Дочь моя...

Добежав до кондитерской «Антисласти», Антиплащ остановился, чтобы перевести дух. Злодей оперся плечом об стену здания и стал перебирать в голове все происшествия с ним за сегодня. Ещё один неудачный день для него случился именно сегодня буквально две минуты назад. «Вновь поражение и, как всегда, надоедливый святоша выходит сухим из воды…» - пронеслось в голове селезня. От злости он сжал зубы, глаза налились кровью, и злодей со всей силы ударил кулаком по стене. Удар получился достаточно сильным; даже кусок стены, куда ударил Антиплащ, откололся и рассыпался в пыль (настолько была велика его ненависть к Черному Плащу). Но тотчас же руку пронзила такая жгучая боль, что селезень готов был закричать, но, еле подавив в себе крик, он потер ушибленную руку и направился к дверям кондитерской. Подойдя к торту, служившему порталом в Антимир, Антиплащ облегченно вздохнул. Наконец-то, он сможет спокойно отдохнуть от ЧП в своем любимом АнтиСен-Канаре. Злодей запрыгнул в портал и, оказавшись прямо посреди улиц родного города, улыбнулся и вытер пот со лба. «Ура! Я дома!» - подумал селезень и зашагал по улице по направлению к своему дому. Отворив дверь, преступник увидел, что навстречу ему бежит маленькая девочка, лет 9-ти, в розовом платьице и радостно смотрит на него, протягивая к нему свои маленькие ручки. Это была Антигусена, приемная дочь Антиплаща. Сам же злодей был несколько удивлен таким поведением девочки, поэтому, зайдя на порог, остановился и стал наблюдать за её дальнейшими действиями. Девочка приблизилась к нему на небольшое расстояние и учтиво поклонилась: - Здравствуйте, сэр Антиплащ. Анти ещё полминуты продолжал глядеть на неё, затем очнулся и выдавил: - Здравствуй… В нем ещё кипела злость после очередного проигрыша в схватке с Кряком, но он решился быть сдержаннее и не выплескивать гнев на маленькую невинную девочку. Грубо, но, не больно потрепав её по голове, Антиплащ пошел дальше в дом. Внутреннее убранство было мрачным, и всюду царил беспорядок, за исключением одной небольшой комнатки. Без сомнений, это была комната Антигусены, где она делала уроки, спала и находилась почти весь день. Заглянув туда, селезень окинул девочку хмурым взглядом. Заметив, что он недоволен, она боязливо посмотрела на него: - Я же велел тебе разгромить все комнаты в этом доме, и твоя была не исключением! – донеслось до её уха. Антиплащ снова сдавил зубы от новой нахлынувшей на него волны гнева. Девочка схватилась руками за плечи и сжалась. Злодей стиснул руку в кулак. Это было верным признаком того, что он собирается ударить. Поняв это, Антигусена от страха зажмурилась. До Антиплаща донеслось лишь слабое детское лепетание: - Прости… Приглянувшись к девочке поближе, преступник вдруг сменил выражение лица. «Что я делаю? Ведь это же моя дочь…почему я так с ней? Сейчас я собираюсь ударить её, но за что? За то, что она не такая как все? За то, что она такая добрая, милая и безобидная? Нет…» - подумал Антиплащ. Разжав кулак и расслабив напрягшееся тело, он снова взглянул на Антигусену. Увидев, что она ещё дрожит, хотя и открыла глаза, селезень обнял её и прижал к сердцу, прошептав еле слышно: - Нет… Девочка прильнула к его груди и сказала, всхлипывая: - Простите, сэр. Я обещаю вам развести полный беспорядок в комнате и передраться со всеми мальчишками в классе… От неожиданности уставившись на неё, Антиплащ слегка разжал свои объятия, но не выпустил из них девочку. Она была настолько беззащитна, что каждому хулигану ничего не стоило обидеть её. Злодей проговорил: - Не обещай мне ничего, милая. Я виноват сам. Прости меня…мне не нужно было вести себя так жестоко с тобой и…не называй меня «сэр». Для тебя я просто папа, - отпустив девочку и отойдя от неё, Антиплащ поплелся в комнату и уселся на кровать, обхватив голову руками. Вдруг он почувствовал мягкий шорох сверху и поднял глаза. Это Антигусена стянула с него шляпу и поцеловала его в лоб. Преступник мягко улыбнулся и посадил девочку себе на колени. Нежно гладя её по волосам, он понял, что малышка заснула. Взяв её на руки, он уложил её в постель, накрыл теплым одеялом и, поцеловав в щеку, шепнул: - Дочь моя, спи. Я люблю тебя.