Если друг оказался вдруг

***

Трансгрессировав в Хогсмит, Гарри, Люциус и Гойл-старший не теряя времени направились в сторону замка. — Я бы хотел пройтись пешком, — сказал Гарри. — Как будет угодно, милорд. — Ответил Малфой. — Люциус, я же просил, если ты назовешь меня милордом на людях, то я даже представить не могу последствий. «Зато я могу», — в обычной манере съязвил Том. Правда его голос был как-то заглушен. В последнее время, с тех пор как он сделал предложение Гермионе, а потом был одновременно занят подготовкой к свадьбе и организацией работы всего государства, введению реформ, переговорам с представителями различных рас и прочими делами, Гарри не замечал, что порой целыми днями не слышит голос Тома в своей голове. Зато, многие его поступки и слова, выглядели и звучали явно нетипично для некоего Гарри Поттера. И вот теперь, идя к единственному месту, которое он мог когда-то назвать домом, Гарри отчетливо понимал, что скоро он уже и не услышит этот язвительный, жесткий голос никогда. В связи с этим он испытывал странные чувства. С одной стороны, Том Реддл исчезнет, с другой, Гарри Поттер исчезнет тоже. Лишь любовь к Гермионе и несколько мелких привычек, вроде ношения очков (теперь бесполезных, но помогающих скрывать страшные зрачки и помогающие видеть чары, наложенные на предметы), напоминали о том молодом, наивном пареньке. А паренек тем временем рос, крепчал, и с феноменальной скоростью впитывал знания и мудрость Темного Лорда, причем довольно здраво, а не через призму безумия и жажды крови, что сопровождала Волдеморта еще с далеких семидесятых годов. Целостность разума Тома Реддла теперь скреплена цельной душой Гарри, а значит той дикой душевной боли, нестабильности и гнева, что началась с момента создания первого крестража, больше не было. Проходя мимо опушки запретного леса Гарри размышлял о том, куда его завела нелегкая с тех пор, как они очутились в поместье Малфоев: «Сегодня второе мая*… Каким был бы этот день, если бы они не смогли договориться с Лордом? А каким бы был, если бы смогли убежать до того, как Волдеморт посетил поместье? Возможно, под этими могучими стенами могли бы идти сражения, а многие школьники, профессора, да и просто обыватели были бы мертвы, как и я сам…» Размышляя, Гарри с Люциусом и Робертом Гойлом** вошли на территорию замка. У ворот их встретил Снейп. — Доброе утро, Северус. Надеюсь, все порядке и нам не стоит ожидать неприятностей? — спокойно поинтересовался Гарри. — Все в порядке, По… Гарри. — Сам Поттер проказливо ухмыльнулся. С тех пор как он выяснил некоторые события из жизни зельевара, отношение к нему сменилось сначала яростью, а потом пониманием. В конце концов, не ему судить о человеке, чья жизнь была буквально разбита на куски, и пусть сам Гарри, как и Том, считали поведение Снейпа в школе непозволительным по отношению к сыну женщины которую тот любил, однако, следует признать, что именно благодаря ему нынешний директор смог оставаться своим среди «бывших» Пожирателей. Сам же зельевар был удивлен, когда понял, что обновленный Поттер, объединивший сознания Гарри и Лорда, не только не собирается ему мстить, но и через два года после роспуска Ордена отпустит его заниматься зельеделием и наукой менталистики, как Северус с давних пор и мечтал. Собственно, ощущение близкой свободы от всего этого кошмара, а также впервые появившаяся надежда на относительно спокойную жизнь и старость и стало причиной, по которой сам профессор начал теплее относится к бывшему ученику… вдобавок к осознанию того, что теперь сил у Поттера хватит, чтобы за пару минут оставить от него красную лужу на полу. Несмотря на раннее утро, все ученики уже сидели за столами и вяло завтракали. Даже с учетом того, что система факультетов была отменена с начала года, многие бывшие сокурсники предпочитали сидеть за традиционными для них