Проклятье мёртвых роз

Она бежала по лесу, пытаясь скрыться от того, что произошло, и тех, кто её преследовал. Туфли из потрепанной чёрной кожи, подаренные знахаркой Лесирой на двенадцатилетие и изрядно не подходящие большой ноге, уже давно потерялись где-то в лесу, и поэтому ступни жгло из-за многочисленных мелких и не очень царапин. Скоро придётся снова возвращаться в лес за цветком папоротника, чтобы не заболеть форсинкой от инфекций. Эти чащи особые, ведь именно тут в течение трёх месяцев лета цветёт папоротник и дарит людям свои целебные свойства. Горожане лечат им почти все болезни, отдают все свои сбережения ради одного лепестка, алого, словно кровь, гладкого, словно шёлк, и ароматного, словно тысячи цветущих луговых трав. Они могли бы сами собирать цветки, однако не всем людям даётся возможность видеть цветение папоротника. Но она в числе избранных. На пути каким-то неведомым образом оказался толстый корень дуба, и беглянка, споткнувшись, полетела вниз. Мать-Природа словно не хотела отпускать её и всячески мешала её побегу из города. Девушка привстала и вытерла рукавом крестьянского платья грязь с лица. Они найдут её и казнят. Ведь такие не достойны жить среди людей. Такие приносят несчастье. Она нащупала за поясом мешочек с серебряным кинжалом. Он повидал много крови и скоро познает ещё одну. Его деревянная рукоятка с вырезанными на ней сюжетами наиважнейших сражений в королевстве и блестящее лезвие, где выгравированы молитвы на малоизвестном хозяйке языке, непривычно обжигали руки сквозь тряпичный мешочек с множеством мелких дыр. Кинжал будто имел душу, и в данный момент он хотел крови и насилия. И обязательно его получит. В далеке послышался топот множества лап и противное рычание, и девушка побежала ещё быстрее. Волки-стражи. И их подключили к этой безумной игре. Она уже почти чувствовала зловонное их дыхание рядом с собой и грязные когти, проходящие сквозь её кожу, причиняющие невероятную боль, как, когда она схватилась от страха за длинную косу, к ней пришла идея. Нужно обрезать волосы. Пусть подумают, что её утащили дикие псы. Ведь они не знают, что проклятых не едят лесные животные. Девушка вытащила из мешочка кинжал и внимательно оглядела его. Магический артефакт неприятно пульсировал в руке и слабо светился мягким синим светом. Она, прислонившись спиной к стволу толстого дерева, нервно огляделась, прикидывая, сколько времени у неё ещё есть, и, натянув косу на кулак, быстрым и резким движением отрезала волосы. Тёмные локоны короткими волнами упали на плечи. Оружие ещё сильнее задрожало в руке, требуя крови, и сбежавшая провела кончиком кинжала по шее. Тело пронзила сильная и мучительная боль, но кричать нельзя — заметят. Вдоль раны, продолжая её, текла тёплая кровь и, дойдя до белоснежного воротника, окрасила его в красный цвет. Девушка кинула косу далеко в сторону, словно она была наипротивнейшей ядовитой змеёй. Волки услышали шорох и побежали в его направлении. Сердце девушки колотилось, как птица, стремящаяся вылететь из клетки. Внезапно ей стало тесно в собственном теле. Когда стражи вместе с волками начали отдаляться, она вновь пустилась в бега. Она накинула на голову дырявый и потрепанный тонкий капюшон плаща, сама не зная, зачем. Ветки больно били лицо, оставляя на нём немного ободранную кожу и лёгкие царапины. Поняв, что её пока не преследуют, девушка остановилась и присела на заросший мхом поваленный ствол дерева. Муравьи, жуки и разные другие букашки опасливо избегали приближения к беглянке более, чем на пять сантиметров. Лишь одна бабочка осмелилась сесть на её плечо, но, встретившись с добрым и любопытным её взглядом, тут же поспешила улететь. Темноволосая оторвала полоску ткани от подола платья и обмотала ей порядком окровавленную шею. Куда теперь ей идти? Она же совсем как какая-то оборванка: одежда совсем изношена и усыпана дырами, ноги босы, фамильный медальон остался в родной избе, кожа грязная и израненая. Она теперь — девушка без дома, семьи и даже имени. А ведь раньше она хорошо работала в своей провинции, помогала людям. Пока не приехал король с сыном и