Мой личный ди-джей

Итачи поднялся с колена. – Дейдара, послушай… – Я все слышал, – в голосе слышалась горечь. Блондин не стал заводить ни истерик, ни разборок, просто ушел. А Итачи… не пошел за ним. Вот это и было самое жестокое. Да, Дей не рассчитывал на хороший финал, но все же где-то в глубине надеялся на какое-то внимание. Даже слова извинения не такими жестокими бы были, как просто дать уйти обманутому человеку, позволить ему быть растерзанным мыслями, болью и одиночеством. – Киц, – Мадара попытался отстраниться, но Хаширама не дал, сильнее потянув на себя волосы Учихи. «Семья значит, – усмехнулся Курама, – а Чи ведь знал, что мне нравится один мальчик из детдома, но он не стал предлагать усыновить его, какая ирония». – Киц! – Мадара вновь позвал его, но Кицуне развернулся в другую сторону, бросив напоследок слова: – Вы обознались. Ответом послужил громкий и противный смех Хаширамы. – А-а-а, Саске-кун, я так рада, что ты согласился со мной встречаться! Наруто встал как вкопанный, вот такой сюрприз для него после победы был слишком жестоким. Хотелось убежать, скрыться и шанс был, ведь его пока не заметили, но ноги как отказали. Зато вместо них себя решили проявить глаза, а именно наполниться слезами и закрыть обзор на происходящее. «Хотя может это даже и лучше, ведь я тогда не увижу, как они целуются и обнимаются… жалко, что слышать буду…» – Отвали от меня, мымра! «Что? Что он только что сказал?» – вот теперь с расплывающимся изображением действительно было туго. Руки, наконец, пришли в действие и ему получилось вытереть глаза, размазав соленую воду по лицу, но это уже было неважно, поскольку самое интересное только начинается. – Саске-кун! Почем… – девушка припадает к парню, но тот вновь её отталкивает. – Отвали, а то хуже будет. – Нет! Я требую объяснений! – Тебе лучше их не знать. – У тебя другая? – Хуже! Я однолюб. – Что? Ну, так это же замечательно! – Для тебя нет. – Это еще почему! Ты мне говорил, что у тебя никого нет, а значит, за последнее время ты мог полюбить только меня. – Слушай, я вообще плевал на то, что говорил тебе. Я использовал тебя, чтобы вызвать ревность у своего парня. – Ты ге-е-е-е-е-ей????????? – Нет, я просто люблю парня. Все, а теперь отвяжись от меня! – И кто он? Если он тебя бросил, то он недостоин тебя! – Да не бросал он меня. Я делал это, чтобы он смог перебороть свой страх. – Какой? – Если пытаешься завести разговор и тем самым привлечь мое внимание, то ты очень ошибаешься, что тебе это удастся. Я спешу. Мне его еще на аттракционы свозить надо. Девушка стояла и хлопала ртом, не зная, что сказать. В итоге нашла, как ей показалось, правильное решение и дала сильную пощечину: – Хам! – задрала носик и гордо ушла восвояси. – Тц! Тупой Дейдара со своими планами… чтобы я еще раз завел разговор с кем-то из их… стада, да не в жизнь. У Наруто не переставали течь слезы, дикое облегчение со смесью счастья и окрыленности окотило его. Даже пришлось спрятать лицо за рукавами, чтобы сильно не позориться, но видимо Саске, покрутив головой, все же заметил его. Послышались приближающиеся шаги. – Наруто? Почему стоишь здесь и не подходишь? Я уже заколебался тебя ждать, ты прям как… ты что, плачешь? Почему? Блондин покачал маленьким, но увесистым кубком, а потом снова закрыл лицо. – Ты так радуешься победе? – рассмеялся Саске. – Какой же ты эмоциональный. Он притянул парня к себе и крепко обнял, Наруто упорно не открывал лицо. Тогда Саске просто закинул его руки себе на плечи, позволяя прятать лицо в его плече. Тут брюнет, видимо, заметил кое-что