Два одиночества

Катя — до ужаса хорошая девочка. Она не прогуливает физ. культуру, всегда знает ответ на вопросы учителей, читает научную литературу и уж, конечно, не рисует на полях тетрадей. Катя к десяти всегда дома. «Смотрите, — говорят учителя, — какая хорошая девочка. Берите с неё пример». А Катя смотрит в окно и хмурится — и не понятно, то ли задачу Эйнштейна в уме решает, то ли погода не нравится. Стас — отвратительно плохой парень. Он курит в туалете, на половину уроков не ходит — на другой половине дремлет, хамит учителям и пропадает до рассвета. У Стаса чёрный мотоцикл, тонкий шрам над ключицей и глаза цвета предгрозового неба. В него влюблены все девушки в школе, а он лишь ухмыляется, меняя их, как перчатки — раз в неделю, а то и чаще. В октябре воздух холодный и чистый, прозрачный, словно застывший. Катя выходит из дома рано, поправляя толстый вязаный шарф, сильнее закутываясь в пальто. Она медленно идёт по тихой, сонной ещё, улице и улыбается чему-то своему. Когда тишина взрывается рёвом мотоцикла, она даже не вздрагивает- так задумалась. А затем вежливо качает головой на предложение Стаса подвезти: «Хочу подумать», — и заправляет за ухо выбившуюся светлую прядь. В ноябре 11 «А» играет в волейбол на уроке физ. культуры, и Катя падает, неловко подвернув ногу, — эта игра ей никогда не давалась. Тренер бросается к ней и, конечно, просит Стаса помочь девушке дойти до кабинета медсестры — он лучше всех играет, значит, осваивать технику ему смысла нет. Катя, разумеется, пробует идти сама, но юноша просто подхватывает её на руки — для экономии времени, как сам говорит. А затем крепко держит девушку за руку, пока медсестра вправляет вывихнутую — как не вовремя! — ногу. В декабре Стас робко подходит к ней и просит помочь с подготовкой к экзаменам — ЕГЭ страшной тенью навис над учениками. Катя задумчиво наклоняет голову, прикусывая кончик карандаша, и соглашается. Стас совсем не глупый — скоро понимает она. Просто пропустил много, а так почти всё знает. Они занимаются после уроков в пустых классах или в кофейне неподалёку — Стас выполняет задания, а Катя рисует. Она почти всегда что-то рисует — замечает Стас. Однажды девушка роняет полупустой флакон с духами и очень расстраивается, собирая приятно пахнущие осколки. Парень тоже расстраивается — Катя редко бывает в хорошем настроении, а тут совсем загрустила. У Кати холодные руки с длинными, тонкими пальцами, вечно измазанными карандашом, скетчбуки с цитатами и брелок с чайкой на сумке. У неё все тетради аккуратные-аккуратные, в обложках, без единой помарки, серебристая термокружка и забавная привычка прикусывать нижнюю губу. У неё — удобные джинсы и свитеры, носки кед разрисованные чёрным фломастером — «в стиле зинтагл», — любовь к капучино с корицей, перьевые ручки и серебряное колечко с лунным камнем на указательном пальце правой руки. У Стаса вечно растрёпанные иссиня-чёрные волосы, тонкие белые шрамы на костяшках пальцев — «подрался, наверное», — парфюм — терпкий и чисто мужской, — мятые футболки, от которых все девушки без ума – ну, кроме Кати, пожалуй, — и привычка играться с магнитами. У него — страсть к скорости, красавицам-моделям и улицам ночного города. У него губы вечно обветрены, и руки в мозолях, змейка наушников под одеждой и эспрессо- «двойной, пожалуйста». Стас теперь ходит почти на все занятия, ведь: «Ты не можешь пропустить эту тему! Она обязательно будет в ЕГЭ!». Он даже пишет что-то и смотрит на Катю — она сидит одна, на второй парте первого ряда, у окна, и глядит рассеяно, будто здесь и не здесь одновременно. На носу Новый Год, но настроение совсем не праздничное — у Стаса очередные тусовки с друзьями, а у Кати — книги, рисунки и снова подготовка к экзаменам. Они расходятся по домам двадцать девятого, расставаясь, как обычно, у школьных ворот, и, переглянувшись, смущённо обмениваются коробочками. В коробке Стаса — маленькая модель его мотоцикла — «совсем как настоящий!». А у Кати — флакон парфюма, такой же, как тот, что она разбила месяц назад. В феврале — пробники ЕГЭ, и Стас справляется очень хорошо — лучше пишет только Катя. «Вот взялся за ум», — говорят учителя. «Балда, кто так корни извлекает!» — говорит Катя. И ещё дарит таблицу умножения на двадцать третье. Стас идёт по пустым коридорам школы, намереваясь войти в класс посреди урока — какого? третьего, кажется? — как вдруг видит хорошую девочку Катю, которая тихо плачет на подоконнике. У девочки Кати родители четвёртый год разводятся — им ну никак не до дочери. У Стаса родители тоже есть — отец, что вечно в разъездах и мать, которая спит на местном кладбище под мраморной доской вот уже шесть лет как. Стас обнимает Катю, а в душе непонятное тепло — вот, он тоже кому-то нужен! Их секрет прост: за своими книгами, текстами и статьями, в шумной компании пьяных в хлам друзей — они оба до ужаса одиноки. В апреле они, смеясь, гуляют по парку, глядя на детей, пускающих бумажные кораблики в мелких ручейках растаявшего снега, и тоже отправляют кривую- «ну, как получилось», — фигурку в первое (и последнее) плаванье. Стас и Катя обсуждают планы на будущее, — и оно выходит таким похожим, словно всю жизнь планировали. На них всё чаще оборачиваются прохожие — ещё бы, такая красивая пара- высокий темноволосый юноша и хрупкая девушка со светлыми локонами и нежно-голубыми глазами. «Мы не вместе», — отвечают они, а сухонькая старушка лишь качает головой. А когда в мае Стас целует Катю, это не кажется им неправильным. Напротив, это-то как раз правильно.