свитой. Эрих. Чтоб он умер мучительной смертью. Руки девушки зачесались — так захотелось врезать этому ублюдку. "Я никогда не обману тебя", — вдруг вспомнилось ей. Ага, конечно. Такие фразы являются донельзя лживыми. Так оказалось и с ней. Он жестоко обманул её, бросил одну на улицу, да ещё и приговорил к смерти. "Не убежит далеко", — говорил он, забыв, что проклятые умеют быстро бегать. Они, несмотря на то, что являются изгоями в обществе и природе, ближе к ней, чем остальные люди, поэтому имеют животный слух, зрение и скорость бега. А ведь когда-то она верила, что он влюбился в неё, простую крестьянку с необычным даром. Она думала, что он всегда будет с ней, будет любить её больше жизни и никому в обиду не даст. Однако все эти мечты рассыпались, словно карточный домик после дуновения ветра. Темноволосая коснулась пальцами засохших, давно не знавших воду, губ. Этот подонок ещё смел целовать её, держать за руки и талию! Смел называть её ласково — Ромашка. Никто так её не звал со смерти матери. Он говорил, что хочет сделать её своей королевой, и, самое страшное, она верила! Верила ему, представьте себе! Тому, кто купается в крови пленных и казненных! Тому, чьё черствое сердце не позволяло обнять на ночь отца и поцеловать мать! Тому, который, будучи хладнокровным принцем, подобрал бедную проклятую простушку, которая толком даже и писать-читать не умела! Конечно, в замке она стала как настоящая принцесса, а потом Эрих увидел её. Мёртвую розу. Проклятье мёртвых роз — её судьба. Он даже, брезгливо плюнув, отпустил девушку на день домой, будто это могло бы уменьшить боль от будущей казни. Однако она сбежала и чувствовала приятную дрожь в коленях и свист ветра в ушах. Девушка пошла спокойно, унимая своё бешено бьющееся сердце, по заросшей мхом тропинке. Куда она идёт? Может, она сможет найти приют в соседней провинции? Возьмёт себе новое имя, начнёт жизнь с чистого листа, станет лекарем, встретит хорошего мужчину, родит ему детей и забудет про Эриха. Однако туда не принимают без фамильного медальона. Да у неё ничего, кроме кинжала, розы и яда, нет! Но проблема даже не в этом. Проклятые долго не живут ни в какой провинции. Пред глазами вновь предстали шесть карт. Роза, смерть, семья, жизнь, кинжал и кровь. Как-то раз темноволосая пошла к гадалке, и та рассказала ей, что девушка, хоть и проклята, будет жить долго и счастливо, как она и мечтает. Ложь. Наглая ложь. Сначала у таких, как она, отбирают розы, сжигают их, а потом казнят самих людей. Ладонь беглянки сильно сжала сухую алую розу, так, что шипы вонзались в кожу, вскрывая старые раны и нанося новые, превращая руки в сплошное кровавое месиво. Но эта боль не значила ничего в сравнении с осознанием того, что самый близкий человек приказал тебя казнить. А ведь она верила, что Эрих полюбит её любую. Глупости. Девушка, сжав губы, взглянула на розу — единственное, что стало ей так дорого и близко не только из-за того, что оно дарит ей неуязвимость, но и от того, что оно прошло с ней такой длинный путь — взлёты и падения. Кто же так сильно обозлился на её предков, что теперь жизнь её зависит от мёртвого цветка? Темноволосая сильнее сжала розу в ладони и сморщилась. В кустах что-то зашевелилось, и она тут же схватилась за рукоятку кинжала, но вскоре поняла, что это вовсе не преследователи. Демоны появляются в лесу лишь во время цветения папоротника и соблазняют путников, заманивают их в ловушку, где жестоко убивают. Он вышел из зарослей и обаятельно улыбнулся девушке, выставившей оружие перед собой, будто кинжал как-то спасёт её от бессмертного. Демон выглядел совсем как человек: рыжие, достаточно длинные для мужчины, волосы обычной чёрной ниткой завязаны в хвост, на теле красовались зелёная рубаха с тонким чёрным кожаным ремешком на талии и зелёные штаны, которые чуть длиннее, чем должны быть, за поясом находился длинный меч; красивые голубые глаза старались, казалось, разворошить душу проклятой. А ведь считалось, что у таких, как она, нет души. Даже если такой человек исцеляет и иногда даже воскрешает людей, он всё равно опасен. Они — дети тьмы. Глаза демона