Ты красивая, ты умная, ты бесценная.

У Эвы и Криса все хорошо. Они целуются, когда никто не видит, а когда кто-то видит - все равно целуются. Сегодня утром Эва замечает, что у нее красивая улыбка. Ей всегда казалось, что она какая-то слишком глупая. И волосы у нее всегда были не очень. Она - по сравнению с другими - всегда была какой-то не такой. Неправильной. Она не смогла скрыть свою неидеальность, даже когда впервые начала пользоваться косметикой - в четырнадцать. Тогда Эва подумала, что теперь можно будет перестать смотреть на других девчонок - идеальных и правильных - с небольшой завистью. Теперь с завистью будут смотреть на Эву Мун. Косметика в зеркале не отражалась. Иначе как объяснить то, что она была такой же? Неловкой, нескладной, и не то что бы сильно пестрела индивидуальностью. Скорее, она была просто обычной. В ней не было ничего особенного, и она с грустью думала о том, что если она не находит в себе подобных качеств, то никто никогда не сможет сделать это за нее. Мамины слова про то, что она очень красивая, были паршивым утешительным призом. Его дают, чтобы не обидеть, но обычно именно эта часть и бывает самой унизительной. Потом Эва встретила Криса. Он был идеальным. Он смотрел в зеркало и - как она иногда думала - видел все то, чего не хватало ей. Его глаза были какого-то невероятного оттенка, который ей не хватало духу описать. Ее глаза были дурацкими. В них не плескались бирюзовые волны океана - они были лишь очередным напоминанием того, что она обыкновенная. И вчера она тоже думала, что она обыкновенная. И совсем не понимала, почему иногда Крис смотрит на нее так, как будто бы он видит что-то другое. Иногда ей казалось, что он не замечал ее обыкновенности, но это была слишком смелая и откровенно глупая мысль. Крис был идеальным. Слишком идеальным, чтобы видеть то, чего нет. Глупо. Ты необыкновенная, прошептал вчера он. Ты необыкновенная, тихо повторила Эва. Сегодня утром в ее дурацких глазах плещется океан.