столами. Исключение составляли разве что бывшие барсуки и вороны, у которых были друзья и приятели во всех остальных Домах. Драко Малфой, вернувшийся в школу за день до этого, сидел с загадочным видом и обещал сестрам Гринграсс и Блейзу Забини, что сегодняшний завтрак они надолго запомнят. И пусть многие могли бы отнести слова слизеринца к его обычной браваде и попытке обратить внимание на себя, однако, злобные демонята сверкавшие из серых глаз наследника Дома Малфой заставляли ежиться даже бывших гриффиндорцев, особенно некую Джинни Уизли. Та, несколько раз ловила на себе взгляд Драко, однако не могла понять, чему этот павлин так ехидно улыбается. Обычный для этого времени гул быстро смолк в тот момент, когда двери Большого Зала отворились и четверо людей спокойно и не торопясь вошли в помещение, направляясь в сторону преподавательского стола. Внезапно, со стороны стола, где обитали бывшие гриффиндорцы раздался вскрик, стоило кому-то первому опознать прибывших. А посмотреть было на что: сам Поттер шел во главе процессии с невозмутимым выражением на лице был одет в пальто с высоким воротником, на левой стороне груди которого была вышита эмблема семьи Поттер — две серебряные мантикоры, подпирающие передними лапами знак даров смерти, вокруг которой вилась змея, кусающая свой хвост***. Под ним — специальный жилет из черной драконьей кожи с кармашками для зелий и оружия и рубашка, а так же черные военные брюки с наколенниками и ботинки на высоком берце. Учитывая, что сам Поттер за это время прошел через многие физические испытания, то само его лицо и походка сильно изменились, стали хищными и более резкими. Его образ дополнялся мечом Гриффиндора висевшем слева на перевязи из кожи гарпии так, чтобы его можно было выхватить лишь правой рукой и только обратным хватом (как оказалось именно так учился фехтовать Лорд, а впоследствии и Гарри). По правую руку от Поттера, шел Люциус Малфой в своем привычном аристократическом амплуа, с маской надменности и холодного спокойствия на лице. С левой стороны, уверенным шагом шел Роберт Гойл, отец Грегори. Члены этой семьи, наравне с Креббами и Буллстроудами представляли собой редкую породу магов-фехтовальщиков. Эти маги с самого детства учились владению различными видами холодного оружия, а потом сочетанию этого оружия с магией и менталом. Так что Гойл-старший выглядел весьма внушительно: чуть больше двух метров в росте, необъятные плечи, сегментная броня, покрывающая руки и ноги, а также нагрудник из многослойной брони, состоящей из пресса металлических пластин, драконьей кожи и керамических пластин покрытых рунами. В сочетании с огромным двуручным эспадоном, перекинутым через плечо, это чудо…вище заставило вспотеть и поудобнее перехватить палочку даже таких монстров дуэльного искусства как профессора Флитвик и Макгонагалл. Таким образом, шоу, спланированное Томом, к его же удовольствию, прошло крайне успешно. Большинство учеников, за исключением разве что Малфоя, даже не знали, что и думать. Самая первая мысль, будто Гарри попался Пожирателям и его привели сюда для казни, была мгновенно отброшена стоило взглянуть на гриффиндорца и его ведущую роль в процессии. А верить, что Поттер предал дело Дамблдора никто бы не стал, по крайне мере не так сразу. Когда Поттер подошел к столу преподавателей, Минерва Макгонагалл смогла немного оправится от шока и хриплым голосом спросила: — Гарри… ты, но как? — изумилась она. — Доброе утро профессор, я очень рад вас видеть в добром здравии. — Спокойно ответил юноша. — Это по моей просьбе Северус попросил вас собрать Орден в вашем кабинете. Думаю, будет не лишним, если Невилл и Джинни также к нам присоединятся. Со мной все в порядке, а на вопрос как я дошел до жизни такой я отвечу, когда все будут в сборе. — Хорошо, Гарри, большая часть уже перенеслась через камин, думаю, ровно к девяти тридцати все будут в сборе, в кабинете директора, — заинтересованность в голосе профессора прозвучала отчетливее, но настаивать она не стала.  — Чудно, тогда не будем заставлять их ждать. — Гарри повернулся к студентам и громко позвал. — Невилл, Джинни, подойдите к нам! Вас это тоже касается. Думаю, что присутствие профессоров Флитвика и Спраут нам не повредит. Минерва заторможено кивнула, до сих пор не понимая, что происходит. Однако, взяв себя в руки, повела всех к горгулье. Когда процессия вошла в кабинет, там уже шли какие-то споры и стоял шум. Правда, шум мгновенно стих, когда в комнату вошли Поттер, Малфой и Гойл. — Минерва, что все это значит?! — Вытащил палочку и навел на лицо Малфоя Люпин. — Ремус, успокойся, это я вас всех позвал. — Сказал Гарри, загораживая своего казначея от оборотня.  — Гарри! Это ты! Как ты здесь оказался и что случилось? И что они здесь делают? — раздалось со всех сторон. Поттер поднял руки в успокаивающем жесте и рассмотрел всех сидящих. Явились Люпин, Тонкс, миссис Уизли, близнецы, Билл, а также Элфиас Дож. — Успокойтесь, пожалуйста, я сейчас все объясню, но я хочу, чтобы вы слушали, не перебивая. История довольно долгая. Во-первых, мистер Малфой здесь представляет интересы чистокровной партии, а мистер Гойл его телохранитель… — Хм, позвольте узнать, мистер Поттер, что именно он должен здесь представлять? — спросила Макгонагалл, держа руку на палочке. — Только не говорите, что ему удалось переманить вас на сторону Волдеморта. — А это уже во-вторых, Волдеморт мертв. — Спокойно, будто его и не перебивали, продолжил Поттер. Образовавшаяся тишина, и прежде всего выражение лиц было бесценно. — Вы не ослышались, Лорда Волдеморта больше нет. Совсем. Теперь, если вы не против, я бы хотел рассказать подробнее. В прошлом году, директор Дамблдор — от присутствующих не скрылось, то как молодой человек скривился при упоминании имени своего Наставника. — Рассказал мне секрет бессмертия Волдеморта. Почему он рассказал это мне, а не членам Ордена было для меня такой же загадкой, как и для вас, но обо всем по порядку. Способ, который использовал Том Реддл — это имя Тёмного Лорда, для тех кто не знал, — пояснил парень и продолжил, — заключался в создании крестражей. Сильный маг, путем ритуального убийства заключает часть своей души в некий артефакт или простой предмет. У Волдеморта в общей сложности было семь крестражей, — от взгляда Гарри не укрылось то, что при упоминании цифры семь, портрет Дамблдора вздрогнул, однако не перестал притворяться спящим. — К началу лета, мной был уничтожен один из них, еще один был уничтожен директором, и на след еще одного напали мы с Гермионой и Роном. При упоминании о Роне, миссис Уизли всхлипнула и приложила платок к глазам. Гарри даже стало ее жаль, однако памятуя все произошедшие события он сдержал желание подойти и обнять ее. — Тот крестраж, что мы искали летом, был обнаружен в министерстве магии у Долорес Амбридж. Нам удалось похитить его и устроить переполох в Министерстве, однако Пожиратели вышли на наш след и нам пришлось покинуть площадь Гриммо и скитаться по всей стране. Вскоре нас бросил Рон, правда через некоторое время вернулся с еще одним крестражем, за что я благодарен Биллу. — Он легко кивнул старшему из братьев Уизли. — Однако, как оказалось Рон вернулся не только чтобы попросить прощения за дезертирство и принести крестраж. В связи с этим у меня вопрос к Молли, и близнецам — какого Мордреда вы думали, когда позволяли этому идиоту травить нас с Гермионой приворотом?! — на последних словах голос Гарри перешел в рык. А представители Рыжей семейки в раз побелели. — Что? — гневно вскрикнула Макгонагалл. — Молли, как ты посмела? — Минерва, ты не понимаешь, это для их же блага… — Неужели, какие знакомые слова я слышу! — Ехидный взгляд на портрет Дамблдора, брошенный Поттером, не