Бар

Чонгук заходит в этот бар не в первый раз, но постоянным посетителем его не назовёшь. Он в принципе не любит такие места и предпочёл бы никогда не пересекаться с этими людьми, но корочка университета в дорогом портфеле и близость дипломной работы обязывают. Тему ему выбирал руководитель, премерзкий старикашка, стоит сказать. Отвратительный просто, с крючковатым носом, вечной улыбкой и выражением на лице, словно знает всё лучше. Он сказал, что Чонгуку будет полезно окунуться в несвойственную для него атмосферу. Первый визит отбил у Чонгука всякое желание снова погружаться в эту пучину разврата и хамства. Да на него буквально с порога смотрела чья-то голая задница. Ну, может, не совсем голая, ну, может, Чонгук преувеличил, но вид парня, наклонившегося к столику в коротких шортах, не вызвал бури восторга. Короткое: «Не допущу до защиты!» от «любимого» дипломного руководителя расставило приоритеты. И вот Чонгук снова здесь. Он садится за столик в углу, так, чтобы была возможность осмотреть зал, и достаёт блокнот. Тот красной надписью на весь белый лист: «Влияние культуры баров на формирование личностных качеств человека» напоминает, что пути назад нет. — Чем занимаешься? — сбоку внезапно приземляется чудо в полосатой кофточке, сквозь которую можно разглядеть всё телосложение. — А-а-а? — и нагло заглядывает в блокнот заинтересовавшего незнакомца. Чонгук подбирается весь. Вербально и невербально выражая своё право на личное пространство и нежелание видеть в нём посторонних. — Не твоё дело, — он захлопывает блокнот, одаривая чудо презрительным взглядом. Он бы с удовольствием сделал вид, что рядом никого нет, но игнорировать такое невозможно. — Почему это? — парень дует губы и хлопает ресницами, а потом вдруг мило улыбается. — Ты шпион? — и глаза горят, как у ребёнка в предвкушении Рождества. — Нет. Я студент университета и здесь не для того, чтобы болтать, — Чонгук готов уже уйти и прийти в очередной раз как-нибудь потом, как его осеняет: — Ты мне и нужен! Он достаёт блокнот, разворачивается к парню, пишет на новой странице блокнота «Подопытный номер один» и начинает интервью. — Что привело тебя в подобное место? Влияние друзей? Родителей? Ты ушёл из дома и вынужден скитаться, зарабатывая? — «телом» Чонгук проглатывает. Несколько раз моргнув, парень осознает вопросы и начинает заразительно смеяться. — Ой, ой, я не могу! Ты такой смешной! — он машет на Чонгука ладонями, словно тот горит, потом на себя, потому что от смеха ему становится жарко. — Ой! Что привело меня в мой собственный бар? Действительно! Что?! — Твой? — Чонгук снова оглядывает парня с ног до головы. Вздыхает, закрывает блокнот: — Врать нехорошо. Мама не учила? — Мама учила. И папа учил! — чудо не перестаёт веселиться. — А тебя никто не учил доверять, да? Внезапно парень хватает Чонгука за руки, вставая. Уважения к личному пространству у него никакого. Хотя, какое личное пространство в весёлом баре? — Идём танцевать! Идти обратно за столик, привлекая к себе ещё больше внимания, желания нет. Чонгук и так как бельмо на глазу в строгом костюме среди местного населения, словно клерк, забредший сюда в поисках приключений. Одно такое на него уже свалилось. Чонгук выдыхает и пытается слиться с контингентом. Танец не получается, одежда не та, всё не то. Он раскачивается, как пингвин, из стороны в сторону. — Люди, к слову, не всегда заслуживают доверия, — ну не оставлять же вопрос без ответа. По пути на танцпол чудо кивает налево и направо, ему улыбаются, узнают, видимо, не соврал. А в танце он бессовестно обнимает Чонгука за шею и льнёт как к родному. — Ты красавчик! — Спасибо конечно, но держи себя в руках, — Чонгук пытается отодвинуть чудо подальше от себя, придерживая за талию. — Тебя держать гораздо интереснее! — он очаровательно улыбается и двигается в такт музыке. — Как тебя зовут? — Чонгук. С моей стороны было невежливо не представиться сразу. А тебя? Прости, но я в таких местах нечастый гость и всех владельцев не знаю, — он улыбается немного. В конце концов, парень милый и может быть полезен. — Поцелуешь меня в губы, я скажу, — улыбается чудо в ответ. — А