Уроки танцев

      Отношения между Джеймсом Конрадом и Реджем Сливко сложились довольно странные. Это легко объяснялось разницей положений в социальной иерархии. Редж немного благоговел перед Джеймсом, тот находил его довольно забавным, и все оставалось в рамках приличий, хотя в целом события развивались не самым лучшим образом. Потом Джеймс спас жизнь Реджа, а тот спас вообще всех, и все стало совсем сложно. Как только выжившие вернулись на авианосец, легший на обратный курс, все начали праздновать. Там Конрад и Сливко обнялись, и объятие продлилось это немного дольше положенного. В течение первых дней плаванья вышло так, что один из них всегда пялился на второго. Когда тот, на кого смотрели, ловил взгляд смотрящего, то тот немедленно отворачивалась, но затем все повторялось. Если быть до конца честным, то Конраду это чертовски надоело. Редж, казалось, был полностью удовлетворен их дружбой, и это сводило Конрада с ума. Как мог Сливко не замечать, что происходит на самом деле? Джеймс всегда был проницательным, но теперь он не был уверен в себе: не принимает ли он желаемое за действительное. За десять лет постоянного посещения гей-баров по всему миру Джеймс видел множество мужчин, занимавшихся всеми видами гнусностей, и понимал, что Редж тоже может оказаться гомосексуалом. Однако Конрад боялся открыть ему свою ориентацию. Было бы очень неловко перепутать чужую благодарность за спасение жизни с желанием трахать парней в задницу.              Джеймс вздохнул и провел ладонями по лицу, пытаясь прекратить бесконечный внутренний монолог, преследовавший его с того самого момента, как он ввязался в эту самоубийственную авантюру. Боже, он начинал чувствовать себя маленькой девочкой, гадающей на ромашке: «он меня любит, он меня не любит, он меня любит, он меня не любит». Хотя правильней было сказать не «любит ли он меня», а «любит ли он мужчин вообще».              Ход мыслей Джеймса прервали звуки музыки, донесшиеся с нижней палубы. Это было довольно закономерно: прямо под его каютой находился солдатский кубрик, а любимый проигрыватель Сливко чудесным образом пережил миссию на острове. Необычно было не то, что в кубрике играла музыка, а что это была за музыка. Свинг, хиты из тысяча девятьсот сорокового года. Заинтригованный Джеймс поднялся из-за стола, вышел из своей личной (слава Богу)каюты и спустился по лестнице в кубрик. Там он и нашел выделывающего танцевальные па Хэнка, в то время как пластинка Каунта Бейси вращалась на проигрывателе. Парни, наблюдавшие за этим подобием танца, чувствовали себя явно не в своей тарелке.              - Пытаешься научить их танцевать? - спросил Джеймс, прислонившись к дверному проему. Ребята с надеждой посмотрели на него, надеясь на спасение. Хэнк кивнул. Джеймс предложил помочь. Ребята этого явно не оценили.              - Вы умеете танцевать? - вопрос Реджа прозвучал так, как будто Конрад заявил о том, что может отрастить крылья и летать по воздуху.              - Сомневаюсь, что метод «смотри и учись» тут сработает, лейтенант, - сказал Джеймс, игнорируя вопрос Реджа. – Если они хотят научиться танцевать, то им придется танцевать.              - Да, так было бы лучше, но тут нет девушек, - разочарованно ответил Хэнк.              Судя по тому, как он переглянулся с солдатами, Джеймс понял, что единственных на корабле девушек, Уивер и Лиин, попросили помочь, и они ответили отказом.              - Что за вздор, девушки для уроков танцев не обязательны! Ну, кто хочет пойти первым?              - Я хочу попробовать» - быстро подал голос Сливко. Он взволновано подскочил, но тотчас же осекся: «Стойте, но я должен… разве не один из нас…».              - Все в порядке, ты можешь вести, - кивнул Джеймс.              Еще три секунды назад танцевать в роли женщины казалось ребятам, да и Хэнку, унизительным, но теперь это стало крутым. Отношение к танцам в отдельно взятом кубрике изменилось под влиянием невероятного Джеймса Конрада.              Редж нерешительно подошел к Конраду, тот поощрительно улыбнулся. Они стояли лицом к лицу довольно долго, не произнеся ни слова.              - Тебе надо положить руку мне на талию, Сливко, - побудил его к действию Джеймс.              - Верно, извините.              Джеймс скользнул одной рукой по плечу Реджа, а другой взял его ладонь. Только тогда Джеймс понял, насколько со стороны это выглядит смешным, но он уже зашел слишком далеко.              - Хорошо, теперь просто повторяй за мной. Вот так, понял? - Джеймс медленно направлял движения Реджа, пока тот не стал чувствовать себя более уверенно. Спустя минуту они ускорились, начали попадать в такт и почувствовали ритм песни. Все с наслаждением следили за их танцем. Редж, казалось, втянулся, заставил Джеймса покрутиться, потом притянул его ближе к себе.              -Поддержи меня, - сказал Джеймс через несколько минут.              - Что? – Редж удивленно открыл глаза.              - Сделай поддержку! Ты сможешь!       Редж это сделал. Все происходящее было волнующе-веселым. Редж широко улыбался, что объяснимо, Джеймс, вот странно, улыбался ему в ответ. Внезапно Редж смутился. Он резко поскучнел и погрустнел. Улыбка исчезла с лица Джеймса. Торжественно Сливко вывел его из поддержки и отступил.       - Глупо получилось. Я даже не люблю танцевать, - сказал Редж. Он выглядел убитым горем. Джеймс чувствовал себя не лучше. Он немного постоял на месте, прежде чем подойти к проигрывателю и выключить его. Песня замедлилась, а затем остановилась.       - Думаю, на сегодня достаточно. Мне нужно доделать работу. Был рад вас видеть, парни.              Джеймс быстро вышел из комнаты и поднялся по лестнице, чувствуя себя смущенным. Он долго принимал душ, пытаясь смыть с себя это странное чувство, но не преуспел в этом. Он забрался на свою слишком маленькую кровать и пожалел, что пошел разбираться со всей этой музыкальной историей.              «Нет, это не честно, – подумал он, - но это того стоило. Конечно, я выглядел из-за него идиотом, но, казалось, он был счастлив». Конрад не смог сдержать улыбку, вспомнив, каким счастливым был Редж и как хорошо танцевал. Он был единственным, кто решился попробовать – еще один пример огромной храбрости Сливко, пусть и несколько иного рода, чем та, которую он проявил во время миссии. Конрад даже рассмеялся про себя, вспомнив, как все были обескуражены, когда он позволил Сливко вести. Он резко перестал смеяться, ему не стало грустно. У него встал. Джеймс не помнил отчетливо, в какой момент это произошло, и на что он так отреагировал. Джеймс знал, что Сливко ему немного нравился, но, Боже, только одного воспоминания о злополучном танце оказалось достаточно, чтобы он завелся. У Конрада довольно давно никого не было: выбор партнеров во Вьетнаме был не ахти, но это явно не оправдание для внезапной эрекции, подходящей разве что мальчику-подростку.              «Сливко всего лишь двадцать лет. Он, наверное, легко возбуждается», - подумал Конрад прежде, чем смог себя остановить. Его член дернулся, и Джемс решил разобраться с проблемой. Он неохотно опустил руку вниз и погладил себя через пижамные штаны. Боже, это было одновременно и прекрасно, и ужасно, но не потому что Конрад мечтал о человеке своего пола. Он потратил много лет, чтобы принять эту часть себя. Сливко был именно тем мужчиной, которого он хотел. Юношей, если быть точным. Юношей, который под давлением обстоятельств вынужден был стать мужчиной. Конрада всегда полностью удовлетворял анонимный секс в грязных клубах (слишком громкое название для темных подвалов, если честно). Так было семнадцать лет. И он не видел причины, чтобы что-то пошло иначе. Конечно, он иногда мечтал о человеке, с которым можно было бы говорить обо всем, держаться за руки, просыпаться рядом… Желание проснуться рядом со Сливко заставило член Конрада снова дернуться.              «Господи, да что со мной не так?». Конрад никак не мог свыкнуться с мыслью, что в глубине его влечения к Сливко лежит нечто больше, чем простая физиология. Во время дрочки он заставил себя думать только о довольно обезличенных вещах. Например, как Редж выглядел бы в душе, или на четвереньках, или растягивающий себя пальцами….              