одной руки поток молнии, пробивающий навылет несколько деревьев. — Я могу менять и плотность потока, и его толщину. — И если бы ты атаковал меня максимально плотным потоком, то я бы получил лишнию дыру в черепе. Понимаю. — Он на секунду задумался, — а что это за техника, еще одна твоя выдумка? — Нет, я изменил «Молнию», которой вы меня научили, и не только ее. — Зачем? Чем по твоему мнению плоха эта техника? — искренне удивился он. — Вы бы наверняка ее отразили, — как и любую другую мою технику, мне банально не хватит сил пробить его покров, усиленный природной чакрой, — к тому же для использования этой техники нужно хоть какое-то расстояние, а вот «Поток» я могу использовать даже в упор, — что и было частью моего плана, обозначить максимально сильный удар в одно из немногих мест, где защита слабее всего. — Ты прав ученик, мы научились защищаться от своих техник, благо что время для этого у нас было, — да еще бы, что еще делать, если у тебя чуть ли не бессмертие и почти полное одиночество, а главное отсутствуют многие желания и потребности людей, что-то я не знаю никого из призывных животных, что стали великими художниками или поэтами, — ты же сумел меня удивить, — он добродушно усмехался, выглядела эта улыбка немного жутковато, — только не зазнавайся, — на что уже усмехаюсь я. — Даже и не думал, план что я использовал одноразовый, только для этого спарринга, просто хотелось немного похвастаться и показать, что я стал чуточку сильнее, — улыбаюсь уже чуть ли не до ушей, на самом деле совсем не чуточку, раньше преимущество моего учителя было подавляющим, я даже ударить его не мог, а теперь я его победил, пусть он и не дрался в полную силу. Моя скорость изрядно выросла, я не только видел движения мишки, но и успевал на них реагировать, мой уровень чакры и техники говорили, что я стану опасен даже для очень непростых тяжеловесов, я научился абстрагироваться от боли,… но главное сумел начать думать головой, и побеждать благодаря уму, а не силе. Собственно это было одной из самых главных причин, по которой я призвал Балу. — Не расскажешь свой план, ученик, — мишка перестал улыбаться и очень внимательно посмотрел мне в глаза. Ну скрывать я ничего не собираюсь, а ему будет полезно это услышать, все-таки у него мало опыта в бою с людьми, да и откуда бы ему появиться если их никто не призывал на наши войны? — Почему нет? Во-первых я не мог затягивать бой, вы можете постоянно восполнять свой резерв за счет природной чакры, вкладывая ее по максимум в каждую технику, во-вторых вы не должны были видеть во мне серьезного противника, я проиграл бы бой если бы вы начали биться всерьез. В-третьих я мог нанести вам лишь один удар на поражение, он и должен был стать победным, я мог атаковать вас несколько раз, но эти удары обозначили бы раны, а не смерть и ранить вас повторно я бы уже не смог. В-четвертых никаких новых техник вплоть до момента атаки, вы бы могли найти им противодействие. А сама битва прошла чуть ли не по учебнику, уйти от атаки, использовать уловку, подставиться под атаку чтобы свой удар достиг цели, отвлекая внимание, использовать слабость врага и нанести свой удар, завершающий бой. Но теперь мой вопрос, кто такие ниннеко? — Я не отвечу ученик, — он огорченно покачал головой, — никто из мне подобных не ответит ни на один вопрос о прошлом мира, ты сможешь узнать от нас что-то только в том случае если прошлое само начнет активно влиять на настоящее, — и кто, и зачем установил этот запрет мне тоже не скажут, хотя я догадываюсь. А большинству современных шиноби и даром не нужно прошлое, да что уж там, оно и в моем мире тоже мало кому было нужно… — И за этим запретом приглядывают, чтобы соблюдался? — вопросительно уставился я на своего сенсея. — Приглядывают, — он кивнул в ответ на вопрос. Дальше можно было не пояснять, Рикудо живехонек, ибо только бог может приглядывать за всем миром, да еще и за призывными животными присматривать. Такие величины как Ками или Джашина рассматривать глупо о существовании первой нет даже намеков, что уж говорить о реальных фактах, а второй слишком мелок для подобной задачи, не Бог, а так мелкий божок, что щеки надул. Вот только почему этот Рикудо бездействует? Причем не один век бездействует, архивы кланов держат в тайне лишь начало эры шиноби, все остальное не скрывается. А главное где программа этого глазастого? Где определения кто плох и кто хорош, куда надо идти людям, а куда лучше не соваться? Опять один ответ порождает кучу новых вопросов. — Тогда последний вопрос учитель, я могу начать изучать искусство управления и применения природной чакры? — Я немного напрягся, это было второй причиной, из-за которой я призвал Балу, мне нужно было расти дальше, и мои спарринги с друзьями уже дали мне максимум, я мог отточить свои навыки, изучить новые приемы и техники, но это рост вширь, не вверх. Мне нужно было качественное усиление, освоение новых на моем теперешнем уровне затянется на многие годы, что уж говорить про комбинации этих стихий, можно добавить в свой арсенал яды, иллюзии или ловушки, но на овладение подобным также уйдут долгие годы, и еще не факт что у меня что-то получиться. Конечно природной энергией я за неделю другую не овладею, но так как в детстве хотелось стать магом, этот способ усилиться нравиться мне больше всего. — Начать изучать можешь, — серьезно начал он, — но ты должен знать, что это смертельно опасно и одного часа на полигоне будет маловато, — под конец в его голосе явственно послышалось ехидство. — За пол года я завершу все текущие дела и буду готов к обучению, — после