вдруг я заразный? — Чонгук старается держать лицо, приближаясь к чужим губам. — Какая зараза передаётся через поцелуи? — парень довольно щурится. — Недоверие? Или серьёзность? — По ходу, безумие, — Чонгук касается чужих губ очень быстро. Так не то что зараза — ни один микроб не успел бы сориентироваться. — М-м! — говорит чудо, обнимая его за шею крепче, и не позволяет далеко уйти от второго поцелуя. И он гораздо дольше и глубже, чем первый. У Чонгука подкашиваются колени, и становится не до смеха, совершенно. И кажется, безумие всё-таки заразно. Он прижимает парня к себе сильнее, надавливая на поясницу. Чонгук дёргает вперёд, резко, не ожидая от себя самого подобного. Хотя об этом он подумать не успевает. Слышится звон посуды, а ещё, кажется, — возмущенные крики. Чонгук усаживает чудо на ближайший столик, вырывает у сидевшего за ним парня бокал пива, осушает его, обещая заплатить, и снова припадает к чужим губам. Безумие и трезвый ум не сочетаются. — Ничего нового, твою мать, — хрипло и тяжело говорит Намджун, наблюдая за этим, покуривая длинную чёрную трубку, словно пират. — Опять Чим кого-то соблазнил. А Чимин довольно урчит, с удовольствием целуясь с Чонгуком. Целоваться он любит даже больше, чем танцевать. Юнги протирает бокалы, мимоходом записывая в блокнот, сколько этот новенький должен денег за разбитую посуду и прочую порчу имущества. Он рассчитывал работать в каком-нибудь крутом баре, и этот обещал быть таким… Изначально. Прибежище байкеров и рокеров, серьёзные люди в коже и… Чимин. Эта маленькая бестия умудрялась отваживать от бара приличных людей, хотя и привлекала сюда не меньше. Вот и на нового парня Юнги смотрел с интересом, прикидывая, постоянный тот или нет. Он взмахивает купюрой в пару сотен и показывает, что ставит на новенького. Слишком увлечён, точно вернётся. — Всегда знал, что парни в строгих костюмах самые горячие! — урчит Чимин, облизывает губы, держа Чонгука за воротник. — Ты обещал имя, — новенький смотрит ему в глаза недолго, вцепляется в волосы и тянет их назад, проводя языком по линии челюсти. — Имя. — Чи-ми-ин, — тянет парень со стоном. — Спасибо. Очень ценная информация, — Чонгук отпускает парня и, пользуясь замешательством, идёт к своему месту. Ему теперь точно нужно подумать над «влиянием культуры баров на формирование личностных качеств человека». Вслед ему звучит недоуменный возглас: — Ты куда? Но так как ответа не следует, Чимин больше не лезет. В баре ещё много красивых парней. Один из таких только заходит. Он здесь постоянный клиент, и его знают все. Парня, как всегда, окружает кучка воздыхателей и просто приятелей, девушек среди них явно больше. Сокджин, как обычно, светит улыбкой направо и налево, ловит в ответ восхищенные взгляды и улыбается ярче. В баре его очень любят. Девочки, пришедшие с ним, выпив, обычно расходятся по столикам и уделяют внимание кому-то ещё. Ведь сидеть просто так и завидовать той счастливице, что удостоилась внимания, совсем не радует. Сокджин старается угодить всем, но сразу даёт понять, что сердце его холодно и на постоянные отношения рассчитывать не стоит. Сокджин чуть тормозит у одного столика и говорит, скорее, в пустоту, просто проходя мимо: — Привет, Намджун. Ответа, скорее всего, не последует. Они и не знакомы почти, никогда не пили вместе и не болтали о ерунде. Просто, появившись здесь первый раз, Сокджин принял его за хозяина и поздоровался. С тех пор так и пошло. Он словно смущается, трёт розу, расцветающую чернилами на шее, и отдаёт своё внимание залу. Парень в углу с потерянным видом — явная жертва Чимина. — Развлекаешься? — Сокджин треплет Чимину волосы и улыбается всё так же солнечно. — Может, всё же на девушек взглянешь? Чимин уходит из-под руки, причёска дорога. И фырчит: — Девушки — не моё! Намджун забивает в трубку новую порцию крепкого табака. — Ты не пробовал, чтобы говорить такое. — Сокджин улыбается, уловив в воздухе знакомый запах. — Хотя дело твоё, конечно. Я так понимаю, твоя работа там? Чонгук пытается что-то записывать, трогает пальцами губы, черкает в блокноте и просит пива, решая сегодня лишь наблюдать. — Кто тебе сказал, что