интересное и со всей силы свистнул. Узумаки аж подскочил и схватился за свое ухо. – Т… – как раз вовремя вспомнил, что «не умеет» говорить и закрыл рот. Со спины послышался табун топающих ног. Наруто испугался, что на них несется толпа фанаток Саске и оглянулся, но брюнет не дал ему это полностью сделать, повернув лицо обратно и втянув в поцелуй. С разных сторон засияли вспышки и зазвучали щелкающие звуки. «Пресса?!» – догадался блондин. Когда все остались довольны материалом и разошлись, парень моментально наехал на Учиху, быстро застрочив возмущение в сообщении: «Какого ты творишь?!» – А что, не тебе же одному упиваться славой. Поделись со мной кусочком. «Теме! Зубы не заговаривай! Это ты-то обделен славой?!» Саске улыбнулся и вновь обнял Наруто: – Что, так хочется услышать от меня признание? Лицо блондина запылало (разумеется он хотел услышать, но признаваться в этом не собирался), к счастью, его спас телефонный звонок. Сообщение было от Курамы: «Наруто, я вылетаю из города. Возвращаюсь туда, откуда приехал. Навсегда». Учиха увидел шальной и перепуганный взгляд Узумаки и сам перепугался, но узнать подробности у него не вышло, так как на телефон позвонил брат. – Да? – Отото, мне нужна твоя помощь. Дейдара пришел домой весь измученный, потрепанный и … бухой. Он только собирался завалиться в свою любимую коечку, как был жестко сброшен на пол. – Бл*дь, убью! – Только после того как я тебя! – Наруто? Чё те надо? – Да ничего особенно, всего лишь то, чтобы ты стал мужиком, а не бесхребетной бабой. – Ой, уймись. Только тебя здесь не хватало. – Я знаю про Итачи. Знаешь что, ты дурак! Может поэтому он от тебя ушел, что ты слишком мягкий и бесхарактерный? Короч, возвращайся в офис и устрой там скандал. – Тоже мне. Как будто мне заняться нечем. Да и поздно уже, рабочий день окончен. – А то, что они там празднуют, а ты тут один валяешься хрен знает на чем и разносишь ароматы перегара, это нормально? – Суки. – Вот именно! Поэтому иди и живо порть им праздник. – А знаешь, – пытается подняться. – А я вот именно так и сделаю, – шатается. – Прям вот так пойду и вот так сделаю! – Да, отлично, вперед. Дейдару запихнули в машину Саске и повезли в главный офис Учих. Тот долго соображал кто за рулем, потом узнав, резко вскинул руками: – О! Еще Учиха! Кто ж вас, бля, понарожал таких, а? – поворачивается к Наруто и тычет пальцем, который плавно переплывает из одного угла машины в другой. – Я должен был догадаться, что это заговор. Ток вот от тебя я такого точно не ожидал. Ты засранец! Узумаки опять хотел было ответить и опять вспомнил, что немой, поэтому от негодования лишь с силой стукнулся о переднее сиденье. – А вот и мы-ы-ы! – прокричал Тсукури, врываясь в помещение. Там было много народу, шариков, ленточек и прочей фигни. Блондин от такого зрелища дважды попытался просвистеть, но вышло что-то напоминающее хрюканье свиньи, в итоге он решил выбрать оптимальный путь: – О-о-о-о-о! Круто ребят, молодцы. – Дей, ты приехал! – обрадовался Итачи и, не давая ему и слова сказать, сразу же стал перед ним на колено: – Тсукури Дейдара, ты выйдешь за меня? – Чё? – Чё-чё, – скопировал Учиха-старший, поднялся на ноги и, склоняясь над юношей, прошептал. – Какой ты дурачок. Да и я олух. Я же тебе это предложение хотел сделать, вот и готовился всё это время, поэтому и виделись мало. Подругу пригласил, так как она мастер в этом и даже работает по специальности. Я жутко нервничал с предложением и поэтому решил потренироваться на ней. Ну и как всегда ты не вовремя. – Знаешь что, впредь закрывай свои