Возможно, мы снова будем вместе.

Он изменил меня. Я понял, что не весь мир крутится вокруг меня, что об окружающих нужно думать, что нельзя губить свое здоровье дешевыми наркотиками, целой пачкой сигарет в день и алкоголем каждый вечер. Он не дал мне пустить все на самотек, Он был рядом все время, которое я пытался измениться, прощал мне мои неудачные попытки, и благодаря Ему мне это удалось. Мало того - я сделал это именно ради Него. Мы встретились в очереди на кассу, покупая одни и те же сигареты, наш разговор начался с сигарет. Это было так нелепо и я был пьян, кто бы мог подумать, что эта встреча так изменит мою жизнь? Спустя несколько дней после нашей встречи Джонатану исполнилось 27, хотя я ни за что не дал бы ему больше 20. Он выглядел и выглядит очень красиво и ухожено, всегда зачесывал свои черные волосы назад и, как позже я успел заметить, подкрашивал свои не менее черные глаза подводкой что немного меняло их настоящую форму, однако мне они нравились в любом случае. И без какой либо косметики он выглядел красиво, потому как он всегда ухаживал за собой: всякие крема, процедуры, маски.. Мне иногда даже становилось стыдно, что Джонатан такой... такой чудесный и невероятно красивый, а я какой то слишком.. слишком обычный. Впрочем, он любил меня и мою внешность ровно так же как и я его, так что я старался не загоняться по этому поводу. Так получилось, что почти с самого начала наших отношений мы жили вместе в его комнате общежития. Сначала мне там не особо нравилось, но потом это место стало мне таким родным и я стал замечать, как здесь уютно и хорошо. Джонатан, с его слов, как только стал жить тут, еще в школьные времена, потратил много сил и времени на то чтобы все тут обустроить и это было видно, хоть и не сразу. Мне самому еще 18 лет от роду, поэтому я много времени убивал на учебу: полдня я в школе, потом куча уроков. Я взялся за ум лишь ради Джонатана, он очень хотел чтобы я хорошо учился и смог поступить в хороший институт. Несмотря на свою занятость, я старался много времени уделять ему. Помогать с готовкой, уборкой, покупками, ведь в основном это было на нем, хоть он и не жаловался. Он вообще ни на что почти не жаловался. Всегда всем помогал, делал много чего далеко не во благо себе, всегда был отзывчив и улыбчив.. Много кто пользовался этим, вытирал о него ноги (хотя я старался защищать его от такого), однако он все улыбался и говорил, что все у него прекрасно и что ничего страшного в этом нет. Окружающие видели в нем подобие звезды, освещающей им путь, ведь он всегда приходил к ним на помощь и раздавал советы. Так и было, однако за его широкой и прекрасной улыбкой скрывалось много боли, которую он редко показывал даже мне. Мне это не нравилось, я не хотел чтобы он держал все в себе, но старался не давить на него просьбами об искренности. Он был таким.. немного скрытным, доброжелательным и невероятно отзывчивым, а я был и есть его полная противоположность, однако это не мешало нам быть вместе, хоть иногда на этой почве случались недопонимания и даже ссоры. Обстоятельства в какой то момент вынудили меня устроиться на работу, поэтому после школы я бежал туда, что значительно сокращало наше свободное времяпровождение.. Но я все равно старался как мог и уделял Джонатану внимание. Позже и он устроился работать: у него было высшее образование психолога. Совместными у нас были только вечера и выходные, готовка и уборка, иногда мы брали отгулы на пару дней и проводили их вместе. Я очень ценил эти моменты, ведь они были не такими частыми, как хотелось бы. Мы прожили, можно сказать, душа в душу почти 5 месяцев и все у нас было хорошо, хоть и все мы устали от такого образа жизни, но прекращать его нельзя было, таковы были обстоятельства и мы оба это понимали. Было немного сложно, но все же у нас все было хорошо.. даже, можно было бы сказать, отлично, если бы не одно но: его проблемы со здоровьем. Вич, ХОБЛ, гастрит.. я не помню всего, но помню что он пил много таблеток и часто ходил ко врачу. Все это чертовски сильно угнетало его, он часто говорил, что обуза для меня, что мне, наверное, сложно с ним, но это было не так. Я твердил, что мы справимся со всеми его проблемами и все будет хорошо, я действительно так считал. И все было бы хорошо.. Я помню те дни, с чего всё