Если друг оказался вдруг

***

Двое остались в палатке в растерянности. Гермиона, в ступоре минут пять смотрела на место, где только что был Рон, втайне надеясь на то, что он вдруг там возникнет. Чуда не произошло. — Я пойду, сделаю чай, — голос звучал неестественно, — миссис Уизли говорила, что что бы ни случилось, всегда сначала надо выпить горячего крепкого чаю, — глаза защипало, Гермиона подумала, что Рон всегда делал, так как велела мама, даже мыл руки перед едой. Вспомнив об этом, девушка отставила заварник и обессилено опустилась на табуретку. «Как он мог так поступить? Оставил нас… Впрочем, не в первый раз… И как я могла влюбиться в такого? Что я нашла в нем? Хотя, раз я осталась здесь, может и не было любви?» — девушка погрузилась в раздумья, пытаясь проанализировать свои чувства, разложить все по полочкам. «Странно, конечно, но получается, что мои чувства к Рону усиливались, когда он был рядом. Это что же получается, с глаз долой — из сердца вон?» — вооружившись пером, чернилами и пергаментом, Гермиона постаралась вспомнить и записать как менялось ее отношение к Рону и когда же она все-таки влюбилась. Конечно, теперь точно определить этот момент не возможно, но на память она не жаловалась и постепенно смогла восстановить события. Получалось, что первое впечатление о том, что чувства усиливались при встрече подтвердилось. «Но это легко объяснить. Конечно, когда я его видела, мне хотелось быть с ним, а летом у меня были просто другие дела, но я все равно же писала им с Гарри письма! Хм… А что насчёт Гарри?» — подумав еще немного, Грейнджер обнаружила совершенно обратную картину: с Гарри она больше общалась вне школы. «Ладно, хватит думать о всякой ерунде… Лучше пойду посмотрю как там Гарри», — собрав все исписанные пергаменты и бросив их в огонь, она все же сделала чай и вышла на улицу. — Гарри, — она тихонько позвала друга. Он молча смотрел в одну точку не поднимая головы. Девушка подошла ближе и аккуратно потрепала его по плечу. — Почему? — глухо спросил он. — Вот возьми, — она протянула ему чашку. — Почему ты не ушла? Ты ведь…ты ведь говорила… ему… — он обреченно посмотрел на неё. — Ох, Гарри! Да, признаю, что у меня были моменты слабости и даже отчаяния, но я никогда и не думала бросать тебя! — Но… — Никаких «но»! — она вскочила на ноги, — как ты не поймёшь! Тебе выпадают жесткие испытания, с каждым годом всё жестче! Это несправедливо! Я не оставлю тебя! Как же…как же ты будешь один? — растерянно закончила она. — То есть ты меня жалеешь? — парень не знал злиться ему или нет. — Нет, это не жалость… Это… Это желание помочь… На тебя и так все надеются, но ведь должен быть и у тебя кто-то, на кого ты сможешь положиться, так ведь? — Прости, Гермиона, я… Я просто растерян… Наверное, ты права, и я так привык, что вы оба всегда рядом… — Я буду рядом, Гарри, ты не один… а о … о нем я даже говорить не хочу… — Спасибо… и за чай тоже! — он легко улыбнулся, — иди отдохни, я подежурю. Не волнуйся, не сбегу! — Ха-ха, смешно, — но она все же улыбнулась, — пойдем внутрь, толку мерзнуть здесь? Внутри, расположившись в старых потертых креслах, они вернулись к обсуждению найденной информации о способах уничтожения крестражей. Сам медальон все также лежал на столе. Позже Гарри положил его в свой мешочек из ишачьей кожи, тот самый, который подарил ему Хагрид на день рождения. Ближе к утру камин почти погас и ребята не стали его разжигать снова. Они решили, что у Рона, хоть они и не называли его по имени, было достаточно времени, чтобы вернуться, если он того хотел и оставаться дальше на том же месте просто опасно. Собравшись, они укрылись мантией-невидимкой и трансгрессировали. Постепенно радость от знания как уничтожить крестраж сменялась унынием из-за того, что все средства были недоступны. Почти наступила зима и на улице они больше не дежурили — в этом не было особого смысла, ведь если чары работают, то они и так в безопасности, а если нет и кого-то из них увидят, то это создаст только больше проблем, ведь их в лицо теперь знают все волшебники. Теперь они дежурили внутри. Спали по очереди днем, а ночью разговаривали возле камина, чтобы хоть как-то