Полет Феникса

Всё так неправильно, Я ничего не могу объяснить. Здесь или нечем дышать, Или я не умею любить… Ближе нельзя! Скажи, ну что это было? Смотри мне прямо в глаза, Я ничего не простила. Вельвет — «Ближе Нельзя»

      Ноябрь принес с собой ощутимое похолодание. Температура с каждым днем все близилась к нулю, холодные продолжительно моросящие дожди отбивали у большинства людей желание выходить из дома — что уж говорить о Даше. Но, несмотря ни что, она в свой единственный выходной день вооружилась зонтом и отправилась через весь город на очередную репетицию, что ребята запланировали еще неделю назад. По крыше автобуса хлестал дождик, но Дарья из-за наушников этого не слышала, лишь видела, как по окну скатывались струйки воды, а по тротуарам шагали люди в пальто и сапогах, прикрываясь зонтами от непогоды.       Девушка зарылась носом в свой тепленький шарф и прикрыла глаза, погружаясь в свои девичьи грезы: она мечтала об Андрее, о его зеленых глазах, горячем прерывистом дыхании, сладких губах и крепких руках, томно сжимающих ее в объятиях. Песни, что лились из наушников, проплывали мимо ее сознания, если не повествовали о ее большом чувстве, и девушка все больше погружалась в свою розовую любовь, все дальше и дальше, пока не поинтересовалась у самой себя, а насколько далеко стоит заходить в своих интимных грезах?       Выйдя из автобуса, Даша раскрыла зонт и, сунув свободную руку в карман синего демисезонного пальто, шустро зашагала в сторону особняка Калленбергов, стараясь обходить и перепрыгивать лужи. Листья с деревьев почти полностью осыпались, трава пожухла — это не вселяло радости в сердце девушки. Но что приободряло, так это предвкушение встречи с объектом ее мечтаний. И даже серое небо, что было так к ней недружелюбно, не могло испортить ей настроение.       Калитка, как обычно днем, была открыта. Даша привычным движением отворила ее и, стянув с себя наушники, шагнула во двор. Найда высунула морду из будки, проверяя, кто пришел, и, убедившись, что все свои, лениво зевнула и положила голову обратно себе на лапы, продолжая грустно наблюдать за моросящим дождем.       Спускаясь в подвал, Даша уловила ритмичные звуки ударной установки, доносившиеся изнутри. Сердце ее затрепетало. В то же время она удивилась: Андрей обычно задерживается, а тут пришел за полчаса до начала! Сняв со спины чехол с гитарой, девушка медленно открыла стальную дверь, заглядывая в подвал: внутри был только он.       Ритмично колотя по барабанам и тарелкам, Андрей не сразу заметил ее. Даша сняла с себя пальто и повесила при входе. Наконец, увидев девушку, ударник приветственно кивнул и продолжал энергично выбивать ритм к песне «Слезы» Андем. Сняв чехол с гитарой, Даша уселась на софу в обнимку со своим «гибсоном», ожидая, пока Андрей закончит.       Через несколько минут молодой человек встал из-за установки, и гитаристка сразу у него поинтересовалась:       — Ты чего так рано?       Тот в ответ хмыкнул:       — Хотел спросить то же у тебя, — и, взглянув на девушку, ободряюще улыбнулся, отчего та зарумянилась и отвела глаза.       — Я с самого утра репетирую, — выдержав паузу, пояснил он.       Андрей фривольно сел рядом с Дашей и закинул руки на спинку дивана. От близости с ним Даша съежилась, невольно сомкнув колени и сцепив пальцы рук между собой; но стараясь не выказывать смущения, она как можно вальяжнее закинула ногу на ногу, сложила на груди руки и откинулась на спинку софы. Андрей не отрывал от нее изучающего взгляда.       — Почему ты никогда не смотришь в глаза? — внезапно спросил он.       Этот вопрос ввел девушку в замешательство, и она, растерянно заморгав, вопросительно взглянула на молодого человека.       — Разве? — только и спросила она.       Тот не ответил, и ухмыльнувшись, на секунду опустил взгляд.       — И молчишь подолгу, как Деймон.       — А ты, можно подумать, болтаешь без умолку! — пошутила Даша, на что Андрей широко улыбнулся, обнажив ряд ровных зубов.       — Да, это у нас компанейское. Но общаемся ведь как-то… Треплется по большей части Макс, реже Санни с Моцартом. Рокеры и металлисты, согласись, по большей части интроверты.       Даша скованно пожала плечами.       — Кто как, — коротко ответила она, отчасти согласившись, отчасти нет.       — Так и есть, — спокойно настоял Андрей.       Упершись кулаками в сидение, он придвинулся поближе к Даше. Та еле поборола желание отодвинуться в противоположную сторону, ибо от приближения Андрея ее бросало в жар. Девушка подумала о том, что их разговор уже может считаться самым продолжительным в их обрывистом общении.       — Знаешь, — промолвил барабанщик, всем телом повернувшись к Даше, — меня точно так же вгоняло в краску, как тебя, перед тем, как я… впервые поцеловал девушку.       Удивленно приоткрыв рот, Дарья устремила округлившиеся глаза на парня.       — С трудом верится, — судорожно проговорила она, постаравшись придать себе как можно более непринужденный вид. Судя по всему, это у нее не очень получилось. Андрей в ответ слегка улыбнулся и неторопливо взял ладони девушки в свои.       — И руки дрожали, — негромко произнес парень и следом прошептал Даше на ухо: — Все это прошло, после того, как я ее поцеловал.       Даша прикрыла глаза. Внизу живота закружились бабочки, она глубоко вздохнула от этого приятного ощущения.       «Не может быть! Я просто не верю!» — ошалело и восторженно кричали ее мысли.       Девушка почувствовала тепло его дыхания со сладковатым фруктовым запахом и невольно приоткрыла рот, ощутив следом воздушное прикосновение губ Андрея, который следом все настойчивее, но тем не менее нежно, покусывал ее уста своими, что за ним повторяла и Даша.       Это оказалось проще, чем она думала. Парень вплотную приблизился к ней и обнял за талию, прижав ближе к себе, отчего девушка совсем обмякла в его объятиях. Напряжение покинуло Дашу, и она, томно закрыв глаза, наслаждалась вкусом губ любимого человека. Ее ладони гладили его по плечам, затылку, коротким темным волосам. Казалось, это счастье никогда не закончится. Когда Андрей начал языком исследовать изнутри ее щеки и нёбо, Даша просто продолжала в такт ему двигать губами, позволяя языку парня делать все, что он хочет.       Чувствовалось, что несмотря на всю любовь девушки к молодому человеку, он получает даже больше удовольствия от процесса, чем она. Даше начало казаться, что Андрей точно ее съест, судя по его плотоядному поцелую и рукам, одна из которых крепко прижимала девушку к его телу, а другая с услаждением проводила по ее бедрам и следом скользнула под зеленую кофту, продолжая путешествовать по животу и спине Даши. Она сама не заметила, как Андрей уложил ее на спину и, начав целовать ей шею, нетерпеливо терся своей ширинкой о ее.       Тут в голове у девушки прояснилось, и первая разумная мысль, что осветила ее ум, была «Что-то не так!». Не так, как она того хотела. Все слишком быстро происходит. Даша попыталась остановить ударника.       — Андрей, — приложив усилие, произнесла она, попытавшись его отстранить — не получилось. — А вдруг кто-то войдет?       — Ден придет ровно в четыре, как всегда, — ответил тот, начав расстегивать ее ширинку. — Никто не войдет, не сдерживайся! Я люблю громко.       — Андрей! — громче произнесла Даша, приложив больше усилий, чтобы его оттолкнуть.       Парень поддался и слез с нее. Девушка тут же вскочила, застегнула ширинку и поправила на себе кофту. Грудь ее судорожно вздымалась, а сердце отбивало чечетку. Последовала неловкая пауза, оба пытались отдышаться, после чего Андрей хмуро пробасил:       — Нет, значит?       — Не сегодня, — ответила Даша, с упреком глядя на возлюбленного.       — Макса ты ведь тоже отшила, да? Тогда тебе остается небольшой выбор: двое бывших наркоманов, один из которых уже занят. Ну, удачи. — Не желая больше болтать, ударник вышел наружу с сигаретой в зубах. Его раздутые ноздри и искаженное недовольством лицо говорили о едва сдерживаемом гневе.       Мысли в сознании девушки крутились сами собой, одна другую обгоняя и третьей погоняя. Она просто позволяла им течь, не прилагая никаких умственных усилий. Одни таяли при воспоминании о жарких прикосновениях Андрея, а другие отравляли впечатление при воспоминании о его бесцеремонности. Даша не была воспитана в глубоко моральных традициях целомудрия и девичьего достоинства, и она знала, что ее родители женились «по залету». Но что-то внутри, что-то, что есть в каждой не совсем испорченной девушке, не желало, чтобы первый поцелуй тут же перетек в первый секс, даже с любимым человеком, при том, что она не чувствовала и не видела ответной любви от него — лишь тривиальную похоть.       «А девушка никогда не мешала Дрю потрахивать других телок», — всплыли в памяти слова Димы, но Даша отбросила их, не желая с этим мириться. Надежда все изменить была слишком сильна.       Гитаристка смущалась продолжать разговор с Андреем. Она просто молча перебирала струны на гитаре, припоминая знакомые мелодии. Она обязательно с ним еще поговорит… но не сейчас. Сейчас слишком стыдно.       «Наверное, я оскорбила его «мужское достоинство», — неуверенно размышляла при этом Даша, но другая мысль наступила на горло предыдущей: — А мое он не оскорбил?!»       