Конрад никогда не опускался до того, чтобы фантазировать о Сливко в таком ключе и так откровенно. Прошло удручающе много времени, а он так и не смог кончить. Конрад понял, что гиперэротические фантазии не помогут ему достигнуть желаемой разрядки, но он все еще отчаянно пытался. Наконец Джеймс сдался и позволил своему разуму переключиться на приятные воспоминания. Каким расслабленным было лицо Сливко, когда он слушал рок-н-ролл. Как он смеялся. Как звучал голос, когда он находился в легком подпитии. Как Сливко смотрел на него в ту первую ночь на корабле. Как Сливко взглянул на него, когда окончательно решил предать полковника и спасти жизни всех.              Конрад рассердился. Мало того, что он унизительно дрочил на сладкие воспоминания, но даже это не помогло. Он был так близко, почти на краю, но не мог кончить. Каждая хорошая мысль прерывалась жестоким напоминанием о том, что Сливко - солдат, который просто находится под впечатлением от умений и звания Конрада.              «Он, пожалуй, согласился танцевать со мной, потому что чувствовал себя обязанным», - внутренне простонал Конрад. Он продолжал мучить себя мыслями о гетеросексуальности Сливко, пока не провалился в сон, так и не выпустив стояк из ладони.       Редж проснулся в плохом настроении. Он ложился спать рассерженным, надеясь, что за ночь это пройдет. Он злился на Конрада: тот заставил выглядеть его идиотом. Он злился на Хэнка, потому что тот всегда вел себя как идиот. Но больше всего он сердился на себя, потому что ощущал себя идиотом.              Редж за свою короткую жизнь слишком много раз ошибался. Он плохо успевал в школе. За время военной подготовки на него наорал каждый из его подразделения, а может даже и эскадрильи. Во время войны он постоянно получал взыскания за принятие нерациональных решений: он щадил людей, не повиновался приказам, возвращался за брошенными на произвол судьбы товарищами. После того как его выбор, оставить полковника и спасти Конга, оказался правильным, он стал вести себя чуть уверенней. Хотя, на самом деле он пребывал в постоянном замешательстве. Ему казалось, что он все делает не так. Он не знал, как на самом деле должен вести себя мужчина. Не мог догадаться, что чувствуют другие люди. Неправильно понял, что означает «уроки танцев». Это ведь значит уроки танцев и ничего больше? Он ошибся на счет отношений Конрада и Уивер, и после неудачного намека на их роман Сливко получил довольно грубое внушение от Уивер. Пощечину, если быть точнее. Прошло всего четверо суток из двадцати двух дней пути, самолетов в этот раз им не дали, предоставив для возвращения домой только корабль. За это время Редж уже успел допустить несколько ошибок. И каждый раз, когда он это делал, то думал о худшей ошибке своей жизни, когда спросил отца, почему мальчики не выходят замуж за мальчиков. Ему было одиннадцать лет. Это было самое жестокое избиение в его жизни, и будь он проклят, если когда-нибудь забудет случившиеся. Редж решил, что война лучший способ выпустить свой гнев, теснившийся в его груди с тех пор. Но это не сработало: гнев превратился в грусть, грусть превратилась слабость, а слабость стала постоянной болью. Боль немного утихла, когда появился Конрад. Он был сильным, но добрым. Редж впервые встретил лидера, который не был жесток. И внезапно оказалось, что быть храбрым не так уж и сложно. Редж снова стал ощущать себя тем, кем был до избиения. Только теперь он стал мужчиной, молодым, но все же мужчиной и у него появились желания. Желания, который он не мог себе объяснить. Вначале они носили вполне невинный, по крайне мере не сексуальный характер. Он отчаянно нуждался в одобрении Конрада, хотел, чтобы тот чаще дотрагивался до него, пытался найти способ его рассмешить. Потом все стало гораздо … сюрреалистичней. Ночью на острове он наблюдал, как Конрад брился, и мечтал, чтобы тот этого не делал. Сливко нравилась щетина. Он необъяснимо долго пялился на лохмотья Конрада. В ту первую ночь на корабле, когда они долго смотрели друг на друга, Сливко было немного пьян. Он вспоминал об этом снова и снова уже в постели, отчаянно пытаясь не выдать себя ни звуком.                     