сверкнули красным, и он осторожно протянул руку. Девушка немного подняла кинжал, сделав очень грозное лицо. Но оно почему-то лишь рассмешило мужчину. — Что Вам нужно? — голос девушки дрогнул, и она бессовестно уставилась на бессмертного. — Ты думаешь, я надумал тебя убить? — он изящно изогнул правую бровь, — Ага, размечталась. Делать мне нечего, кроме как соблазнять проклятых. — Тогда почему Вы тут? — рукоятка начала скользить из-за того, что ладони были целиком и полностью в крови, и она еле удерживала его. — Я хочу помочь тебе. Тебя обманули, предали, выкинули, словно подгоревший хлеб, да ещё хотят казнить и теперь преследуют. Да и с таким "инвентарем" тебе не прожить и пару дней ни в лесу, ни в провинции. Ах, забыл. Ты же проклятая, да ещё и без медальона. Доверься мне. Я тебе помогу, — с улыбкой ответил мужчина, устремив взгляд на глаза темноволосой. В его голосе слышалась мягкость и неподдельное сочувствие. — Как я могу Вам доверять? — она безуспешно пыталась сделать свою речь более твёрдой. Однако сила слов угасала с каждой буквой. — Папоротник цветёт в понедельник, — проговорил демон с уверенностью, которая на последнем слове будто испарилась. Черты лица стали более жёсткими, а в глазах сверкнула боль. Он еле сдерживал рвущиеся наружу эмоции. — Что... Вы сказали? — в полном шоке девушка чуть не уронила кинжал. Это был "секретный код" матери и её друзей. Они всегда жили как на минном поле — любая ошибка могла обернуться смертью. Поэтому Луиза, мать темноволосой, когда-то придумала код, который знали только союзники женщины. Так можно было узнать, можно ли было довериться каким-либо людям. Никто не знал даже о существовании такого пароля, поэтому усомниться в том, что данный демон не обманывает девушку, было очень непросто. Да и выражение его лица выдавало лишь одно: они с Луизой определённо были близки. — Мы с твоей матерью дружили. В один момент мы даже... кхм... были друг в друга влюблены. А когда она узнала о моей сущности, мы решили остаться друзьями. Луиза была прекрасной женщиной, — в этот момент мужчина сел на землю и ударил кулаком по стволу дерева. По его щеке прокатилась скупая мужская слеза, и беглянка убрала оружие. Нет надобности. И правда, Луиза была очень хорошей женщиной. Она привлекала к себе внимание не только красивой внешностью (тёмными шелковистыми волосами, яркими зелёными глазами, миловидными чертами лица, которые так и хочется изобразить на холсте красками, тоненькой фигуркой), но и прекрасной многогранной душой: она была необразованна, но очень вдумчива, мудра и интересна (её рассказами заслушивались не только дети, но и взрослые), она прекрасно ладила со всеми жителями провинции, легко прощала обиды. Сбежавшая уже хотела довериться демону, но что-то было не так. Мать всегда ненавидела демонов. И она снова пустилась в бега. Девушка слышала, как бессмертный раскрыл свои тёмные крылья и полетел за ней. Адреналин захлестнул с головой, и в голове вертелась одна только мысль. В Риндинии помогут. Риндиния — небольшая провинция, находившаяся по ту сторону леса, поэтому её жители часто принимали заплутавших путников и организовывали экспедиции по поиску убитых демонами людей. На всю страну славилась она своими яблоками и персиками, а также добрыми и чуткими людьми. Они не относились к проклятым так враждебно, как в других провинциях. Они старательно прятали их, прятали в любое время, даже во время проверки королевской гвардии. Именно в Риндинии у таких, как темноволосая, был шанс на нормальную жизнь. Только, рано или поздно, их всё равно находили. И казнили. У самого края леса девушке перегородили путь. Этот паршивый, отвратительный демон, решивший убить её в муках. Как бы не так. Кинжал раскалился так, будто мог сжечь чехольчик, в котором находился. Беглянка потратила лишь пару секунд, чтобы вытащить его. Лезвие горело красным. Демон до этого стремительно приближался к ней, однако отшатнулся при виде оружия. Изначально он не знал, что этот кинжал необычен, да и при их "последней встрече" он был дружелюбным. — Только не говори, что ты собираешься убить меня ЭТИМ, — мужчина