The Innocent Lioness

Он должен ненавидеть всем сердцем, но не может, каждый раз находя новую причину её невиновности. Снова и снова Старк убеждает себя, что принцесса никак не причастна к смерти его отца, она всего лишь беззащитная девушка (да ведь так оно и есть), но она — Ланнистер, и этого должно быть достаточно, чтобы расплатиться: жизнь за жизнь, однако Робб не считает подобное правильным. Все мучения его начались с той ночи, когда северяне захватили в плен небольшой отряд Цареубийцы, и каково же было удивление Старка, когда под одним из тяжёлых шлемов он увидел хрупкий силуэт златоволосой девицы. Правда, сам Джейме Ланнистер был поражён не меньше.  — Мирцелла! — удивлённо вскрикнул он тогда, и Робб понял, что видеть девушку здесь было для Джейме такой же неожиданностью, как и для самого Короля Севера, что не могло не порадовать. Что делать с Цареубийцей он знал, но вот как обойтись с принцессой? Бросить девушку в клетку под проливной дождь на холодную землю Старк счёл неподобающим. И как эта чертовка вообще здесь оказалась?! Впрочем, за это её можно было даже поблагодарить, ведь теперь Робб располагал сразу двумя заложниками, и если обменять Джейме на сестёр Старка Серсея могла отказаться, то ради единственной дочери она была готова на всё. В ту ночь Робб приказал выделить принцессе небольшой шатёр, однако девушка заставила его удивиться вновь. Вместо того, чтобы поблагодарить за оказанную милость и принять его предложение, Мирцелла только сдержанно кивнула, но не отошла от Цареубийцы ни на шаг, и, когда стража повела мужчину прочь, она ринулась следом, оставив Старка озадаченным и недовольным. Что же, пусть сидит с ним и мёрзнет, если ей так хочется, он, Робб, проявил к ней заботу, и если девчушка столь глупа, что не может оценить подобный поступок по заслугам, то его это волновать не должно. Не должно, но всё же волнует? Робб быстро отгонял такие мысли, не желая даже думать о Ланнистерах, и уж тем более о дочери Серсеи.                            ~~~~~~~~~ Но следующим утром ему не удалось миновать клетку, где всю ночь провёл Ланнистер, и когда Робб подошёл чуть ближе, то на мгновение обомлел: рядом с клеткой, на земле, вся мокрая после ночного дождя сидела дрожащая принцесса. На лице её, прямо над самой губой, виделась алая ссадина, что свидетельствовало о том, что северяне ненавидят Ланнистеров так же сильно, как и Робб, но бить девушку, и даже замахнуться на неё, Старк считал лишним.  — Леди не следовало бы сидеть на улице в столь холодную погоду, — заметил он, когда подошёл ближе, но Мирцелла даже не посмотрела на него. — Миледи, — теперь-то он обращался именно к ней, и девушка подняла на него тяжёлый взгляд, в коем читались печаль и усталость.  — Моё положение не лишает меня титула принцессы, и я сама в праве решать, где хочу находиться. Подобные слова позабавили Робба. Мирцелла, его пленница, вся мокрая и продрогшая, даже сейчас не потеряла чувство гордости, что не могло не восхитить.  — Если уж вы решили прибегнуть к титулам, то смею напомнить, что я король, а это означает…  — Не король, а узурпатор, — перебила его девушка, но Робба подобные слова, видимо, ничуть не задели.  — Ваш отец тоже был узурпатором, если я правильно помню. Мирцелла резко отвернулась и посмотрел на Джейме, чьё лицо как-то непонятно исказилось и дрогнуло, но он умело это скрыл. Старк, как и подавляющее большинство, уже давно предполагал, что Серсея не самая верная супруга, и сейчас он заметил, что и сама принцесса, если уж и не знает, то догадывается об этом, иначе было невозможно объяснить её желание находиться рядом с Цареубийцей, не оставляя его ни на минуту.  — Перестаньте глупить, принцесса. Вы ведь совсем замёрзли и, наверняка, проголодались. Вам не следует так бездумно отвергать моё предложение расположиться в тёплом шатре и перекусить, не так ли? Мирцелла не ответила ничего, загнанная и уставшая, она хотела спать и хоть немного согреться, но покидать отца она боялась, от одной только мысли оставить его одного сердце тревожно сжималось, а дышать становилось труднее, но сейчас в разговор вступил сам Джейме. Он с трудом приподнялся и, подтянув девушку через широкие прутья, чуть ближе к клетке, что-то прошептал ей, и Мирцелла, безмолвно кивнув, покорно встала.  — Позвольте принять Ваше предложение, мой Король, — то ли с издёвкой, то ли со злобой сказала она и, склонив голову, сделала лёгкий поклон, тем самым спрятав от Робба лицо, по щекам которого скатилось несколько горячих слезинок.                          ~~~~~~~~~ Минула неделя с тех пор, как принцесса стала покорной и молчаливой, однако подобное поведение весьма настораживало Робба, а потому он строго наказал не спускать с девушки глаз. И вот, в один из тихих вечеров, когда парень после очередного тяжёлого дня в лагере возвратился в свой шатёр, то был крайне удивлён и обомлел, остановившись у самого входа. Внутри, у стола, стояла принцесса, явно поджидая его. Только вот кто пустил девицу столь близко? Преодолев смущение, которое ненадолго смогло им овладеть, Старк вошёл.  — Что ты делаешь здесь? — позабыв о привычном обращении на «вы», недовольно спросил парень.  — Мне с вами поговорить надо. Робб не стал спрашивать ничего более, позволив девушке продолжать разговор, а сам подошёл к столу, где стояла Мирцелла, и, взяв графин с вином, наполнил себе чашу, но принцессе подобной услуги предлагать не стал. Пусть говорит, что хотела, и уходит. Он не желает находиться долго в львиной компании. Однако Мирцелла молчала, и Старк заметил, что вместо того, чтобы поторопить девушку, он стал нагло её рассматривать. Принцессу нарядили в одно из платьев Кейтилин, которое женщина любезно предоставила златоволосой львице, и сейчас Робб заметил, что это голубое льняное платье подходит леди гораздо больше, чем то праздничное и дорогое, в котором она была, когда лет семь назад посещала Винтерфелл. Сколько ей тогда было? Девять или десять, не более. Седьмое пекло! Неужели он до сих пор помнит тот вечер? Старк начал гнать воспоминания прочь и сделал глоток вина, почти избавившись от назойливых мыслей, но в следующее мгновение произошло то, чего ожидать он не смел: принцесса с лёгкостью распустила шнуровку платья, позволив вещице соскользнуть вниз и обнажить перед королём изгибы стройного тела. Рука Робба дрогнула, и он едва ли не пролил на себя вино, но не отвернулся, продолжив с жадностью поедать тело девушки взглядом. Лишь спустя некоторое время к нему пришло осознание того, как глупо он сейчас выглядит, и Старк, несмотря на внутреннее желание, заставил себя оторвать взгляд от принцессы.  — Так о чём должен быть разговор? — стараясь не терять спокойствие в голосе, спросил Робб и сделал глоток, одним разом осушив чашу и поставив её на стол.  — Хотела сделать небольшое предложение, — она улыбнулась. — Моё тело в обмен на хорошие условия для отца. Вы перестанете держать его в клетке, как какое-то животное, и накормите. И я в долгу не останусь. Робб молчал. Совесть подсказывала ему, что это неправильно, что он должен одеть девушку и отправить её прочь, но сейчас он понял, что Мирцелла именно этого ждёт. Ждёт, что он поступит по совести, а она получит своё. Нет уж, не так просто. Старк резко хватает принцессу, прижимая её к себе, и, с лёгкостью посадив её на стол, целует, что с первого раза получается довольно легко, ведь от неожиданности Мирцелла не успевает оказать должного сопротивления, но когда девушка приходит в себя, то губы её плотно сжимаются, а Робб негромко вскрикивает.  — Ауч, вот же чертовка! — раньше он вряд ли бы позволил себе подобное, но, видимо, залпом выпитый алкоголь ударил в голову. Губы Старка горели и, коснувшись их рукой, он заметил кровь, проступившую от укуса. — И чего же ты кусаешься? Сама ведь предлагала, — Робб смотрел на неё с усмешкой, чувствуя, как ко вкусу крови примешался привкус победы, но торжество его было недолгим. Стоило парню только взглянуть на Мирцеллу, как чувство вины нахлынуло на него, захватив с головой. Девушка выглядела испуганной, вся дрожала, а из глаз её грозились политься слёзы, но она оказалась сильнее, чем могло показаться на первый взгляд, и, совладав с собой, она натянуто улыбнулась, после как-то фальшиво засмеявшись, но и такое поведение не скрыло от Робба всего страха, который испытывала принцесса. Он наклонился и, подняв с пола платье, хотел было протянуть его принцессе, но взгляд его снова задержался на ней. Отпустить её сейчас могло означать, что подобной возможности ему более не предоставится, а парень очень не хотел оставить о себе столь неприятные воспоминания. Робб неуверенно коснулся хрупкого плеча, но Мирцелла даже не пошевелилась, и парень скользнул рукой к её груди, слабо её сжав, тем самым выбив из девушки тихий вздох. Значило ли это, что он может продолжать? Сомнение теснилось в груди Старка, но непреодолимое желание торопило его, подсказывая, как действовать дальше, и король продолжил ласкать грудь принцессы, нежно обводя её кругами и сжимая в своей ладони. Рука, держащая платье, бросила вещь на пол, и Робб обхватил девушку за талию, наклонившись ниже к Мирцелле и тем самым прижав её к столу. Губы его стали жадно исследовать тело принцессы, местами оставляя едва заметные отметины, которым впоследствии предстояло стать небольшими синяками. Мирцелла молчала, лишь изредка тихо вздыхая, но стоило Старку ненадолго оторваться от её груди и заглянуть в испуганные глаза маленькой львицы, как он понял, что никогда в жизни не посмеет её обидеть. Что лучше умереть самому, чем позволить хотя бы одной слезинке скатиться по тёплой щеке. Робб чувствовал, как тело его изнывало от желания, но сейчас это было абсолютно неважно. Он молча выпрямился, ещё раз окинув взглядом Мирцеллу, которая, видимо, боялась приподняться и даже не двигалась. Старк улыбнулся и, вновь взяв с пола платье, помог принцессе подняться и, прежде чем позволить ей уйти, крепко обнял, после почувствовав, как рубашка на плече стала влажной.  — Мирцелла… — тихо прошептал Старк её имя. — Я обещаю, что никогда не трону тебя без позволения. Слышишь? Никогда, — но девушка уже будто бы не слышала его. За это время столько обрушилось на юные плечи, что совладать с собственными эмоциями ей было уже не под силу. Девушка плакала, тихо, очень тихо, но сердце Робба разрывалось на части от этих слёз.  — Молю тебя, перестань. Всё хорошо будет, и с тобой, и с отцом. Сегодня же у него появится и палатка, и еда… — после этих слов Мирцелла, как показалось Роббу, чуть успокоилась, и он поднял её на руки. Отпускать девушку сегодня он не хотел, да и не собирался. Старк донёс принцессу до своей койки и, уложив её, укрыл тёплыми шкурами, собираясь уйти. Но на этот раз Мирцелла остановила его, слабо потянув на себя, и, чуть приподнявшись, припала к губам парня тёплым поцелуем, не отпуская его. Однако и Робб не возражал, почувствовав слабую надежду на светлое будущее. Сейчас, вместе с Мирцеллой, он совсем позабыл о войне, убийствах и мести. Пусть это всё подождёт. Старк устало опустился на подушку, и принцесса мигом устроилась на его плече, закрыв глаза и почти сразу уснув. Робб же повернул голову: рядом с ним спала самая прекрасная из всех живущих на этой земле. Он был в этом уверен. Это его принцесса, его маленькая и невинная львица, и если уж и предстоит умереть, то только ради неё.