I am a Chosen one

Острое лезвие Масамунэ прошло насквозь, заставляя поражённого издать удивлённый вздох. Одурманенный мыслями о Матери и Земли Обетованной, Сефирот сделал выпад вперёд, проталкивая катану глубже в тело предателя, — человека не признававшего Сетра, отказывающего верить во все пророчества, что так сладко шептала солдату Дженова. Безумный взгляд направлен вниз; не желая видеть очередного глупца, что встал на пути сереброволосого. Его рука резко повернула Масамунэ, на что противник последний раз всхлипнул и мако реактор заполнил лишь шум работающих барокамер и искрящегося лайфстрима. Одним лёгким взмахом Сефирот сбрасывает с Масамунэ мёртвую тушу так, будто тело было совсем невесомым. -Я — избранный, — выплёвывает мужчина, окидывая тем же презрительным взглядом то, что осталось от предателя, и замирает. Безжизненные голубые, лишённые блеска мако, глаза всё ещё не моргая смотрели на Сефирота с жалостью. -З-Зак, — выражение лица стремительно менялось. Чёрные веретёна, купавшиеся в загоревшихся зелёных очах, расширились в ужасе. Ослабившая рука выпустила Масамунэ, покрытую ещё тёплой кровью своего товарища, и та с оглушительным звоном упала к ногам. От былой гордости за свою расу не осталось и следа. Сефирот, всё ещё не веря в происходящее, будто подбитый пулей, мелкими шагами подкрадывался к Заку, то и дело закрывая лицо руками, перебирал волосы, после сжимая локоны стараясь выдрать их. Он рухнул на колени перед телом брюнета, дрожащими руками прикасаясь к холодным щекам, стирая с них тёмную кровь, но она ещё продолжала вытекать меж пухлых губ. Сефирот провёл рукой вдоль лица Зака, закрывая веки. «Иногда полезно вылезти из Мидгара на миссии в подобной деревушке. Я сразу вспоминаю свою тихую и размеренную жизнь в Гонгаге. Когда был маленьким, честно, уют родной деревни раздражал. А теперь мне даже хочется поехать туда вместе с тобой. Давай быстренько тут закончим и в Гонгагу? Пожалуйста». Воспоминания о словах Зака было последним, что пронеслось перед глазами Сефирота. Не будет больше подбадривающих жестов, которые, хоть иногда и раздражали, но зачастую вызывали улыбку. Не будет отчаянных криков, дающие надежду, что всё будет хорошо. Сефирот дрогнул, вспоминая, как он грубо оттолкнул брюнета в подвале особняка Шин-Ры. А Зак даже не обиделся, не раскидывался оскорблениями налево и направо. А просто пожелал спокойной ночи и ушёл. Мог ли он простить сереброволосого? Сефирот не знал. Он ничего больше не хотел знать. Так чего он хотел добиться, узнав о своей силе? Сефирот осторожно поднял Зака, желая убраться отсюда поскорее. Он строго смотрел перед собой, боясь лишний раз опустить взгляд вниз на бледное лицо. -Стой на месте, Сефирот! Я знаю, это ты убил… и поджёг Нибельхейм! — истошный крик в конце лестницы, заставил сереброволосого запнуться, но не остановиться. Светловолосый пехотинец, что приехал на задание вместе с ними, отчаянно держался за винтовку, направив дуло на человека, который был для него всем. Всё детство и раннюю юность он воодушевлялся мыслями о том, как поступит на службу в Шин-Ра, достигнет первого класса и приблизится к живой легенде. Совместные тренировки, миссии; да просто воображая о том, как он стоит рядом с Сефиротом на ежегодном параде в честь прославления компании, защищая президента. Да, к этому он стремился, этим и жил. И сейчас прославленный герой стоит перед ним, но Клауд чувствует только ненависть и боль. Ему придётся жить с мыслями о том, что заботливой мамы и дома в который ему хотелось бы вернуться уже нет. И Клауд корил себя за то, что в ходе миссии в родной деревне ни разу не зашёл её проведать, только изредка заглядывался на домик с тяжёлым вздохом. Он не стал солдатом, о чём кричал на всех углах будучи ещё маленьким. Он не хотел разочаровывать мать и, самое главное, Тифу. Она сейчас лежала рядом без сознания, оставшаяся без отца тоже. И всему виной кумир детства. -Не двигайся! Иначе я выстрелю! Неужели и Зак так же пронзительно кричал сереброволосому, находясь всё ещё в сознании, отчаянно хватаясь за жизнь, пытаясь избавится от лезвия катаны внутри себя. Вот только мысли о Матери свели с ума СОЛДАТа и он ничего не слышал, кроме её сладкого шёпота. Сефирот прошёл мимо Клауда, смерив его взглядом. Юноша так и не выстрелил, упав на колени от бессилия, глотая солёные слёзы. -Забирай подружку и беги отсюда, — сухо произнёс Сефирот, в конце грозно добавляя. — Скоро это место взлетит на воздух. Клауд быстро ринулся к Тифе, забывая о том, что произошло мгновеньем назад. «Взлетит на воздух? Сефирот хочет уничтожить реактор?» — мысль об этом шальной пулей пронеслась в голове. Но пока Клауд нёс девушку до выхода, величественная фигура появилась перед ним снова. Сефирот не выражал эмоций, будто был мёртв внутри. Только теперь он стоял один. -Я сказал поторапливаться! — рявкнул он, впечатывая кулак в ближайшую металлическую стену. — Шевелись! Ужас поселился в сердце Клауда. Сефирот для него всегда был эталоном спокойствия, но сейчас он просто рушит все устоявшиеся каноны. Клауд кое-как доковылял до места, где сереброволосый оставил тело Зака. И если сначала юноше казалось, что его товарищ просто потерял сознание, то теперь, при одном взгляде на белое, лишённое той очаровательной розоватости на щеках, лицо, Клауд почувствовал, что снова рыдает. Он аккуратно положил Тифу, а сам остался у тела Фейра, отказываясь верить. Прошло немного времени, перед тем как раздалась серия взрывов. Мако реактор разваливался на глазах, вот только Клауду не было до этого дела. Сефирот незаметно оказался рядом с ними, поднимая бездушное тело в свои объятья, спокойным шагом направляясь прочь, оставляя Клауда и его вопросы при нём. -Его нужно похоронить! — всё что смог выкрикнуть Клауд вслед Сефироту. Но сереброволосый проигнорировал юношу, скрываясь в глубинах горы Нибель, прижимая к сердцу тело Зака.