началось, потому что постоянно прокручиваю это в голове. Это было воскресенье. Начало апреля, было довольно тепло и в меру солнечно, мы шли, кажется, из магазина и говорили о чем то. «Как жаль, что такое не может быть чаще» - думал я, приобнимая Джонатана, в то время как он что то мне рассказывал. Когда мы вернулись в общежитие, он пожаловался на головную боль и в этот же момент упал в обморок. Я, честно, очень сильно испугался, уложил его на кровать, сделал все чтобы его пробудить.. Я сразу понял, что это неспроста. Через какое то время после его пробуждения мы заговорили о том, что нужно сходить по этому поводу к Родиону. Родион - его лечащий врач, по совместительству наш, так скажем, неплохой знакомый. Но Джонатан не захотел, а я и не стал настаивать, хоть и волновался, ведь я понимал, как ему все это надоело. После этого случая я был весь на нервах, снова начал много курить, все думал о том, что обморок может быть предвестником чего то плохого, но в течение нескольких дней все было хорошо. Но в какой то момент все оказалось совсем не так. Я был на работе, говорил со знакомым о том, что я должен подменить его завтра, и что он потом будет мне должен. Ничего, казалось бы, не предвещало беды, я подумывал о том, что сегодня попробую вернуться домой пораньше и провести время с Джонатаном за просмотром фильма или вроде того... С работы я действительно ушел пораньше, однако причина заключалась в том, что звонил Родион. «Джонатан в больнице и ты должен приехать». Я не раздумывая, конечно, бросил все и поехал к нему. По дороге я перебрал все возможные варианты того, что могло с ним случится.. Все они были не особо радующими. Уже в больнице Родион сказал, что Джонатан поступил сюда с инфарктом, что меня просто.. из колеи выбило. Инфаркт? Как? Почему? Из за чего? Я рассмотрел даже такой вариант, что это произошло на нервной почве и переутомления, что я в этом виноват.. Но это было не главное.. Главным было то, что я хочу его увидеть, но меня нельзя было пускать к нему еще три дня. Я понимал, но до слез беспокоился, поэтому просто отказался уходить из больницы. Я ночевал на кушетке в кабинете Родиона, слушая его слова о том, что с Джонатаном все будет хорошо, что он обязательно поправится.. Но было кое что важное: его зрение, садившееся из за таблеток которые он пил, село совсем. «Совсем, окончательно, он больше меня не увидит» - думал я. И о том, как же много может случиться осложнений, что он может просто не выжить.. Что будет, если он погибнет? Будет чертовски плохо, я даже представлять этого не хочу, но невольно выходило и я начинал плакать. Я так сильно беспокоюсь, так сильно хочу его увидеть, поцеловать, обнять и сказать, что все будет хорошо. Я искренне в это верю, ведь.. Ведь мы все преодолели и преодолеем. Когда мне довелось все же заглянуть к нему в палату, я обнимал его все время, пока там находился. Я говорил, как люблю его, как я беспокоился, как рад его видеть, слышал в ответ аналогичное.. Но меня терзал страх, что все.. все на самом деле очень и очень плохо, что с таким «букетом» болезней инфаркт не может не нести каких то серьезных последствий. Когда я сказал, что готов пробыть с ним тут все дни до выписки, он мне ответил.. что выписки не будет. Что слышал от врачей, что ему осталось несколько дней, что он вряд ли выживет. Я не хотел в это верить, но я думал об этих словах все время после того, как мне пришлось уйти. Мне было так больно, что Джонатан вынужден все это терпеть, и так страшно, что я могу его потерять, но я не терял веру в то, что все будет хорошо, хоть это было и немного глупо. На следующий день, когда я пришел к нему и принёс те вещи из общежития, которые он просил, он снова был тем же улыбчивым и таким радостным Джонатаном, хоть и поводов на это не было. За время, проведенное с ним, мы много о чем говорили, я отвел его в ванную и помыл голову, отдал ему его телефон, с которого он запросто мог мне позвонить, ведь он был кнопочный. Но и это время пришло к концу, и в больнице ночевать мне больше не позволили, я был вынужден ехать домой. Я чертовски нервничал, было неспокойно от того, что я не рядом.. Но мы могли созваниваться, потому вечером, утром и днем следующего дня я звонил ему, мы говорили о всяком.. Поэтому вечерний звонок с его номера не вызвал