Тьма
Вдалеке что-то дрожит под тяжестью одиночества и страха.
И вдруг оно проявилось…
POV Анела
Мамочки, где я? Почему всё чёрное? Я что, сдохла? Хочется кричать, но, открыв рот, звук наружу не вышел. Ладненько, спокойно, всё хорошо… Нет, нифига! Пытаюсь оттолкнуться и понимаю, что под ногами пустота. Чёрт, так значит я вообще не могу двигаться. И как отсюда выбираться? Вдруг что-то по справа зашумело. Повернувшись, я увидела экран, который показывал помехи. Взаимодействовать я с ним не могла, тогда с хрена ли он тут сдался? Неожиданно послышались звуки, напоминающие зов: «Hey! He-e-elo-o-o! Anyone there?» Через пару мгновений экран показал мне лицо Тоби, отчаянно что-то высматривающего. Заметив меня, он радостно хлопнул в ладоши, отъехав на кресле куда-то за поле зрения камеры. — I DO IT! YE-E-EAH, BABY! How are you? You're okay? — Тоби снова подъехал к экрану, светясь от счастья. — You can't think how long I've been looking for you. Oh, right, you can't open your mouth. Wait a second! — он что-то пододвинул к себе. Это была клавиатура. Через мгновение на экран начал выводиться программный код. Тут-то я смогла открыть варежку и заорать во всю глотку. Однако на Фокса это не произвело никакого впечатления. Он лишь подождал, когда я заглохну, чтобы снова что-то начать печатать. Тут я почувствовала лёгкость в руках и ногах. Ага, значит, он меня развязал. Теперь я могла свободно двигаться по этому пространству. Но, если честно, хотелось иметь хоть малейшее соображение о том, что он балакает сейчас на английском. — A-a-am… I don't understand you, — я попыталась что-то сказать а-ля англичанин, но выходило не очень, — I speak only Russian. My English is bad. Understand? Тоби сначала нахмурился, разбирая мою идиотскую речь. Затем к нему пришло немое осознание. Он встал и вышел. Затем снова прибежал и сказал: «Zhdi», и убежал. Ладно, я жду. Только сколько? Что ты там ищешь? Поняв, что ответа не последует, я оглянулась. Всё черным-черно, как у негра в… Ладно, проехали. Стоп! Это что там сияет? Что-то жёлтое и маленькое… Я — не я, если бы не пошла туда, чтобы удовлетворить своё любопытство. И каково же было моё удивление, когда я увидела мой кулончик. Только… он был… мохнатым щенком? Серьёзно?!Неожиданно засиял мой кулон. Я не верила своим глазам и… время снова остановилось. Протянув руку к свечению, я рассчитывала на помощь, однако свет обжог меня. Я отдёрнула руку, болезненно ойкнув, растирая место ожога. — Зачем? Но кулон, естественно, ничего мне не ответил. Лишь только стал слабее светиться. Последнее, что я заметила — фигуру жёлтого цвета, которая полыхнула.
