Я скажу ответ

Было ли любовью то, что они делали? Глеб на дух не переносил подобные вопросы, но все чаще и чаще задумывался над этим, и каждый раз ответ был прост и понятен - нет. Следующей мыслью было: а если не любовь, то что? Глеб хмурил брови, курил и не находил ответа. Страсть. Дикая, огненная страсть, сносящая крышу. Когда губы дрожат, трясущиеся пальцы расстегивают ремень, и хочется только одного - нагнуть его и трахать не просто до изнеможения - до потери сознания. Оставлять алые следы засосов, кусать бледную кожу, впиваться в его губы страстным поцелуем. Нежность. Засыпать в объятиях друг друга. Выдыхать ему в лицо горький табачный дым и хрипло смеяться, наблюдая за тем, как он морщит нос. Перебирать длинные черные волосы, наматывать на палец кудрявую прядь. Играясь, заплетать ему косу, не обращая внимание на его веселые фырканья. Будить его поцелуем после безумной совместной ночи. Убирать за ухо вечно спадающие на глаза волосы. Целовать его в щеку перед выходом на сцену. Засыпать у него на плече, пока такси везет их в очередную гостиницу. Ревность. Ненавидеть всех его бесконечных баб. Ненавидеть его за интервью, в которых он рассыпается в благодарностях к своей жене, говорит, как сильно он ее любит, и как ему с ней повезло. За все эти высказывания Вадим потом расплачивался сполна. Словами о том, как сильно Глеб ему нужен, и подтверждая делом, срывая с его губ тихие стоны. Все это уже давно осталось в прошлом. Ушло, словно сильное опьянение, оставив после себя жуткое невыносимое похмелье. И не осталось между ними былой нежности, только злоба и смертельные обиды друг на друга. И ревность. Глеб до сих пор ревновал его, до безумия ревновал, чувствуя острую нехватку Вадима в своем организме. Но сделанного не воротишь назад, Вадиму сейчас наверняка стало легко и спокойно. Вадим наверняка был счастлив скинуть со своих плеч бремя в лице своего младшего брата. Вадим наверняка сейчас счастлив и, занимаясь сексом с любимой женой, вовсе не мечтает о Глебе. И старается не вспоминать о том, что было с ними, кажется, теперь уже в другой жизни. И ради счастья Вадима Глеб не ворвется снова в его жизнь, не побеспокоит своим пьяным звонком, не устроит в его тихой гавани ураган истерики. Нет, он сцепит зубы и будет жить на зло самому себе. И каждую ночь, когда темнота охватывает его комнату, а за окном скалит зубы луна, он вновь и вновь задает себе один и тот же вопрос, зная и страшно боясь правдивого ответа. Было ли любовью то, что они делали? Да.