у меня никаких опасений. А зря, ведь единственное, что я услышал, это плач Родиона и ту роковую фразу, которая что то во мне сломала: «Джонатан умер». Я не поверил, сбросил трубку и мигом поехал в больницу. Всю дорогу я думал, что этого не могло случиться, что это тупая шутка, ведь Родион тот еще шутник.. Но нет. По приезду я никого не обнаружил в палате, Родион все еще плакал и твердил, что Джонатана нет, когда я в отчаянии и непонимании спрашивал где он. Мне потребовалось около десяти минут безрезультатной ходьбы по больнице, чтобы понять, что его действительно нет. Вернувшись в палату, где мы буквально день назад сидели вместе и говорили, я навзрыд разревелся и обнял подушку, которая все еще пахла его шампунем.. Я совсем не понимал, что происходит, как же так случилось.. Совсем не хотелось верить, хотелось обнять его и никогда больше не отпускать, но обнимать было некого. Я вернулся в общежитие и места себе не находил, ревел не замолкая. Как же так? Как так получилось? Я испытывал отвратительные и ужасно страшные чувства. На похороны я поехал несмотря на жуткий страх, боль и отсутствие сил, там же я узнал, что он, оказывается, умер по причине того, что наглотался таблеток. Тогда, кажется, мне стало максимально больно и я снова начал реветь. Я совсем не понимаю, зачем? Я ведь.. я ведь всегда был бы рядом, всегда помогал бы ему, все все делал для него.. все было бы хорошо, все.. у нас было бы все, чего мы вместе хотели. Это, кажется, совсем добило меня, я не хотел ничего и никого видеть. Какой то бзик не позволял мне трогать вещи Джонатана, убирать их или выкидывать, в магазине я покупал что то для него, откладывал это на полках.. За несколько недель я превратился в подобие овоща: лежал в кровати, ревел и больше ничего. Хотя вообще то.. Я говорил сам с собой, надеясь что он услышит меня, смотрел видео и фото где есть он или мы вместе, которых было очень много, ведь он никогда не упускал шанса сфотографироваться или что то сказать на камеру; по стенам комнаты были развешаны бумажные фото, которых у нас тоже было немало.. В какой то момент он начал мне сниться. Просить, чтобы я не плакал, обнимать меня, говорить, что он всегда рядом, что все будет хорошо. Я думал, у меня крыша едет, что я настолько сильно стал им одержим.. Мне было чертовски больно, страшно и одиноко. Когда я смог совсем немного прийти в себя, я стал каждый день ходить к нему на кладбище, а каждую неделю покупать новый букет цветов для него. Я мог сидеть там и говорить о любви к нему по часу, по два.. И сейчас, спустя два месяца, ничего не изменилось. Почти. Я снова начал ходить в школу. Однако я снова стал ужасно учиться, потому что.. я просто не виджу смысла учиться нормально. Джонатана нет, значит не для кого. У меня появилась девушка, однако это.. это так, просто чтобы не быть совсем одному, к ней у меня ничего нет. Более того, меня мучает совесть. С Джонатаном мы, как бы... не расстались, чувствую себя изменщиком. С ней мы гуляем, иногда она ночует вместе со мной в общежитии.. ближе к ночи меня тянет реветь, поэтому если ее нет, я с вечера и до утра лью слезы. Раньше я плакал круглосуточно, теперь по ночам. Если мы с ней спим, совесть мучает меня особенно сильно, я всегда езжу на кладбище и долго долго извиняюсь перед Джонатаном. И фотографии мне пришлось убрать, а то.. странно будет, если она придет ко мне, а у меня везде его фото. В общем, все так же отвратительно, я все так же чертовски сильно люблю Джонатана, скучаю по нему, смотрю совместные видео и фото, постоянно думаю о нем.. Это, кажется, никогда не закончится. Однако друзья думают, что у меня все хорошо: я встал на ноги, вернулся на учебу, завел девушку и стал чаще видеться с ними. Это да.. но мне все так же нестерпимо больно и одиноко от одной мысли о Джонатане, я отдал бы совершенно все, чтобы поговорить с ним, обнять.. Девушка у меня хорошая. Заботливая, добрая, с красивой улыбкой, но никто никогда не сможет заменить его. Даже тысячи самых красивых и добродушных людей.. Все это время я думал, что суицид ужасно эгоистичный поступок, особенно со стороны Джонатана, но.. Я очень долго думал и все же решил, что я и сам эгоист, а значит терять мне нечего. Да, меня любит девушка, друзья, у меня может быть хорошее будущее, но я совершенно не вижу