Рисунок

      Хлоя сидела дома и беззаботно листала журнал.       В журнале попадались в основном женщины модели, но иногда можно было увидеть Адриана Агреста, сына знаменитого Габриэля Агреста. Но его Буржуа быстро пролистывала, дабы не смотреть на его "глупую ухмылку".       Такое отношение к младшему Агресту появилось у блондинки тогда, когда он ей отказал в чувствах и признался Маринетт. Дочь мэра была просто в ярости, а когда пришла домой, заперлась в своей огромной комнате, плюхнулась на кровать и заплакала. Когда она подняла голову с подушки, то увидела, что вся её тушь теперь на хлопковой ткани.       Девушка нервно хихикнула и отогнала грустные мысли. Она закрыла журнал и вышла на балкон. Был уже вечер, но улицы кипели "людишками", как называла их Хлоя. — Эти людишки, как букашки, бегут куда-то, бегут, а куда - не знают сами.       Эта философия появилась у Буржуа совсем недавно, а хамство с эгоизмом и во все пропали.       Как только похолодало, блондинка вернулась в комнату и улеглась спать, дабы не опоздать завтра. — Хлоя! Девочка моя! Вставай! — крикнул мэр входя в комнату своей дочери, но при входе у него отпала челюсть. — Доброе утро, пап, — с улыбкой проговорила блондинка.       Она была уже готова. На ней было самое простое, без всякий украшений жёлтое, как солнце платье. Макияжа не было, и ей это чертовски шло. — Я пойду сегодня пешком, погода отличная, прогуляться хочется.       Мужчина лишь сдавленно кивнул.       

***

— Привет, Сабрина, — мило поприветствовала подругу блондинка. — Привет, Хлоя, — с небольшим удивлением ответила девушка с рыжими волосами.       Девочки отправились в кабинет биологии и сели на последнюю парту. За ними сидел тихий и замкнутый в себе парень, которого звали Натаниэль. — Хлоя, — шёпотом позвал Буржуа парень. — Да, Нат? — Ты очень хорошо сегодня выглядишь, ты не против, если я нарисую тебя сегодня после уроков на лужайке? — Сочту за честь, — с весёлой интонацией ответила дочь мэра.       Все уроки прошли скучно, нудно, неинтересно, ну вообщем, как обычно.       Натаниэль уже сидел на лужайке за школой, он достал блокнот, карандаш и ждал свою "модель".       И вот она идёт, так легко, как будто в невесомости. На некоторое время, парень выпадает из реальности. Это платье, этот цвет ей так идёт. И лицо, такое светлое, не закрытое тысячами слоями макияжа, а чистое.       Слова девушки спустили его с небес на землю. Из его прекрасного мира в этот ужасный, как он считал. — Можем начинать? — спросила Хлоя. — Да, только можно одну просьбу? — Конечно. — Волосы распусти, хвост в этой картине не очень.       "Старая" Буржуа воспротивилась бы и отказалась, сказав, что ей виднее, но "новая" Буржуа распустила волосы без лишних слов, села на зелёную, свежую траву и прижала к себе коленки.       Царственная осанка, гордо поднятый подбородок говорили о моральной силе и воспитанности блондинки. Любой прохожий, который проходил мимо этой сладкой парочки любовался и блондинкой, и парнем, старательно вырисовывающем жёлтое платье и светлые волосы. — Ты не против небольшого перерыва? — Спросила Хлоя. — Просто у меня уже все тело затекло. — Да, конечно, — с улыбкой сказал Нат. — Я уже закончил.       Буржуа подошла к парню с бирюзовыми глазами и ахнула от картины, которую он нарисовал.       Девушка получилась с лазурными глазами, шикарными светлыми волосами, спадающими на плечи и немного закрывая лоб и с жёлтым платьем, закрывающим колени. — Натаниэль, это, — у блондинки не хватало слов описать этот шедевр. — Это всё ты, — немного краснея ответил Куртцберг.       Парочка ещё посидела некоторое время на лужайке, а позже решила прогуляться на крышу здания, где хорошо был виден закат.       Солнце уже начало заходить за горизонт и небо вокруг него начало окрашиваться в рыжий цвет, затем в тёмно-розовый, а потом вообще в чёрный.       Весь этот процесс девушка и парень наблюдали в молчании. Оба понимали, на сколько это прекрасно, что даже слов не находили.       Натаниэль взглянул на Хлою и заметил, что её бирюзовые глаза превратились в лазурные. Всё-таки, он правильно тогда нарисовал. — Ты не против, если мы завтра так же просидим вечером? — спросил Нат, уже подходя к дому мэра. — Нет, совсем не против, — улыбаясь ответила Хлоя. — Постой, — остановил поднимающуюся Буржуа Куртцберг. — Рисунок.       Парень судорожно достал блокнот, вырвал страницу с портретом и отдал блондинке. — Спасибо тебе большое, Натаниэль, - ответила девушка и невесомо поцеловала и без того ошеломлённого парня в щеку. — До завтра! — До завтра, — прошептал рыжеволосый юноша.       Вот так и завязалась дружба между дочерью мэра и начинающим художником.