Лучше бы для Сливко все это осталось на периферии его сознания, но теперь, когда до него дошел весь масштаб проблемы, появился серьезный повод для беспокойства. В ту секунду, когда он поддержал Конрада в танце, Сливко ощутил прилив любви такой силы, что впервые за многие годы почувствовал себя живым. Это было ужасно. Даже если забыть о том, что Конрад – мужчина, что все равно невозможно сделать, он был в два раза умнее его, в двадцать раз красивее. Короче говоря, скорее снежок не растает, попав в геенну огненную, чем Сливко может рассчитывать на ответные чувства. Конрад, наверное, давно все понял про него. Все было очевидно еще и до танца. И что сделал старина капитан? Был снисходителен к нему? Дал ему понять, что все это надо резко прекратить, как отодрать пластырь с болячки? Нет, он прифланировал к ним в своей дурацкой футболке в облипку, засунул свои большие сильные руки в карманы и стоял, опершись о дверной проем, сексуальный засранец. А когда они танцевали, Редж осознал все буквально за секунду. Он пялился на одежду Конарда в ту ночь на острове, потому что хотел, чтобы она исчезла. Понятно, почему он считал, что Конрад и Уивер в отношениях, потому что любая женщина хотела бы Конрада. Он представлял себе лицо Конрада, пока все остальные отдыхали, потому что он урод и придурок.              Редж плеснул себе водой в лицо. Потом еще раз. Он старался не смотреть в зеркало. Он не хотел видеть себя сейчас, а возможно и в обозримом будущем.              Сливко пропустил завтрак. Он слушал любимые песни снова и снова, но теперь он слышал в них совсем иное, чем раньше. Это походило встречу со старым другом, с которым вы не виделись много лет. Но это встреча не из тех, которые бывают приятными или вызывают прилив ностальгии. Напротив, вы оба чувствуете себя подавленными, старыми и смущенными. Это было как первые недели во Вьетнаме. Во время которых ему открылась неприятная правда: все, что ему внушали, было ложью. Несмотря на то, что Реджу было всегда не занимать самоедства, сейчас он чувствовал себя гораздо хуже, чем когда-либо.              Конрад почти не видел Редж в тот день. Он надеялся, что Сливко просто придет в столовую, будет вести себя как обычно и все вернется на круги своя. Вместо этого между ними словно повисла пустота, как незаконченная фраза иди оборванная песня, которую они как раз прервали не дотанцевав. Про Реджа спрашивали все, не только Конрад. Когда солдаты сказали, что Сливко плохо себя чувствует. В столовой раздался общий вздох разочарования. Хоть Редж в это никогда бы не поверил, но он нравился всем без исключения людям на корабле. Конрад именно поэтому и увлекся Сливко. У многих людей красивое тело, но Конрад не знал никого такого же доброго, храброго и щедрого как Редж.              Конрад хотел поговорить с Реджем, но в этом желании было двойное дно. Ему не просто нравилось беседовать со Сливко, но и отчасти он надеялся, что разговор поможет стереть воспоминание о ночной неудаче. Он полагал, что Редж не хочет его видеть (тот, похоже, стал избегать его), но Конрад, движимый наилучшими побуждениями, все же решил его проведать.              Конрад оставил завтрак недоеденным и отправился в кубрик. Когда он открыл дверь, Редж немного повернул голову, чтобы узнать, кто пришел, поморщился и стал смотреть в потолок.              - Сливко, - сказал Джеймс. Хотя он больше ничего не произнес, оба они чувствовали, что сказано даже слишком много. Минута прошла в тишине.              - Сливко, я просто хотел убедиться, что с тобой все нормально. Может, тебе стоит пойти в лазарет, если ты…              - У меня болезнь другого рода, - оборвал его Редж.              Прошла еще минута. Во время которой Джеймс задавал себе вопрос имел ли Редж в виду то, что пришло ему на ум, но решил, что это маловероятно.              -Хорошо, если тебе что-то понадобится…. Дай мне знать, – Конрад не хотел уходить, но понимал, что не может дольше оставаться. Он немного постоял, ожидая, что Редж все же ему ответит, но тот молчал. Конрад ушел, больше ничего не сказав.              Редж, в конце концов, поел, но совсем немного, ему явно было не до обеда. Все были весьма этим обеспокоены. Никто со всего судна не любил еду больше него. Конрад все время смотрел на Реджа, но тот больше не поднимал на него взгляд.              