Теперь-то мне всё ясно. Поэтому антивирусами были собаки! Вот же Тоби, а! Не программист, а новый Боженька, ей Богу! Но щенок был больше похож не на собаку, а на маленького плюшевого медвежонка, который, обхватив себя руками, старался не дрожать и не плакать. Шерстью он конечно породистый — она была золотая и длинная! Не долго думая, я подошла к нему вплотную и сказала: «Привет, сердечко, давно не виделись!» Тут щенок подпрыгнул, превратился в маленький игольчатый комок с испуганным лицом и стал быстро улетать далеко в пустоту. Он начал затухать, что бы я не смогла его разглядеть. — Эй! Постой! Я же не злыдень! — я пустилась за ним вдогонку, но тщетно. Он уже скрылся далеко в черноте, — Вообще-то я просто хотела поздороваться! Вдруг завиднелся слабый свет, и малыш начал медленно возвращаться. Я даже и не надеялась, что он меня услышит. Видимо, он тоже умеет читать мысли. Однако, приблизившись на сто метров, дальше он не двинулся. Не уж-то опасается меня? Странно. Снова став «плюшевым», малыш прижал ушки и надулся. Похоже, он не помнит меня. Надо напомнить. — Эй, мелкий! Я Анела, — я помахала ему рукой, и он приподнял уши, — не припоминаешь? Мелкий подбежал ближе, всё ещё опасаясь чего-то. «Ну, я же это… Грязно-розовая такая… Ну, то есть не я, а моя душа. Сама-то я, вроде бы, человеческого цвета», — сказала я и подошла ближе. Щенок наклонил в бок голову и с ещё большим удивлением посмотрел в мою сторону. — Ну же, — я присела, разведя руки в стороны, — иди сюда! Я ведь знаю, что ты меня помнишь, просто издеваешься, да? А как ты у меня на шее висел, помнишь? И тут мелкий осознал, глаза его засверкали, и, превратившись в комочек шерсти, прилетел ко мне и сбил с ног. Он тёрся о мою щёку маленьким золотым облачком. Я сначала смеялась, но потом, увидев его мокрые глаза, сразу перестала. Малыш сел мне в ладошки и беззвучно рыдал фонтанчиком. Он тоже не мог говорить. Да и вообще какие-либо звуки извлекать. — Эм-м, ты чего это? Что-то случилось? Я настолько страшная? — я постаралась ему улыбнуться. Однако облачко помотало головой. Пару раз всхлипнув, мелкий слез с моих рук и взлетел на уровень моего лица. Тут он начал быстро превращаться в различные предметы. Сначала я впала в ступор, так как нихрена не разобрала то, что он мне показывает. Увидев моё замешательство, щенок взглядом спросил, понятно ли мне. Я издала непонятный звук, обозначавший, что мозг канул в лету. Мелкий стукнул себя по лбу, превратившись в щенка обратно, сел, скрестив ноги, и, подперев щёку рукой, задумался. Я тем временем смотрела на него и пыталась вернуть мозг в состояние: «тупой, но не совсем». К сожалению, серое вещество оказывало сопротивление. Между тем я осмотрела щенка. На нём был свитер, не отличавшийся особо оригинальным цветом — белым. Короткие шорты имели такой же окрас. А вот глаза… Они были наполнены всеми цветами радуги и периодически то сменяли, то оттеняли друг друга. Щенок вдруг посмотрел на меня, и над его головой зажглась лампочка. Мелкий начал махать перед моим лицом руками, всячески указывая на их присутствие. Потом он с помощью жестов задал мне вопрос: «Ты меня понимаешь?» Не понимать я не могла, потому что я изучала сразу три этих языка: русский, американский и английский. Можете себе представить, что они очень сильно отличаются. Например, символ «о’кей» на русском означает букву «о», на американском «f», а на английском «g». Но сейчас мелкий «говорил» по-русски. Уж не знаю, откуда, но «говорит» он быстро. В общем я кивнула ему, а тот засветился от счастья. Мы нашли точку соприкосновения.***