пяти секундного раздумья серьезно отвечаю на его реплику, я принял риск. В конце концов если уж я хочу быть в этом мире хоть кем-то, то должен быть готов к последствиям такого выбора, впрочем это правило действует в любом мире. — Тогда до встречи через пол года. Давай же хоть обнимемся на прощанье, — и он сгребает меня в воистину костедробительные объятья, пришлось срочно напитывать тело чакрой, но даже так я явственно услышал хруст... Николай Чудов, Коноха, Башня Хокаге. Я на вытяжку стоял в кабинете Тобирамы, поедая глазами начальство, имея вид лихой и придурковатый, сам же начальник раздраженно копался в бумагах. — Время пришло, — смерил он меня нехорошим взглядом, — вчера кланы постановили отправить помощь Реке, — да уж тянули как могли, за пол года там наверное половину страны вырезали. — Кто командует? — поинтересовался я. — Ичиро Нара. Он знает с чем придется столкнуться, доклады о стычке с джашинитами он получил, но большинство тех кто пойдет в этот поход эти доклады не читали, — то есть они понаблюдали за монахами изучающими чакру и все. Иными словами смотрят они на джашинитов как на слабаков, с несколькими необычными техниками, не больше, ведь не может же кучка монахов одолеть подготовленный отряд шиноби? Значит трупов будет много, впрочем, может именно это и требуется? — Вот краткий список тех кто отправиться против джашинитов. Минут пять изучаю свиток, мдааа, теперь многое понятно, часть тех кого я хотел перебить находится в этом списке, хотя по идее их там быть не должно. Там те кто выступал не только против идеи деревни, но и хотел стать первым номером в клане, иными некоторые из глав кланов устраняют своих политических противников, под предлогом того, чтобы те застолбили для клана самые вкусные куски собственности в Реке. — По твоему лицу вижу что кое-что понял, — уже с куда меньшим раздражением продолжил Тобирама, — также знай что сенжу, сарутоби и тройке акимичи, нара, яманака можно доверить спину, а вот некоторые учиха и хьюга могут туда и ударить, остальные тебе помогать не станут, но и бить в спину не намерены. — Ну положим насчет тройки это моя заслуга, и ты тут не при делах, твой клан будет меня прикрывать потому что я еще нужен, а сарутоби ненавязчиво хотят помириться, насчет учих тоже все ясно, а вот за сереброглазых спасибо, они как выяснилось те еще мстительные засранцы. Ну и подтверждение уже имеющейся у меня информации тоже не мало. — Также к вашему отряду в две сотни шиноби захотело присоединиться почти пять сотен монахов способных использовать чакру, — а вот теперь его раздражение резко усилилось, но кроме него в его голосе зазвучало недоумение. — И я просто не понимаю зачем им это, что они получат в результате победы? — Ты знаешь о том, что не только дурной пример заразителен? — Он уже успел раскрыть рот, для ответа, но я его опередил, — месяц назад представители всех крупных храмов всего нашего мира встретились в одном из небольших портовых городков нашей страны. — И… что? — проглотив свою предыдущую реплику, раздраженно сверкая глазами, он с трудом заставил себя продолжить беседу, ведь о этой встрече ему еще не донесли. Я же про себя, в мыслях, улыбнулся, шпионская сеть работала, я узнал о встрече, и узнал именно от простых людей, а не от шиноби, причем только самим фактом встречи никто не ограничился, я знал о том как она проходила, какие вопросы там рассматривались и какие решения были приняты. — То что они решили объединиться, ведь вера у всех в этом мире одна. Они посмотрели на нашу деревню, на остальные, посидели, пообщались и осознали какой силой и властью обладают. А когда поняли решили использовать и то, и другое. Для начала решив выбить конкурента и получить базу где будут уже полноценными хозяевами, — я невольно скривился, как будто нам мало проблем было. — По твоему они думают что мы уступим им целую страну? — в его голосе зазвучало презрительное удивление, мол бывают в жизни идиоты, думающие что им что-то обломится от тех кто привык только брать и ничего не отдавать. — Просто потому что они нам помогут, смешно, — и еще как, кланы скорее удавятся, чем поделятся, вот только есть одно маленькое обстоятельство. — А разве мы присоединим эту страну? Насколько я знаю нам нужна лишь кормушка, для того чтобы вытягивать оттуда ресурсы, — в эту реплику я вложил максиму яда, — никто из кланов не собирается вешать себе на шею дополнительные заботы и расходы. Даже Хаширама и тот против присоединения Реки, — а значит никто не помешает забрать эту страну монахам, им ведь нужны не пара портов, а люди, все люди. — Но даже так мы получим самые вкусные и полезные куски этой страны, им просто ничего не останется, — в голосе теперь уже искреннее недоумение, без каких-либо примесей. Ох, не знаешь ты силу веры и религии, этот мир с подобным просто не сталкивался, клановые войны берегли вас от этого. А вот через три-четыре поколения, если ничего не изменится, многим станет весьма грустно и печально. — Им достанется сама страна, где они смогут творить все что захотят, она станет идеальной кузницей кадров. Кроме того мы знаем далеко не все, у нас нет шпионов в Реке, нам это просто было не нужно. — Так что возможно о самых вкусных кусках этой страны мы просто не знаем, в отличие от монахов. Им же нужно только заявить права на них. — Вот как… чтож раз мы этого изменить не можем придется жить с этим. Вы выступаете через неделю, — вот только весь его вид говорил о обратном, он глубоко задумался и явно не том, как "просто жить с этим", однако мне знать его мысли и дальнейшие приказы не