старался не показывать свой страх и делать вид, будто это оружие никак не может убить его. — Собираюсь, — её голос был похож на голосочек какой-нибудь куклы убийцы, — Лезвие горит красным цветом. Он жаждет твоей кровушки. — Он не сможет убить меня, — уверенно произнёс демон, скрестив руки на груди. Кинжал пересмешника может быть опасен в руках человека, поскольку постоянно хочет крови. Однако он приживается только у того человека, в чьей судьбе прописаны кровь и смерть. — А вот кинжал мой так не думает, — лениво протянула девушка и, развив феноменальную скорость, обрубила демону одно крыло, чтобы он не смог больше летать. На траву упали капли алой крови, и мужчина вскрикнул. Крылья — ахиллесова пята всех демонов. Бессмертный рыкнул и одним ударом повалил темноволосую на землю. Она лишь крепче сжала кинжал в руке и хотела перевернуться на спину, но её тут же прижали ногой к зелёной, словно пахнущей домом, траве. Послышался звук вытаскиваемого из ножен меча, и через секунду вдоль позвоночника возникла сильная боль, разрывавшая девушку изнутри. Она не выдержала и громко закричала. — Ты не умрёшь, даже если я разворошу тебе все органы, — он продавил мечом сильнее, углубляя ранение, — Ты бессмертная, пока твоя роза не превратится в пепел. Но мне не нужна твоя смерть. Ты мне понадобишься живой и в сознании, так что сдавайся сейчас. В темноте послышался выстрел из лука и мучительные предсмертные крики какого-то животного, и на пару секунд демон ослабел. Но и этого понадобилось девушке, чтобы, превозмогая боль, сначала сбить бессмертного с ног, а потом нависнуть над ним. Меч отлетел куда-то в сторону, и кинжал в руке завибрировал так сильно, будто хотел выскользнуть из рук. — Ты чуть не заманил меня в свои сети, — она вонзила кинжал мужчине в грудь по самую рукоятку, — Но я-то хорошо знаю свою маму, — она повторила своё действие, — Моя мать ненавидела демонов, — девушка сместила удар на шею демона, и он перестал дышать. Темноволосая прислушалась, ей казалось, что прямо сейчас демон очнётся и причинит ей много боли. Однако бессмертный не шевелился. Она нашла в одном из мешочков пустой пузырёк и набрала туда алую демонскую кровь. Кровь демона имеет целебные свойства, поэтому она ценится абсолютно везде. Девушка подошла к отрубленному крылу и вырвала оттуда несколько перьев. Они тоже понадобятся, если что. Она взяла в руку кинжал и ещё раз его осмотрела. Кровь стекала по лезвию на рукоять и ладонь, а само оружие довольно пульсировало, слабо светясь зелёным цветом. Среди деревьев послышался шум, и вскоре к беглянке подошёл охотник. На нём была та же одежда, что и на уже мёртвом демоне, однако за спиной находился колчан со стрелами, а в руке — лук. На нагрудном кармане был вышит жёлудь. Значит, из Риндинии. В его карих глазах читалось крайнее изумление. Конечно, не каждый день увидишь, как проклятая собирает кровь и перья с убитого бессмертного. Темноволосая обернулась и улыбнулась ему, только улыбка эта вышла слишком измученной. — Спасибо за выстрел, — молвила она охрипшим голосом, — Ты спас мне жизнь. — Я услышал твой крик и решил попробовать помочь. Демоны всегда отвлекаются на посторонние звуки, — ответил охотник и протянул руку девушке, — Ты, наверное, не местная. — Да, но у меня ничего нет. Даже фамильного медальона, — по щеке покатилась слеза, и беглянка крепко ухватилась за ладонь молодого человека. — У тебя есть Кинжал пересмешника. Это главное, — он закивал головой и погладил темноволосую по плечам. Она выглядела плохо: крестьянское платье было слишком сильно оборвано и едва доходило до голени, при этом на спине красовалась огромная дыра, и в этом месте одежда, как и повязка на шее, насквозь пропитана кровью, волосы выглядели как разворошенный стог сена, каждый участок кожи был покрыт царапинами или ранами. — Ты проклята? — юноша перевёл взгляд на розу, каким-то чудом оставшуюся в руке девушки. В ответ он получил слабый кивок. — Моя мама была проклятой, — выдохнул он, зажмурившись, — Её молодость как раз выпала на Смутные времена, когда ещё не было проверок королевской гвардии. Говорят, тяжело