я не пробовал? — удивляется Чимин и бросает быстрый и обиженный взгляд в сторону Чонгука. — Ему не понравилось со мной целоваться! — Он просто в шоке, — Сокджин смеётся, — может, мне стоит хоть раз попробовать… Какая-то девочка рядом верещит свое «фу» и добавляет, что она лучше любого парня. Сокджин смеётся громче и просит угостить парнишку пивом за его счёт, а заодно и весь бар. Народу пока немного, и можно позволить себе шикануть. На девочек это всегда действует. Восхищения в их глазах явно прибавляется. Чимин ловит в поле зрения ещё одного новичка в их баре и летит его очаровывать. Должно же ему перепасть сегодня вечером что-то посерьёзней поцелуев? Намджун, запрокидывая голову, выпускает в воздух ровные колечки белого дыма. Сокджин зависает на этом зрелище, но вскоре отводит глаза. А вот Чонгук смотрит, во все глаза смотрит и не может отвести взгляд. Чимин охмуряет очередную жертву, а на столике Чонгука, словно в качестве извинения, появляется кружка пива. Чонгук идет с ней за барную стойку. Весь его образ приличного парня летит к чёрту. В нем впервые столько алкоголя, но останавливаться желания нет. Он, как сказал бы профессор, «вливается в среду». Только вот кое-что норовит вылиться из него, и Чонгук сворачивает в комнатку, не дойдя до бара. Бокал по-прежнему в руке, и Чонгук не знает, куда его можно пристроить. Пиво отдается какому-то парню, который, естественно, исчезает вместе с ним. В баре Чонгук разживается новым, ещё парочкой и вспоминает о своей теме. Вот этот мужчина, парнем и не назовешь, с трубкой — самый колоритный. Чонгук по кривой идёт к нему и падает рядом. — У вас тут все пидорасы, или только мне везёт? Намджуну не повезло — в этот момент он затягивается, поэтому хрипло кашляет, подавившись. — Через одного, — отвечает он, похлопав себя ладонью по груди. У него там драконы под майкой, выглядывают хвостами из-под лямок. — О-о-о-о! — восклицает Чонгук. У него от алкоголя разум увело очень далеко. — Ты сидел, да? Убил кого? — он бесцеремонно оттягивает майку, и на другом конце бара давится пивом Сокджин. — Руки береги, а? — Намджун подаётся назад, шлёпнув Чонгука по кисти. — И иди дальше к Чимину приставай. — Я к тебе хочу, — Чонгук пытается что-то изобразить этими самыми руками, — он ничего мне не даст! А у меня диплом! Ты хоть понимаешь, как это важно? Понимаешь? — Чонгук задумывается на секунду, а потом вытягивает губы: — Давай поцелую, у вас ведь так всё делается. Сокджин вскакивает со своего места и садится обратно. По сути, это всё не его дело. Намджун хватает Чонгука за шею и вот так вот, легко, сажает его на стойку, приподняв над полом. — Уймись, пьянь. — Целоваться! — Чонгук тянет к нему руки. — Ты же сказал, что через одного. Я не пидор, значит, пидор ты! Юнги пытается сдержать смех и не сползти под стойку. — Да блядь! Намджуну не хочется калечить идиота. Но и достал тот его уже прилично, он ведь сидит всегда один, никто его не достаёт, все знают, что чревато, не лезут. А этот не соображает ничего. Круто затянув узел галстука на его шее, Намджун разворачивает Чонгука на стойке, как игрушечного, покрутив за галстук, будто за поводок. Цепляет на спине его пиджак, резко задирает наверх и надевает на голову, вывернув наизнанку. А потом толкает его по стойке вперёд, и тот летит куда-то, неведомо куда, кто-то ржёт, кто-то визжит, кто-то просто молча наблюдает этот цирк. Намджун берёт трубку со стойки, вычищает сгоревший табак в пепельницу, постучав по краю. — Доброй ночи, — говорит он бармену и уходит. — Пидор! — кричит Чонгук вслед, барахтаясь где-то на полу, как котёнок в клубке. — Да заткнись ты, — Сокджин всё же встает со своего места. Рыцарь в нём не просыпался, но парня жаль. — Нашёл к кому подойти. Тебе других мало было? — Да вы все тут пидоры! — Чонгук с трудом сдерживает рвотный позыв. Сокджин кривится. Парню хочется вмазать, чтобы тот просто лёг и проспался, но тот банально перебрал, ему утром страданий хватит. — Иди домой, а? Чёрт, парень, не стоило его трогать, — Джин смотрит на закрытую дверь бара и вздыхает: — Я отведу? Чонгука просто отрубает, и приходится выносить его на руках.