— Так, значит, мы сейчас в файлах Андера? «Да. Тоби Фокс искал тебя около 2,5 недель». — Так долго? А что в этом сложного? «Дело в том, что во время твоей смерти я успел сохранить тебя сразу в нескольких файлах, но два из них — фоновые». — Понятно… Слушай, а тебя как звать-то? Просто не привычно общаться с тобой на «эй», или «Собакевич»… «… Имя? У меня нет имени». — Серьёзно?! Тогда, позволишь мне право дать тебе его? Не смотри на меня так! Просто мне неудобно. «Как угодно». — Отлично! Твоё имя-я-я… Голди! Мои поздравления. «Назвала, как идиота». — Тебе не нравиться? «Прости, я перепутал! Я хотел сказать, что ты меня назвала, как аквариумную рыбу». — Не правда! Я так тебя назвала, потому что ты золотой! Внезапно мы почувствовали, как пол под ногами дрожит. Мы схватились за друг друга и стояли так ещё долго. Внезапно в моей голове прозвучал писклявый голос: «Нашла!» — Что? Кто нашла? Стоп, ты говоришь?! А почему… «Я могу говорить только с тобой, так как ты дала мне имя, и знаешь его теперь только ты. Но это не так важно, — малыш нервно оглядывался по сторонам, — Первое, это то, что мы не совсем в файлах. Я сделал сохранение в три файла, но в них была только часть информации. По сути, я просто собрал тебя и поставил на видное место, чтобы Тоби Фокс смог быстро тебя найти.» — И где же мы… «Мы в пространстве, называемое пустотой. Сюда игрока переносит после стирания мира. И это место безопаснее всего. Второе, что ты должна знать, это то, что…» — Постой-постой. Ты сказал, что ты распределил меня по трём файлам, а потом собрал в пустоте, так? А как ты меня вообще сохранил? И… разделил? «Это как раз второе! Я — своеобразная память и процессор всей игры. По простому — сердце мира. На самом деле звёзды — это сгустки колоссальной энергии, при взаимодействии с которыми из личного кода вычленяется нужная информация, создавая ссылку на данный момент. Мне было легче всем дать понять, что я — это сохранение, и тогда на меня стало меньше покушений. А насчёт тебя… Я просто после твоей смерти успел захватить информацию, а затем извлёк все кусочки тебя из оставшихся сохранений и собрал по частям. Поэтому ты вроде мертва, но при этом жива.» — Прекрасно, подбодрил! А что ты скажешь на счёт землетрясения? «А это третье. Я надеялся, что она исчезла, вот только она ещё тут. Видишь ли, она грезит мечтами о возмездии… Поэтому я разделил тебя. Она не должна была тебя найти, и я запихнул всю информацию в один файл, а затем создал ещё два про запас. Я-я-я надеялся, что она нас не найдёт, вот тольк…» — Да, чёрт тебя дери, кто это? — я вскипела, но сзади послышался сильный и до боли знакомый голос. — Какая встреча! Я обернулась и чуть не грохнулась. Твою мать, ЧАРА! Как? Каким образом? Почему ты живая? Я в чём-то ошиблась? Вместо ответов в нас направили три чёрные полосы. Я попыталась воспользоваться Уверенностью, но… Её не было! Вообще. И это не из-за плохого настроя. Магии вообще не было: ни души, не ОЗ, не УР — ничего! Но тогда как эта скотина ею пользуется? Меня из остолбенения вывел Голди, оттолкнув в сторону. Я испугалась, что Ненависть его разорвёт на кусочки, и закричала. Однако линии прошли мимо. Я снова ничегошеньки не понимала. — Так значит к тебе благосклонно само сердце! Какая же ты всё-таки везучая сучка… Четыре года… Четыре грёбаных года я собирала души, пытаясь вернуть себе тело и оказаться на свободе. И, когда победа была так близка, ты вдруг решаешь, что тебе всё можно и просто забираешь у меня победу из-под носа! Я этого тебя так не оставлю! Чара, размахнувшись, чертит в воздухе неисчислимое количество полос, которые затем летят в меня. Я не могу среагировать, ведь я не могу применять душу. Мне остаётся широко раскрыть глаза и, скрестив руки, закрыть голову. Прозвучал хлопок, и столб чёрно-красного дыма появился в воздухе. Передо мной был золотой щит, который в последствии переформировался в Голди, стиснувшего зубы и приготовившегося к нападению. Я упала на пол. Ноги перестали меня слушаться, а рот производить звуки. Я поняла, что вообще пошевелиться не могу. Стало невыносимо страшно. Тем временем Чара не спеша вошла в зону видимости. Она была зла. Очень зла. Голди преградил ей путь, но она лишь схватила его за горло и подняла. — Как бы ты не старался, а всё такой же слабый и беспомощный. Всё, что тебе остаётся, — Чара