согреться. Портрет Финеаса Найджелуса частенько стоял на столе. Ребята его почти не убирали после того, как Гермиона применила к нему заклинание «Затмись», он все равно ничего не мог увидеть, а секретов они давно уже не обсуждали. Во всяком случае, не называли вещи своими именами и сложно было понять о чем именно речь. А вот обитатель портрета хоть и грозил каждый раз, что больше не вернется, но все же раз в несколько дней неизменно появлялся на полотне и, если им удавалось его разговорить, то можно было узнать какие-нибудь новости о том, что происходит в школе и вообще в магической Англии. Близилось Рождество. Улицы небольших городков, в которые они иногда заглядывали, чтобы добыть еды, уже были украшены разноцветными гирляндами, создавая праздничное настроение. Одним таким вечером, Грейнджер была особенно задумчива и грустна. Поттер решил, что она все еще переживает из-за поступка Рона, хоть они больше и не говорили о нем с того дня ни разу. По радио зазвучала приятная мелодия и Гарри, неожиданно даже для самого себя, пригласил подругу на танец. С удивлением и осторожностью девушка приняла приглашение и уже через несколько мгновений на лице ее появилась улыбка, а потом и вовсе в палатке раздался задорный смех. Ребята неуклюже двигались не попадая в такт, но им не было до этого никакого дела. Настроение впервые за долгое время было хорошим. Когда мелодия закончилась, Гермиона обняла Гарри. Объятия получились очень дружескими и теплыми. На улице бушевала метель и внутри было очень холодно. Не спасали даже надетые несколько свитеров и наколдованное Гермионой греющее пламя. Они уже привычно сидели в креслах у камина, только теперь еще завернутые в одеяла. Такие дрожащие гусеницы. — Знаешь, Гарри, когда я была маленькой, мы иногда ходили с родителями в поход. Несколько раз мы бывали здесь. Это Королевский лес Дин. Не зимой, конечно, но иногда летние ночи тоже бывали довольно холодными. И тогда я забиралась под бок к кому-нибудь из родителей… так было гораздо теплее… Парень слушал молча. Первым порывом было возмутиться, но настроение портить не хотелось, а потом он вспомнил, что у нее сейчас фактически нет родителей — она стерла им память и он понял, что ей эти воспоминая дались сложнее, чем ему. Он посмотрел на нее и робко улыбнулся. — Не знаю, на кого я больше похож — на маму или на папу, но готов предоставить тебе свой бок, — он сделал нарочито серьезное лицо, — я ведь тогда тоже согреюсь, да? Гермиона рассмеялась: — Конечно, но не ожидала, что ты готов помочь лишь в обмен на выгоду. — Я готов помочь и так, — он попытался освободить немного места в кресле, чтобы Гермиона могла сесть рядом, но у него ничего не вышло, ведь кресла не были рассчитаны на двоих, — но если и мне от этого будет польза, то что же в этом плохого? Глядя на старания друга, девушка улыбнулась и качнула головой: — Нет, так мы не поместимся, встань, пожалуйста! — Я разгадал твой коварный план — ты хочешь занять мое теплое кресло, оставив меня мерзнуть, я прав? — он улыбнулся, но встал. Ничего не отвечая, она трансфигурировала кресло в небольшой диван. Теперь они могли поместиться там оба. Создав из одеял что-то вроде гнезда, двое устроились внутри и вскоре действительно согрелись. С тех пор у них так и повелось: они почти все время проводили в своем «гнезде», когда были в палатке. Днем спали по очереди, ночью разговаривали, чтобы не заснуть. В канун Рождества Гарри предложил посетить Годрикову Впадину и Гермиона согласилась. Через несколько часов оба жалели об этом, едва унеся ноги от Нагайны. Но они все еще были живы, все еще были вместе, значит, не все потеряно. Когда они немного пришли в себя, выяснилось, что палочка Поттера была сломана. Гарри тяжело переносил эту потерю, ведь за время, проведенное в мире волшебников именно она выручала его не раз. И в глубине души он наделял ее большей силой, чем та обладала на самом деле. После такого путешествия разговаривать не хотелось, и Гарри угревшись возле подруги задремал. Девушка же читала книгу о переселении душ. Поттер снова спал неспокойно. Гермиона и раньше замечала, что ему снятся тревожные сны, да еще и эта связь с Волдемортом, которую