полагалось, поэтому он завершил разговор. — Понял. Николай Чудов, страна Рек. Границу Страны мы преодолели играючи, единицы джашинитов были с легкостью ликвидированы монахами, еще раз показав мне, что даже очень сильный одиночка не может тягаться с хорошо подготовленной группой. Что показательно джашинитов ликвидировали только монахи-"добровольцы" сами вызвавшиеся для этой задачи, шиноби при этом не присутствовали, как нам сказал один из слуг Ками «Двух десятков посвященных достаточно чтобы обезвредить одного еретика.». Шиноби не стали вмешиваться, а вот я себе зарубочку в памяти сделал, если нас не торопятся просвещать по поводу джашинитов и собственных техник, значит что-то задумали. Но вот мы перешли границу, углубившись на территорию страны Рек и… все оказалось даже хуже чем я предполагал, а уж как впечатлились остальные, особенно наши командиры… Монахи тоже впечатлились, но далеко не так как шиноби, что еще раз показало мне, что они прекрасно представляют с чем нам предстоит иметь дело и что-то задумали. Но пока нам предстояло действовать сообща. Эта страна была разорена клановой войной, ограблена нами, но у нее еще были шансы возродиться, пусть даже этот процесс затянулся бы на десятки лет, однако всего за несколько месяцев под властью джашинитов страна стала напоминать пустыню. Рядом с границей живых мы почти не встречали, деревни стояли пустые, или разграбленные, а не редко еще и сожженные, на полях никто не работал, в лесах можно было встретить как расплодившиеся зверье, так и собачьи стаи, впрочем последних было мало, собак как правило съедали их хозяева. Как мы быстро выяснили у немногих выживших джашиниты пришли к Деревне Сокрытой в Реке через пять месяцев назад, попутно нанеся визит и местному дайме. Никаких переговоров они вести не собирались и пленных не брали, ни первое, ни второе слугам Смерти не требовалось. Сопротивляться им было фактически некому, сильнейших из шиноби Реки выбили, а дайме с его воинством о чакре знал только то, что она есть. Следующим шагом джашинитов стал стремительный бросок нескольких групп к границам страны и портам, чтобы никто не смог уйти в земли неверных. Для этой же цели были вырезаны, то есть принесены в жертву, все живые в приграничных селениях и портах. Остальные же селения обложили данью и предоставили самим себе, истинно верующим тоже требовалось есть и пить. Поначалу крестьяне несказанно обрадовались, ведь кроме не такого уж серьезного оброка джашиниты от них ничего не требовали, ну подумаешь убили каждого десятого в деревне, не всех же, ну начали какую-то возню в опустевшей столице, так ведь своими силами, крестьян на работы не погнали… Впрочем свою ошибку простой народ понял довольно быстро, во-первых в стране где никто не собирается поддерживать даже минимальный порядок появилась прорва разбойников, ведь шиноби вырезаны, армии как таковой еще не было, а мелкие отряды ранее служившие феодалам или были перебиты в столице или сами стали разбойниками, вместе с большинством горожан. Во-вторых джашинитам было абсолютно наплевать на все проблемы тех кто не исповедовал их веру. Разбойники могли резать крестьян, грабить их и насиловать, если джашинит будет рядом, он убьет разбойников, если нет, то никакие просьбы и мольбы не помогут, даже если упадешь им в ноги моля прийти туда-то и покарать сволочей, не помогут, хорошо если тебя самого не убьют, чтобы не отвлекал. Результатом этого стали локальные князья и дайме контролирующие кусочек территории бывшей страны Рек, постоянно кочующие, поэтому не попадающиеся на глаза джашинитам и активно грабящие крестьян. В-четвертых, в стране просто не стало торговцев, кого-то вырезали, кто-то сбежал, не горя желанием возвращаться, ведь сами джашиниты отрицали как деньги, так и все с ними связанное, ведь зачем богатства земные тому кто служит Смерти? Это привело к полному прекращению торговли, из-за чего большинство горожан и ушло в разбойники, да и сами крестьяне не сильно обрадовались к возвращению к первобытно-общиному строю. Вкалывать на полях без какой-либо цели и смысла, ведь произведенное даже продать не кому было, прельщало не многих, но и сделать они ничего не могли. Поэтому все выжившие, в местах где мы проходили, встречали наш отряд как героев-освободителей, отчего лично мне было немного не по себе, все-таки никто из кланов не ставил себе целью улучшить жизнь этих людей. Когда те поймут, что кланам на них также плевать, как и джашинитам… то монахи тут же их утешат, помогут им, немножко, а потом расскажут, что они бы и рады помочь сильнее, но вот беда им шиноби не дают. И как итог целая страна люто ненавидящая всех шиноби как класс, идеальный полигон для промывки мозгов и кузница кадров для будущей драки за ресурсы и власть. И если я это понимал, то вот остальные нет, слишком уж привыкли смотреть на простых людей как на двуногий скот, даже выходцы из нара не осознавали к чему может привести наш поход… — Приветствую. — Приветствую. — Приветствую. Мое имя Николай, но обычно его сокращают до Ник, — потому что я не хочу чтобы кто-то из вас коверкал мое имя пытаясь его выговорить. — Джун-сама, — представитель Нара, внешность типичная для его клана, смолисто-черные коротко, стриженные волосы, темные глаза, худосочный вид. Мускулы у него были, но значительно менее эффектные, чем например у того же Увабами. Однако мало кто знал, как мгновенно реагирует каждая его мускульная клеточка, мало кто мог угадать силу его ума, утонченности нервной системы, превращавшей его тело в великолепный боевой механизм. Джун был опасен, очень опасен, единственный