остался не замеченным. — Для нашего? Или может быть для вашего блага? Касательно ваших матримониальных планов, вынужден вас огорчить, но недавно я сделал Гермионе предложение, и она ответила мне согласием, разумеется все находящиеся в этой комнате приглашены на торжество, как только мы найдем для этого время. — Насладившись произведенным эффектом: общий шок, к которому примешивалась радость некоторых присутствующих, он счел нужным предупредить. — Однако, миссис Уизли, Билл, если что-либо в этом духе повторится или у вас хватит безумия нанести вред Гермионе, я истреблю вашу семью до последнего человека. — С последними словами Гарри слегка приспустил свою ауру и всех рыжих припечатало там, где они сидели. Судорожный кивок Билла и давление прекратилось. — Гарри, ты стал силен! — Потрясенно произнес Люпин, рассматривая сына своих лучших друзей. Глядя на Молли, он разрывался между чувством жалости к женщине, потерявшей мужа и сына, и гневом за вред что они нанесли очень близкому человеку. Подумав, он решил сменить тему, дабы успокоить Гарри. — Кстати, у нас с Дорой родился малыш, Тедди, и я хотел бы чтобы ты стал его крестным, если ты конечно не против, — с улыбкой произнес старый мародер. — Ремус, Мерлин, это честь для меня! — Гарри был немного ошарашен, но даже под ехидные замечания Лорда не смог скрыть свою радость, и обнял поочередно Ремуса, затем Тонкс. — Кстати, раз уж зашла речь, Дора, надеюсь вы с Андромедой заглянете к нам на Гриммо, я уговорил совет предков и хочу вернуть вас обратно в род, там же можно провести обряд крещения. Тонкс с радостным визгом бросилась по-новой тискать засмущавшегося Поттера.  — Кхм, давайте вернемся к крестражам. После того как мы вывели Рона на чистую воду, на наш след вышли Пожиратели и нам пришлось вернуться на Гриммо и срочно перенастраивать защиту на себя, а точнее научиться это делать. После этого я выгнал Рона. Мы с Гермионой нашли много интересного в библиотеке… — он немного помолчал. — Как оказалось, одним из крестражей был я. — Но как такое возможно? — удивилась Спраут. — В Хэллоуин восемьдесят первого года случилось что-то, что мы до сих пор понять не можем, но когда Лорд был развоплощен, частичка его души влетела в меня. И да, профессор, директор Дамблдор об этом знал, — упреждая последующие вопросы сказал Поттер, заодно развенчивая миф о добром дедушке в очках-половинках. — Гарри, послушай меня… — Директор, неужели проснулись? — Прямой взгляд в нарисованные глаза. — Я могу понять, то что вы готовили меня на убой думая, что другого пути нет, но то, что вы даже не удосужились поискать другой выход приводит меня в бешенство! — Что ты хочешь этим сказать? — недоумевала Макгонагалл. — Мы с Гермионой нашли ритуал, проблема была в том, что министерство засекло бы энергию от него, и Волдеморт бы мигом примчался. В итоге мы придумали план. Так как профессор Снейп, был на нашей стороне с самого начала, и смерть директора была устроена по просьбе самого Дамблдора, — на этих словах все члены Ордена и деканы ошарашено посмотрели на Ужас Подземелий, — то мы просто связались с ним через зеркало. Драко, который тоже помогал нам, нашел еще один крестраж в Выручай-комнате, а Северус принес меч Гриффиндора. Всю территорию перед домом на Гриммо мы заминировали магией и маггловскими минами. Я даже не знаю сколько всего мы там понамешали. В результате ритуала, крестраж был извлечен и уничтожен, а явившийся Волдеморт и мадам Лестрейндж наткнулись на членов Ордена прямо перед домом, но было уже поздно… — Гарри сделал паузу, собираясь с мыслями, а затем продолжил. — Мы смогли выбраться из дома только для того, что бы взять под контроль Адское пламя, которое было применено кем-то из сражающихся, и начать прибираться, а заодно замести магические следы. После этого метка Северуса и Драко погасла, а проверка их ауры подтвердила