Гарри пытался безуспешно скрыть, ведь она каждый раз ругалась, что он недостаточно старается… Когда друг затих, она тихонько выбралась из одеял и пошла на кухню: размяться и выпить воды. В это время она думала о Поттере — его снах, необычном шраме. Мысли эти причудливо переплетались с только что прочитанной информацией о переселении душ. Внезапная догадка шокировала её. «Нет, этого не может быть, я никогда не встречала подобного в книгах! Кажется, я просто устала, вот и лезет всякая чушь в голову…» — для верности она тряхнула головой, будто выбрасывая оттуда все бредовые мысли. Наконец выпив воды, Гермиона вернулась на диван, только в этот раз взяла книгу поприятнее — свою любимую «Историю Хогвартса». Это вновь сработало — отвлекло девушку от разных мыслей и она совершенно успокоилась. На рассвете проснулся Гарри и они переместились на другое место. Новый год друзья отметили лучше чем Рождество — обошлось без риска для жизни. Даже удалось раздобыть немного мяса — Гермиона взяла в маленьком городке в магазине самообслуживания честно оставив деньги на кассе. Они экономили маггловские деньги, которые были с собой у Грейнджер, но никогда не воровали. Была хорошая погода, и друзья, поужинав, устроились на улице. Над ними было красивое звездное небо. Вокруг тишина и покой. Они смотрели вверх и каждый из них этой ночью загадал всего лишь одно желание — чтобы все это скорее закончилось. Утро — и новое место. И так снова и снова. Погода была хоть и морозной, но друзья иногда вечерами устраивали недолгие посиделки под открытым небом — это приносило умиротворение. В один из погожих дней Гермиона затеяла уборку. Она как могла почистила и освежила стены, мебель и ковры в комнате. Даже привлекла Гарри, чтобы он передвинул мебель, потому что пол она решила мыть руками. — «Так чище» — ответила она на недоуменный взгляд друга. Оглядев плоды трудов своих и удовлетворенно улыбнувшись, девушка прошла на кухню. Ей хотелось пить, но стакан выскользнул из влажных рук и, упав на пол, разбился. «Какой-то невезучий стакан, все время бьётся! Выкину его лучше, посуды тут хватает! Нужен веник собрать осколки…» — думала она пытаясь сдвинуть стол, чтобы было удобнее убирать. Стол оказался тяжелым и она позвала Поттера. Гарри, сдвинь, пожалуйста стол, — попросила она. Щуплый на вид парень оказался достаточно сильным, чтобы сделать это. Девушка тщательно вымела из щелей в полу осколки. — Репаро! — прозвучало сзади нее и стакан вновь стал целым. — Я уж думала выбросить его, он уже разбивался, когда… — она осеклась, вспомнив про Рона, но Гарри и так все понял по ее лицу. Гермиона опустила лицо вниз, пытаясь взять себя в руки и вдруг: — Гарри, смотри-ка, это странно… тут еще осколок, хоть и небольшой, откуда он может быть, ведь стакан-то цел? Парень подошел ближе и тоже наклонился. Наученные горьким опытом Кэти Бэлл они опасались брать незнакомую вещь в руки, но вот с помощью ткани — да. На белом полотенце стало видно, что этот кусочек от чего-то непрозрачный, а значит точно не от стакана. Но откуда тогда он? Девушка принюхалась: «свежескошенная трава, пергамент, сдобные булочки и полироль для метел. Не может быть! Стоп, там есть лишний аромат, надо проверить». — Гарри, понюхай, пожалуйста! Он послушно вдохнул и начал перечислять вслух: полироль для метлы, воздух после дождя, ежевика и … пергамент? * — закончил он удивленно. — Что все это значит, Гермиона? — Хотела бы и я знать… Я почувствовала другие запахи, точнее два других: свежескошенная трава и сдобные булочки, кроме полироли и пергамента. — Но два-то запаха совпали, давай попробуем еще раз? — она покачала головой, — что именно тебя смущает, Гермиона? — Ты ведь и сам уже понял, что в том сосуде было зелье. Точнее сказать Амортенция. По крайней мере почти так же пахла для меня раньше, когда я… когда мне нравился Рон, — девушка смутилась. — Но откуда это здесь? Подожди, ты хочешь сказать, что сейчас ты к нему ничего не чувствуешь? — он удивленно взглянул на подругу. — Почему же? Чувствую! Обиду, разочарование... но никак не симпатию или любовь. Впрочем, сейчас это не важно. Когда вдыхаешь пары Амортенции, чувствуешь три любимых