кто осмелился открыто оппонировать гиганту Увабами. — Кен-сама, — представитель клана Шимура, внешность почти та же что и у нара, разве что глаза кошачье-желтые. Ну и еще наверное ум не так хорош как у нара. — Ясу-сан, — легкая улыбка на губах, также короткие, как и остальных волосы, но уже снежно-белого цвета, милое овальное лицо, спортивная фигура, и легкое неодобрение с которым она смотрит на остальных клановых, пришедших на эту встречу. — Чтож, еще раз приветствую всех вас, — по очереди кланяюсь каждому из пришедших, вежливость, мать ее, и еще раз вежливость, раз уж они показывают что я им не ровня, придется быть вежливым, до поры до времени — я попросил вас о встрече с одной целью, мне также как и вам необходима помощь в том чтобы уцелеть в намечающейся бойне. — Бойне? Слишком громкое слово, скорее это будет одна большая тренировка с живыми мишенями, — Кен просто сочится презрением, причем одной этой фразой он показал и свое отношение ко всем монахам, и мнение обо мне и моем паникерстве, ну и заодно о своем интеллекте. Причем последний стал виден не только мне, но и всем остальным, отчего даже Ясу одарила его взглядом «для бедных». — Вы не правы Кен-сама, во первых все мы догадываемся почему оказались здесь? — а проще говоря кто-то из вас еще сомневается что этот поход не только "за зипунами"? — Твоими стараниями мальчишка! — Кен чуть ли не зарычал, не выдержав, и вновь получил взгляд «для бедных», но уже в исполнении не только Ясу, но и куда более сдержанного Джуна. — Не только моими Кен-сама, не только, мне одному подобное не по силам, но если вы понимаете что от вас хотят избавиться, то это уже повод задуматься о том как изменить вашу роль в грядущей постановке. Но есть и еще одна причина, — коротко рассказываю им о своих опасениях, единственное о чем не говорю — это о том, что Джашин реален. Ясу тут же навострила ушки, очень внимательно меня слушая. — То есть по твоим словам нас ожидает нечто совсем не то, к чему готовится наш командир? И у джашинитов есть какой-то козырь и мы о нем не знаем? — Джун спрашивал с легкой иронией, он тоже, как и Кен, не видел опасности в кучке культистов, поклоняющимся несуществующим богам, разве что был более сдержан, и изначально подозревал нашего командира в том, что тот намеренно хочет увеличить потери. — Лист уже направлял посольство в страну Рек Джун-сама, и я был в составе этого отряда и участвовал в стычке с джашинитами, каждый из отряда составил доклад где описал произошедшее. До вас доводились сведения из этого доклада? — вот тут лица у них просто вытянулись от удивления. Ни один из докладов не был секретным, но их существование не афишировалось, и никто не собирался специально доводить сведения в них содержащиеся до тех, кого определили на заклание. А те и не думали интересоваться, ведь монахи всегда были рядом, тайны из своих техник не делали, с любым можно по-спарринговать, так и зачем еще лезть в какие-то архивы, преодолевать бюрократов… и как итог сведений о противнике у них не было. — Но ты говорил не только о угрозе со стороны джашинитов, к чему по твоему могут стремиться монахи? — после минутной паузы спросила Ясу, спросила очень серьезно, тоном каким говорят с равным, судя по лицам Джун это одобрил, а вот Кену не понравилось. — Я не знаю что им может быть нужно, Ясу-сан, поклоняющихся Смерти они ненавидят ничуть не меньше нас, но очевидно одно, если из этой миссии не вернется ни один шиноби они ни разу не расстроятся. — Это абсурд. Если хоть кто-то из них пойдет против шиноби их попросту перебьют! — Кен вновь не сдержался, из-за чего получил легкий фырк со стороны Ясу и жесткий взгляд от Джуна, что малость отрезвило его, заставив сначала обдумать ответ, а уже потом открывать рот. Разумеется никто не поверит всему что я говорю, но вот в том, что монахи разыгрывают свою партию они уже почти уверены, а значит для них они уже не союзники. А раз не союзники, да еще и затеяли свою игру, то обязательно постараются сохранить свои дела в тайне, а уж если еще и командир в первую очередь хочет увеличения потерь, то конкретно их не ждет ничего хорошего. Ведь речь идет не об абстрактных шиноби, а о их конкретных жизнях, в конкретной ситуации. А значит эти конкретные шиноби начнут во первых вместе противостоять окружению, а во вторых будут очень внимательно приглядывать за монахами, и мне важно именно последнее, в одиночку приглядывать за пятью сотнями я не смогу. Но надо сказать что-то пугающе-опасное, ведь все против них, все. — Они служат только своим богам, Кен-сама, то есть они фанатики, — иными словами черт его знает что им в голову придет, — да и так ли кто-то из нас будет рад если за него после смерти отомстят, пусть даже и очень жестоко? — Последнее было одним из самых важных аргументов, да цель монахов могла быть и из тех что делаются тихо, под шумок каких-то других дел, или же простое уничтожение джашинитов, подкрепленное ненавистью к шиноби, они могли просто желать чтобы мы понесли больше потерь, но говорящие со мной уже знали, что такое сокрытие следов и кто даст гарантию, что никто из них не увидит случайно цель монахов? И от него не захотят избавиться? — Что ты предлагаешь? — Джун, тоже признал во мне равного, Кен оставался в меньшинстве. — Объединяться Джун-сама, по настоящему объединяться, нам нужна мощная хорошо спаянная команда и времени у нас осталась ровно неделя, — собственно это то единственное, что мы можем сделать, сформировать команду и работать сообща, — через неделю мы подойдем к столице, где столкнемся с первым серьезным сопротивлением, но