ее окончательное исчезновение. Собственно, так мы и поняли, что Волдеморт окончательно уничтожен. На этих словах наступила тишина. Все разумеется были слишком шокированы новостями, пусть и очень хорошими, правда, от большинства не укрылось ощущение что Гарри что-то не договаривает. Сам же Поттер выждав пару минут, продолжил: — После того как мы пришли в себя, было решено связаться с Люциусом, через Драко. Люциус сумел посовещаться с основными «китами» нашей политики, и мы пришли к соглашению. — Гарри, ты ведь не хочешь сказать, что после всего, им это сойдет с рук?! — переходя на крик скорее утверждала, чем спрашивала Молли. — Тем, кто был уличен в нарушениях законов, ничего с рук не сойдет. Однако согласно нынешнему законодательству, ни Люциус, ни большинство членов Визенгамота никаких законов не нарушали, а за дела семнадцатилетней давности они уже давно ответили. — Поттер лишь немного сморщился от громкого голоса, но ответил спокойно. — Однако, многие егеря и авроры ответят за превышение полномочий. Так же, как и Долорес Амбридж и те, кто кормился в Комиссии по Маггловским Выродкам. После того, как будут улажены основные проблемы, в том числе и полностью упразднены репрессии по отношению к магглорожденным, о чем я собираюсь дать интервью в «Ежедневный пророк», будут проведены выборы, но не раньше.  — Что же, — начал Элфиас Додж. — Я думаю, мальчик во многом прав, хоть и неопытен, но когда Амос Диггори займет кресло министра, думаю мы сможем решить все проблемы… Речь Доджа была прервана тихим смехом Гарри: — Прошу прощения, мистер Додж, но с чего вы решили, что мистер Диггори станет министром? — Гарри, мальчик мой, ты пока немного неопытен и довольно молод, чтобы понять, но Амос на данный момент — это лучший вариант. Конечно, если бы Кингсли был бы жив… — При всем моем уважении, но мистер Диггори идиот. И я уже достаточно насмотрелся на Фаджа, чтобы позволить кому-нибудь вроде него сесть в министерское кресло. — Гарри, боюсь ты слишком много на себя берешь, — возразил Элфиас, уверенный в своей правоте и весьма недовольный тем, что какой-то юнец, пусть и победивший Волдеморта, пытается руководить ими. — Ну, когда ваш пресвятой Дамблдор из года в год устраивал мне гонки на выживание, вы не считали меня слишком молодым и неопытным, — горько усмехнулся Гарри, — даже когда мы таскались по всей стране живя впроголодь, Вас вполне устраивал тот факт, что семнадцатилетний шкет делает за вас ВАШУ работу. Что касается того, сколько я на себя беру… — он притворно задумался. — Мне достаточно дать одно интервью Рите Скитер, и любое имя, что я там упомяну, никогда в жизни не будет стоять рядом со словом «политика» в одном предложении. Нравится вам это или нет, но ситуация именно такова. Собственно, я пришел сюда по трем причинам: увидеть своих друзей, оповестить о смерти Лорда, и убедиться, что эта бессмысленная война закончена. — Гарри посмотрел на Макгонагалл в немом вопросе. По сути сейчас именно она стоит во главе Ордена, и только ее решение может распустить его, и именно это Гарри и спрашивал. Дождавшись медленного кивка от экс-декана, Гарри облегченно выдохнул. — Что ж, профессор, друзья, я с радостью постараюсь навестить вас всех по отдельности, но сейчас мне пора. Профессор Макгонагалл, надеюсь вы не против если я загляну к вам на чай в течение ближайших дней? — Разумеется мистер Поттер. — Его бывший декан позволила себе улыбку. — Тогда, до встречи, — вернув улыбку, он вышел вместе с Малфоем и Гойлом. ________________________ *2 мая — по канону это день битвы за Хогвартс **Роберт Гойл — имя вымышлено, отец Грегори Гойла, наравне с Креббами — потомственный сквайр Дома Малфой. *** — Мантикоры подпирающие Знак Даров — вымышленный герб Дома Поттер, однако шкодливый Волдеморт не мог упустить возможность добавить туда свою змейку, отсюда и Уроборос.