Дважды в промежутке между завтраком и обедом Конрад подводил себя к самому краю, но так и не смог кончить, и каждый раз ему становилось все хуже и хуже. Он впал в отчаянье, что отразилось на его эротических фантазиях. Обычно образы, мелькавшие в его голове, не были детализированные, это был просто нарезка из разных возбуждающих вещей без какой-либо последовательности или общей темы. Теперь же он представлял себе сложный сценарий, состоящий из соблазнения, заигрываний, просьб. Все заканчивалось жестким и диким трахом. Конрад воображал, как просит прощение у Сливко за все, что сделал не так. Даже мысли об этом принесли ему облегчение морального свойства. В остальном фантазии оказались бессильны, и он так и не смог довести себя до оргазма. Джеймс был зол настолько, что почти ударил кулаком в стену, когда он снова услышал музыку. На этот раз звучала одна их песен группы Creedence Clearwater Revival.              Джеймс хмыкнул, натянул штаны и сбежал вниз по лестнице к кубрику. Он ожидал найти там всех солдат, но Редж был один.              -Ты не мог бы это выключить, - потребовал Конрад.              -Что! Я вас не слышу, - вызывающе ответил Редж, хотя оба понимали, что он все прекрасно слышит. Конрад подошел к нему, ткнул носком ботинка кнопку питания на проигрывателе. Испуганный Сливко попытался отступить к стене, но Конрад схватил его за рубашку и притянул ближе.              - Я сыт по горло этим дерьмом, - прорычал он.              - Чччто... каким дерьмом? – еле слышно ответил Редж. Конрад дернул его на себя, а потом толкнул к стене, заставляя Реджа сфокусироваться на его лице.              - Я не люблю оставлять дела неоконченными. Не могу закончить остальное, пока не завершу что-то одно, - во взгляде Конрада плескалась безжалостность.              - Какое дело? – Редж был по-настоящему растерян.              Конрад вздохнул:              - Мне не понравился, как закончился наш урок танцев. На самом деле, мне это оооочень не понравилось. Сейчас мы сделаем это еще раз, и ты не будешь ломаться.              Редж, мягко говоря, выглядел удивленным              - Мне поставить песню? Ну, ту…              - Нет. Мне не нужна музыка, - Конрад сделал шаг назад.              Редж, не желая злить Конрада, поспешно схватил его за руку и обнял за талию. В этот раз Конрад не положил ладонь на плечо Сливко, а провел ею по спине, крепко прижимая юношу к себе. Редж тихо ахнул, ощутив, как близко их тела прижаты друг к другу. Он уговаривал себя не возбуждаться, но это было выше его сил, особенно, когда он почувствовал чужой член, упиравшийся в пряжку его брюк. Теперь настала очередь Конрада выдохнуть сквозь зубы. Он сглотнул и провел ладонью по спине Редж, ощущая, как загорелое тело Сливко дрожит под его прикосновениями. Этого было достаточно, чтобы свести Конрада с ума. Он наклонился к Сливко, почти коснувшись губами его уха. Колени Редж предательски задрожали.              - Почему ты злишься на меня, Сливко, - прошептал Конрад.       - Ненавижу себя за то, что я чувствую из-за вас, - ответил Редж на удивление быстро. Видимо, он долго размышлял об этом в одиночестве.              - Как ты себя чувствуешь? – Конрад почти касался губами шеи Редж, не целуя, но находясь буквально в миллиметре от кожи              - Я чувствую себя глупым, нервным и смущенным. Я злюсь, - Редж говорил так тихо, что его едва было слышно, но он не смог заставить себя говорить громче. Он так ослаб.              - Что-то еще? – Конрад положил обе руки на бедра Реджа, заставив их члены соприкасаться. Редж издал судорожный вздох и вцепился в плечи Конрада. Тот закрыл глаза, теряясь в ощущениях, но продолжил тереться о Реджа.              - Повтори еще раз, что я заставляю тебя чувствовать, Сливко? – голос Конрада у уха Реджа был мягким, но все еще пугающим. Редж вдруг понял, что ему нравится так пугаться.              - Я чувствую тепло, - удалось пробормотать ему.              - Где? – спросил Конрад. Редж отступил немного и почти невесомо дотронулся ладонью до чужого живота. Конрад вздрогнул. Мышцы его пресса были такими же твердыми на ощупь, как и выглядели со стороны.              - Здесь, - прошептал Редж через мгновение.              