Дочь моего врага.

      В тишине они дошли до подземелий. Северус достал из кобуры свою палочку, направил ее на дверь и произнес:       — Чистота крови.       Тяжелая каменная дверь, которую незнающий человек ни за что бы не отличил от стены, открылась. Перед их взором предстала просторная гостиная Слизерина. Она оказалась внушительной и крайне неприятной. Неудивительно, что все слизеринцы выглядели так, будто готовы швырнуть в собеседника Авадой в любую секунду. Комната была оформлена в лучших традициях змеиного факультета: черные кожаные диваны и кресла, которые разделял прямоугольный деревянный столик, стояли возле камина, дарящего ощущение уюта, высокие потолки и окна, из которых открывался прекрасный вид на глубины Озера (слизеринец, разговаривающий с русалками на языке жестов — вполне нормальное явление), гобелены с изображенными на них домами аристократических семей и подвигами выпускников Слизерина украшали каменные стены. Мрачную, как казалось гриффиндорке, обстановку завершали люстры из зеленого стекла. При зажигании свеч, находящихся внутри чаш, комната освещалась приятным изумрудным светом.       «Если Ада считает меня не таким уж плохим и страшным, то ее мать, определенно, либо садист, либо… — Северус замялся, ибо даже в мыслях он придерживался своей манеры речи, а сейчас трудно было подобрать цензурное слово. — Либо тиран, либо всё вместе, » — обдумывал ситуацию зельевар.       Благодарность, которую выразила ему девушка, понравилась Снейпу, но он решил этого не показывать — проявление чувств еще никого до хорошего не доводили. Снейп мельком уловил мысли девушки, а затем обратился к ней:       — Несмотря на ваши внешние отличия от бумеранга, вы все равно возвращаетесь в «родное гнездышко», — съязвил профессор. — Ладно, перейдем к делу. На время летних каникул вы привязаны ко мне, следовательно, жить вы будете в слизеринской спальне. Домовики уже подготовили вам комнату. Еду те же самые домовики буду приносить в Большой зал. Во время отдыха все профессора и ученики, которым, — декан сделал длительную паузу и продолжил, спустя несколько секунд, — «посчастливилось» остаться в Школе на лето, едят за одним столом. Список оставшихся студентов уже в вашей спальне, так что вы сможете ознакомиться с ним позже, — Снейп говорил тихо, чеканя каждое слово.       Казалось, что он очень зол на девушку, однако причиной его паскудного настроения являлась далеко не она. Эта ситуация еще раз убедила зельевара, что теорему о несправедливости жизни можно записать как аксиому. — График наших с вами работ вы получите завтра. Вопросы?        Блэк внимательно осматривала гостиную, а затем мысленно вынесла вердикт: «Как в гробу. Роскошном, но гробу. А ведь эта хренова Шляпа ещё предлагала мне пойти на Слизерин. Ебанутая маразматичка, побитая молью. Интересно, а как выглядит моль, жрущая волшебные вещи?»       В этом была вся Ада — в любой странной или пугающей ситуации она пыталась подбодрить себя чем-то веселым. Хотя чувство юмора у неё было весьма специфическим, что не раз доводило мать до белого каления.       Впрочем, воспринять информацию ей это не помешало. Кивнув, Блэк, всё ещё немного придавленная атмосферой гостиной, неторопливо покрутилась на месте, разглядывая её — всё же ей ещё не доводилось сюда спускаться, — а после ответила:       — Нет, профессор. Я не такая уж идиотка, какой Вы считаете меня на своих уроках. Кстати, а за работу Вы будете выставлять мне траллей на год вперед или просто навешивать подзатыльников? — закончила она с дурацкой улыбкой, превращаясь в точную копию своего отца в этом возрасте.       Северус опешил от такой неприкрытой наглости. Сначала он «спасает» ее от матери, позволяя ей остаться на лето в Хогвартсе, а потом получает такие колкости в свой адрес (стоит признать, что если бы не декан Слизерина, то Альбус-добрый-дедушка-Дамблдор отправило бы студентку домой, даже не думая о том, что с ней там может происходить, раз Ада упрашивала директора не отправлять ее домой чуть ли не со слезами на глазах). «Еще немного, и мои котлы будут отмыты не домовиками, а руками мисс Блэк. И так, что они будут чище, чем когда я их покупал. О, великий Фламель, почему она так похожа на своего отца?!» — пронеслось в голове Снейпа.       — Нет. За работу я буду вас кормить, — парировал зельевар, глядя девушке прямо в её нахальные глаза. — А способности работников не зависят от начальника. От него зависят их возможности. Мисс Блэк, я заметил, что наша аристократичная обстановка вам не по духу. В таком случае, вы можете посещать гостиную, — Северус остановился и многозначительно посмотрел на студентку, — Гриффиндора. Надеюсь, раз в неделю возвращения на «Родину» вам будет достаточно. Но я сразу предупреждаю, что это привилегия.       Ответом на подобную «милость» было крайнее удивление, которое читалось на лице студентки. Удивление с Большой Буквы. И, в отличие от декана, Блэк совершенно не умела скрывать свои эмоции, поэтому немного глуповатое выражение на вытянувшемся лице можно было созерцать с минуту.       — О… Ммм… Спасибо, сэр? — неуверенно протянула девушка, чувствуя себя совсем неудобно. — Я… больше нет никаких вопросов, профессор.       «Господину Ворону дали повышение? Или денежный приз? С чего вдруг такая доброта?» — Ада отказывалась верить в то, что Снейп вообще может быть бескорыстно добрым и понимающим, несмотря на то, что язык у него поганый. Тем более, к ней.       — Хотя нет, один остался, Вы так и не сказали, почему Вы решили мне помочь? Вам доплачивают за оставшихся на лето учеников?       Декану было на удивление приятно видеть ошарашенное лицо Ады, ведь она была похожа на своего отца, а в свое время, да и сейчас, Северус многое бы дал за то, чтобы увидеть такое лицо у Сириуса. Что ж, выражение лица его дочери тоже вполне сойдет. Однако вопрос, который был задан ранее, вызвал у зельевара раздражение, ответ ведь был ясен, как день — он никогда не скажет истинную причину: остатки совести просто не позволили поступить иначе, ибо профессор сам прекрасно понимал, что такое ужасные отношения с родителями. Он мог помочь — он помог.       Повышение Северусу никакое не дали и давать не собирались, Альбус, насколько был уверен зельевар, даже злился, что его коллега решил помочь девушке. Скорее всего, сегодня или завтра директор вызовет профессора на разговор. «Опять слышать, как ко мне обращаются „мой мальчик“ и отказываться от этих проклятых лимонных долек, которые прилипают к зубам так, что потом их невозможно отскрести, » — со злостью подумал Снейп.       Северус сделал пару шагов вперед, резко развернулся на каблуках и начал говорить, смотря своими черными угольками глаз прямо в ее глаза:       — Я решил вам помочь. Это факт. А за учеников, которые остались на лето, мне не доплачивают, — сухо ответил профессор, четко выговаривая каждое слово, но в его голосе не было холода. — Я правильно понимаю, что выяснить мотив моего поступка на данный момент является для вас первостепенно важной проблемой?       — Знаете, профессор, может, я «невыносимая тупица», как Вы любите меня называть, но мне всегда важно докопаться до хоть какого-то логического заключения, — Блэк пожала плечами, разводя руки в стороны. — Вы валите меня на каждом уроке, оставляете на отработки и явно не против скинуть меня с Астрономической башни, уж простите меня за мою прямоту, но сейчас вот вступились. Мне кажется, что лучше спросить об этом лично у Вас, чем придумать что-то самой и неверное.       «Дурдом какой-то… Может, он хочет просто отыграться на мне за все эти четыре года?»       Северус с трудом удержался, чтобы не закатить глаза, и жестом пригласил Адель присесть. Кажется, будет увлекательный диалог. «Только держи себя в руках, » — подумал Северус и сел на кожаное кресло — разговаривать сидя было намного легче, более того, в сидячем положении намного легче скрывать эмоции: не так слышно учащенное биение сердца, не подкашиваются ноги.       — Понимаете, если вы и хотите поговорить на эту тему, то я вас разочарую. Я на эту тему разговаривать не намерен, — Снейп говорил тихо, чеканя каждое слово. Он немного наклонился вперед, скрывая лицо за сальными черными прядями волос, которые беспорядочно упали вперед. — Ваше мнение обо мне и моих мотивах настолько важно для меня, что совершенно все равно, что вы скажете или подумаете. Однако я уверяю вас, никакой материальной выгоды от этого я не получаю, а если вы склонны сомневаться в моих словах, то я могу лично проводить вас к Альбусу. Если вы недовольны мной, то я так же лично отведу вас к господину директору, который, в свою очередь, лично посадит вас на Хогвартс-экспресс. Но в последнем случае я смогу только пожелать вам счастливой дороги до Лондона, — без ярко выраженной злобы пояснил зельевар.       «Ну вот, опять я сволочь неблагодарная, опять я свинья и всё такое, » — подумала Адель, плюхнувшись в кресло напротив и закатывая глаза — ей уже привычно было слышать от декана подобные слова, хотя, обычно, он был более зол на неё. Всё же она успела подорвать несколько котлов за эти годы.       — Сэ-эр, — протянула девушка. — Я не недовольна. Наверное, в кои-то веки, это лето для меня вообще пройдет… нормально, — говорить о том, как обычно проходило лето дома, она не стала: эти воспоминания тоже приносили боль. — Хорошо, прошу прощения, раз вас так раздражает моё любопытство. Просто я вообще, если честно, не ожидала, что смогу остаться в школе, тем более под вашей ответственностью. Постараюсь оправдать ваше доверие, профессор, — девушка немного улыбнулась.       «Что вряд ли, потому, что я не слизеринка» — закончила она уже мысленно.       Северусу было тяжело вспоминать свое детство. Профессор прекрасно понимал, что вечером, после этого разговора, даже если он не состоится, когда он будет у себя в спальне, то сил ему хватит на то, чтобы лечь на кровать и заснуть, сделав глоток кофе. Сама тема была для профессора раной на сердце, которую время не лечило, лишь немного прикрывало. А кто-нибудь обязательно срывал такое непрочное укрытие и сыпал соль, что причиняло невыносимую боль, которая разливалась по телу, но невозможно было сказать, что болело. Мышечного спазма не было, органы тоже не болели. Кажется, в этот момент можно было доказать самому себе существование души. «Дай мне глоток забвения, листопад, » — строка из песни промелькнула в голове зельевара. Откровенничать со студенткой, тем более с дочерью Сириуса Ориона Блэка третьего, он не собирался. Как и откровенничать вообще с кем бы то ни было.       — Я рад, если смог помочь вам, — коротко отрезал Снейп, всем видом показывая, что данная тема должна быть закрыта. — В том случае, когда вы что-либо захотите, мисс Блэк, вы можете позвать домовика. Если я вам буду необходим, то вы так же можете звать меня в любое время, — прохладно сказал Северус и решил ретироваться, пока его опять не начали расспрашивать. Он резко встал с дивана и быстрым шагом удалился в свои комнаты. Его мантия развевалась сильнее, чем обычно.       — Спасибо, профессор, — девушка немного неловко улыбнулась, не совсем понимая, что сейчас ощущает — благодарность ли, смущение или удивление. Впрочем, особо подумать ей и не дали — декан смылся быстрее, чем Блэк успела снова открыть рот. Ей осталось лишь пожать плечами и пойти в свою комнату — обустраиваться и раскладывать вещи. Это заняло не так уж и много времени — одежды у Ады было немного. Закончив с этим, гриффиндорка, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке, взялась за старенькую гитару, купленную в прошлом году на ту небольшую сумму, что она успела заработать. Музыка. Музыка спасала и поднимала настроение.       Решив пока не выходить из спальни, девушка, подвесив заклинанием над собой план работ и прочие бумаги, что ей предоставили, увалилась на кровать, что-то наигрывая. Её не покидало ощущение того, что профессор скрыл от неё нечто очень важное — но пойди разбери, что у этого мужика вообще в голове творится. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.       «Надо хорошенько выспаться, попробовать наладить контакт с немногочисленными слизеринцами, которые тоже остались в школе и показать себя не таким болваном, как думает Господин Ворон, » — подумала она, скептически поглядывая на свою новую кровать.       Снейп же, дойдя до своей спальни, кое-как переоделся и бездыханно лег на кровать. Казалось, что можно утонуть в мягкости свежего постельного белья. Душа профессора сильно болела, но он решил, что пить успокоительное зелье не будет, так как оно вызывает очень нежелательный эффект, а именно привыкание.       Изумрудно-зеленое покрывало, пошитое из нежного шелка, было очень приятным на ощупь. «Лили…» — с горечью подумал зельевар. Именно такие прикосновения ассоциировались у него с прекрасной девушкой, которая на протяжении многих лет лечила его душу и залечивала ему раны на сердце, накладывая стерильные повязки, которые он сам в один момент сорвал проклятым словом «грязнокровка».       Северус думал, что не сможет заснуть еще очень долго, однако Морфей увел его в свое царство за пару минут.       Солнце только что взошло, но маленький лучик солнца уже успел проникнуть в комнату. Он и стал причиной раннего пробуждения декана. Северус приподнялся на локоть и начал шептать, понимая, что его все равно никто не услышит: «Лилии… Много лилий. Белые лилии, растущие возле дома. И она. Эванс.». Именно это и приснилось Снейпу в эту ночь. Во сне ему было хорошо: это и было то самое забвение, которое так страстно жаждал мужчина.       Спустя несколько минут профессор встал, привел себя в порядок и направился на завтрак. Большой Зал был пуст, что вызывало некое удивление в первую неделю после окончания учебного года. На это лето декан Гриффиндора решила уехать в отпуск. «Кошка бросила своих львят… Какое разочарование, » — эта мысль промелькнула в голове зельевара, когда он только зашел в Зал. На столах было множество разнообразной еды. Давящей тишины не было, но Северус чувствовал себя очень неуютно. Он достал карманные часы и посмотрел на время. До официального начала завтрака осталось пять минут. «Надо было разбудить это исчадие Ада, » — мысленно отметил Снейп. Спустя некоторое время появилась запыхавшаяся гриффиндорка. Всклокоченные черные волосы топорщились во все стороны, незашнурованные кеды грозились стать причиной пары синяков, а рубашка в клетку была застегнута неправильно.       — Доброутро, — кивнула она всем за столом и села, стараясь не обращать внимания на косые взгляды.       — Доброе утро, если его можно таковым назвать, мисс Блэк. Неужели вы уже успели поработать? — саркастично поинтересовался Северус, попивая кофе.       — Я не виновата, что завтрак летом начинается раньше, чем во время учебы, — буркнула девушка и жадно принялась за еду.       Что-что, а вот питалась Адель хорошо, хотя это сложно было сказать по ней — комплекция девушки граничила меж «тощей» и «худой». Видимо, все калории уходили в придурь невероятных масштабов.       Подложив под пятую точку одну ногу, как она всегда и делала — чем, периодически, вызывала ужасное раздражение у преподавателей — Блэк сделала большой глоток кофе, довольно облизнулась, чувствуя, что начинает оживать, и пригладила волосы ладонью. На короткий миг они даже перестали напоминать метелку. Несколько учеников начали тихо шушукаться, глядя на неё, но гриффиндорка состроила наигранно злобную рожу, и те заткнулись. С отпрыском не самого светлого рода не особо хотели связываться, да и нрав у Ады был тот ещё.       Северус, который видел все происходящее, испытывал испанский стыд. Ему хотелось сделать характерный жест «я отказываюсь на это смотреть» — прислонить ладонь к лицу — но за столом это делать было как минимум неприлично.       «Вот тебе и Блэк. Если отец — пёс, то ребенок, видимо, рождается с характерными повадками. Надо будет с ней поговорить про манеры за столом. Если такое поведение за столом факультета Гриффиндор является абсолютно нормальным, а МакКошка не обращает на это внимания, то это не значит, что мне будет безразлично. Я еще не позорился перед студентами своего факультета…» — мысленно рассуждал Снейп, допивая горький кофе.       — Мисс Блэк, — профессор окликнул студентку. — Если вы закончили трапезу, то я предлагаю вам начать работу. Сейчас как раз самое время для сбора мать-и-мачехи, — строгим тоном сказал зельевар, встал и направился к выходу из Большого Зала.       Быстро утерев руки и губы салфеткой, девушка отбросила её на стол и едва ли не вприпрыжку поскакала за зельеваром, чувствуя себя более уверено, чем вчера.       — Туссилаго фарфара — хорошая заготовка к осени, если использовать в сборе, — выдала вдруг Адель порцию знаний по Травологии. — От кашля спасает, хотя гадость та ещё… А в больших объёмах нужно заготавливать? Она ведь токсична, её нельзя в большом количестве…       Гриффиндорка как раз успела закончить с перестегиванием пуговиц на рубашке, когда они остановились у теплицы, и с любопытством посмотрела на декана.       «Кажется, это не совсем интеллектуальный отстой. Если хорошенько встряхивать, то получается интеллектуальная суспензия, » — мысленно усмехнулся зельевар.       — Я знаю, что мать-и-мачеха, является прекрасным средством от кашля. Собирать надо не много, но аккуратно, — Снейп сказал это как можно быстрее и задумался. — Я поражен, что вы знаете этот материал. Посмотрим, как вы проявите себя в дальнейшем. Хотя бы пуговицы перестегнули. Да вы, кажется, не совсем безнадежны…       На замечание профессора о не безнадежности и знании материала Блэк хохотнула, всё же справившись с буйной растительностью на голове, которую таки пригладила, наконец, пятерней. — Профессор, у меня только по Вашему предмету всё безнадежно. По Травологии у меня в табеле стоит «превосходно».       «Я, конечно, её заваливаю, но если бы она хотела, то могла бы выучить весь материал, » — мысленно оправдывал себя Северус перед своей же совестью, а затем так же мысленно чертыхнулся. Зельевар посчитал, что отвечать вслух про оценки пока что не стоит, ибо это могла плавно перейти в большую словесную перепалку, что было крайне нежелательно на данный момент.       В замке было свежо. Легкий ветерок приятно обдувал лицо, это утро действительно можно было назвать добрым. Мать-и-мачеха росла в теплице номер один — это было безопасное растение. Северус еще до завтрака забрал ключи от тепличной башни у профессора Стебль. Снейп уже несколько раз просил Дамблдора сделать ему его собственные ключи, но получал отказ. Причина, к сожалению, была не ясна, а на вопросы директор лишь предлагал чай и переводил тему.       — Вот мы и дошли, — ровным тоном произнес зельевар. — Сейчас пойдем в первую теплицу, соберете Мать-и-мачеху, а потом уже пойдем собирать мандрагору. Наушники я вам дам.       Щурясь на солнце и постепенно обретая хорошее настроение, Адель потянулась, тряхнула чёрной гривой и засунула руки в карманы джинс.       — Мисс Блэк, мне кажется, что прилив сил после завтрака оказался настолько высоким, что затопил все ваше желание работать, которое, по моему мнению, было и так мало, — Снейп обратился к студентке, прожигая ее взглядом, а затем многозначительно поднял правую бровь. — Я бы не сказал, что у вас может быть превосходно по травологии. Хотя бы потому, что ваша одежда сейчас не соответствует правилам безопасности. Я не против, чтобы летом вы носили маггловскую одежду, это только ваш выбор, но извольте соблюдать правила во время работы, — сказал зельевар и взмахнул палочкой, призывая рабочую мантию — одежда лежала в небольшой каморке с инвентарем. — Вот, наденьте. Есть вопросы по работе?       «Я бы не сказал, что у Вас может быть превосходно, бу-бу-бу» — поморщилась Адель, влезая в мантию и чуть заметно кривясь. «Да единственное, что ты вообще можешь обо мне сказать — это то, что я идиотка с Гриффиндора!»       — Ничего у меня не пропало, — только и буркнула девушка в ответ, перевязывая короткие волосы резинкой, чтоб не лезли в лицо. — Я работать начала с одиннадцати лет, мне привычно. Что нужно собрать, сэр? Соцветия, листья, корни, всё вместе?       «Ну добавь снова, что я должна сама догадаться по твоему лицу, ага» — Блэк чуть поджала губы.       Снейп сменил обычную мантию на рабочую и подошел к столу, на котором располагались горшки с растениями.       — Это прекрасно, мисс Блэк. В таком случае. Соберите листовые пластинки с черешками, — сухо ответил профессор, понимая, что его спокойствие начинает раздражать девушку. — Если вы считаете, что у вас по травологии превосходно, то назовите мне альтернативные названия мать-и-мачехи, — начал парировать Северус. Он заметил, что студентка всем своим видом показывает, что обиделась на якобы несправедливое замечание по поводу оценок.       «Эта Помона вечно завышает ученикам оценки, поощряя тем самым их самолюбие и заносчивость. Надо будет с ней поговорить, если Ада сейчас не покажет должного знания материала…» — подумал декан и усмехнулся своим мыслям.       