вплотную подошла ко мне и замахнулась, — смотреть! Однако Голди снова переформировался в мягкую массу и накрыл куполом. Чару откинуло. Она ухмыльнулась: «И всё-таки ты сопротивляешься… Чему я удивляюсь?» Она подпёрла свою голову рукой, наклоняясь влево. Но на этом атаки не закончились. Надо мной появились чёрные шары. Они начали увеличиваться и взрываться. Тут уже меня унесло куда подальше, но позы «жду пинка» я не поменяла. Короче говоря, носило меня по пустоте туда-сюда, пока Чаре не надоело взрывать всё и вся. — Боже, серьёзно? Я же знаю, что ты уже давно выдохся, золотце. У тебя никогда не получалось контролировать программный код больше двух минут, — она встала и, исчезнув, возникла передо мной, глядя прямо в глаза, — иначе бы меня здесь не было. Её слова подействовали, как заклинание. Барьер исчез, а золотой комочек растёкся в лужицу. Чара посмотрела на Голди, а затем, ухмыльнувшись, потопталась по нему. Голди не издал ни писка в эту минуту. Но я чувствовала, как ему сейчас плохо. Он не мог пошевелиться так же, как и я когда-то. Движимая чувством обиды за него, я поднялась. Однако Чара одним лишь взглядом усадила меня обратно. — Хватит ломать программный код своим геройством. Ты уже всё что могла — показала. Знаешь, а ведь я и вправду уже подумала: вот она — сv0бод@. Но, мечтам не суждено сбываться, верно ведь? Она взмахом одной лишь руки заставила отлететь моё тельце далеко в глубь пустоты. Усмехнувшись, она вновь посмотрела под ногу, однако лужицы там не было. Голди летел со скоростью света и успел поймать меня, сделавшись огромной подушкой. После этого он обессилено свалился рядом со мной, сделавшись снова щенком. Голди был весь в ушибах, однако он был в сознании. Чара снова истерически засмеялась. — И это те герои, что остановили меня? Да вы без своих жалких програмок ничегошеньки не стоите! Прекрасное время, чтобы заткнуться на веки-вечные! — Д-да чего т-ты там чушь городишь? Тебя п-победили все об-бщими усилиями: каждый вложился в-в это! — я постепенно вставала. Подхватив под руку Голди, я посмотрела Чаре прямо в глаза. — Идиотка! Ты хоть понимаешь, что своим присутствием ломаешь всю систему? Тебя не должно быть, ты сдохла там! А эта тварь решила, что жизни можно дать второй шанс, и сохранил тебя в файлах. Да вот только жизнь — сила необъятная; долго в одном месте не удержишь! Поэтому разделил тебя, а так как ты можешь разнести всё к чертям, решил слить тебя воедино здесь, где сама пустота — ошибка! Так ещё и этого программиста сюда приманил, чтоб вытащил тебя, пока не поздно! И где он сейчас? Упёрся за программным обеспечением, чтобы понять тебя и вдобавок вытащить. Но кто-то опоздал. Чара возникла перед нами и замахнулась, чтобы нанести удар. Я машинально обхватила Голди руками и отпрыгнула. Тут Чару пульсацией сбило с ног. Впрочем, мы тоже не устояли. Послышался гул, и пол начал содрогаться под ногами. Кажется, Чара не врала… — Смотри, что ты наделала! Своими тупыми движениями ты сломала рекриацию пустоты. Ты — бесполезное существо! — в нашу сторону было направлено огромное количество энергии, — Просто СДОХНИ! Голди был опустошён, я не знала, что делать — прекрасно! Голова совершенно не работает. Как будто кто-то заблокировал действие «пошевелить извилинами». Стоп… Как будто заблокировали… А, может, если получиться вывести из блока мой код, то всё это прекратится? Но кто? Как? Тоби нет; у меня таких полномочий никогда не было; Голди плохо… Ну, выхода отсюда я не вижу. Ладно, какая разница. Подумаешь, второй раз подыхаю! Велика потеря! Я улеглась поудобнее. «Анела, ты ведь помнишь своё обещание? Обещание не сдаваться?» Обещание? Какое… Оу… Но как я смогу что-то сделать? Я же просто человечишко, у которого, по сути, даже души нет! Только оболочка, на этом всё заканчивается… Оболочка, точно! Чёрт, если я опять не так всё сделаю — будет плохо всем! Только бы не облапошиться! Я посмотрела на Голди. Кажется, он всё это время