Красный снег

Я бежал, бежал что было сил. Картины мелькали перед моими глазами слишком быстро. Я бежал. По колено в снегу. Я замерзал, но бежал. Бежал прочь. Бежал, стараясь запомнить хоть что-то из спокойных картин своей страны. Но нет. Я таки упал... Начав терять сознание, слышал лишь шаги солдат и тишину. Мёртвая тишина охватывала мой разум, моё сознание... Почувствовав чьи-то горячие руки, пахнущие грязью и кровью, на своих плечах, шее... Всё... теперь... лишь... пустота... ~ Лёгкое тело парня подхватили на руки солдаты и те потащили его в свой лагерь. Кинув его на чем-то застеленный пол палатки, тут же ушли, но без присмотра он оставался не долго. Пришли другие два солдата. И с французскими карабинами приветствовали своего главного. - Nous avons pris cet espion, quand il passait par des arbres dans le camp. (фр. Мы поймали этого шпиона, когда он проходил мимо деревьев у лагеря.) - сказал один из пехотинцев. - Très bien. Nous allons obtenir des informations. (фр. Хорошо. Мы добудем информацию) - Солдаты, кроме командира ушли. Сев за стол и начав писать куда-то к высшим чинам, он казалось просто ждал, когда ребёнок очнётся. ~ Как долго бы я не был в отключке и сколько бы здесь не сидел этот мужик - я таки проснулся и подал признаки жизни. Тот сразу вскочил и подался ко мне. Находились мы в какой-то закрытой палатке, и я уже не понимал, спасён я, или обречён на большие муки? Он сел напротив меня. Интересно, что он видел тогда в моих глазах?.. - Qui êtes-vous? à partir de quel domaine? ennemi? (фр. Кто ты? Откуда? Враг?) Я его не понимал. Французский был мне чужд. Дальше он ничего не говорил. Дав мне в руки яблоко он вышел из палатки и что-то говорил. Ну а я же был рад этому яблоку. Хоть какая-то еда. Странно, но этот мне не казался уж врагом. Я старательно начал уничтожать это яблоко. Когда тот человек вернулся с кем-то из своих, яблока уже не было. Ничего не осталось, кроме хвостика от ветки. - comme des pommes? (фр. любишь яблоки?) - он как-то добро улыбнулся. Когда он сел, второй едва ли не сразу прижал меня к полу и приставил нож к глотке. Вот теперь мне было страшно. Лезвие блестело от света лампы не столе, что внушало некое чувство укола, прямо в сердце. Теперь мне было страшно... - Что тебе было надо у нашего лагеря? - говорил он с ужасным французским акцентом, но, к счастью, по-русски. - Я лишь охотился. - наконец подал голос и я. Сейчас он был резок и решительный. Как с волками, главное не подавать вида страха. Да и про охоту - чистая правда. Врать я тогда ещё не умел. Мой охотничий домик был недалеко от их лагеря, ведь здесь есть отличные зайцы. Этот наглец что-то сказал главнокомандующему, тот кивнул и мне "освободили". Ножевых опасностей уже хотя бы не было. Стало даже легче дышать. Переводчик сразу же ушёл. И мой добрый враг, помогая мне встать, улыбнулся. Кое-как, по его последующим жестам, я понял, что он лишь просит доказать мою охоту. Я кивнул. Тот опять улыбнулся и похлопал меня по плечу. Когда палатка открылась - на меня подул сильный ветер и куча снега. В моей промокшей оборванской одежде сейчас было очень холодно. Мы шли сквозь солдат, мимо патрульных. Все отдавали честь своими карабинами, на которых были ещё и штыки, озлобленно пялились на меня. Мы таки вышли за ворота лагеря. Тяжело вздохнув и протерпев дикие скачки мурашек по моей коже я продолжал чувствовать взгляды солдат на себе. Мужик, что шёл со мной, жестом предложил поехать на лошадях, но я отказал, некогда мне учиться, да и двести метров - не расстояние. Мы шли медленно, ускоряясь лишь тогда, когда снег становился мне выше колен... Странно, наверно, ведь я иду по факту рядом с врагом страны, но чувствую себя в безопасности. Это как-то по-предательски... - Quel est... votre nom? (фр. Как... Ваше имя?) - единственная фраза на его языке, которую я уловил, осознавая хоть приблизительное её значение. Мой вопрос действительно удивил его, то ли тем, что я сказал это на французском, то ли моё ужасное произношение. - Anri B'onalfier - после