Адель вздернула нос и поджала губы, глядя декану прямо в глаза, чуть щурясь. «Альтернативные названия, значит, Господин Ворон? Ну вот будут тебе сейчас названия. Ударься головой о стену.»       — Мать-и-мачеха ещё зовется в народе кашлегоном за лекарственные свойства и муконосицей из-за характерного беловойлочного покрытия нижней стороны листа, — ответила студентка с уверенностью, даже как-то немного дерзко и с вызовом. — А так же сохранились старые названия, такие, как двоелистник, камчужная трава, лапуха студёная, мать-трава, царь-зелье.       Выпалив ответ, Блэк вооружилась необходимыми инструментами и уселась у аккуратной грядки с лекарственными цветами, достаточно ловко принимаясь собирать необходимое и косясь на профессора незаметно, ожидая реакции.       — Мисс Блэк, головой об стену я биться не буду, не дождетесь, я же не домовик, — елейным голосом сказал профессор. Отсутствие критики говорило лишь о том, что ответ был верным.        Ада выпала из реальности на пару минут, таращась на декана, как на восьмое чудо света.       «Бля, он ещё и мысли читать умеет? Бля-ять… Мне точно хана».       Благо, что комментировать более Снейп ничего не стал и оставил её в теплице одну, так что, опомнившись, девушка принялась за работу, мурлыча под нос какую-то дурацкую песенку, прилипшую ещё с утра.       Северус ушел в лаборантскую и приоткрыл там форточку. Оставить студентку одну в теплице он не боялся, ибо ее знаний по травологии было достаточно, чтобы сделать все правильно. В любом случае, профессор всегда мог прийти на помощь за считанные минуты. Мужчина подошел к вешалке и достал из кармана обычной мантии пачку маггловских сигарет, которые он покупал блоками, когда ему приходилось бывать в Лондоне. Нервное напряжение он убирал самым простым способом — курением. Снейп прикурил с помощью Инсендио и затянулся. Он вспомнил, как его буквально душила несправедливость, когда он сам еще был учеником.       «Надо быть к ней более снисходительным, Северус, » — внутренний голос начал издеваться над зельеваром. Табачный дым горчил во рту, но это доставляло некое удовольствие, хотя необходимо признать, что Снейп находил в курении лишь эстетическое наслаждение. Выкурив три сигареты и чертыхнувшись, что сейчас нет кофе, он решил вернуться в теплицу — надо было проверить, как Ада справилась с работой.       — Мисс Блэк, — холодным тоном окликнул ее зельевар. — Как обстоят дела со сбором трав? Постарайтесь удивить меня качественной работой.       К моменту возвращения профессора Блэк уже успела наполнить выданную ей корзинку листьями. Пахнуло горьковатым сигаретным дымом, и девушка тихо вздохнула — курить хотелось зверски. Привычку она подцепила недавно и курила редко, но больно вкусно пахла черная мантия декана.       — Я почти закончила, сэр, — она кивнула на корзину и подкинула туда ещё горстку листьев. — И часто Вы читаете мысли студентов, профессор? — она кривовато ухмыльнулась.       — Это столь важно? — он ответил вопросом на вопрос. — Покажете мне свою работу, когда закончите.       Северус взглянул на корзину и отметил, что пока что работа выполнена не паскудно. Да что там, практически идеально. Это было выше всяких его ожиданий, учитывая, что ожидания были весьма высокими, когда зельевар услышал ответ на свой вопрос. Спрашивая про альтернативные названия, он хотел «завалить» Аду, показывая ей, что зазнаваться нельзя, а так же указать на то, что оценка в табеле не является показателем знаний. «Тогда почему у нее по зельеварению тролли?» — эта мысль промелькнула в голове профессора, как только он отошел от девушки. Он прекрасно понимал, что работать, когда кто-то стоит над душой, невыносимо.       Северус посмотрел в мутное окно теплицы. Погоду за окном нельзя было назвать ни хорошей, ни плохой: солнца не было, что, несомненно, радовало, ибо профессор плохо переносил зной, но не было и дождя, под который хорошо читать, пить чай или кофе и курить, сидя в собственной спальне.       «Как этот человек вообще с кем-то общается? — хмыкнула девушка, продолжая заниматься делом. — Разговаривать невозможно, просто невыносимо. Ощущение такое, что тебя сейчас клюнут».       Впрочем, уж лучше отстраненная холодность, нежели извечные скандалы, которые уже в печенках у Блэк сидели. Декан хоть не орал на неё по малейшему поводу и без повода.       Студентка замурлыкала себе под нос снова, осторожно собирая «урожай» и радуясь тому, что всё так обернулось. В конце концов, у неё даже оставался шанс доказать зельевару, что она — не дракклово днище по его предмету. Глядишь, вытянет даже оценки до необходимого в Аврорате балла… Ещё б ЗоТИ им вели нормально — было бы просто прекрасно.       — Я закончила, профессор, — девушка подняла корзину и подошла к Снейпу.       Северус отошел от окна и быстрым шагом подошел к студентке. Он внимательно изучил содержимое корзины. Удивительно, но работа была выполнена великолепно. Посмотрим, как она справится с мандрагорами.       — Вынужден признать, что сделано все неплохо, однако есть несколько плохих листовых пластинок, — Снейп сделал характерную паузу. Было такое ощущение, что он очень не хотел признавать качество работы, выполненной Адой.— Но вам это простительно. Теперь нам необходимо пройти в третью теплицу для заготовки мандрагор. Я надеюсь, что с правилами безопасности вы ознакомлены, мисс Блэк.       