Три попаданца на квадратный метр

      К новому телу и ритму жизни привыкнуть было очень тяжело даже с воспоминаниями прежнего владельца тела, но Орочимару всё же смирился со своей участью, пришёл к подобию внутренней гармонии и даже нашёл некоторые плюсы в своих новых возможностях, таких как удлинение отдельных частей тела, например. А некоторые техники и вовсе во много раз упростили ему жизнь, подарив больше свободного времени, которое он, в силу характера, очень даже ценил.       Однако была одна важная деталь, к которой новый змеиный санин привыкнуть не смог и вряд ли сможет, — это Сенджу Цунаде, поведение которой довольно сильно отличалось от того, что было раньше, если ориентироваться на старые воспоминания. Орочимару долго размышлял о причине такого резкого перехода, а затем пришёл к неутешительному выводу: видимо, она заметила резкие изменения в его поведении, ведь вести себя также, как оригинал, он всё же не мог, потому Цунаде и заинтересовалась его личностью.       Сама же Сенджу, казалось бы, об этой ситуации не парилась вообще: его… кхм, теперь уже её полностью устраивала новая жизнь и новое тело. Единственной вещью, которая казалась ей странной и немного раздражала, было абсолютное невезение. Впрочем, она не была особо удачливой (хотя, корректнее будет сказать «не был особо удачливым») и в прежней жизни, так что многого с приобретением новой личности не потеряла. Но вот её интерес к сокоманднику с каждым днём только увеличивался: Цунаде безумно нравилось наблюдать за тем, как Орочимару начинал заикаться и сильно краснеть, когда она отпускала пошлую шуточку в его сторону, или то, как он пытался избежать любых физических контактов с ней — от этого ещё больше хотелось к нему прикоснуться.       И вот, когда Джирайя с горящими глазами предложил завернуть в сторону горячих источников, Орочимару всерьёз забеспокоился за себя, ибо хищный взгляд Сенджу, обращённый в его сторону, красноречиво говорил об опасности.       «Это конец», — мысленно заключил он, побледнев ещё больше, хотя сильнее, казалось бы, некуда.       Тем не менее, полное несогласие, ярко выраженное на его лице, не остановило сокомандников, а, когда он встал, как вкопанный, отказываясь идти в ту сторону, Джирайя насильно потащил его, схватив за руку, и в тот момент Орочимару поблагодарил небеса за то, что это был он, а не любвеобильная Сенджу.       Разделение горячих источников на мужскую и женскую часть было несомненным плюсом для Орочимару и гигантским разочарованием для Цунаде, но деваться было некуда, а расслабиться всё же хотелось, так что, оказавшись внутри, они разделились. Орочимару таким исходом событий был абсолютно доволен, о чём говорила лёгкая улыбка на его лице, которая не исчезала ровно до тех пор, пока он, уже обёрнутый в полотенце, не заметил Джирайю, который и не думал раздеваться:       — Ты не собираешься зайти? — Орочимару неосознанно сглотнул.       — У меня… кхм… свои дела, — Джирайя многозначительно ухмыльнулся, буквально на секунду засветив бинокль, но этого мгновения хватило, чтобы понять, о каких делах он говорил.       Орочимару вздохнул, но останавливать его не стал — бессмысленно.       «Ты в абсолютной безопасности, — мысленно убеждал себя Орочимару, подходя к горячей воде и постоянно осматриваясь. — Здесь никого нет, время позднее. Цунаде за гигантской деревянной стеной, всё нормально…»       Окончательно успокоившись, змеиный санин плавно погрузился в воду и ушёл немного дальше, в сторону небольших камней, и полностью расслабился, оперевшись на один из них.       Вот только Сенджу сдаваться так просто не собиралась: выждав удобный момент, она ловко пересекла преграду в виде стены (скажем «спасибо» навыкам шиноби) и притаилась в дальнем углу, около тех самых камней, взглядом выискивая свою цель.       «Где же мой котёнок? — спрашивала она у себя, пока не услышала всплески с обратной стороны камней, за которыми скрывалась. — Неужели здесь?..»       Цунаде аккуратно приблизилась к пока что неизвестному источнику шума, придерживая край полотенца, которое грозилось вот-вот упасть.       — Попался, — услышал тихий шёпот прямо над своим ухом потерявший бдительность Орочимару, которому тут же закрыли рот рукой, прижавшись к его спине. — Только не кричи.       — М-м-м! — невнятно, но очень возумщённо промычал тот, медленно поворачиваясь.       — Привет, — пропела Цунаде, удовлетворённо заметив то, как покраснел Орочимару. — Скучал по мне, сладенький мой?       Орочимару резко отпрянул, изо всех сил стараясь не кричать, и это действие повлекло за собой ужасные для него и удачные для Цунаде последствия: белоснежное махровое полотенце не удержалось на теле Сенджу и в одно мгновение её обнажило.       «Эх, вот Саня мне позавидовал бы, — скучал по товарищу из прошлой жизни Джирайя, увлечённо наблюдая за женской частью источников с большого ветвистого дерева. — Тут такие бабы… интересно, а где Цунаде?»       Он выискивающе обвёл взглядом всю женскую территорию и разочарованно вздохнул, так и не найдя сокомандницу. Однако его внимание привлекло большое количество всплесков с другой стороны.       «Что за нахер?! — возмутился он, став свидетелем очень любопытной сцены. — Орочимару, тварь, самое лучшее себе отхватил! Не прощу!»       Тем временем эта «тварь» пыталась не умереть от смущения, ибо голая Цунаде заставила его подскользнуться и упасть, сильно барахтая, а, когда она ещё и наклонилась, чтобы помочь ему встать, он был готов потерять сознание и умереть.       — С вами всё в порядке? — громко поинтересовался один из работников горячих источников, забеспокоившись из-за странных звуков.       — Д-да! — воскликнул Орочимару, резко поднявшись на ноги и закрыв собой Сенджу, случайно прижав её к своей спине. — С-с-спасиб-б-бо з-за б-беспок-койст-в-во!       — Эм… ну, зовите, если что… — отозвался паренёк, странно покосившись в сторону клиента. — «Подглядывал, наверное, вот и упал… извращенец.»       Дождавшись, пока он скроется из поля зрения, полностью красный Орочимару тут же отошёл на шаг от Цунаде, которая успела выловить своё полотенце и снова обмотаться им, и облегчённо выдохнул:       — Ну… всё…       — Э-э? — Цунаде подбежала к нему, заметив, что он вот-вот упадёт. — Только не падай в обморок!       Но было уже поздно. Сознание и дух покинули тело Орочимару, последней мыслью которого была клятва-обещание: «Больше никогда не пойду на горячие источники с этой развратной женщиной».