там джашинитов мало и их быстро одолеют, наш перевес слишком велик. А потом мы отправимся к их храму, это еще три дня пути, — причем один день мы передохнем после пути по стране и битвы в столице, а еще один день будем разрабатывать план и маневрировать, чтобы занять правильную позицию для боя с культистами и отрядом Песка. — И вот там уже мы все кровью умоемся, потому что там соберутся все и наш отряд, и джашиниты, и отряд Песка, так что бойня будет знатная. — Нам? — с лукавой улыбкой спросила Ясу. — Да Ясу-сан, мне было прямо сказано, что я также могу получить нож в спину, от тех кто считает что лучше мне завершить свою деятельность, — чистая правда, разве что не уточняю, кто мне это сказал и тот маленький фактик, что кроме тех кто готов ударить меня в спину, есть и те, кто готов ее прикрыть. — Но наш командир уже определен, мы не можем пойти против его приказов, — но можно выставить свои собственные граничные условия. Ведь что примечательно люди определенные на заклание еще не были определены ни в один отряд, которыми действовали шиноби, они не ходили по миссиям и заданиям будучи теми кто управляет своим кланом, по отрядам их разбросать планировали в последний момент, чтобы не имели опыта работы с другими клановыми. — Монахи держаться отдельными отрядами, их ровно десять, по числу полусотен — что тоже было весьма показательно, они не стали возражать против того, чтобы руководил их отрядами наш командир, но вот видеть в самих отрядах шиноби они не желали, — мы создадим новый отряд из всех кто захочет к нам присоединиться. Никто не будет против, противника у нас еще нет и операция не будет поставлена под угрозу, — если конечно мы сформируем отряд достаточно быстро, тогда и противиться этому никто не сможет, и мы сами можем начать отрабатывать командную работу, — конечно командир мог запретить подобное, но у него не было весомых аргументов, ведь джашинитов за противника не считали, а шиноби, вроде того же Джуна, могли просто воспользоваться своей властью как аристократы, и оспорить приказ не подкрепленный никакими серьезными аргументами. — Согласен. Я дам знать о твоем предложении моим единомышленникам, — это значит тройка Нара-Акимичи-Яманака, отлично. — Согласна. Мои союзники присоединяться, — Инузука и Абураме, прекрасно просто прекрасно. — Согласен. Я поговорю с еще несколькими заинтересованными шиноби, думаю они тоже присоединяться к отряду, — Кен так и продолжал на меня смотреть сверху вниз, но он тоже присоединится, а заодно и учихи, от лица которых он также мог говорить. Вся оппозиция была в сборе, а очень скоро они превратятся в один отряд. Причина этой встречи была проста, страх. Я боялся, очень боялся, что нам не хватит сил одолеть джашинитов. Ведь бог джашинитов реален, я это точно знаю, да пусть даже и не бог, а божок или вообще демон, какова его сила? Явно не маленькая, иначе бы никто ему не поклонялся и он уж точно не станет просто смотреть на то, как кто-то разрушает его дом. А главное насколько будут сильны сами культисты, ведь за святыни бьются насмерть, а это принципиально другой уровень боя, к тому же дома и стены помогают… Но что хуже всего наш командир не воспринимал их как по настоящему серьезную угрозу, равно как и те, кто отдал ему приказ, поэтому в нашем отряде не было тяжеловесов, когда же я попытался обратить внимание на то, что джашиниты могут быть куда опаснее, чем в нашей с ними стычке меня высмеяли. Плюсом ко всему шли монахи, чье присутствие также не добавляло мне спокойствия, но тут с моими доводами хотя бы согласились и пообещали приглядывать. Но я по прежнему боялся и пытался хоть как-то увеличить наши шансы на победу… Наш отряд будет насчитывать от силы человек тридцать, но это будет самый сильный отряд, ведь слабаки не могут оппонировать главам кланов. Разумеется они не будучи дураками сами пытались объединиться и быстро сформировали четыре группы, те три с представителями которых говорил я, ну и хьюги, ото всех держащиеся особняком. Но бытие клановым шиноби несет и минусы, дальнейшее объединение в один отряд застопорилось, ведь их кланы слишком долго враждовали между собой, нужен был толчок для объединения, которым и стала встреча организованная мной. Я будучи стороной нейтральной мог пригласить любого, что и сделал, хотя те же хьюги мое приглашение проигнорировали. А дальше мне нужно было просто чуть-чуть прогнуться, чуть-чуть припугнуть и заявить, что вместе мы сила. Собственно я мог бы и вообще рта не раскрывать, Ясу и Джун точно нашли бы общий язык, а Кен, глядя на них, присоединился бы к союзу просто чтобы не оставаться в одиночестве, правда в этом случае я бы не смог войти в этот отряд. Мне же подобное было необходимо, я не собирался так просто забывать о своих идеях, просчитывая будущее на шаг вперед ясно, что оппозиция в кланах будет цвести и пахнуть, равно как и по прежнему будет необходимо провести чистку, а значит мне необходимы хоть какие-то контакты с будущими противниками Хокаге. Мой прогноз касательно недели оказался слишком пессимистичен, до столицы мы добирались целых три, уничтожая шайки разбойников и устанавливая хоть какое-то подобие порядка на этой земле. Простой народ невероятно радовался подобному, шиноби привычно дистанцировались от народа, лишь иногда расспрашивая некоторых селян о том что может ждать в пути, монахи проповедовали и лечили, быстро став в глазах народа истинными избавителями от всех напастей. Отряд который я хотел сформировать за время охоты на бандитов успел не только отработать командное взаимодействие, но даже его члены начали сближаться