Лодка

      Они легко нашли лодку Сильвера – точнее, легко нашёл Сильвер. Джим бы не смог угадать в этой куче металлолома корабль, не в той спешке, когда им уже дышали в затылок эти синие железные монстры. Однако Сильвер хорошо помнил, где прячется его посудина, и им удалось удрать прямо из-под носа полицейских катеров, возможно, не менее маневренных, но зато далеко уступающих в скорости.       – Хорошая, – сказал, наконец, Джим, когда Сильвер поднял голову от приборной панели.       На горизонте уже не было видно мигающих огоньков, и давно пропало мерзкое гудение сирен, однако киборг ещё полчаса гнал лодку на полной скорости и закладывал такие виражи, что в первый момент Джим даже немного испугался. От неожиданности.       – Ага, – отозвался Сильвер, потирая шею. – Оторвались.       Джим хотел спросить, к чему были эти излишние сложности. Хотел спросить, куда они держат курс. Спросить, что они будут делать дальше.       Спросить, как называется лодка.       Вместо этого он подошёл, положил голову на левое плечо Сильвера и прикрыл глаза. Впереди полно времени, вся жизнь, или, по крайней мере, половина. Сильвер лучше знает, как уходить от погони. А Джиму пора научиться многим вещам, и привыкнуть к такой жизни, с сумасшедшими виражами и мёртвым спокойствием – в первую очередь.       Сильвер поймал его правую ладонь и сжал в своей лапище. И Джим в очередной раз подумал, что сделал правильный выбор.       – Меня одно удивляет, – со смешком заметил он, устраивая голову поудобнее. – Тут же не развернуться. Как ты ухитрялся разместить здесь всю свою команду?       – Всю команду, – прочирикала Морфи, нарезавшая круги под потолком.       – Какую всю? – удивился Сильвер, поглаживая его ладонь большим пальцем. – Это тебе не «Наследие», и даже не «Морж». Хороший шлюп, но больше шести созданий не перевезёшь. Да и то на короткий бросок. Но нам хватит места.       Джим потёрся напоследок щекой о его плечо и направился к панели управления, которая давно манила его рычагами, кнопками и экранами с графиками и сетками координат. Тыкать наугад явно не стоило, однако Джим, хоть и был тут в первый раз, всё же мог примерно догадываться, что где.       – Ты позволишь мне управлять?       – Конечно, нет. Отправлю на камбуз, и сиди там до пункта назначения, фиолетины жуй, – подошедший Сильвер потрепал его по волосам. Левой рукой. Он всё сегодня делал левой. – Чего тут позволять, когда ты и сам себе всё позволишь.       Джим подумал обидеться, но всерьёз обижаться на Сильвера у него не получалось.       – Шлюп очень маневренный, – заметил он, разглядывая схему подачи энергии от парусов и анализируя оснастку. – При таком вооружении удобно лавировать в планетных системах. Слушай, я давно хотел попробовать гравитационный манёвр. Учитывая наши скоростные возможности и компактность судна, в системе с несколькими спутниками, да хоть искусственными, мы ускользнём от кого угодно. Сильвер?       – Так не терпится разбить это несчастное корыто и свернуть шею? – протез лёг на панель совсем рядом с ладонью Джима, а уха коснулось чужое дыхание.       Джим выдержал паузу. Главное – не вестись и не устраивать перепалку. Сильвер, когда был в хорошем настроении, практически никогда не отвечал прямо. Это не было враньём, Джим бы почувствовал – теперь. Просто один киборг очень любил шутить и прикалываться. Но привыкнуть к этому будет относительно просто.       – Мозги у тебя что надо, Джимбо, – наконец сказал Сильвер, почти касаясь губами его затылка. – Именно так мы и будем делать.       – Ты ведь только что это придумал, – рассмеялся Джим, поворачиваясь к нему.       – Только что это придумал, – захихикала Морфи.       Сильвер усмехнулся – криво, показывая зубы, но от души.       – Контрабанда – не самая престижная профессия. Но после мы обязательно наберём абордажную команду. Обещаю.       Соврал, разумеется. Хотя какая разница?        ***       Он очень хотел лететь на Монтрессор, он готов был ради этого даже ссориться с Сильвером. Но Сильвер не стал ссориться, он отказался сразу и наотрез:       – Подумай сам, где нас начнут искать эти клёпаные головы? Там, где мы чаще всего бывали, куда любили возвращаться. У них довольно неплохой AI. И если меня так можно искать довольно долго, то вариант с тобой – один из одного.       – Но ты же обещал! Ты сам говорил, что хочешь отдать это мне! Чтобы мама могла отстроить гостиницу! После тебя отстроить, между прочим! Тебя и твоих уродов!       Вместо ответа Сильвер сгрёб его в охапку и держал так до тех пор, пока вопли Джима не перешли в тихое бухтение. Морфи, журча, тёрлась о его лицо.       По правде говоря, он почти сразу взял себя в руки, но не мог отказать себе в удовольствии и пообниматься подольше. Обычно Сильвер отпускал его через полминуты максимум, и такой редкий шанс упускать не стоило.       Стоило успокоиться, как Сильвер немедленно разжал руки.       – У меня есть один знакомый, буквально в соседнем рукаве галактики. Тот ещё жулик, но посылку передаст куда надо.       Джим скептически вздёрнул бровь.       – В нашем деле приходится верить компаньонам.       Джим вздернул бровь ещё выше. Мышца на лбу затекла почти сразу, и он с облегчением убрал гримасу, когда Сильвер положил ладонь ему на щёку и потёр бровь большим пальцем.       –Ты никогда не сможешь делать всё сам. Надо просто тщательно выбирать знакомых.       –Выбирать знакомых, выбирать знакомых!       Джим отмахнулся от метаморфа, стараясь не стряхивать чужую тёплую руку.       Конечно, в итоге он согласился.       С Сильвером приходилось соглашаться. Если отбросить принципиальное желание всё делать назло, то почти сразу становилось ясно, что сам Джим сделал бы именно так.       Они перерыли всю лодку в поисках подходящего материала для упаковки. Обернули драгоценности какой-то мерзко воняющей плёнкой, потом положили в ящичек. Джим сунул туда записку – «жив-здоров, приеду, как смогу, скажи, что нашла в подвале во время восстановительных работ, целую, Джим». Сильвер обработал швы ящика очередным приспособлением из арсенала своего протеза – от просветки, которая, как он объяснил, стенки не взяла бы ни за что, а швы обрабатывают только у правительственных посылок, но об этом мало кто знает. Остаток дня ушёл на то, чтобы, помимо технических характеристик, придать коробке ещё и официальный вид.       – Расстроился? – спросил Сильвер, когда они закончили, и Джим уже собрался подписывать пакет «официально». Стилос он держал с таким лицом, словно ему надо было сейчас этой штукой выкалывать себе глаз.       – Нет, – отрезал Джим, грубее, чем ему бы самому хотелось.       – Ещё можно всё отыграть. Если ты передумал.       – Я не хочу ничего отыгрывать! И не хочу жить по чужому сценарию. Поступить в академию, управлять гостиницей, слушаться чужих приказов и всё такое… ни за что. И не надо меня жалеть!       – И не собирался, Джимбо, –Сильвер улыбнулся. – Решение твоё, тебе и огребать.       – Тогда не учи меня, –огрызнулся Джим, хотя уже почти не злился. – «Миссис Саре Хоккинс, гостиница «Бенбоу». И скажи спасибо, что я грамотный, а не то – он хмыкнул, – твой гениальный план перестал бы быть гениальным.       –Джимбо, я много что умею делать левой рукой, но вот писать – уволь.       Морфи присоединилась к их хохоту.        ***              Знакомый Сильвера больше всего был похож на гусеницу в колпаке. Его умильная плутоватая морда Джиму мало понравилась, но выбирать было не из чего.       – Смотри, Икабод, – говорил Сильвер самым дружелюбным тоном, – я свободой клялся, что посылка придёт куда надо. И если на месте её не получат, меня начнут искать обратно по цепочке. Ты – предпоследний. Там серьёзные личности, так что тебе не просто оторвут голову, а прищемят все псевдоподии, выясняя, где меня носит. Конечно, они ничего не смогут узнать, потому что ты сам не знаешь ничего, но тебе-то легче не станет!       