было жить тогда. Однако мать смогла найти хорошую работу, выйти удачно замуж, родить двоих детей: меня и Мелиссу, мою младшенькую сестрёнку. А потом ввели проверки, и она стала одной из первых жертв. До сих пор тяжело вспоминать о ней, — его ресницы затрепетали, и он открыл глаза, немного переменившись в лице, — Пойдёшь со мной, красавица? — парень улыбнулся, смотря девушке в глаза. — Не знаю, — было очень страшно. Казалось, что её обманывают и пытаются затащить в ловушку. Снова. — Знаешь, моя мама ненавидела, что таких, как ты и она, называли проклятыми. Она называла таких особенными. Потому что у каждого из них есть кошачье зрение, псовый слух, скорость гепарда и какая-то уникальная сила. Но король и королева боятся, что вы можете их свергнуть. Поэтому вас так ненавидят, — он пожал плечами и прижал сбежавшую к себе, по её венам потекло приятное тепло, — Слушай, я могу обещать тебе, что никто не узнает, что ты — особенная. Начнёшь жизнь с чистого листа, и тебя никто не убьёт. Ты мне напоминаешь маму, к тому же, каждый проклятый имеет право жить долго и счастливо. Так что ты можешь рассчитывать на меня. — А как же проверки? Тем более, за мной погоня, — пискнула она, вдыхая запах хвои, исходивший от рубахи. — Я — лекарь. Нацепим тебе маску на лицо, и гвардия не будет иметь право её снимать, дабы не заразиться, — лицо юноши еле заметно скривилось, — Всё будет хорошо. — Почему я должна доверять тебе? — Не знаю. Ты можешь и не доверять, идти дальше. Я всего лишь предложил помощь, — хмыкнул он. Темноволосая так и стремилась уйти, но сил не осталось, да и хотелось поскорее ощутить в жизни спокойствие, забыть произошедшее как страшный сон. Ладно. Кто не рискует, тот не побеждает. — Хорошо. Я пойду, — с хрипами в голосе произнесла она, и охотник, услышав это, покачал головой. По приходе домой надо будет дать ей настой для восстановления связок. В следующий момент он улыбнулся и, отстранившись от девушки, взял её за грязную, но по-детски нежную руку. Юноша мог поставить все свои сбережения на то, что проклятая была годами не старше семнадцати. — Отлично. Меня зовут Алекс Эрен, — сказал он и повёл новую знакомую по направлению к крепостным стенам Риндинии, — Поскольку ты без медальона, можешь придумать себе новые имя и фамилию. А насчёт родной провинции можешь сказать, что не помнишь. Хотя ты имеешь право сказать провинцию, где ты жила, и тогда тебя отвезут домой. Но оно тебе надо? Темноволосая лишь пожала плечами. Вскоре они подошли к большой кирпичной стене, пройдя вдоль которой, можно было найти деревянные ворота, на страже которых стояли два обученных воина. Один из них был высокий, плечистый и худой, а другой — толстенький и низкий. Оба они носили на себе тяжеленные железные доспехи. Высокий с каменным лицом протянул раскрытую ладонь, и Алекс вложил туда свой фамильный медальон, бывший под рубахой. Страж кивнул и перевёл взгляд на спутницу, чью мёртвую розу юноша успешно спрятал в колчан. — Эта девушка заблудилась в лесу и чуть не попала под влияние демонов, — объяснил "провожатый" и лениво запустил ладонь в свои русые волосы, — Она ничего не помнит и где-то потеряла медальон. Как и туфли. — Не хочу тебя оскорблять, девочка, но выглядишь ты просто ужасно, — толстяк покачал головой. — Ты помнишь, из какой ты провинции? — Нет, — тихо вздохнула темноволосая. — Бедняжка сорвала голос. Демоны мучали. Она еле спаслась, — прокомментировал охотник холодным тоном. — Ты помнишь то, что сейчас сказал Алекс? Это с тобой было? — высокий будто прожигал взглядом тонкое тело девушки. — Я мало что помню, но это точно было, — она вздрогнула и закусила губу. Толстый страж вытащил из сумки, висевшей на плече, карандаш и лист бумаги. — Сейчас мы тебя будем заселять в провинцию. Поживешь пока у Алекса, тем более, что тебе определённо нужно полечиться, — сказал он, — Как тебя зовут? Всё. Пора начать новую жизнь. Всё с чистого листа: новая "причёска", новая провинция, новое имя. Осталось лишь оставить всё позади: Эриха, побег, демона и ту боль, которая затаилась в душе на всех и вся. Пора. — Меня зовут Элизабет Трейнор.