друг с другом. Факт его формирования очень не понравился Ичиро, но каких-либо аргументов он не нашел, ведь отряд продолжал ему подчиняться, а он не мог во всеуслышание заявить, что так нас стало труднее уничтожить, а потому расформировывайтесь обратно на группы, которые я разбросаю по другим отрядам, где вас аккуратненько прикончат высланные вместе с вами ликвидаторы. Но в качестве мести он поставил командиром отряда меня самого, мол я не против, но командовать отрядом будешь ты, а я тобой, ну и остальными. Разумеется как командир я уступал Джуну во всем, в чем не постеснялся ему признаться, сделав своим заместителем, который и стал по факту командиром отряда. После первых двух операций меня стали аккуратно и ненавязчиво вербовать, также как вербовали узумаки в моем отделе. Беседы, внимание к моим словам, помощь в некоторых мелких лагерных делах… даже Кен Шимура сменил высокомерие в общении со мной на вполне обычный тон, также став обращаться ко мне как к равному. Но особенно старался Джун, из бесед с ним очень быстро становилось понятно, насколько он умен и властолюбив, он хотел править, не важно чем кланом или деревней, главное не быть вторым, поэтому и не желал присоединения клана к Листу, понимая что станет даже не вторым, а вообще третьим или даже десятым. Но его ум, уравновешивал его желания, он был терпелив и умел учиться, уже то, что он в ходе нашей первой встречи изменил отношение ко мне говорило о многом. Я же в ходе бесед с ним рассказал ему о своих планах и желаниях касательно страны Огня, о тех реформах, что были мной задуманы и никогда не будут воплощены из-за позиции Хаширамы. Когда он услышал подобное, то начал меня расспрашивать из вежливости и чтобы показать внимание, но когда я начал объяснять ему преимущества реформ, что получит народ и страна… он очень серьезно заинтересовался, а под конец разговора по настоящему задумался, пообещав после нашего похода поговорить еще, чтобы детально разобрать все реформы… Ясу же ко всему прочему мягко и ненавязчиво пыталась меня соблазнить, но мне пока удавалось или аккуратно уходить от ее попыток, или отбиваться. Также я приватно поговорил с той тройкой детишек учих, чьих родителей я убил в Сора-ку, я честно сказал, что готов сразиться с ними в открытом бою, но только после того как наше задание будет выполнено, те изрядно обрадовались, ведь отомстить мне стало их главной целью в жизни, а тот факт, что я спокойно хожу по улицам Листа, а их глава клана и лидер деревни меня прикрывают превращал их жизнь в пытку. А вот после нашего разговора они были чуть ли не седьмом небе от счастья, ведь теперь я не буду прятаться от них, и они смогут наконец-то втоптать меня в грязь. Прибыв в столицу мы действительно не встретили серьезного сопротивления, три десятка джашинитов, рассеянные по столице, были перебиты за считанные минуты. Между тем все трупы из столицы исчезли, как нам сказали монахи они были переданы в дар Джашину и это меня озадачило, ведь тот жрец мне говорил, что сила в крови жертв, но какую силу можно вытянуть из трупов? Или же тут дело в другом? Монахи ответов на такие вопросы не знали, ну или просто не желали отвечать, при этом тройка из их воинства стала проявлять ко мне ответный интерес, даже стали заводить со мной беседы на религиозные темы… Храм джашинитов резко отличался от всех тех храмов, что я когда-либо видел. Между двух небольших речек раскинулась равнина, поросшая невысокой травой, и прямо в ее центре находилась белая меловая скала, которой жрецы предали вид гигантской чаши, до краев заполненной кровью. Чашу поддерживали десять пальцев-колон, столь же ярко алых, как и то, что наполняло чашу. Впрочем один из монахов тут же "обнадежил", кровь лишь покрывает сверху пальцы и чашу, на самом же деле весь храм целиком вырублен из скалы. А на вопрос почему кровь выглядит так, словно ее пролили пять минут назад он ответил, что дело в проклятии, которое наложил Джашин. Входов в храм было десять, по одному на каждый палец. По берегам речек росли густые леса, в одном из которых наш отряд и остановился, готовясь к бою, а я вновь понял, что ошибся с прогнозом, потому что никаких хитрых маневров наш командир предпринимать не стал. Да и план был прост как молоток, сначала в ход идут техники стихии земли, уничтожая строение, после чего нам останется только переловить немногих успевших выбежать из храма, а потом и вовсе используя все ту же стихию земли откапывать и по одному уничтожать джашинитов. Ну, а монахов, вместе со всеми их проклятиями и снятиями, а также вместе с верой и обрядами, наш командир просто послал. Вот только техники примененные по его приказу не сработали, а храм на тридцать секунд окутался какой-то красной дымкой, клонов эта дымка также не пропускала, поэтому он согласился с тем, что проклятья существуют и дал монахам показать себя. Сам обряд снятия проклятья по словам последних должен занять добрых два часа, во время которых шиноби готовились к бою. Сам обряд больше напоминал танец-хоровод, все пять сотен монахов распевали какие-то не то заклинания, не то молитвы, вращаясь вокруг своей оси и медленно двигаясь по кругу. Закончился их обряд тем, что они все выстроились клином, острие которого указывало на храм, последний же окутался каким-то снежно-белым облаком, которое, медленно оседая, накрыло всю кровь, что мы видели, теперь храм стал казаться цельным куском мела очень странной формы. Впрочем даже в таком состоянии он игнорировал любые техники, даже следов их применения не оставалось, но по словам одного из монахов проклятье они не