наблюдал за мной. От его внимательного взгляда становиться прохладно. Вздрогнув, я протянула ему руку. Он не колебался ни секунды, пожав её. Внезапно всё исчезло: сначала Голди, потом Чара, а затем я почувствовала, что ломаюсь изнутри. Ну, такое мы уже проходили. Однако убедить себя ни в чём не получалось. Поэтому чувство того, что тебя режут на куски не покидало меня. Было невыносимо больно, что хотелось драть глотку, выкрикивая просьбы перестать. То ли я остолбенела, то ли мышцы свело судорогами, а выкрикнуть у меня так и не получилось. Зато через какое-то время я не почувствовала ничего. Чем это примечательно? А тем, что пустота больше не разрушалась! А зничит одно из двух: либо я супер тупая и, всё-таки, угробила Андер, либо я очень умная, и мир перестал разваливаться. — Ха-ха-ха, — послышался голос в темноте. Похоже, я просто не открыла глаза, — как интересно. То есть ты всё же заполучил оболочку для хранения всей силы. Ясно, теперь мне здесь нечего делать. Но знай, золотце — как бы ты не старался её уберечь, а я всё равно убью эту тварь. Понял, мохнатый? Голос Чары перестал быть слышен. Я полежала ещё немного, пока не осознала, что Чара ушла. Открыв глаза, я увидела радостную мордашку Голди. Он помог мне подняться, расспрашивая о том, не больно ли мне было? Я бы сказала правду, вот только смысл? Пусть лучше успокоиться. «Теперь всё хорошо. Ты в безопасности, и Чара больше не придёт сюда. Я должен как следует тебя поблагодарить, ведь ты дала мне резервуар для моей души! Теперь я могу сражаться и защищаться, а так же контролировать всё происходящее…» — Hey, sorry about my long absence! I think I went too far with a bunch of dictionaries… Well, you understand, right? — Тоби что-то подсоединял, — Это ведь должно сработать… — О-О-О, я понимаю тебя, Тоби! — И я тебя тоже! Боже, прости за такое долгое отсутствие. Я решил сделать перевод, но пока что обходимся обычным переводчиком Гугл. — Ты не представляешь, что сейчас произошло! Тут, короче, — я обернулась, однако Голди рядом не было. Мне оставалось лишь только принять свою тупость, — эмм, ну-у, Чара приходила, но меня спас огромный взрыв, поэтому я ещё стою на ногах… — Подожди, Чара? Её здесь не должно быть, потому что не было команды… Упс, кажется, я не предусмотрел взлом данных из внутренних файлов. — Ладно, проехали. Можно спросить: ты сумеешь сделать липовый паспорт? — Что? (или какой, ведь это великий инглиш) — Липовый! А, точно, это же сам Гугл! Ну, в общем, фиктивный? — А-а-а, могу, конечно, но зачем и для кого?***
Быстрым шагом к дому подходила женщина. Её сумки были наполнены бумагами с работы. Она думала о том, что ей нужен отпуск, и в скором времени они вместе с дочерью смогут хорошо провести время. В её голове роились мысли о том, как сейчас её ребёнок: чувствует ли она себя хорошо, много ли она ест и что ест, занималась ли она учёбой и следит ли за домом. За всё это время она не позвонила дочери не разу, однако очень часто писала ей. Ответы дочери казались ей чересчур правильными, однако это не настораживало её, а наоборот радовало. Ей всегда хотелось, чтобы её чадо было умным и образованным. Поэтому она спешила домой, натерев новой обувью себе ноги. Входная дверь была незаперта. Тем временем в прихожей сидел юноша. Он перебирал в воспоминаниях всё произошедшее. Ему хотелось изменить всё: его существование, его желания, его ошибки. Юноша с трудом осознавал то, что сейчас в дом зайдёт женщина и, оглядевшись, начнёт задавать вопросы о том, где её дочь. А он не сможет ей ответить и будет просто молчать. Глаза Юноши были пустыми, а руки пробрала дрожь. Ему казалось, что смерть — лучший выход. Он ненавидел себя за то, что продолжал от лица дочери писать женщине о своём состоянии. Он ненавидел то, что снова проявил слабость, и вместо того, чтобы запаниковать и приехать раньше, зная, что что-то не так, женщина приехала, убеждённая в том, что с её ребёнком всё хорошо и они скоро встретятся. И