Ярмарка

Он почему-то не отводил взгляда от её алого платья. Словно пытался понять – с чего б это их отличница-Ритка, скромница, умница, никогда не думавшая о внешности, вышла на сцену в этом. Марго молчала. Ехать им было долго – сорок минут, а при таком дожде, с пробками по всему городу, наверное, раза в два дольше. И после того поцелуя – короткого, рваного, - теперь, когда и отступать, пятиться ему было некуда, парень словно не мог придумать, что ещё должен сказать. Она впервые видела Олега в замешательстве. Застывшего рядом – словно на распутье между желанием прикоснуться и невозможностью отступить на шаг назад. Марго понимала, что, по логике, должна была бы вжаться в стекло, пытаться сбежать от него, вывернуться и помчаться под дождём, как только, разумеется, у неё появится шанс выбраться из троллейбусной тесноты. Или, если уж была не против, могла бы прижаться и показать – да, она за, делай всё, что взбредёт в голову. Он не мог рискнуть. Может быть, всё ещё немного уважал, а, может, не знал, как поступить правильно. Они в школе общались странно – переглядывались иногда, а она тогда считала себя то ли недостойной, то ли что-то ещё в этом роде… Это ещё кто кого не заслуживал – она сама не ожидала, что будет способна подумать о нём в таком ключе, но смогла. Времени много прошло, и прошлые идеальные образы разбились, словно стекло о камень, а она теперь так спокойно и так реально смотрела на вещи, что становилось даже дурно. Они проехали только две остановки из множества положенных. Людей становилось всё больше, воздух, казалось, наполнился этой непередаваемой влажностью, уличным холодом и прибитой пылью. Даже вопли "рассчитываемся" звучали тише – кондукторшу зажали где-то в самом-самом начале троллейбуса, и до конца она пробраться попросту не могла. Народу набивалось больше и больше – и на следующей остановке Олег вынужден был сделать последний шаг в её сторону. - Да обнял бы девицу-то, - фыркнул кто-то над ухом. – Места мало, чего тут… Дистанция сократилась не до минимума – до невозможного. Он и вправду обнял её за талию – прижал даже к себе, позволяя на мгновение отступить от поручней, - вот только всё равно выглядел словно недоумённым, не понимал, что произошло. А ей хотелось просто закрыть глаза и уснуть – а завтра и не вспомнить обо всём, что случилось. Просто публичная речь, одна из тех, которых она вот уж сто лет как совершенно не боялась – нечего и смущаться сейчас. Олег всё ещё молчал. Сцепил зубы, смотрел на неё едва ли не исподлобья – она чувствовала тяжёлый взгляд, ощущала буквально физически эту совершенно несвойственную для него тишину. Вряд ли за годы с момента их учёбы он мог перемениться до того сильно – а ведь в школе, казалось, не позволял себе и на секунду умолкнуть. Зато так, по крайней мере, было теплее. Марго не чувствовала себя совсем уж равнодушной – бездушной в какой-то мере, - девицей. Это всё было в порядке вещей; она немного забыла, немного приугасла в своих старых чувствах к людям, которых не видела столько лет. Всё меняется – она не была исключением. Или, может быть, просто стала тем, кем хотела, тем, кого прятала столько лет – одиннадцать, верно? – за тюремными стенами родного учебного заведения. Элитные гимназии, в конце концов, всего лишь претензионные карцеры для несчастных детей, как бы их не величали преподаватели и, что самое главное, директриса. …В гуле троллейбуса он делал вид, что не слышал звонков телефона. Они промолчали до самой конечной остановки; он выскочил первым, подал ей руку, помог переступить через лужи. Идти было не холодно – зато темно, - и девушка как-то эгоистично подумала, что, по крайней мере, никакие лишние люди не выглянут из тех симпатичных кустиков. Или, может быть, она за последние годы привыкла, что это нормально – провожать девушку до подъезда? Несомненно, слишком большим остался тот раздражённый налёт; слишком уж они давно виделись, чтобы сейчас она могла чувствовать хоть тень искренности с его стороны. И, может быть, желание вернуть всё старое давно уже угасло, умерло, не успев толком и родиться. - Ты стала увереннее, - вздохнул наконец-то он. – Даже… - Слишком? - Нет. Просто теперь, - они остановились уже у подъезда, оставалось только подняться домой, но Рита не собиралась приглашать его к себе, - теперь ты стала и вправду Марго. Не Риткой. - Сомневаюсь, что кто-то будет вспоминать о старых именах спустя три года после встречи, - пожала плечами она. – И разве это имеет значение? Хотелось усмехнуться. Хотя бы на то, как он сбивал раз за разом звонки – не хотел с кем-то разговаривать. - Ты как будто… - знакомая улыбка, казалось, необычно смотрелась в подобном антураже, - вдруг перечеркнула всё своё прошлое. - Ты знаешь, руководить оравой идиотов довольно непросто. Либо ты делаешь всё сама, либо ничего не происходит, - хмыкнула Марго. Она отступила на шаг, собираясь скрыться в полумраке подъезда – но он успел поймать девушку за руку, остановить, не позволить уйти. - Может быть, встретимся как-нибудь потом? Завтра, например? Телефон вновь зазвонил. Он уже по привычке хотел сбить – но девушка только хмыкнула, заметив имя на светящемся экране. - На ярмарке тщеславия мне нет места, - вздохнула она. – Так и передай. - Рита… Она отступила в полумрак. - Я не меняла номер, - она повела плечами. – Если б ты только знал его. Но если что, - Марго скривилась, - твой нынешний покупатель в курсе. Можешь спросить у неё. Он хотел было остановить, окликнуть – но она только захлопнула подъездную дверь, оставив его стоять у домофона. И уже на своём этаже, когда достала из сумки ключи, подумала, что, наверное, немного солгала. Её торг на ярмарке только-только начинался.