сняли, но ослабили и теперь мы могли вступить в бой с жрецами. План штурма также был прост, мой отряд по центру, слева и справа от нас два отряда по пятьдесят шиноби, ну, а на флангах по сто пятьдесят монахов, две сотни монахов и семь десятков шиноби остаются в резерве. — О чем думаешь, — Джун незаметно подошел по мне, пока я задумавшись смотрел на храм. — Почему нам не отвечают? Никто из джашинитов не отличается кротостью характера, а своими действиями мы нанесли им страшное оскорбление, — я не скрывал своих эмоций и в моем голосе явственно слышалась тревога. — Гадать бессмысленно, ведь причина может быть любой, — равнодушно отметил он,— но ты боишься, по твоему мы можем проиграть? — а вот теперь в его голосе прозвучал вопрос, после всех наших с ним разговоров он понял, что я не стану паниковать без причины. — Да боюсь, и да можем, поэтому дам последний совет, основанный на своей интуиции, веди отряд внутрь как можно быстрее, — разумеется и внутри нас не ждет ничего хорошего, но никто из джашинитов не будет устраивать бои в доме своего бога, а значит там у нас будет больше шансов. — А как же наше командование? Он ведь дал очень четкие приказы, — выманить культистов и перебить их, по своему он был прав, в закрытом помещении у нас будет меньше шансов, да и бить в полную силу мы не сможем, но я боялся, что джашиниы предусмотрели штурм своего храма и заранее подготовили ответ. — Мы попробуем обрушить одну из колон. Джашиниты нашими умениями не владеют, — то есть их кровь и проклятья им не помогут, один из входов будет завален и они должны будут использовать другие, — а мы справиться с завалом можем за секунды, нескольким из нашего отряда известны техники земли на очень высоком уровне. — А получиться? Пока все наши техники направленные на храм были бесполезны, — он еще раз задумчиво окинул взглядом храм. — Мы можем попробовать, к тому же абсолютной силы не бывает. Но оказалось что я вновь ошибся, как только прозвучал сигнал к атаке и отряды бросились к храму со стороны последнего донеся крик наполненный дикой яростью, а когда мы преодолели треть пути нам на встречу стали выбегать культисты, в разорванных балахонах, с всклокоченными волосами и ожогами по всему телу. На нас тут же обрушилась невероятная жажда крови. — Будьте вы прокляты выблядки, — эту фразу выбегавшие культисты ревели едва ли не хором, и к ее концу ожоги на их телах исчезли, уступив место здоровой коже, — вы все сдохнете в муках, за то, что посмели мешать Джашину-сама! — хмм, на глаз их четыре сотни, но потому как они двигаются видно, что большинство из них время свое проводили не только в молитвах и ни в чем не уступит шиноби. Кроме того моя сенсорика говорила, что если чакры в них как у чунинов, то вот их странной примеси хватит на четырех джонинов. — «Лезвия ветра»! — тут же в жрецов летит несколько техник ветра. — «Вакуумная волна»! — свою лепту вносят и шиноби шимура, атакуя на более высоком уровне. — «Пусть наша вера станет нам щитом!», — джашинитов обволакивает тонкая пленка крови, которая исчезает сразу как только по ним попадают наши атаки, — объебитесь уёбки, ни хуя у вас не получится! «Путь к небу» — и у половины из них за спиной появляются крылья из крови, благодаря которым те взлетают. — «Подземное плаванье», — все владеющие землей из соседних отрядов тут же уходят под землю. — «Кровавый дождь», — джашиниты что поднялись в воздух синхронно изображают пальцами не то печати, не то какие-то другие знаки и над нами в радиусе примерно пяти километров появляются красные тучи, из которых на нас хлынул кровавый дождь, я уже будучи под покровом ничего не чувствую, но вижу и слышу как окружающие меня люди кричат от боли, эта кровь по свойствам не уступала сильнейшей кислоте. — «Небесная твердь», — одним прыжком оказываюсь рядом с Джуном и выхватив из-за пазухи у того свиток, и активирую мощный барьер, купленный им у узумаки за совершенно грабительскую сумму. Над нашим отрядом возникает идеальный круг, из невероятно плотно спрессованного воздуха. — «Боги с нами!» — отряды монахов окутали разноцветные дымки, хмм, видимо у разных богов разный цвет дыма… — В храм, немедленно, или нас перебьют! — Джун отдал единственно-возможный в данном случае приказ, мы не могли сражаться с летающим врагом, которого почти невозможно убить и который постоянно будет атаковать нас самих, стоя на крохотном пятачке закрываемом барьером, благо что сам барьер был не стационарным, он формировался вокруг свитка-активатора и перемещался следом за ним. — Не торопитесь, сначала мы вас как следует отъебашим, а потом, дааа, вы обязательно посетите наши алтари! — Культисты оставшиеся на земле времени даром не теряли, выстроившись в линию они покрыли землю между собой знаками своего бога, а сами находились в кровавом покрове, который стремительно менял свое состояние из жидкого на кристаллическое. — «Каменные копья», — два десятка культистов со всех сторон атакуют гигантские каменные сосульки, — «Каменный плен», — еще пятерых сковывает поднявшаяся до горла земля, — «Подземная могила», — а десяток проваливается в землю. Но в ответ слышится лишь издевательский хохот, каменные копья не пробивали броню культистов, из каменного плена они высвобождались одним движеньем, те что ушли под землю не показывались, но я был уверен, что они в порядке, и очень скоро освободятся. — Готовьтесь, — кричу, чтобы отряд меня услышал и бросаю в культистов кунаи и сюрикены, предварительно пустив по ним чакру молнии, и не попадаю ни разу, все выпущенное мной летит дальше, в сторону храма, на лету превращаясь в