Вскоре в подвал повалил народ, один за другим: сначала Денис с Сашей, ровно в назначенное время, затем Дима, следом Макс. Репетиция прошла для гитаристки как во сне. Макс и светловолосые голубки шутили, смеялись, ребята иногда прекословили друг другу, кто-то делал замечания по поводу игры, в том числе Даше, а она говорила меньше обычного и ограничивалась лишь односложными ответами на вопросы. Ее глубокую задумчивость заметили лишь Саша и Дима, но первая подошла к гитаристке на перерыве и поинтересовалась, что случилось, а второй просто издалека наблюдал за ней еще пристальней обычного, на что Даше было откровенно говоря наплевать — еще больше обычного.       Репетиция заняла весь вечер, учитывая перекуры и перекусы. Не преминула спуститься с порцией «вкусняшек» Лиза. Ребята, как всегда, встретили их с энтузиазмом. Все, кроме Димы. По-хозяйски повиснув на его плече, блондинка то и дело взмахивала своими длинными прямыми волосами и время от времени с высокомерным видом косилась на Дашу. Встречаясь взглядом с последней, Лиза хищно улыбалась и раз даже подмигнула, на что девушка отвечала равнодушием. На что Дарья не могла не обратить внимания, так это аналогичное игнорирование Лизы со стороны басиста, к которому блондинка так или иначе липла — словно подзаряжалась от него.       Дима же нехотя реагировал на нее, лишь когда та к нему напрямую обращалась или прикасалась к его волосам — тогда ее рука неизменно и нещадно отбрасывалась в сторону. А так он не обращал на нее никакого внимания, куда бы она не совала свои ненасытные красные ногти, — в общем, позволял ей делать с собой все, что угодно. Даша старалась как можно меньше смотреть в их сторону, да ей и не до того было.       Ребята начали собираться уже с глубокой темнотой, после девяти. Денис, как обычно, всех развозил по домам на своем белом «Мерседесе». Несмотря на то, что с уходом Веры для Даши освободилось место в автомобиле на заднем сидении, гитаристку по привычке продолжал подвозить байкер на своем «Харлее», что, видимо, не доставляло ему никаких хлопот. Чехол со своей бас-гитарой, что он раньше давал Даше, Дима умудрялся теперь вешать, зацепив за руль, так как у девушки была своя гитара за спиной.       Дождь, который, казалось, никогда не кончится, все-таки перестал моросить, и на востоке стали ясно видны очертания молодой луны на чистом небе. Звезд, к сожалению, видно почти не было из-за активного городского освещения. Даша сидела позади байкера, обхватив руками его широкую грудь и пряча озябшие на ветру ладони в собственных рукавах. Девушка едва сдерживала слезы. Сегодня же вечером она напишет Андрею, не станет дожидаться следующей встречи. Кроме того, в переписке легче всего объясняться: собеседник не видит ни твоей робости, ни слез, ни дрожания рук.       Дима, как обычно, словами не разбрасывался — доехали молча. Но что удивило Дашу, так это то, что он не проронил ни слова и когда они приехали. Обычно парень глушил двигатель, слезал с байка, поворачивался к ней и перекидывался парой слов перед прощанием, подтрунивал над девушкой, что-то спрашивал. А на этот раз лишь сухо бросил «до встречи» и все. Но Даше и так было не до разговоров с ним, так как сейчас ее волновал лишь один человек — Андрей.       Может, она не должна была отталкивать его, может, стоило ему отдаться тогда?.. В душу девушки начали закрадываться сомнения. Но стоило картинке того волнующего момента всплыть в ее памяти, как она осознала, что не могла поступить иначе. Кто-то другой, может, и да, но не она, не Даша. Более того, предположение уступить Андрею вдруг вызвало у нее бурный протест глубоко внутри, отторжение, словно кто-то другой, а не ее собственное сомнение, посоветовал ей принять откровенное предложение.       Распрощавшись с байкером и коротко поблагодарив его, Даша неспешно направилась к дому. Дима хоть и не глушил двигатель мотоцикла, но и не уезжал — стоял, где остановился, провожая девушку задумчивым взглядом.       «Деймон наверняка заметил мою угрюмость. Хорошо хоть не расспрашивал ни о чем. Ненавязчивость — определенно его плюс… Если только в нем язва не просыпается. Боги, сейчас мне нужно только одно: горячий ужин и объяснение с Андреем!»       Завернув за угол, девушка зашагала по направлению к своему двору. Улица была слабо освещена, по неширокой проезжей части время от времени проезжали автомобили. Вдруг Даша услышала позади громкие мужские голоса. Они весело и бесцеремонно о чем-то переговаривались, иногда переходя на крик и гомерический хохот. Девушка постаралась не обращать на них внимания, хоть их подвыпившие голоса и дурацкий смех вызывали омерзение. Но ей не удалось их проигнорировать — мужчины окликнули ее.