некого смятения, слегка улыбнувшись, сказал он. - Eh bien, quel est ton nom? (фр. Ну, а как тебя зовут?). По вопросительной интонации и приподнятым бровям я понял, что спрашивал он моё имя... Даже задумался, стоит ли... - Alexey Dragunov. - Почему-то мне захотелось ему улыбнуться. Вновь подул сильный ветер. Я напрягся и стиснул зубы, но не сбавлял темп, зная, что дом уже недалеко и зная, что в нём тепло... Схватив француза за руку я рванул вперёд, так мы наконец попали в лес, где не так сильно продувало... Отведя дух и восстановив дыхание я отпустил руку и, проверив состояние командира, пошёл прямо... Мой домик уже виднелся. Я показал на него пальцем, и француз, взглянув, кивнул. Так мы опять ускорили темп. Ветер дул нам в спину, снег заваливался мне за шиворот, но я шёл. Мы дошли до дома. Взобравшись по лестнице, которую слегка обсыпало снегом сверху, вошли в сам дом. В нём и правда было тепло. Чуть посидев на полу я встал и разогрел подобие печи. Огонь, благо, пошёл быстро и тут же распространил своё тепло по маленькому дому. Я пригласил моего друга-врага за стол, тот, сев, ничего не говорил. Жутко замёрз видимо. Морозы России явно не для изнеженных французов. Я взял из кухонного стола ранее заготовленный суп, кстати, из оленины. И всю кастрюлю поставил греться над огнём. Тем временем я достал пару глубоких тарелок, ложки и хлеб. Посидев минут ещё десять разлил суп по тарелкам и, улыбнувшись, дал один "комплект" гостье. - Приятного аппетита, что ли? - Merci pour la nourriture (фр. спасибо за еду.) - сказал он и принялся за еду. Мы ели молча, хоть нам и было что сказать друг другу. Почему-то мне это напомнило сюжет сказки "Ночная буря". Сейчас идёт Великая война, думал я, её будут вспоминать поколениями. Может начать вести дневник? Помимо охотничьего.. Буду писать в нём о том, что здесь происходит на самом деле... Мой гостья ел быстро, по этому он закончил раньше, но отставать от его напора я не спешил и закончил с секундным отставанием. Когда мы кивнули друг другу, я унёс посуду. В это время Anri осматривал моё жилище. Думаю, он уже подтвердил мои слова. На полу волчьи и медвежьи шкуры, на креслах и диване - сшитые вместе лисьи шкуры, на стульях удобные подушечки из заячьего скальпа, уже не говоря об полу разделанной тушки оленя на кухонном столе. Француз встал, посмотрел в окно и, поклонившись, из-за чего я занервничал,вышел обратно в лес, обратно пошёл в свой лагерь, видимо завтра они уже уйдут. В надежде, что всё уже обошлось я залёг на диван и расслабился от тепла шкур... Удобно, когда в стране есть чем заняться даже мне. Спать мне не хотелось, но и погода сейчас не для охоты. Слишком скучно. Сколько времени прошло - не знаю, но я услышал выстрелы и в чём был, прихватив заодно ружьё, выбежал на улицу. Группа французов напала на одного человека, который довольно лихо то переходил на прыжки по веткам деревьев, то укрывался в сугробах, то просто оборонялся и убивал. Картина не из приятных. Человек одиннадцать на одного. Возникло в груди какое-то чувство долга... Я выстрелил из ружья прямо в голову одного из преследователей, так ровная половина перешла по мою душу. Я спрыгнул вниз и достал нож из ремня. Рефлексом водил так, будто бы вновь дрался с медведем. Со стаей медведей. Почему именно со стаей? Да то что они ведут себя как волки, кружат вокруг и ждут, когда можно напасть с тыла. Но разве что с этих даже клыки не снимешь. С людьми я ранее не дрался, но опять же - учиться некогда. Я стоял, не переходя в атаку, то парировал их удары, то при первой возможности вонзал в них нож. Те, хоть уже будучи в крови, продолжали стоять, я только и делал, что поглядывал на того, второго человека, лица которого было не видно, но я понимал, что теперь он уж точно выиграет. Но вот, я слишком долгое время отвлекался, солдат со спины, один уже из трёх выживших, подсадил в меня штыком. Я никогда не чувствовал столь резкой боли, я ощущал как по моему плечу течёт кровь... Издав какой-то сдавленный крик и я вновь принял защитную позу..