он слышит стук каблуков о поверхность плитки, вымощенной на его глазах восемь лет назад. Тогда он впервые встретил эту девочку-дошкольницу. Наблюдал за её взрослением и успел к ней привыкнуть. Короче говоря — драма! У Мамы глаза от радости на мокром месте, а у Влада от горя. Кошмар какой-то, ей Богу. Однако, когда маман зашла в дом, первым, что она увидела — моё огромное рыло, налетевшее на неё. Тоби успел меня материализовать именно в тот момент, когда она открыла дверь. Влад тут же подскочил, но тут же сел обратно. В его глазах читалось удивление. Хотя, рот тоже раскрылся, поэтому не только по глазам я это поняла. Я молилась, чтобы у этого побледневшего приведения звуки тоже перестали воспроизводиться, иначе моему плану конец. Ну что ж, шоу «Импровизация» в студию! — Маму-уля, я так рада тебя видеть! Давай сумки, я помогу! — Анела, Господи, ну я же просила тебя на меня не прыгать! Я знаю, что ты тоже рада меня видеть, перестань ко мне так прижиматься! — мама включила режим: «я строгая мать». — Ты со временем не меняешься! Кстати, вот это сидящее недоразумение зовут Влад! — Ну что за слова?! Здравствуй, Влад. Рада познакомиться. Недоразумение не сразу поняло, что обращаются к нему. Он раскрыл рот, но всё ещё немного подглючивал. Пришлось его немного пнуть, чтобы язык развязался. — А-а-а… Да, и мне тоже… — Да не строй ты такого потерянного, это моя мама, звать Юна! Мам, у меня к тебе просьба… — Нел, давай не с порога! Я устала, есть хочу… Давайте пойдём на кухню и там поедим, м-м-м? — Да-да, хорошо, мам. Ой, ты ноги натёрла? Вот, держи тапочки, — сегодня я с неё живой не слезу. Когда мама ушла на кухню, мне пришлось закатить по локоть рукава и поднять аморфную массу со стула. Кое-как дотащив до дивана, я попыталась пробудить в нём сознание, но нет. Что тебя, блин, так удивило? Думаешь, восстать из мёртвых только твой удел? А вот тебе обламинго собственной персоной! — Алло, гараж! Приём, ты слышишь меня? Давай, выходи из своей зоны отчуждения. — я немного похлопала его по лицу, но безрезультатно, — Не заставляй тебе леща давать! Естественно, после хорошего щепка за руку аморфное вещество стало приобретать человеческие черты. Влад посмотрел на меня, как на божественный приход. Было приятно, но я добивалась совершенно не этого. — Анела… как? Ты ведь… Я ведь… — Первое, не заморачивайся, второе, давай-ка поиграем в супер-пупер еле знакомых людей. От тебя требуется изобразить страдальца… Хотя, можешь просто сидеть и глючить, как ты это делал до этого. Мать купится… — Я-я не понимаю… Я-я ведь тебя… Я присела на корточки, чтобы взглянуть на его лицо. Он так же посмотрел на меня. Не долго думая, я положила руку на его волосы и растрепала их. Влад же замер без шанса на движение. — Слушай, ты официально прощён! Можешь больше не страдать по поводу и без. — Дети, идите есть! — прозвучал мамин голос. — Пойдём, иначе маман станет зверем, — я хихикнула и потянула Влада за собой. Когда мы все вместе сели за стол, повисла гробовая тишина. Ненавижу это состояние. Вроде бы куча вопросов, а вроде бы и спросить не о чем. Влад ни к чему не притронулся. Ну и пусть. Это создаёт ему ещё больше вид херувима. В итоге мать не вытерпела, и посыпались вопросы: — Нела, где ты взяла этот шерстяной полосатый свитер? Да и зачем он тебе посреди лета? — Мода сейчас такая, — да-да, я всё ещё была в жёлто-синем свитере, коротких шортах и, о Боги, моя причёска была короче некуда, — что поделаешь! — Ладно-ладно, тогда этот мальчик… — Дружбан. — Понятно… — Мам, а давай Влад будет моим старшим братом! Опаньки, и четыре глаза смотрят на меня с недоумением. Влад даже больше удивился, чем мама. Ничего, сейчас он ещё узнает, что попал вместе с роднёй в аварию. Он выжил, пешочком дошёл до нашего двора, а там уже я показала ролик в интернете. Тоби может ещё и крутятский монтаж замутить. Просто человек на все случаи в жизни! Когда мама посмотрела на Влада, тот сидел в шоке не меньше, чем