Believer

Pain, you made me, you made me a believer… Губы Джагхеда жадно блуждали по моей шее, как и его ладони по моей спине. Горячее дыхание пылко обдавало мое тело, заставляя его трепетно сжиматься и покрываться неземными мурашками от наслаждения. Я притянула Джагги к себе, ненасытно впиваясь в его губы, родные и сладкие. Он крепко сцепил меня в объятиях, сильнее вжимая в кухонную стену. Я шире раздвинула колени, и Джагхед смог удобнее пристроиться между ними. Его горячее тело издавало неведомые мне импульсы, а сумасшедшее биение наших сердец раздавалось по всему трейлеру, или мне так казалось. Pain, you break me down, you build me up… Джагхед больно оттянул мою нижнюю губу, и я не смогла подавить стон удовольствия. Боль, заставляющая мое тело биться в блаженных конвульсиях. Боль, бьющая в самое сердце. Я постыдно закусила губу, пытаясь заглушить последующие громкие звуки. Джагги перешёл на шею и спустился к ключицам. Моя точка наслаждения. Он прекрасно знает это. Шаловливый язычок вылизывал каждую косточку, а пальцы потихоньку поднимались к застёжке бюстгальтера. И когда мы только успели раздеться? — Я не слышу, — томно прохрипел Джагги над моим ухом. Его пальцы ловко сняли бретельки бюстгальтера, и в следующее мгновение я почувствовала прикосновение торса парня к моей груди, задохнувшись от горячей неожиданности. — Я не слышу твои стоны, — более надменно повторил Джагхед, шумно опуская меня на кровать его отца. Довольная ухмылка исказилась на лице юноши, когда он опустился на меня и начал плавно стягивать мою юбку. Я резко поднялась и накрыла своими губами его рот. Язык Джагги ворвался внутрь и сплёлся в танце с моим. Не выдержав, я громко простонала, увлекая парня назад — хотелось хоть раз взять инициативу на себя. — Много хочешь, — прошептал Джагги в мои губы и быстро перевернул меня. Опять вся власть в его руках! — Я не слышу, — опять этот хриплый голос, доводящий меня до экстаза. Ладонь Джагхеда проползла по внутренней части бедра. Я закусила нижнюю губу, но…о Боже, спаси меня от этих проворных длинных пальцев, что… ОХ! Что только не вытворяет этот юноша и его кисти, подготавливая меня. Громкий вскрик, который, наверняка, слышен даже на улице. Джагги довольно хохочет и двигается во мне. Сильные толчки наполняют мое тело приятной болью, а низ живота знакомо ноет от ощущений. Мускатный запах резко ударяет в нос, когда парень припадает к моим губам. Страсть между нами накаляет и так горячий воздух. Кажется, здесь уже можно официально ставить табличку «Осторожно. Огнеопасно». Мои стоны неловко срываются с распухших от поцелуев губ и заполняют этот тесный трейлер. Толчки постепенно ускоряются, пока ладони Джагги изучают мою грудь, а губы грубо целуют меня. Я уже на пике — на пике своего наслаждения. На пике счастья и любви. На пике этой ночи… My luck, my love, my God; they came from… Джагги за пару резких движений догоняет меня и заваливается рядом. Он накрывает нас одеялом и прижимается торсом к моей спине. Вдох-выдох. Его рука обвивает мою талию и преспокойно, даже собственнически, ложится на живот, заставляя меня слегка вздрогнуть. Воздух чуть ли не стрекочет от напряжения, а мы уставшие от всего мира довольствуемся друг другом. Мой и ничей больше Саутсайдский змей. Куртка отца теперь его, и, вы бы видели, как Джагги рад получить ее. Гордость и ответственность играли в его взрослых глазах, когда «змеи» принесли заветную кожаную куртку Главаря ему. Да, он изменился. Нет, он не на темной стороне. Да, я боюсь за него. Но это его жизнь. Его решения. Мускатный запах вновь появляется рядом, когда Джагхед наклоняется над моим ухом. Он слегка покусывает мочку, а потом тихо-тихо шепчет, обдавая мою вспотевшую кожу дыханием: — Я люблю тебя, Бетти. Тебя, Элизабет Купер. И все твои чёртовы странности. Я поворачиваясь лицом к нему, довольно ухмыляясь и слегка отодвигаю парня от себя, уперевшись ладонями в его грудь. — Я люблю тебя, Джагги. Тебя, Джагхед Джонс. И все твои чёртовы странности. Pain, you made me, you made me a believer…