Конрад лишился дара речи. Это был такой невинный и в тоже время интимный момент. Это завело его еще сильнее, хотя казалось, это было просто физически не возможно.              - Сливко, я… - Конрад провел рукой по волосам Реджа и наклонился, чтобы поцеловать его, но раздался шум. Ребята возвращались после каких-то проделок на корабле. Конрад был на грани, но заставил себя прекратить.       - Капитан, - начал Редж, пытаясь удержать его.       - Приходи ко мне в каюту в полночь. Если ты хочешь этого, - предложил Конрад, отступая. Он выскочил из кубрика, как раз прямо перед возвращением солдат.                     В тот вечер они оба не могли даже подумать о сне. Редж проигрывал в своем воображении десятки ситуации, где все заканчивается полным фиаско. Конрад же был убежден, что Сливко просто не появится. Но когда настала ночь, Редж пришел. Из одежды на нем были только камуфляжные брюки, и никакой рубашки. Конрад, напротив, был полностью одет и в очках для чтения. Он взялся за книгу, пытаясь хоть чем-то отвлечь себя. Мгновение они рассматривали друг друга.              - Ты спишь прямо в своей полевой форме? - спросил Конрад с изумлением.              - У меня так долго не было никакого другого варианта, так что я привык, - Редж чуть улыбнулся. Его робкая улыбка была похожа на теплый солнечный луч.              - Что вы читаете?              - Одиссею. Слышал про неё когда-нибудь? – Конрад встал из-за стола, закрыл книгу и медленно подошел к Реджу.              Тот отрицательно покачал головой.              - Это классика. История человека, который возвращается с войны, только чтобы понять, что не так просто вернуться. Он не может доверять тем людям, кому, как он думал, можно доверять… Морские богини терзают его. Это, конечно, фантастика, но я всегда находил ее удивительно жизненной.              Конрад нежно начал пропускать мягкие волосы Сливко сквозь пальцы. Сейчас, когда не было банданы, это было делать намного легче.              - Ты когда-нибудь чувствовал себя так? Будто какая-то могущественная сила играет тобой? – голос Конрада был одновременно и нежным, и могущественным.              Редж только кивнул в ответ.              - Как долго ты знаешь о своей гомосексуальности, Сливко?              Редж сглотнул ком в горле:              - Чуть больше дня, сэр.              Конрада рассмешил и ответ Сливко и то, как он его назвал. Джеймс медленно снял очки для чтения и положил их на стол.              - Тебе не надо обращаться ко мне по уставу, - Конрад подошел еще ближе. Их тела соприкоснулись. Ладони Джеймса блуждали по плечам и рукам Реджа.              - Прости, я немного нервничаю, - ответил Редж еще тише, чем раньше. – Это извращение, не так ли…              Конрад наклонился и нежно поцеловал Сливко в щеку, потом в ухо, в шею, в плечо. Он долго не отвечал.              - В этом нет ничего дурного. С тобой все в порядке.              Услышав это, Редж наконец-то расслабился, позволив себе буквально плавиться под нежными прикосновениями Конрада. Они обнялись еще сильнее. Редж больше не смог сдерживать себя, он застонал, от того как Конрад исследовал его тело. Когда он не смог больше этого выносить, Редж отпустил плечи Конрада, и дотронулся до его лица. Конрад в тот момент оставлял на его груди засос. Он поднял голову. Когда их глаза встретились, Сливко снова занервничал и замер, ничего не говоря.              - Что случилось, - спросил Джеймс. Его акцент был так прекрасен, а одержимость им Реджа была так велика, что он, не раздумывая, бросился вперед, чтобы поцеловать Конрада. Сливко зажмурился, отчаянно цепляясь за шею Конрада. Тот крепко держал Реджа, захваченного страстью момента. Поцелуй был горячий, наполненный вздохами и стонами. Они хватались друг за друга, как будто старались слиться в одно целое. Когда Конрад почувствовал, что член Сливко упирается ему в ногу, он тут же накрыл его рукой. Редж, не сдержавшись, застонал в полный голос.              - Что если они нас услышат? – испуганно прошептал он.              - Нет, малыш, не услышат. Все будет хорошо, - ответил Конрад, утягивая Реджа обратно в поцелуй, продолжая ласкать его. Редж провел руками по груди Конрада, затем расстегнул его рубашку и потянул за полы. Конрад отстранился для того, чтобы избавиться от рубашки, намереваясь вернуться к поцелую чуть позже. Но прежде чем Джеймс успел это сделать, Редж ухватился за его шею и начал сосать, кусать и облизывать ее. Это заставило Джеймса издать низкий рык.              - Блядь, как же хорошо, - простонал Конрад, запрокинув голову назад, и слепо нашарил ширинку на штанах Реджа. Тот продолжал оглаживать мускулистую спину и грудь Конрада, когда тот наконец-то смог справится с пуговицей на брюках, расстегнул молнию и вытащил член. Тот факт, что Редж не надел под форму белье, завел Джеймса самым невероятным образом.              Редж ахнул, когда Конрад взял в руку его член и медленно начал его поглаживать.              - Блядь… Капитан, - прошептал он Конраду в шею. Конрад так потерялся от ощущения чужого пульсирующего члена у себя в руке, что не обратил внимания на то, что Редж назвал его «капитаном». Сливко оторвался от шеи Конрада, чтобы посмотреть на свой член в его руках. Это заставило Редж утратить остатки разума. Конрад остался очень довольным его реакцией.              - Тебе нравится? - сладким голосом спросил он.              - Да, Господи, да… - Редж закрыл глаза и немного улыбнулся.              - Дотронься до меня, пожалуйста, дотронься, Редж - еле слышно взмолился Конрад. Сливко застонал, когда понял, что Джеймс впервые обратился к нему по имени. Он тут же расстегнул ширинку Конрада, немного приспустил штаны и белье, только чтобы освободить член. Редж сглотнул, когда увидел его. Они никогда до этого не видел чужой эрекции, и это было очень волнующе. Он не был уверен, что это правильно, но это заставило его ощутить себя слабым, решительным и немного грязным.              Редж осторожно обхватил член Конрада, и провел ладонью от основания до головки и обратно. Конрад дрожал, продолжая гладить одной рукой член Реджа, а другой водить по его спине.              - Все нормально? Я все правильно делаю? – срывающимся голосом спросил Редж.              - Да, малыш, это так хорошо. Ты все делаешь замечательно, - Конрад хотел закрыть глаза от переполнявших его чувств, но не смог отвести глаз от Реджа, который буквально корчился от удовольствия.              Они снова поцеловались, и продолжили отдрачивать друг другу, - но когда Конрад почувствовал, что Редж уже близок, тот оттолкнул его.              - Я хочу большего, - сказал Редж очень тихо, изучая Конрада голодным взглядом.              - Чего ты хочешь? – спросил Конрад, немного удивившись желанию Реджа зайти так далеко в свой первый раз с мужчиной.              - Я…. Я хочу, - Редж и так говорил тихо, а сейчас он вообще шептал, как будто делился своим страшным секретом, - Я хочу трахнуться.              Конрад улыбнулся:              - Думаю, мы может это устроить.              Конрад придвинулся к Редж ближе, тот сначала выглядел довольным, но счастье сменилось беспокойством. Он отодвинулся:              - Стой, но разве кто-то из нас не должен…. Нам же нужно… - Редж звучал напугано. Это разбивало Конраду сердце.              - Будет, наверное, проще, если сейчас ты трахнешь меня, - Конрад хотел сделать Сливко приятно, но не был готов на постоянную роль нижнего. Он сам отчаянно жаждал оказаться внутри Реджа.              - На что это похоже? – мягко спросил Редж, после того, когда они оба избавились от брюк.       - Много общего с тем, как быть с женщиной, - Конрад решил, что полуправда и ведущая роль успокоит Реджа, но тот занервничал.              - Я никогда не был с женщиной, - сказал он после паузы.              - В самом деле? Значит ты никогда…              - Да, я никогда…. Это проблема? – Редж еще сильней встревожился.              - Нет, нет, все хорошо. Не переживай, это совсем не сложно, - Конрад взял Реджа за руку, медленно подвел его к кровати и лег на спину. Редж взобрался на него и робко начал ласкать его тело.              - Мне нужно мммм сначала подготовить себя, - Конрад засунул руку под кровать и вытащил небольшую баночку со смазкой.              - Что это? – спросил Редж совершенно невинным тоном.              