кабинеты, чтобы такого больше не было. – Мне нечего от тебя скрывать. Или ты хочешь, чтобы у меня завелись от тебя секреты? – Э-э-э… нет… – Вот видишь, – Итачи, выпрямился, подхватил руку Дея, надел на пальчик кольцо и переспросил еще раз. – Ну так что, согласен? – Пф, ну разумеется. Послышались восторженные крики, звон бокалов и музыка, предварительно отключенная для предложения «руки и сердца» начальника. – И вот ещё что. Перегар у тебя что надо, поэтому не склоняйся ко мне сегодня так близко, ладно? Кицуне стоял у входа в дом Мадары и сжимал в руках телефон. А все из-за того, что его вещи были нагло украдены, а потом ещё с помощью шантажа, собираются делать их возврат. Прямо как операция с выкупом. Даже само сообщение от похитителя звучало грозно: «Хочешь забрать свои вещи, приходи ко мне и самолично это сделай». Ну и вот, Курама уже какое-то время стоит у входной двери и не решается её открыть. Он был не из робкого десятка, просто боялся того, что начнет распинаться и просить не уходить любимого, ну чем не хуже позора и показа своей слабости? Это как обнажить душу перед казнью, на которой кроме смеха и позора ничего большего ждать не стоит. Всё же его рука решилась и потянулась к ручке, но, увы, так и не открыла, так как дверь сама резко распахнулась, а в ноги что-то врезалось. Он опустил глаза, и сердце замерло от непонимания и счастья. Маленький черноволосый мальчик подскочил и крепко обнял ноги своего частого посетителя детдома. – Хм, – знакомая учиховская манера. Зелёные глаза поднимаются вверх, чтобы узнать всё, что здесь происходит, но рот лишь жалобно ловит воздух. Кицуне не знал как теперь обращаться к Мадаре. – Мы тебя уже заждались, – последняя фраза Учихи приводит его в чувство. – Мы? Почему он здесь? Что происходит? –Я следил за тобой, – совершенно спокойно отозвался глава клана. – Точнее не я, а мои люди. Они-то и разузнали к кому ты ходишь. – Ты взял над ним опеку? – догадался Киц, он старательно пытался скрыть свои эмоции. Сейчас это был самый больной удар от его возлюбленного. Тот узнал к кому он привязан, забрал его, сам ушел и теперь собирается растить его с Хаширамой. Курама отвернулся и стал боком ко входу, так легче на время перекрыть мысли, чтобы можно было выпустить их уже в нужное время. – Да, это так. – Отлично. Как видишь я пришел, теперь возвращай мне мои вещи. Мадара непонимающе посмотрел на него: – Тебе надо ты и зайди, забери их. – Я не стану заходить в твой дом. – Менма, – позвал мальчика Учиха. – Ах, точно! – вспомнил малец, забежал в дом, облокотился на стенку и скрестил руки на груди, Мадара стал напротив него в такой же позе. Оба одновременно повернули головы и произнесли: – Добро пожаловать домой. Курама стоял и не смел шевельнуться, он начал понимать, но почему-то всё равно отказывался верить, наверное, из-за того, что боялся спугнуть счастье. – Но… как же… Хаширама же… – Это ещё кто? – грозный голос перебивает и оглушает, мальчик с восхищением смотрит на своего нового папу. – Если за мной гоняются всякие шавки, это ещё не значит, что я буду подбирать их. Протягивает руку, затаскивает Кица, закрывает дверь и шепчет в губы: – Ну, что ты должен сказать? Удивленные зелёные глаза не отрываясь смотрят в черные. Маленький голубоглазый Менма подскакивает и обнимает своих пап. – Ну, скажи-скажи, папочка, – уговаривает он. Легкая, но очень искренняя и счастливая улыбка озаряет лицо рыжего, а глаза искрятся теплом и возможно, не соскользнувшими слезами, после его губы всё же выговаривают эти простые, но приятные для всех слова: – Я дома.