в этом смысла. Все планы были построены с Джонатаном и ради него, а сейчас что? Я не хочу воплощать это в одиночку и для самого себя. Не хочу.. Мне надоело мучиться каждую ночь, захлебываясь слезами и глотая успокоительные, мне надоело, обнимая девушку, вспоминать те нежные объятия Джонатана, его голос, запах, взгляд полный любви и доброты. Я не хочу больше чувствовать эту терзающую боль в груди, которая распространяется по всему телу, не хочу делать вид, что я смирился с его смертью, ведь это совсем не так. Я устал разговаривать сам с собой сидя на кладбище по несколько часов, видеть тот сочувствующий взгляд продавщицы каждую неделю, когда я покупаю четное количество цветов, надоело вспоминать время когда Джонатан мне снился и, говоря с самим собой, просить его снова вернуться в мои сны. Но он не приходит. Тогда я.. я очень боялся, что схожу с ума, а теперь я так хочу его увидеть, обнять, погладить по голове, хоть и всего лишь во сне. Я чувствую себя максимально подавлено, я очень.. очень сильно устал от этого, я не могу больше все это терпеть, именно поэтому.. я просто не вижу смысла продолжать жизнь в таком ключе. - А знаешь, я еще не понимаю, зачем ты так поступил. Я кинул окурок от сигареты далеко в кусты и посмотрел куда то вдаль, вперед, куда тянулись, кажется, бесконечные линии рельс. - У нас ведь все было бы хорошо, как ты хотел. Квартира.. мы ведь почти накопили на нее, оставалось совсем немного, а я за эти месяцы все пропил и прокурил.. Такой идиот, да? - я вытер слезы, нервно усмехнулся и посмотрел на фотографию, которая была выведена на экран моего телефона, - Ты же знал, солнце, что я всегда был бы рядом, что я поддерживал бы тебя, я.. я бы все для тебя.. делал, а ты.. Я положил телефон на землю и снова вытер глаза рукавом кофты. Слишком больно. - Я ведь.. я так м-много сделал для тебя, изменился, я.. в-все делал для тебя, я так.. так старался, чтобы т-ты был счастлив, а.. в-выходит, у меня.. н-ничего не вышло? Уткнувшись себе в колени, я обнял их и разревелся громче. Выходит, все, что я делал, было зря. - П-прости меня.. я.. я очень старался, н-но.. все так вот п-плохо обернулось.. прости.. Я действительно чувствую себя очень виноватым перед ним.. Много за что, но в основном за то, что мало времени уделял ему, что так и не увиделся с ним в последний день его жизни, что плохо учусь и что вся моя жизнь пошла под откос, он этого точно не хотел бы. - Я.. я люблю тебя. Мы встретились в очереди на кассу, покупая одни и те же сигареты, наш разговор начался с сигарет. Это было так нелепо, кто бы мог подумать, что эта встреча приведет меня к тому, что я сейчас сижу на рельсах и жду поезда? Что мне будет так больно, что я потеряю желание жить? Никто не мог, но вот к чему это все привело. Дотянувшись до полупустой банки пива, я сделал из нее последние несколько глотков и выкинул в сторону. Я даже не стал писать предсмертной записки или вроде того, потому что.. думаю, все поймут в чем причина моего суицида. Кроме девушки. Ей, думаю, кто нибудь расскажет на моих похоронах. - Интересно, как далеко от тебя меня похоронят.. м? Где то вдалеке я услышал звук приближающегося поезда и, вздохнув, улегся на землю, глядя на розово-оранжевое небо. Красиво.. Хорошо, что это последнее что я увижу. - Надеюсь, не очень далеко. А что напишут на моем надгробии? Что то глупое. И фотографию выберут глупую. Поезд был все ближе, а я все так же неподвижно лежал на земле, где то рядом мой телефон, который тоже не выживет.. Забавно. - Я люблю тебя, Джонатан. Очень люблю.. Прости меня за все. И за это тоже.. Оставалось всего несколько секунд, а я все так же смотрел на небо и из глаз лились слезы. Так.. так красиво. Жаль, я такого больше никогда не увижу. Хотя это в общем то то, чего я и хочу. - Вот.. и в-все.. я бы.. сказал тебе «п-прощай», н-но.. м-мы давно уже п-попрощались.. Не было не единого сомнения в том, хочу ли я своей смерти или нет, но мне было так страшно сейчас, руки тряслись.. однако все это за несколько секунд прекратилось. И я больше никогда не почувствую всех этих отвратительных терзающих чувств и эмоций, той боли, той пустоты и отчаяния. Возможно, даже, если этот чертов загробный мир, в существование которого мне никогда не хотелось верить, существует, мы снова будем вместе.