Notebook

Фриск сидела на подоконнике и медленно листала страницы своей записной книжки, замечая, как с каждой новой страницей её отношение и мнение о монстрах меняется в лучшую для них сторону. И потом резкое падение вниз — там были записи о несчастных детях, что лишились своих душ ради свободы этих подземных жителей. Сейчас в её сердце засело какое-то незнакомое и непонятное ей чувство. И от него она не могла избавится с того дня, как приехал Джеймс. Сейчас она жила дома у художницы. Не то, чтобы там был беспорядок, но порядком там точно не пахнет: на всех столах лежат кисти, краски, карандаши; саму комнату Веры оккупировали холсты, некоторые уже стали полноценными картинами, некоторые ещё красовались лишь своей белизной.  — Скажи, Вер. — обратилась шатенка, не оборачиваясь — А ты знала?  — Я же говорила, что нет. — выдохнула низкая девушка, ставя две чашки с чаем на стол — Иди пить чай. Фриск послушно отложила свою записную книжку и, по-прежнему в глубоких раздумиях, поковыляла к столу.  — Мне всё же не понятно, почему ты так спокойно отнеслась к этой новости? Тебе совсем не жалко этих невинных детей?  — Что значит — не жалко? Я что, совсем бездушная?! — возмутилась Вера.  — Я этого не говорила. Просто… Ты всё так же разговариваешь с ними… Будто ничего не произошло! — шатенка пододвинула одну из чашек к себе, не отводя своего золотого взгляда от художницы. Та тоже уселась за стол и устало выдохнула.  — Разве есть смысл винить всех за ошибку, совершённую одним? — спросила она — Все монстры по-прежнему хорошие… Каждый по-своему интересен для меня. И я не вижу смысла прекращать общение с ними. А вот ты уже который день из дома не выходишь! Фриск взяла чашку в руки.  — Ничего страшного. Я не хочу никуда выходить. — буркнула она в ответ и начала пить чай.  — Не та чашка, Фриск. — с каменным выражением лица произнесла художница. Словно по её команде, Фриск подскочила и выплюнула содержимое. Потом взяла салфетку и, откашливаясь, недовольно спросила:  — Когда ты перестанешь оставлять чашки с водой из-под красок на столе?! Вера пожала плечами.  — Я всегда пью чай с привкусом красок. Даже в гостях. — она пододвинула к возмущённой девушке настоящий чай — Фриск, ты с ума сойдёшь, если продолжишь сидеть дома! Девушка поспешила избавиться от противного привкуса красок, запив чаем.  — Я не хочу выходить. Хотя бы потому, что я ужасно выгляжу. Вся нормальная одежда сгорела при пожаре! — возмутилась она.  — Как по мне — ты прекрасно выглядишь.  — Да я даже в детстве так не одевалась!  — Навёрстывай упущенное. — усмехнулась Вера — В крайнем случае, можешь посмотреть себе что-нибудь из моей одежды. Хотя… она будет мала для тебя. Фриск вспомнила, что всё, что одевала художница теперь беспощадно измазано в краске, и предпочла оставаться в том, в чём сейчас была.  — Всё же я не хочу никуда выходить. Мне и здесь хорошо.  — Здесь ты мучаешь себя своими мыслями! — возразила низкая девушка — Тебе плохо, нет смысла скрывать это от всех, когда это уже очевидней некуда! Шатенка отвела взгляд, скрестив руки на груди.  — Мы все хотим тебе помочь… Фриск выдохнула. Что-то ей слабо верится в эти слова.  — Так. — Вера встала — Мне это надоело. Она взяла девушку за руку и потащила к двери.  — За окном прекрасный вечер и ты должна выйти на улицу!  — Эй! Девушка вырвалась. Художница вышла на улицу и начала её ждать, подняв бровь. Фриск цокнула, но, скрестив руки на груди, всё же вышла на улицу. Она всеми силами старалась не обращать внимания на этот, действительно прекрасный, вечер. Она не отводила взгляд от земли, не желая замечать те тысячи звёзд, что сейчас освещали им путь.  — Да брось, Фриск! Тут даже воздух прекрасен! Она и сама это знала, но что-то не давало ей расслабиться. Они продолжили идти молча. Фриск всё же подняла взгляд, когда услышала разговор, к которому они приближались.  — О, привет. Что-то ты поздновато сегодня вышла. — заметил Санс.  — Да вот еле вытащила её на улицу! — возмутилась Вера.  — Ох, даров, Фриск.  — Привет! — улыбнулся Азриель.  — П-привет. Шатенка лишь отвела взгляд. Ей не очень хотелось общаться с ними сейчас. Точнее, очень не хотелось. «А ведь они знали с самого начала…» — с горечью подумала она. Она скрестила руки на груди и отошла. Сев на ближайшую скамейку, она начала любоваться звёздами, что окропили небо. «Интересно, сколько звёзд выжило в Ватерфолле…? Наверное, немного.»  — Хей, ты на нас обиделась, чтоль? Вся компания, включая художницу, уселась к ней на скамейку.  — Нет. — холодно ответила Фриск, не глядя на собеседника. Она и правда не обиделась. Просто ей было почему-то больно с ними разговаривать сейчас. Это была совсем незнакомая боль.  — Фриск, мне правда очень жаль… — проговорил Азриель — Я не хочу терять дружеских отношений с тобой…  — А вместе з-здорово б-было… — проговорила Альфис, поправляя свои огромные очки. Фриск устало выдохнула и отвела взгляд от звёзд.  — Действительно здорово. — подтвердил старший скелет — Думаю, можно было бы снова в Подземелье смотаться… Мне бы хотелось увидеть родной Сноудин.  — Н-нет, Санс, это и-исключено! — возмущённо прервала его королевская учёная. «Чего они от меня хотят?!» — раздражённо подумала Фриск, даже не глядя в их сторону.  — Ты теперь принципиально не будешь с нами общаться? — с ноткой раздражения спросил Санс.  — Не думаю, что у нас много общих тем для разговоров. — холодно сказала Фриск в ответ. Кажется, низкорослый скелет предпочёл промолчать на этот счёт, чтобы не задеть её чем-нибудь обидным. «Интересно, а что же именно он умалчивает? Своё реальное мнение?» — раздражённо подумала шатенка.  — Ну, не знаю. — начал Азриель задумчиво — Мне было бы интересно узнать о тебе больше.  — А м-мы бы могли рассказать о с-себе…  — Круто! — подхватила Вера.  — Нет, не круто. — отрезала Фриск. «Открываться кому-то ещё больше…? Я не наступлю на одни и те же грабли снова!»  — Я уже достаточно о вас знаю.  — А м-мы о тебе нет.  — Это не имеет значения. Это выбесило старшего скелета. В последнее время он довольно раздражителен, это было заметно сразу.  — Ну, знаешь, было бы любопытно узнать побольше о том, кто вновь заберёт у нас свободу! — проговорил он. Фриск замерла, ошеломлённая. Вокруг воцарило напряжённое молчание. Она повернулась к нему и впилась в него своим пронзительным золотым взглядом. Он, кажется, понял, что именно сморозил. Но прежде чем он сказал что-либо, шатенка встала и произнесла:  — Что ж. Спасибо за вечер, думаю, мне пора.  — П…постой, Фриск! «Ага, щас!» Она скрестила руки на груди и молила, чтобы сейчас никто не попытался хоть как-то остановить её. Не хотелось этих разборок и прочего, хотелось просто уйти, чем она, собственно, и занималась в данную минуту. Когда голоса позади уже затихли, девушка почувствовала какое-то новое и тоже странное ощущение. Она почувствовала опасность. И чей-то пристальный взгляд. Фриск в страхе осмотрелась. Уже стемнело и лишь свет из окон намекал на жизнь здесь. Вокруг никого и это только усиливало чувство слежки. Она в страхе сглотнула и решила ускорить шаг в темп биению собственного сердца. А это быстро. В один момент она услышала шаги за собой.  — Фриск, постой! — этот голос заставил девушку облегчённо выдохнуть. Обернувшись, она увидела Веру, бегущую к ней. В руках она держала что-то маленькое, оно отражало в себе лунный свет. -…Во-первых, ты забыла ключи. — низкая девушка пыталась отдышаться — А… А во-вторых, я уже тоже иду домой. Фриск кивнула, не зная, нужен ли здесь её комментарий. Они начали возвращаться.  — О, я забегу к Азгору, попрошу у него немного золотых цветов на чай. — будто вспомнила Вера. «К Азгору…?» Очевидно, девушке не удалось скрыть всё отвращение, художница заметила её выражение лица.  — Ну… Можешь идти домой сама. Я приду немного позже. — она протянула ей ключи от дома. И тут Фриск вспомнила это чувство опасности. Она сомневалась, что ей просто показалось и ей вовсе не хотелось быть одной сейчас.  — Н…нет, я, пожалуй, просто подожду тебя. — проговорила она, оглядываясь.  — Что-то не так? Выглядишь напряжённой.  — Нет-нет, я просто устала. — отмахнулась Фриск. Художница недоверчиво подняла бровь.  — От чего же ты устала? Мы всего лишь пол часа на улице!  — Я не знаю. — буркнула шатенка. Вера покачала головой и они направились дальше к дому предводителей монстров… К убийце тех семерых детей…  — Санс попросил передать, что он не хотел обидеть тебя чем-то. — вдруг сказала её спутница. Фриск промолчала. Не хотел, но сделал.  — Ему тоже довольно обидно, что ты перестала общаться с ним, знаешь ли.  — Не могу я с ними разговаривать! — взорвалась Фриск — Не получается! Да и… по большей мере я этого просто не хочу. -…Да…? — нависло недолгое молчание — И что с ними теперь будет?  — С монстрами? Не знаю. Это не мне решать. Но это от меня зависит. — пожала плечами девушка.  — Я не хочу, чтобы с ними поступили как-то… несправедливо жестоко…  — Я же сказала, что не знаю! — она хотела как можно скорее прекратить этот разговор. Вера это поняла и поспешно замолкла. Это молчание продолжалось до самого дома короля Азгора. Там художница зашла в дом, а Фриск решила подождать её на улице. Под светом луны эти золотые цветы выглядели как-то уныло и будто… испуганно. Чувство опасности резко усилилось, но она по-прежнему ничего не видела. «Параноик! Это глупо, здесь никого нет!» — раздражённо подумала она. Вот входная дверь скрипнула и на улицу вышла Вера. Она улыбнулась этой огромной туче золотых цветов и направилась к ним.  — Сейчас, я сорву несколько и мы пойдём. Она сорвала пару цветочков и начала подходить. Фриск цокнула и закатила глаза. Краем глаза она уловила какое-то движение сверху и в следующее мгновение испуганный вдох Веры. Художница со всей силы толкнула шатенку в сторону и та, не ожидавшая такого поворота событий, не удержала равновесия и упала, вскрикнув. В следующую секунду послышался звук разрезаемого воздуха, глухой удар, а затем громкий лязг металла. Фриск в страхе отползла подальше. Она не отводила испуганного взгляда от ящика с рассыпанными инструментами. Она только что стояла там… Вера тоже успела спастись и так же в шоке не отводила взгляда от предмета, что упал с крыши и едва не прикончил её на месте. Послушался скрип входной двери и на крыльцо выбежал Азгор.  — Что случилось?! — спросил он с тревогой. Никто не ответил, Фриск, на подкашивающихся от страха ногах, встала и шумно вдохнула воздух. Предводитель монстров, кажется, и сам догадался, что именно здесь случилось.  — В…вы не ушиблись? Не задело? — он замялся — Я… у меня самый старый дом в этом посёлке… у него протекает крыша и я решил её починить… Но не успел сделать это сегодня и оставил инструменты на крыше… Шатенка едва не задохнулась от волны возмущения, что накрыла её в ту же секунду.  — В…вы отдаёте себе отчёт о том, что ваша халатность едва не стоила мне жизни?! — выкрикнула она.  — П…прошу прощен…  — Прощения?! — Фриск вдохнула воздух, чтобы не задохнуться совсем. Больше не говоря ни слова, она взяла у Веры ключи от дома и быстро ушла. Мысль о том, что она едва не погибла, не хотела покидать её головы, от этого становилось дурно и больно. Сердце не прекращало биться с бешеной скоростью, она едва не расплакалась. Она была уверена, что он ответит за свою халатность и это заставит монстров заволноваться о собственной жизни на Поверхности. Фриск была злая и испуганная одновременно. Вот и дом художницы. Она, бурча себе под нос что-то ворчливое и раздражённое, свернула на лужайку и тут же удивлённо замерла. На крыльце, возле самой двери, лежал светящийся во тьме камушек. Она тут же узнала его. Это та самая звёздочка, которую она подобрала в Ватерфолле… Очевидно, она сумела уцелеть после пожара. «Но… как она оказалась здесь?» — не поняла шатенка, бережно поднимая её. Это не имело никакого значения сейчас. Эта звёздочка развеяла всё её раздражение и страх, напомнила тот прекрасный вид подземного города, тот самый красный закат… Вспоминая всё это она просто не могла злиться. И снова это странное чувство. Выдохнув, Фриск зашла в дом. Она положила звёздочку на диван (на котором временно спала) и взяла свою записную книжку. Скрипя зубами от досады, она начала писать и её тут же отвлекло свечение этой звёздочки. Шатенка улыбнулась и продолжила. *Они слишком рассеяны… Эта рассеянность порой опасна. Смертельно опасна. Это не самое лучшее качество для монстров и ещё один минус от их свободы на поверхности.* *** *Она захлопнула записную книжку, не имея желания писать дальше и бросила её на стол. Художница по-прежнему не вернулась, но она была уверена, что та скоро явится. Поэтому, чтобы избежать ненужных вопросов и просто раздражающих разговоров, девушка свернулась на диване, почему-то прижимая к себе эту каменную звёздочку… От неё исходило приятное и какое-то родное тепло, это помогло ей заснуть.*