Балетные туфельки

Прислушайся, и ты увидишь: под пеленой рассыпчатой апрельской прохлади каменные волки большого города невольно замедляют свой бег, скользя могучими лапами по островкам серебристых луж, отражающих легкомысленную голубизну неба; на расшитом перезвонами смеха и розоватым цветением диких яблонь покрывале полу-прозрачных сумерек фонари мерцают карманными звёздами, случайно оброненными близоруким мудрецом; юная весенняя ночь ест фисташковое мороженое и болтает с сизокрылыми старожилами парка. Даже мудрое Время поддалось общему капризу и ослабило железную хватку на хрупких, сгорбленных плечах старого шарманщика; сероглазый господин сожжённых лестниц решил, что последний день добродушного музыканта сможет подождать ещё несколько недель - или десятилетий. И если в тот день ты гулял по улице лимонных пирожных, то ты тоже его запомнил: вечер, усыпанный отголосками сказок о наивных принцах и тёмных магах, об игрушечном царстве и Рождестве, о заклятии столетнего сна и целебном поцелуе, о прекрасной задорной испанке и рыцаре печального образа, который путешествует со своим верным другом в поисках приключений. Интересно, кто обронил на мостовую три пары балетных туфелек? Когда непроглядная лакричная темнота, хладнокровная муза глупых мечтателей, разливает в озябшем воздухе свои маркие чернила, на берегу занавешенного сосновыми лапами горного озера материнских слёз танцует юная королева лебедей - и, проигрывая её робкой красоте, лунное яблоко укрывается редкими белесыми облачками. В её тонких руках вчерашние сны, которые могли бы сбыться, обращаются в опаловое кружево, чтобы стелиться незримым плащом за беспечными гостями соседнего замка; из-под её ног разбегаются льдинками осколки горного хрусталя. А там, за конечным пределом леса, из каменных стен и увенчанных лепниной фасадов, из неприступных башен и ярких гербов, из тяжёлых парадных дверей и потайных туннелей вырастает, точно ухоженный, но мощный королевский дуб, замок: в нём приём в честь совершеннолетия наследного принца гремит оркестром и переливается сотнями плачущих огней. На торжество было затрачено столько средств, что об этом не принято говорить прямо, и всё теперь утопает в запредельной роскоши, но ни богатый пурпур ковров, ни сладость заморских лакомств, ни режущий глаза блеск ожерелий не способны затмить терпкую грацию чёрного лебедя. Герцогине полуночных теней, единственной дочери Злого Колдуна, не нужны самоцветы для того, чтобы сиять изменчивой игрой, которую мне страшно звать кокетством; не нужны пигменты и кисти, чтобы рисовать полуправдой ловчее, чем приглашённые артисты жонглируют тонкими саблями. Сказку о плаче небесных флейт и богах, играющих в кости; о почти что смешной ошибке и заповедном уголке в оправе дремучих чащ; о горчащей красоте мечты, сбывшейся на несколько бесценных часов - сказку о Лебедином Озере вам расскажет первая пара балетных туфелек. В распахнутые ставни трактира, до краёв наполненного неумолкающим хором громких, пряных голосов, бесцеремонно врывается рубиновое испанское солнце; на извилистых узких улочках, мощёных щербатым камнем, ни на день не прекращается карнавал: танцуют, постукивая кастаньетами, бронзовые красавицы в пёстрых юбках, и махровые лилии алеют и золотятся в их тяжёлых кудрях; жарится на вертелах приправленное розмарином мясо, выдыхая густые клубы дыма в своенравные реки сладковато-солёного приморского ветра; передают друг другу знойные мотивы апельсиновых рощ гитары, расписанные мозаичным орнаментом охристого и синего. За дверью, дрожащей на старых петлях, заржавевших от вина и соли, мелькают веера и наполняются медовым пивом кружки, разрывается от радостных мелодий старый рояль и мешаются пыльные от вечного лета сюртуки порядочных господ с высокими жакетами тореадоров. Всего лишь пять минут назад, зажатая в кулаке внезапной тишины, рыдала над полумёртвым юношей хозяйская дочка, и прятал глаза за широкополой шляпой её богатый жених в парчовом плаще; всего лишь четыре минуты назад бродячий рыцарь скрестил свою шпагу с владельцем таверны, требуя отцовского дозволения для юной любви; всего лишь три минуты назад окрылённый ловкач вскочил на ноги, как ни в чём не бывало. И, выпив эля за счастливую жизнь благословлённых, хитроумный идальго и его верный оруженосец растворились в алых облаках заката и переплетении оливковых ветвей, спеша навстречу новым приключениям. Сказку о крае зеленоглазых дриад и цыганском таборе, приютившем беглецов; о великанах, притворившихся ветряными мельницами и беззлобном лукавстве влюблённого цирюльника - сказку о Дон Кихоте вам расскажет вторая пара балетных туфелек. Нарядная рождественская ёлка единолично царит в парадной гостиной, утопающей в свету; её изумрудные иглы прогибаются под тяжестью резных сусальных ангелов, тонких свечей из ароматного белого воска, золотисто-коричневых имбирных сердец, припорошенных сахарной глазурью и облитых янтарной эмалью зеркально-хрупких шаров с узорчатой вязью снежинок. Вокруг неё порхает, прижимая к груди некрасивую куклу для колки орехов, смешливая и счастливая девочка; теперь у неё есть защитник, и она больше не будет бояться каждого шороха в своём большом и старинном доме; не будет замирать, вцепившись в край одеяла побелевшими пальцами. И когда пробьёт полночь, оловянные солдатики во главе с их неуклюжим предводителем в леденцово-красном мундире и наполеоновской треуголке в трёхсотый раз одолеют бесчисленное мышиное войско; и вокруг милой Мари забьются сердца иллюстраций из её любимых волшебных книг. Снегопад закружит её в своём алмазном вальсе, птицей поднимая до самых небес; запахнет вафельными трубочками и сливочной помадкой королевство сладостей, райскими трубами и возгласами зефирных герольдов зазывая хоть одним глазком взглянуть на бальное великолепие. Загадочные танцовщицы, прячущие лица за вуалями из сиреневого тумана, подарят фее цветных конфет кофейные зёрна и песчаные розы арабских ночей; фарфоровые болванчики, чеканя каждый жест, принесут ей зелёный чай со вкусом солнечных лучей и свежего сена, красный чай со вкусом молотой корицы и артериальной крови и белый чай со вкусом фиалок и лепестков магнолии; русоволосый покоритель степей резво выбрасывают вверх ноги, а его наречённая машет домотканым платком с васильковым цветением и огнистыми гроздьями рябины. Сказку о победе добрых сил над ночными кошмарами и том, что красота в глазах смотрящего; сказку о том, чем занимаются игрушки, когда дети спят и о рождественском чуде - сказку о Щелкунчике вам расскажет третья пара балетных туфелек.