Конрад усмехнулся:              - Смазка. По сути - это вазелин.              - О, - сказал Редж и подумал: «Из вазелина делают напалм».              Конрад зачерпнул пальцами приличную порцию смазки и, приподняв ноги, потянулся ими к входу. Редж чуть подвинулся, заворожено наблюдая. Конрад начал сразу с двух пальцев. Немного жгло, но бывало и хуже. Он закусил губу, пытаясь сдержать себя. Джеймс закрыл глаза, он прекрасно слышал дыхание Реджа, и было очевидно, что ему нравится то, что происходит. Когда он открыл глаза, Редж держал руку на своем члене неподвижно, очевидно, пытаясь сдержать себя, чтобы не кончить. Это было так восхитительно, что член Конрада дернулся. Джеймс случайно коснулся пальцами того самого места внутри, он задохнулся и вцепился свободной рукой в спинку кровати.              - Ты в порядке, - голос Редж звучал обеспокоено, но он, кажется, понял, что причина случившегося было удовольствие, а не боль.              - Да, да, мне хорошо, - Конрад глубоко вздохнул, вытащил пальцы и перевернулся на живот.              - Ты можешь, если хочешь, - продолжил Конрад.       Редж сделал глубокий прерывистый вдох. Конрад решил, что он войдет прямо сейчас, но вместо этого Редж коснулся ягодиц, раздвинул их и посмотрел на блестящую от лубриканта дырку.              - Я…. Я собираюсь сейчас, - мягко сказал Редж.              - Пожалуйста, - единственное, что мог ответить Конрад.              Редж медленно опустился на кровать, казалось, он парит над телом Конрада. Он аккуратно подвел член к входу и чуть надавил. Джеймс ахнул. Редж втянул воздух, продолжая аккуратно проталкивать член глубже. Отдышавшись, он, наконец, полностью вошел в Конрада.              - О, - выдохнул Редж.              Он двигался так медленно, что Конрад был готов умолять. К счастью, Редж ускорился до того, как пришлось просить о большем. Все длилось совсем не долго, никто из них не произнес ни слова, но все это было сильным эмоциональным опытом для обоих. Сливко потянулся, чтобы убрать волосы с лица Конрада. В этом жесте было столько заботы, Редж показывал Джеймсу, что не просто хочет трахнуть его, а хочет видеть его лицо, знать, что ему тоже хорошо. Единственные звуками, наполнявшими комнату, были прерывистые вздохи обоих и звяканье жетонов Реджа.              По изменившемуся ритму толчков было ясно, что Редж долго не продержится. Он кончил, вцепившись в Конрада. Они лежали так несколько мгновений, пока Редж не вынул свой член и с сожалением понял, что Джеймс так и не кончил.              - Все хорошо, хорошо, - начал Конрад, перекатившись на спину, – это твой первый…              Договорить он не успел. Редж скользнул вниз и жадно взял его член рот. Конрад издал протяжный стон и провел рукой по волосам Реджа.              Услышав свое имя, Редж поднял глаза и встретился с взглядом Джеймса, который окончательно лишился дара речи.              Умения Реджа в минете были явно умениями девственника, но он был настолько полон энтузиазма, так старался, что Конрад ощутил, как внутри все знакомо сжалось.              - Блядь, Редж, я сейчас… блядь, как же хорошо. Я сейчас…. – Конрад пытался предупредить Реджа, но он никак не отреагировал, и вскоре Джеймс кончил прямо ему в рот. Тот выглядел немного шокированным, но губ не разжал, приняв все до капли. Когда Сливко удостоверился, что все закончилось, он осторожно выпустил член изо рта и проглотил все.              - Редж, о Господи, ты…. Не нужно было этого делать, - Конраду начинало казаться, что больше всего в своей жизни он не знал, что сказать, именно из-за этого мальчишки.              - Я знаю. Мне так захотелось, - Редж усмехнулся, но потом закашлялся. Конрад притянул его к себе, укладывая рядом.              - Я не могу... если я останусь здесь. Я должен вернуться. – Редж вновь занервничал. Конрад сел и нежно поцеловал его в шею.              - Я знаю, но ты можешь побыть со мной еще немного.              Они долго лежали, обнявшись, и почти не разговаривали. Сливко даже задремал в объятьях Конрада, так что тому пришлось разбудить его и отослать. Джеймсу не хотелось смотреть, как Редж уходит, но прощальный поцелуй сгладил горечь расставания.