***

Здание института большое, многоэтажное, с кучей переходов и коридоров. Катя и Стас всюду ходят вместе. У них за спиной ехидно шепчутся: «Сладкая парочка», а Стас просто целует Катю, и все девушки млеют – от зависти, — хотя никогда в этом не признаются. В институте холодно, и Катя мёрзнет, плотнее кутаясь в толстовку — не свою, Стаса, — а ему тепло и в одной футболке — и парни завистливо смотрят на рельефные мышцы, перекатывающиеся под загорелой кожей. На них вообще много смотрят — ещё бы, самая видная пара курса. На парах они сидят вместе, и Стас задумчиво гладит руку Кати, целуя кончики пальцев и костяшки, а она, отвлекаясь от урока, рисует его. Стас вообще может похвастаться таким количеством портретов, какого не было ни у одного короля, ведь Катя рисует его каждый день — «нет, мне никогда не надоест», — говорит она. У них небольшая квартирка недалеко от универа, где они проводят все вечера, предпочитая клубам общество друг друга. Стасу её купил отец, как подарок за хорошо сданные экзамены — «благодаря тебе», — смеётся парень. А Катя переехала сюда относительно недавно, просто Стас, застав её плачущей (в очередной раз!) из-за родителей, забрал её с собой. У них в квартире — уютная салатовая кухня, светло-голубая спальня, гостиная цвета слоновой кости и маленький коридор. У них — безумное количество книг, тетрадей и рисовальных принадлежностей, баскетбольный мяч у двери в углу, два огромных мягких кресла, кружки из икеи, лёгкий белый тюль на окнах, ловец снов над большой кроватью и пушистый ковёр на полу. У них кофе по утрам, быстрый завтрак и разговоры обо всём — от темы урока до философии Ницше. У Кати в понедельник по утрам кофты с высоким горлом — всем понятно, почему, — припухшие губы и счастливая улыбка. У Стаса — выкинутые сигареты — «зачем они мне», — обои на телефоне из Катиной фотографии, всегда с собой карандаши — «вдруг у Кати закончатся», — и любовь к горячим хрустящим вафлям с утра в воскресенье. У Стаса и Кати полоски белого золота на пальцах, таинственные полуулыбки и свадьба в июле. У Стаса и Кати — пьяный лихач, вылетевший на встречку, спокойные лица и белые розы у мраморных надгробий. Катя и Стас вечно молоды. Катя и Стас так и не женаты.