Ладно, что же. Этому снобу она вообще вряд ли когда-нибудь сможет угодить, даже если сделает что-либо идеально. Остается только смириться, не впервой. Маман она вообще могла бы угодить разве что своей скорой кончиной.       — Да, сэр, простите, проглядела, — как-то на автомате ответила девушка, решив не разводить спора, и зашагала за деканом.       «Надо будет подумать о том, чтобы провести для нее пару дополнительных уроков по ЗоТИ, если Ада будет нормально работать и покажет мне все свои знания по травологии и зельеварению… Если, конечно, знаний по моему предмету ей хватит для того, чтобы я захотел дополнительно ее чему-то научить, » — подумал профессор.       — Если у вас есть вопросы, то вы сможете задать мне их по пути к другой теплице, — ровно сказал Северус, развернулся на каблуках и направился к выходу. — И корзину с мать-и-мачехой возьмите с собой, — добавил он, позвякивая ключами в руке.       Наверное, стоило поднять тему про листья мандрагоры, которые ей чертовски хотелось заполучить. Интересно, если она начнёт жрать их сейчас — то не пропадёт ли потенциал к окончанию школы?       — Профессор, я бы хотела спросить… Ммм, — Блэк немного замялась. — Листья мандрагоры ведь редко где используются. Можно мне… отсыпать себе немного?       Снейп уже почти снял замок, но вопрос заставил его насторожиться. Мужчина развернулся и посмотрел в глаза девушке. Он не собирался применять легиллименцию, но, как показывала практика, человеку очень сложно врать, когда ему смотрят в глаза. Хорошо, что девушка задала вопрос, а не стала пытаться нагло своровать такой ценный ингредиент. «Дочь анимага спрашивает про возможность взять листья мандрагоры. Это очень подозрительно. Ладно… Расспросить ее, что ли, » — пронеслось в голове профессора.       — Мисс Блэк, а вам зачем? — елейным голосом спросил зельевар.       Прямой взгляд в глаза девушка выдержала прекрасно, но вот придумать подходящую отмазку она не успела, поэтому пожала плечами и созналась:       — Я начала изучать анимагию, профессор. Без практики, естественно. Да и литературы, которая нужна для этого дела, не так уж и много в общем доступе, — Адель почесала в затылке, опуская взгляд. — Я бы хотела впоследствии освоить анимагию. Профессор МакГонагалл говорит, что у меня могло бы получиться, учитывая мои успехи по трансфигурации. Ну, а листья… они нужны для раскрытия потенциала, хотя я не уверена, стоит ли этим заниматься сейчас. Просто учитывая чистоту моей крови, — при этих словах Блэк чуть поморщилась, — мне придётся есть их не один раз.       «Так, все как я и предполагал… Отец анимаг, так еще и дочь такой же будет. И анимагической формой наверняка будет черная собака. Просто превосходно, Мефистофель меня подери! — мысленно выругался профессор. — Она, наверное, не понимает всю серьезность анимагии, а так же не знает о возможных последствиях при неудачном обращении. А МакКошка… Сама анимаг, да еще и декан ее факультета, не могла объяснить всю серьезность ситуации, а лишь дала „добро“ на сие действие!» Снейп начинал злиться. — Вы понимаете, что такое анимагия? — прошипел Северус, наклонив голову чуть вперед. Волосы беспорядочно упали на лицо, частично скрывая зельевара. Пальцы мужчины сжимались сами собой. — Вы хоть имеете малейшее представление, насколько это серьезно?!       Студентка посмотрела на мужчину совершенно спокойным непробиваемым взглядом снизу вверх. Серые, как пасмурное небо, глаза, не выражали в этот момент ровным счетом ничего. Помолчав некоторое время, пока декан готов был едва ли не взорваться от злости, Блэк приподняла бровь и ответила:       — Вы так говорите, будто я уже приступила к практике, да ещё и без надзора, — Ада передернула плечами. — Да, профессор, я понимаю, что такое анимагия. Поэтому начинаю готовиться к обучению заранее. У меня меньше шансов на удачный исход из-за того, что я полукровка, так что я продумываю, как их увеличить уже сейчас. И, хотите Вы того или нет — но я в любом случае буду этому учиться. Овладеть высшей ступенью трансфигурации — моя цель.       Видит Мерлин, если бы не огромная выдержка, то Хогвартс, наверное, взлетел бы на воздух. Зельевар мог взорваться в любой момент, но все-таки держал себя в руках. Девушка немного поднялась в его глазах, ибо она сама честно призналась. Память заботливо подала Снейпу порцию воспоминаний из юношества… Как же он ненавидел Сириуса! Это была именно та ненависть, которая живет в самом сердце, питается обидами, с помощью которой готовятся замечательные планы мести. Если взаимные чувства Лили еще как-то могли выселять это чувство из сердца зельевара, то после происшествия возле Озера, в котором Блэк тоже принимал участие, ненависть получила прописку в душе и без того обиженного на всех и вся профессора.       — Я так говорю, потому что вы можете навредить себе своим незнанием. А незнание не освобождает от ответственности, мисс Блэк, я уверен, что это вы прекрасно понимаете, — Северус четко выговаривал каждое слово, надеясь, что таким образом до мозга девушки информация дойдет лучше, да еще и задержится там на пару дней. Хорошо, что за девушкой присматривали, но это не гарантировало безопасность. — Я ни в коем случае не запрещаю вам заниматься искусством под гордым названием «Трансфигурация», но извольте тогда предоставить мне письменное разрешение от профессора МакГонаглл или от директора Дамбдлора. Пусть Миневра пришлет мне сову с письмом, в котором будет указано, что вам разрешено готовиться к обучению, — Снейп говорил уже более спокойно, кажется, начал остывать. — Тогда и посмотрим. А сейчас я надеюсь, что вы качественно выполните свою работу и не будете пытаться своровать листы, — он открыл дверь теплицы и жестом пригласил Аду войти первой.       — Да не очень-то и хотелось… — пробурчала девушка, заходя в теплицу.       Пожалуй, стоит сегодня вечером составить письмо декану. Минерва относилась к ней неплохо, хоть Блэк и часто оставалась у неё на отработках за плохое поведение. Однако Адель это даже нравилось — профессор МакГонагалл сочетала наказание с внеклассным обучением, так что гриффиндорка уже давно обогнала своих сокурсников по программе, и Минерва всячески поддерживала её начинания.       Жаль, что декан не осталась на это лето в школе. Было бы гораздо проще.       С этими мыслями студентка натянула перчатки и наушники и проследовала к грядке с мандрагорами. Подавила короткий вздох при взгляде на листья, окончательно совладала с желанием стащить себе несколько в карман… Интересно, а они очень мерзкие на вкус? Жевать их придется не меньше месяца, всё же.       — Я готова, профессор. Сколько штук пересадить и куда?       — Пересадить надо пять штук. В горшки, которые стоят под столом. Грунт там же, — более-менее спокойным голосом ответил профессор. — Мисс Блэк, я надеюсь, что обида на меня не помешает вам выполнить работу качественно, — сказал Снейп и вышел из теплицы.       Он решил вернуться в свою лабораторию, чтобы взять мешочек, который хотел отдать студентке в случае хорошего выполнения работы. Стук его каблуков эхом разносился по замку, и любой из оставшихся здесь мог понять, кто именно идет.       Девушка ничего не стала отвечать на это, лишь сразу принялась за дело. Расставила на столе пять горшков, выволокла мешок с грунтом. Походила вокруг грядки, примеряясь, и, уперевшись ногами в землю поудобнее, вцепилась в особо ветвистый экземпляр.       Вредное растение не сразу захотело вылезать из теплой земли, поэтому Блэк пришлось попотеть. И хорошо, что в теплице никого не было — такой отборный мат далеко не везде можно услышать. Даже мандрагора ненадолго заткнулась, когда студентка выдала особо витиеватый эпитет. Однако вскоре волшебное растение было закопано обратно, а Адель присела у грядки, облила себя водой — было невероятно жарко, — и принялась за второе.       Так за работой незаметно прошёл час, и по его прошествии в новых горшочках уже сидели мандрагоры, а рядом, запыхавшаяся, растрепанная и красная сидела Блэк. Для полноты картины ей ещё не хватало язык высунуть. Впрочем, так она и сделала через пару минут, утирая испарину со лба грязной рукой.       Северус дошел до лаборатории и тяжело вздохнул. Девушка была такой же, как и ее отец. Такой же наглой, самоуверенной и безбашенной. Но и что-то хорошее в ней явно было. Он зашел в лабораторию и взмахом палочки зажег свечи. Мешочек, который хотел взять профессор, хранился очень далеко, но найти его было не сложно, ибо в комнате царил идеальный порядок: зелья расставлены по группам, учебники и справочники стояли в шкафу в алфавитном порядке, ингредиенты были подписаны и аккуратно лежали на полках.       «Мешочек с обработанными листьями мандрагоры, — бубнил себе под нос зельевар и направился к полке с ингредиентами. Он решил, что если работа будет выполнена действительно хорошо, то он даст девушке поблажку. Северус сразу понял, что Ада ему не врет — ложь легиллимент раскусывал сразу. А то, что студентка честно призналась, профессор не мог пропустить, почувствовав каплю уважения к ней. — Ага, нашел.»       Декан положил находку в карман мантии, вышел из лаборатории, наложил на дверь запирающие и сигнальные чары, а уже после этого направился к третьей теплице. Шел он быстро, и через несколько минут он был в тепличной башне. Мужчина подошел к третьей теплице и открыл дверь. Его взору предстала картина: пять горшков с идеально пересаженными мандрагорами и уставшая от работы и жары Ада.       Северус подошел к столу и внимательно посмотрел на работу:       — Выполнено хорошо, но грунт можно было не просыпать, — холодным тоном сказал зельевар, чтобы не вызывать подозрений. — Вам бы помыться, а то выглядите… не самым лучшим образом. А в ненавистных вам подземельях сейчас прохладно, не то что тут, поэтому предлагаю вам пройти туда. Домовики уже принесли еду в гостиную Слизерина. Обед и ужин мы все равно пропустили.       — Да, пожалуй, Ваши подземелья идеальны для пребывания в них летом, сэр, — девушка усмехнулась и поднялась на ноги.       Как раз в углу была обнаружена метелка с совком, и Блэк взмахнула палочкой, заставив их убрать просыпанную землю — на ручную работу сил не хватало. Страшно хотелось жрать. И в душ. Забраться под прохладную воду и отмокать с час. Жаль, что в Хогвартсе не осталось никого из приятелей. Можно было бы затеять какой-нибудь тематический вечер, посидеть с гитарой у камина. Впрочем, можно будет уткнуться в книжку, раз ничего интересного больше не намечается. И написать декану, да. Если Минерва даст разрешение — то жить станет гораздо лучше.       — Это всё, профессор? Или у Вас есть ещё задания для меня?       «Пожрать, в душ — и выкурить сигарету, да. Счастье.»       Северус ухмыльнулся. Кажется, трудотерапия действительно помогает. «Сейчас я дойду до своих комнат, переоденусь и выпью холодный кофе, » — мечтательно подумал Снейп, но внезапно вспомнил, что ему еще надо занести листы мандрагоры.       — Это все, мисс Блэк, — холодно ответил зельевар. — Пойдемте в подземелья, — с этими словами Северус развернулся и направился к выходу. Сейчас, пока девушка будет занята своими делами, надо будет успеть выпить кофе, а потом занести драгоценный ингредиент.       Как только они дошли до подземелий, декан облегченно вздохнул. Больше никакой «парилки». Приятная прохлада, которая дарила второе дыхание.       — Если вам надо показать, где что находится, то попросите эльфа. В крайнем случае вы можете позвать меня, мисс Блэк, — устало сказал профессор и направился к себе в комнаты. Он зашел, кинул мантию в прихожей и направился на кухню. В турке уже варился кофе, аромат которого разносился по всем покоям декана факультета Слизерин. Северус налил себе чашечку, потом вторую, третью и четвертую. Он хотел достать из кармана сюртука портсигар, но случайно достал карманные часы.       — Черт! — выругался в слух профессор, резко встал, взял со стола мешочек и направился в гостиную, надеясь застать там Аду.       — Мисс Блэк! — позвал он студентку, едва зашел в просторную комнату.       К моменту явления декана девушка уже успела покурить и принять душ. И теперь, всё ещё немного мокрая, валялась на диванчике и бренчала на гитаре, ловя на себе напряженные взгляды слизеринцев, которые не совсем понимали, что делает здесь студентка враждебного им факультета.       Впрочем, лезть к Адель никто не стал — многие были наслышаны об отшибленности мисс Блэк, так что связываться с ней особо не хотелось, а она сама на рожон лезть не стремилась. Во всяком случае, сегодня — сил не хватало.       — Это не я! — дернулась девушка на зов профессора, отвечая по привычке, лишь потом понимая, что, вроде как, ничего ещё не успела натворить такого, за что её бы отчитали. — Ммм… Да, сэр? «Бля, от меня сигаретами несёт, » — обреченно подумала она, подходя к Снейпу.       Северус увидел, что его змейки крайне поражены появлению гриффиндорки в их гостиной, но жестом показал им, что все нормально. Он подошёл к дивану, на котором сидела Адель. Запах сигарет он не заметил: его мантия пахла примерно так же.       — Мисс Блэк, — обратился он к изумленной девушке. — Вы не что…? Пройдемте в вашу комнату.       — Нет, н-ничего, — Ада почесала в затылке. — Условный рефлекс, профессор.       «Богибогибоги, что ему надо? Что он от меня хочет? Почему так смотрит? Я же ничего не натворила. Или я что-то упустила — и теперь мне прилетит по шапке?»       — Да, сэр, — девушка поплелась в выделенную ей комнату, не забыв прихватить гитару, фыркая на вопросительные взгляды слизеринцев.       «И что же она натворила?» — мысленно спросил у себя Снейп. Почувствовав на себе взгляд слизеринцев, он обернулся и смерил их строгим взглядом, как бы показывая, что все нормально, а их поведение является недостойным. Через мрачные подземелья они быстро дошли до комнаты гриффиндорки.       — Вы ничего не хотите мне сказать? — строго спросил Снейп. Декан Слизерина действовал по принципу «если я спрашиваю, то я знаю». В руке он уже держал мешок.       — А я что-то должна сказать, сэр? — не повелась на эту уловку студентка, пожав плечами и строя из себя саму невинность. — Ну… Ммм… Благодарю за крайне познавательный день, профессор, — «Думай тише, он ещё и мысли читать умеет, » — сказала она сама себе. — А в чём дело, профессор? Или Вы решили дать мне на ночь работы? — «Тьфу, звучит ужасно пошло» — поморщилась девушка и отвела взгляд.       Северус хотел приложить ладонь ко лбу, но сдержался. «Ладно, пусть курит, ты сам такой же, » — проснувшаяся совесть все чаще мешала профессору. Мысленно выругавшись, Снейп обратился к девушке, протягивая ей мешочек:       — Это вам, — сказал он, а затем посмешил пояснить. — Посмотрите, что там.       Приняв мешочек из рук декана, девушка с любопытством подняла бровь, с некоторое время глядя ему в глаза, а после развязала веревочку — и её лицо вытянулось от удивления.       — Мандрагора? — молвила она через минуту. — Профессор, но… Ммм… Спасибо, сэр, — закончила она тихо. — Только с чего вдруг такая щедрость?       — Пожалуйста, — сухо сказал Северус, резко развернулся на каблуках, из-за чего его мантия стала похожа на крылья, и ушёл. Ему ещё надо было поговорить со слизеринцами. Снейп дошёл до гостиной, сел на диван и жестом подозвал змеек. Через час все студенты Слизерина знали, что паниковать не стоит, а приставать к гриффиндорке тоже не надо. Теперь с чистой совестью зельевар пошёл к себе в комнаты. Время позволяло выкурить ещё одну сигарету и выпить кофе, читая книгу. Профессор предпочитал на досуге читать французскую готическую литературу пятнадцатого века. Сидеть на кухне в его комнатах было уютно: зеленые, серые и бежевые тона успокаивали. Завтрашний день должен был принести больше хлопот.