Что я без тебя...

Потрясения. Сколько было их в ее жизни? Маленькие, более ощутимые, достаточно болезненные и разрывающие душу и сердце на части. Забытый, небрежно брошенный отцом рисунок - подарок от дочери в день рождения, бесконечные обещания, потухший взгляд матери. Ощущение полного одиночества, стройные ряды ампул на расстоянии всего лишь вытянутой руки. Нирвана, безмятежность и еще большее отчаяние. Отцовское презрение и ощущение бессмысленности жизни. А затем Фокс Ривер Череда смертей. И Майкл. Сколько раз она спрашивала себя: теперь, с высоты прожитых лет и бесконечной боли рассыпавшейся на мелкие осколки израненной души, прошла бы она этот путь снова? Чем был Майкл Скофилд: избавлением ли от безысходности, лучом надежды на что-то настоящее и светлое или очередной бедой, высшим уровнем ее страдания, после которого в душе остается живой лишь та частичка, в которой навечно поселилась любовь к сыну? С самого начала она подсознательно ощущала себя затянутым в плотную мглу мотыльком, стремящемся прочь от тьмы к его огню, яркому, зовущему, полыхающему во всем своем великолепии, и, казалось, есть всего два выхода: сгинуть во мраке или устремиться к нему, сперва ощутив тепло его взгляда, потом влекущий жар его губ, а после вспыхнуть от его близости и сгореть, не желая быть спасенной. Но он не дал, оставив ее во мгле, но подарив частицу себя, и лишь Майк держал ее долгие тяжелые месяцы на этом свете, согревая Его теплом и светом. Сколько сил потребовалось пережить горе утраты и казавшиеся бессмысленными мучительно долго тянущиеся дни и ночи одиночества, сколько мук совести пришлось испытать, решившись наконец стать женой другого мужчины. И сколько невероятно странных, волнующих и ошеломляющих переживаний приходится испытывать сейчас, в которой раз уверяя свое сердце, что он жив, ну или по крайней мере был жив совсем недавно, что тепло его руки, не придуманное и не приснившееся, согревало ее руку, а уже несколько стершийся из неблагодарной памяти родной голос вновь звучал в ее ушах, и что стотысячный раз, когда она чувствовала на своих губах его губы, действительно случился наяву, а не во сне. Можно ли пережить смерть любимого человека дважды? Иногда ей казалось, что лучше бы все осталось, как есть, потому что это просто невыносимо: осознавать, что весь этот смертельный круговорот вновь вернулся и вновь, как и семь лет назад, норовит поглотить в себя теперь уже их троих. Но в глубине души она осознавала, что даже в этом хаосе и под сгущающимися над головой черными тучами, вопреки всему и вся, она впервые за столько лет по-настоящему счастлива. Счастлива несмотря на то, что он был угрюм, задумчив и несколько холоден, что, возможно, семь лет разлуки и ее брак с другим мужчиной подтачивали его чувства, и, возможно, он никогда не станет прежним. Она счастлива мимолетным целомудренным поцелуем, звуками его голоса, произносящего ее имя, и самой мыслью, что даже с другого конца света вновь ощущает его давно утерянное тепло. Тепло надежды на будущее.