она сама. Однако сердобольная маман приняла это за внутренние страдания. Когда зашёл разговор о том, собирается ли моя мама стать матерью-героиней, она начала давать заднюю, ссылаясь на то, что у Влада нет документов. Тут то мне пригодился поддельный паспорт, в котором было фото и данные Влада. А пока я развлекала мою родню, Тоби влез в нашу сеть и разместил информацию о шестнадцатилетнем юноше, попавшим в аварию и благополучно доложил об этом мне СМС. После этого у мамы не было ни малейшего шага назад. Но её нужно было оставить подумать. Поэтому сообщив, что у нас нет хлеба, я схватила в охапку порядком офигевшего Влада и выволокла на свет Божий. Мы шли по дороге к ближайшему магазину. Ну, как шли… Я в припрыжку — Влад еле тащился позади, сунув руки в карманы. Поняв, что он не придёт в себя, пока мы не поговорим, я остановилась. — Ну и чё ты опять не в духе? Всё, театр окончен, можешь снова становиться… — Зачем это вообще было? Ты же прекрасно всё понимаешь: я твой враг! Зачем же ты меня впускаешь в свою семью? — Хм, дай подумать… Может, потому что ты мне не враг? — Прекрати, я убил теб… — Где? В каком месте? Можешь показать? Ты меня не убивал. — Я кинул в тебя копьё! — Только лишь потому что я сама этого захотела! И вообще, раз я сейчас физически существую — я жива. Просто исчезла на неопределённое время… — А ты не боишься, что я убью тебя ещё раз? — Тьфу, ёлки-палки! С чего бы? — Твой род… — Харе паясничать! Если бы хотел, вывел меня на дорогу ещё в нашу первую встречу, а не провожал до дома. И вообще, — я подошла и крепко обняла его. Он вздрогнул, — ты мне действительно, как брат! Согласись, восемь лет — хороший срок. Да и я не могу представить, что бы со мной было, если б ты не отбирал у меня булки! Я бы сейчас не бегемотом, а мамонтом была! Вдруг мне на плечо что-то капнуло. Я испугалась, что это дождь. Но, подняв глаза, я увидела, что это был Влад. Он плакал. Впервые довожу его до слёз. Я попыталась его приободрить, но он не переставал, тогда я просто снова обняла его. Через некоторое время, он тоже меня обнял. Вот так мы стояли, пока Влад не пошутил про смертельно крепкие объятия. Тогда я зло на него уставилась, зато смогла увидеть его счастливую улыбку. Она и вправду была счастливой, так как была в тысячу раз ярче эталонной Голивудской. Вскоре мы купили хлеб и, слушая мою болтовню, шли обратно. Ничего не предвещало беды. Однако… — А-ане-ела-а, — раздался дикий крик позади нас. — Да ладно, стоило мне просто написать им «привет», как меня уже по IP вычислили. Сзади на меня запрыгнули две махины: Морана и Польяна. Я устояла только потому, что много раз переходила точку своих возможностей в Андере. Как ни странно, а двое тоже лили слёзы в три ручья. В конечном итоге, нас можно было ставить в городской парк, как главный фонтан — «Возвращение блудного мертвеца». — Я так волновалась! Почему ты раньше с нами не связалась?! — Мора трясла меня за плечи. — Да и вообще, ты хоть соображаешь, через что мы прошли? Мы уже почти решили, что ты находишься в Раю, как ты пишешь нам «привет» оттуда! — Девчат… не поверите, но я материализовалась буквально полчаса назад… А теперь слезьте, пожалуйста… Вот только слезать как раз они и не хотели. Увидев Влада, тут же насели на меня и стали говорить, что его они не боятся. Когда же он подошёл в плотную и взял их за шкирку, порыв решительности быстро иссяк. Однако Влад просто поставил их на землю, проявив ко мне благородство. И на том спасибо, ведь спина не железная. Внезапное желание пошутить про тонкий скелет пришлось подавить. — Девки, знакомьтесь: мой брателло — Владимир… Батькович! — Давай ещё всему городу это расскажи. — Расскажу! Пусть все знают! Подружки переглянулись, задав вполне логичный вопрос: «Чаво?» Я посмотрела на Влада и решила, что времени всё объяснить будет предостаточно. А пока мы шли по дороге домой, в мой телефон пришло извещение об установленном приложении, под названием «UNDEREALE».