запаха, один из которых может быть связан с человеком, которого любишь**. — И что? — Гарри не совсем внимательно слушал подругу и никак не мог уловить мысль. — Три, Гарри, а здесь четыре. Так что это что-то другое либо видоизмененное любовное зелье, но описание такого мне не встречалось. Гарри, ты вообще слушаешь? — Да-да, — рассеяно отозвался он, — что-то похожее на любовное зелье… — Кхм-кхм, — раздалось с портретной рамы, — какая нынче необразованная молодежь пошла! Впрочем, что с вас взять! — И вам добрый вечер, Финеас! — отозвалась Гермиона, — что вы имеете в виду? — Хотя, чего я жду, — будто сам с собой продолжил бывший директор, — полукровка да магглорожденная… да, откуда им знать… — Мы все еще здесь, вы так по нам соскучились, что пришли оскорблять нас? — не утерпел Поттер. — Подожди, Гарри, — вклинилась Гермиона, — вам что-то известно об этом зелье? — Мне много чего известно, — гордо ответил старый волшебник, — не конкретно про это зелье, конечно, но его описание вы не могли нигде встретить, потому что, если вы его верно опознали, значит это семейный рецепт зелья, схожий по действию с основным составом. Вы что, никогда не слышали о таком? Невежи! У всех древних чистокровных родов есть свои варианты основных зелий и несколько собственных разработок. — Но зачем? Почему нельзя использовать уже имеющиеся? Не смотри так, Гермиона, не все же повернуты на изобретении нового! — Как ни странно, мистер Поттер прав. И не прав. Это не было познавательным интересом, это скорее необходимость — иметь состав, который максимально подойдет каждому члену рода для разных его … нужд. Безусловно, можно использовать и общеизвестные, но индивидуальные все же лучше. Можно купить готовую мантию, а можно — сшитую на заказ по вашей фигуре. Так и здесь. К тому же, секретный состав увеличивает время на поиски антидота. — Спасибо за информацию, — отозвалась девушка. — Послушай, ведь это палатка Перкинсона, может этот осколок тут уже сто лет лежит! — Поттеру не хотелось так плохо думать о друге, да к тому же если бы рыжий и поил зельем, то не его, ведь он не влюбился в друга. Парень странно хмыкнул. — Все может быть, Гарри. В любом случае, больше мы ничего сейчас понять не сможем… Можно я задам тебе очень личный вопрос? — Конечно! — Как ты относишься к Джинни? — Я люблю ее!.. наверно… — он поднял глаза на подругу, — ты думаешь, что это Рон тут оставил? Но ведь Джинни здесь не было! Наверняка эта склянка валяется тут давным давно! — хоть парень и протестовал, но сомнение не зря прозвучало в его голосе. Он понял, что не вспоминал о своей девушке уже очень давно. Совсем не вспоминал. — И запах до сих пор держится? Ты и правда в это веришь, Гарри? — Просто если это действительно Рон, то чего он добивался? Ты и так ему давала понять, что он тебе нравится, не меня же он хотел опоить? — нервный смешок слетел с губ. — Ох, я и не знаю что думать… Ладно, давай его выбросим, а с зельем разберемся. Любое из них имеет срок действия, так что если нас опоили, то скоро это станет ясно. Оба вышли из палатки на воздух. Осмотревшись и не увидев никого вокруг, Гарри забросил осколок подальше. Проследив за ним взглядом, он сказал: — Смотри, Гермиона, лань. — Патронус? — удивилась девушка повернувшись, — Ты знаешь чей он? — Нет, но чувствую, что она здесь не просто так. Я пойду за ней, а ты подстрахуй меня. Лучше, возьми мантию мою. Через несколько мгновений они крались по ночному лесу: Поттер за ланью, Грейнджер за Поттером. Патронус остановился посреди небольшого пруда и растаял. Гарри аккуратно прошел по льду. — Тут меч Гриффиндора, кажется, — тихо сказал он, но так, чтобы подруга его услышала. И не долго думая разбил лед и нырнул вниз. ______ * Честно говоря без понятия, чем там пахла у Гарри Амортенция, поэтому придумала сама. И ещё: запах полироли для метел у Гермионы ассоциируется с Гарри, а сдобных булочек - с Роном. У Гарри же пергамент - с Гермионой, ежевика - с Джинни. ** Пусть будет так - третий ингредиент - ассоциативный запах возлюбленного. Конечно же, Гарри и Гермиона воспринимают друг друга как друзей. А совпавшие запахи - это небольшой звоночек, который пока не был услышан.