клонов, что тут же выполняют замену на членов отряда, — выкусите долбонаты!! – отряд двигается к храму, осталось каких-то сто метров, барьер над нами уже истончился и скоро исчезнет, но никого из джашинитов перед нами нет, путь открыт. Клоны тут же развеиваются, чакру лучше экономить. — Ах вы суки не дорезанные!!! — несется нам в спины, — "Кровавое копье", — также орут чуть ли не все хором, и в нас летит аж четыре сотни копий. — «Огненная стена», — в этот раз барьер задействуют учихи, отгораживаясь им от джашинитов, причем эта стена не маленькая, три метра в высоту, пятьдесят в ширину... Но рассматривать ее времени нет, перевожу взгляд на вход и вижу как прямо перед входом начертаны круги с треугольниками внутри, понятия не имею зачем они, но лучше уж: — «Гигантский огненный шар», — который сжигая нарисованные символы устремляется куда-то вглубь храма... — Внутрь, барьер скоро исчезнет, — и наш отряд устремляется в недра храма, — «Каменная стена», — один из сарутоби блокировал вход. — Что дальше? — с трудом выдавил из себя Кен, сейчас он да и не только он, а все кроме меня были в шоке и с трудом держали эмоции под контролем, никто не ожидал что противник будет настолько силен. — В любом храме должен быть алтарь, нужно найти его, — ничего иного мне на ум не приходило, будучи сенсором я чувствовал, как джашиниты тратят свои силы, вот только в первую очередь они тратили свою примесь, ну или силу бога, как они ее наверняка называют, чакры они тратили совершенно незначительное количество. Вот только они каким-то образом почти мгновенно восполняли свою непонятную силу, что тратили на техники. Из-за чего могли сделать нас и в битве на истощение. — И что мы с ним будем делать? — Каждый из джашинитов имеет чакру, но она отличатся от привычной нам. В ней какая-то примесь, что могут подтвердить все сенсоры и учихи. — Те о ком я говорю быстро переглядывается и кивает моим словам, — возможно эта сила их клятого божка. Но получить ее просто отбив тысячу поклонов нельзя, иначе бы чем-то подобным обладали и монахи на нашей стороне. — Ну положим тут я немного привираю, у монахов тоже есть какая-то странная примесь в чакре, но ее ничтожно мало, с джашинитами даже сравнивать смешно, — значит получили ее в этом храме, на главном алтаре, разрушив который мы лишим их подпитки, или как минимум ее ослабим. — И где этот алтарь? — Со мной многие готовы были поспорить, и аргументы у этих многих были весомые, но ситуация была слишком не подходящей, времени на раздумье у нас было слишком мало, а вариантов кроме как одолеть врага не было. Сбежать мы уже не могли, спрятаться тоже, да и защищаться тоже, это явно не первый штурм храма и джашиниты уже знали что делать и как использовать свои преимущества. — В центре храма, на самом видном месте, никто не будет прятать его в кладовке или тайном чулане. И чем ближе мы будем к алтарю тем сильнее будем ощущать силу этого Джашина. — Разумеется я мог и ошибиться, но расчет был сделан на психологию, никто из джашинитов не таился, не скрывал свою веру, да и адекватностью восприятия не отличался, а раз так, то зачем им тайны в доме своего бога? — Тогда поторопимся. Путь к алтарю у нас занял минуту, сенсоры ясно чувствовали направление ко все возрастающей силе этого проклятого божка, а все остальные ориентировались на яки, которое также росло, когда мы приближались к сердцу этого храма. Я же внимательно глядел по сторонам и все время пытался просканировать храм, но ничего, я словно на стену натыкался, единственное, что я мог почувствовать это сила этого проклятого Джашина, что пропитывает весь этот клятый храм. Единственное что удалось почувствовать, так это увеличивающуюся концентрацию этой силы, и след чего-то еще, очень странное неуловимое ощущение чего-то крайне могущественного, чего-то прямо противоположного Джашину... Причем ощущение это стремительно слабело, точно искорка, вылетевшая из костра и тут же погасшая. Алтарь оказался почти под самой крышей, в идеально круглом помещении, с полупрозрачным потолком, через который можно было разглядеть небо и облака, однако все помещение освещалось совсем не алым светом, как должно было быть, весь зал был погружен в легкий сумрак. Размер же самого зала точно соответствовал диаметру чаши, а высота чуть-чуть не дотягивала до пяти метров, через все помещение проходили три широкие канавки, наполненные свежепролитой кровью, что исходила легким дымком. От вершин треугольника к центру также отходили канавки, но уже намного уже, образуя трехметровый круг, в котором находился высеченный из цельного рубина жертвенник, в виде вписанного в круг треугольника, судя по всему и являющийся краеугольным камнем всего храма. И этот рубин весь был покрыт сетью мелких трещинок, а на нем самом располагался скелет какого-то человека, в самом же помещении висел просто убийственный аромат паленого мяса. От алтаря же, поднимаясь с колен, к нам направлялся десяток джашинитов, по уровню своей «силы бога» не уступавшей количеству чакры Изуны, а по уровню яки их трижды клятому божку. Причем весь десяток был под покровом, но не уже привычной нам крови, а чего-то совершенно черного, выделялись лишь пронзительно алые глаза, без белка и зрачка, больше похожие на щели. — Здорово уебки, решили не тратить наше время, это правильно, ну что, подходите по одному, — и их покров пошел волнами, после чего они бросились на нас. — Сука, блять, — за моей спиной кто-то не мог сдержать чувств. — Дайте мне десять секунд, — быстро произнес один из сарутоби, владеющий землей, вот только его голос подрагивает...