Сборник вбоквеллов/драбблов по "Kiss of Hades"

Она была совсем обычной, не такой, какими всегда представляют ангелов. Ни огромных наивных голубых глаз, ни длинных светлых волос, ни идеальной фигуры или мелодичного, как перезвон колокольчиков, голоса… Она была их противоположностью: с темно-каштановыми волосами, которые постоянно лезли в лицо, и которые она раздраженно откидывала на спину, серо-голубоватыми, словно грозовое небо, глазами, угловатой фигуркой. И гипертрофированным чувством справедливости. Чика просто понять не могла, как в этой странной девушке сочетаются взрывной характер, своеобразное чувство юмора и огромная доброта. Возможно, именно поэтому девушка-аниматроник постоянно смотрела на нее? Как мило, не смотря на его поведение, она общается с Бонни, помогает Фредди, пытается поговорить с Фокси… Легкий стук каблуков по ступенькам вырывает Чику из раздумий, она косится назад, где в дверном проеме нерешительно топчется ее наваждение. — Чего пришла? — фыркает она, вновь переводя взгляд на улицу. — Волновалась за тебя… Здесь прохладно... — тихо отзывается эта невыносимая девчонка. Вновь стук каблуков, и в поле зрения оказывается тонкая рука с лежащим на ладони темным шоколадом. С перцем, отмечает про себя Чика. Запомнила, вы посмотрите-ка. — Я подумала, тебе понравится. Она вновь фыркает, но угощение берет, разрывая упаковку и отламывая кусочек. Рядом раздается шуршание, и девушка устраивается рядом на холодных ступеньках. Они молчат, глядя на тихую пустынную улицу. Чика чувствует, что что-то не так, поворачивает голову. Так и есть. Невыносимая девчонка трясется от холода, стучит зубами, но упрямо продолжает сидеть рядом. Идиотка. — Дура ты, — беззлобно бросает аниматроник, поднимаясь на ноги. Крепко держит ее за запястье, грубо толкает в двери вперед себя, крепко запирает их. Девушка рядом чихает, пытается сказать что-то посиневшими от холода губами, но Чика не дает. Толкает на сцену, заставляя сесть, набрасывает на трясущиеся плечи валявшуюся на сцене теплую кофту, оставленную еще вчера Майком, уходит в кухню. Чайник горячий, молоко в холодильнике свежее. В который раз задумывается, зачем ей это, идя с кружкой какао в главный зал. Девушка все так же сидит на сцене, смотрит на аниматроника затравленным взглядом. Чика вновь звереет, сует той в руки кружку и хочет уйти. Но теплая рука, крепко ухватившаяся за ее майку, не дает. Чика вздыхает, закатывает глаза и оборачивается, приподняв бровь. Девушка опускает глаза. — Не уходи… Аниматроник раздраженно фыркает и садится рядом, упирается взглядом в стенку напротив. — Спасибо… Чика отчаянно нуждается в ком-нибудь, хоть и отрицает это, постоянно отгораживаясь ото всех напускным безразличием. Жестокие подколы Бонни, безразличие к этому Фредди и Фокси наложили свой отпечаток на характер аниматроника. Она не верит им. Никому не верит, ни в ком не нуждается… так почему? Кружка ставится на пол, теплая рука с тонким браслетом на запястье скользит по золотистым волосам, ласково поглаживая, успокаивая, даря тепло. Чика порывисто наклоняется, обнимает, утыкается носом в плечо, обтянутое тонкой тканью рубашки. Над головой раздается тихая мелодия старой детской песенки, и аниматроник хмыкает: — Ты фальшивишь. Тихий смешок и объятие теплых рук. Чика наконец успокаивается, злость и раздражение уходят. А рядом продолжает сидеть странная, невыносимая девчонка.

Ее собственный маленький ангел.