Джим стоял в сторонке, смотрел исподлобья, хмурил брови и сжимал в ладони новенький лазерный пистолет повышенной мощности. На контрасте с Сильвером это должно было смотреться убедительно. Но гусениц так искренне боялся «серьёзных личностей» – это мамы-то с Делбертом! – что Джима волей-неволей разбирал смех. Пытаясь сдержаться, он гладил пальцами рукоятку, и пистолет тоже начинал трястись от смеха – Морфи было щекотно. Тогда Сильвер особенно театрально взмахивал руками, повышал голос и зыркал на них.       Доведя гусеницу-Икабода до состояния нервно дрожащего желе и получив от него самое честное слово, они вышли, наконец, из его лавочки, и Сильвер немедленно потащил Джима прочь. Шагов через тридцать Джим окончательно задохнулся от смеха, и им пришлось остановиться. Рядом давилась кашлем Морфи – дохихикалась.       – И что мне с тобой делать?–Сильвер демонстративно упёр руки в бока. – Как в цирке оба, честное слово.       – Ты бы… видел… себя со… ха-ха… со стороны, – Джим сгибался пополам, держась за живот. – Да мама даже не знает, что ей что-то должно прийти! А он-то! Паникёр!       – Да, с тобой – только в абордаж. Врать не умеешь совершенно.       – Я послушный мальчик, – ухмыльнулся Джим, вытирая слёзы. – Мама учила меня, что врать – нехорошо.       Сильвер потрепал его по голове. Морфи икнула в последний раз и пристроилась на плече Джима.       Мимо телепали по своим делам инопланетяне. Никому не было до них никакого дела.        ***              Рынок Джима поразил. Он ходил за покупками на Монтрессоре, он видел торгашей Космопорта, но такого скопления разномастных товаров и физиономий, такого шума и такой пестроты всё равно даже не мог представить.       Половина рынка были знакомые Сильвера.       Сильвер петлял между палатками и прилавками, перебрасывался словом то с тем, то с этим, задавал вопросы, ответы на которые было невозможно расслышать, сам кому-то что-то отвечал, здоровался, приценивался, хлопал по плечам. Морфи была на седьмом небе от счастья и меняла обличья с такой скоростью, что рябило в глазах. Её радостное бормотание смешивалось с общим гвалтом. Что касается самого Джима, то он, пытаясь всех запомнить и ко всему присмотреться, чувствовал, что сходит с ума.       Разнообразные железяки, неказистые с виду, но мощные и надёжные, соседствовали с бесполезными и нелепыми предметами роскоши, а те – с каким-то гнильём, которое пытались выдать за свежие плоды. Краем глаза Джим заметил даже торговца шестикрылыми гуделками – то есть сначала он увидел гуделок, а потом носатого и голосистого продавца. Потом его схватил за рубашку какой-то четырёхглазый и попытался продать контрабандные арктурианские кристаллы, но Сильвер уже далеко ушёл, так что пришлось догонять, а торгаш не успел даже назвать свою цену.       Джим точно знал, что у них с Сильвером практически нет денег. Сам он, прыгая в шлюпку «Наследия», не взял с собой ничего, кроме того, что было на нём в тот момент. Тогда он думал, что, может быть, когда-нибудь пожалеет о своём решении, но сейчас было жалко только оставленную куртку – дул довольно сильный ветер. Попросить куртку Сильвера мешали гордость и осознание того, как по-идиотски он будет в ней выглядеть.       Денег почти не было, совершенно точно, однако через примерно тридцать единиц местного времени в руках Сильвера оказался какой-то увесистый ящик, и Джим никак не мог избавиться от подозрения, что за него никто ничего не платил.       – Жаль, корыто уже примелькалось немного, – бормотал Сильвер, отдавая Джиму одну из ручек ящика. – Но до места доползём, а там заплатят. Осторожнее, не тряси его!       А, контрабанда.       – А то что? Детонирует? – хмыкнул Джим, собираясь перехватить ящик поудобнее.       – Рванёт, – спокойно отозвался Сильвер. Рука Джима замерла на середине жеста и моментально заныла от напряжения. Морфи собиралась было снова зачирикать, но после первого же «рванёт» Сильвер прихлопнул её шляпой.       «Надо бы тоже завести, – подумал Джим. – Шляпу».       Они перетащили ящик на лодку, и, пока Джим принайтовывал его, чтобы не носило по всему трюму, Сильвер застыл над картой. По сетке координат скользила красная лазерная точка.       – Куда ползём? – светски поинтересовался Джим, поднимаясь к пульту и растирая ладони, горевшие от жёстких ремней и клепок. Желтовато-красные значки и линии после привычных зелёных указателей резали глаз.       – На край вселенной, – рассеяно отозвался Сильвер, вычерчивая на карте кривоватые траектории предполагаемых маршрутов.       Джим пригляделся к конечной точке, прикинул в уме расстояние и мысленно согласился – пусть не самый край, но где-то рядом. Сильвер стучал пальцами по калькулятору вероятностей, тот раздраженно пищал после каждого расчёта.       – Шансы убиться – около шестидесяти трёх процентов, – констатировал Сильвер, разглядывая последний оставшийся вариант маршрута. Калькулятор наконец-то заткнулся, однако теперь Морфи принялась пищать и притворяться мигающим показателем. – Гравитационных манёвров не обещаю, но полавировать придётся. И спать будем по очереди. Летим?       Джим пригляделся к траектории полёта. Поводил пальцем по сенсорной схеме, стукнул по запищавшему было снова калькулятору. Прикинул вероятность на глазок. Хмыкнул. Уткнулся в щёку Сильвера и чуть не ободрал нос о торчащую из механического уха железку.       – Конечно, летим.        ***       Лавовая лампа светила тускло, вполсилы, и всё равно со сна казалась Джиму слишком яркой.       «Надо разобраться в устройстве и починить» – вяло пообещал он сам себе и попытался отвернуться. Моментально заныла затёкшая ночью шея. Где-то на краю сознания шумела вода и мурлыкала Морфи. Джим подумал, что имеет право так лежать до конца тысячелетия. В конце концов, они почти не спали, пока везли этот проклятый ящик, выпутываясь из гравитационных парадоксов, обходя по заковыристым траекториям полицейские посты и разыскивая получателя – толстого, синего и многоглазого. Руки у него были до земли, а головы не было совсем, и глаза торчали во все стороны, как букетик. Гадость какая.       Морфи затихла, вода продолжала шуметь.       –Сильвер, ты там льдом ещё не покрылся? – хрипло заорал Джим, поднимая голову от подушки.       С одной стороны, надо было побриться и почистить зубы, с другой – Джим чувствовал себя примерно как пюре. Ничего не хотелось. После того, как полторы недели – по корабельным часам – он один был на всех парусах, мозги спекались, словно провода под напряжением. Даром, что на сильверовой лодке парусов было всего три, и из них два косые.       Как же она, чёрт побери, называется? Лодка-то?       – Ещё нет, – гаркнул в ответ Сильвер и засмеялся.       Самой главной причиной не вылезать из постели была именно холодная вода, после которой замерзали пол, полотенца и зубная паста. Джим никак не мог понять, кто в здравом уме будет мёрзнуть под душем добрые двадцать минут. Когда он спрашивал Сильвера, тот скалил зубы и интересовался в ответ, почему Джим ещё не сварился в своём кипятке.       Возможно, дело было в теплообмене, который у них протекал по-разному. А возможно, нет. Джим много понимал в механике, и совсем ничего – в биологии.       С другой стороны, низкая температура отлично будила с утра. Если бы не необходимость каждое утро скоблить щёки и шею, Джим был бы счастлив. И тратил бы на умывание в два раза меньше времени.       – Везёт Сильверу, – ворчал он, стряхивая пену в раковину. – У него волосы только на голове растут.       Окончательно подняла настроение Морфи, притворившаяся зубной щёткой. Сначала, почувствовав шевеление во рту, Джим заорал дурным голосом, однако к появлению встревоженного Сильвера он уже хохотал вместе с метаморфом, плюясь пастой во все стороны.       Успокоиться получилось только к концу завтрака.       – Есть ещё одна просьба от хорошего приятеля, – сообщил Сильвер, собирая в стопку грязные миски.       – Опять на край вселенной сгонять? – весело поинтересовался Джим, потирая Морфи макушку. Сейчас его не напрягала даже перспектива дни напролёт снова возиться с парусами.       – Нет, не так далеко, – Сильвер сел напротив, поймал его правую руку в ладонь. Сразу сделалось тепло. – Но проблем будет много. Учитывая нынешнее обострение в правительстве, полиция весь космос перепахала. А за неимением пиратов им сгодятся и честные контрабандисты. Так что придётся быть поосторожнее.       – Перестань читать эту гадость, – Джим столкнул со стола местную газетёнку, прихваченную у благодарного синего получателя. – Становишься параноиком.       Хотя, если перестать всё делать назло… пожалуй, Сильвер прав.       – С таким грузом, – Сильвер протянул ему записку, – лучше быть параноиком, чем покойником.       Джим вчитался.       – Ого!       – Вот-вот.       – Нам же в три раза больше заплатят!       – Не без этого, – Сильвер потёр шею. Джиму стало немного неловко: в левой руке Сильвера была его ладонь, так что шею пришлось трогать правой, искусственной.       С другой стороны, очень приятно держать Сильвера за руку.       Очень приятно.       – Ты не видел тут ножниц?       – Чего? – Джим пару секунд пытался сообразить, о чём его спрашивают. – Ножниц? Нет, а зачем?       – Шевелюра отросла, в ухо лезет. – У Джима вытянулось лицо. Сильвер усмехнулся. – Да в механическое.       – Сейчас найду, – пообещал Джим, вскакивая. – Снимай бандану.       Над результатом своих парикмахерских изысков он потом хохотал до вечера, хотя Сильвер сразу замотал голову своим красным платком и торжественно поклялся, что больше никогда не попросит Джима ни о чём подобном.       Ага, как же.        ***              Голубовато-серые камни. Малиновые клочья возле горизонта на местном… наверное, севере, остальное небо темно-синее, почти чёрное, сплошь усеянное звёздами разного калибра.       – Проклятье!       – Проклятье!       – У меня просто какое-то феноменальное чутьё на неприятности!       – Двигателей на третью не хватит.       – Да мы даже первую не набираем!       – Не набираем! Не набираем!       – Морфи, не отвлекай, чёрт побери! Мне нужна игла для штопки паруса!       На самом деле, конечно, орать не стоило. Но Джим слишком на себя злился.       Они красиво, играючи доставили тот второй, проблемный груз. И следующий. И следующий. И когда очередной монстр предложил им очередной заковыристый заказ, Джим брякнул «да», не особенно думая.       Строго говоря, большой беды в этом не было. Даже в том, что им прочно сели на хвост – сами виноваты, сказал Сильвер, зря болтаемся в одном месте. После нескольких дней петляния они чудом посадили корабль на случившийся рядом астероид, и тот унёс их куда-то к чёрту на рога.       Хвост они сбросили. И повредили систему подачи фотонов – точнее, повредил Джим, когда воплощал в жизнь свой сумасшедший план и сажал шлюп на эти ничтожные несколько кубических километров. И угораздило же именно в этот день попроситься к румпелю!       То, что такой маневр считанные единицы могли провести удачно, утешало слабо.       Дни слиплись в один – бесконечно длинный и сплошь занятый ремонтом. Джим ругался, Сильвер дымил, как допотопный паровой котёл. Ситуация была далеко не смертельная, провизии – навалом, но собственная беспомощность бесила. До крика.       – Да что ж такое!       Морфи, лежавшая камушком, с тихим журчанием взлетела и превратилась в иглу для паруса. Ей уже порядком надоело быть гаечным ключом и отвёрткой. Тем более что толку всё равно не было. Чуткое розовое существо очень реагировало на настроение хозяев, и если Сильвер, много повидавший, сохранял хотя бы внешнее спокойствие, то Джим бесился и скрежетал зубами.       В конце концов, это доконало Сильвера, и он объявил отбой, пока они не разнесли лодку окончательно.       Сон долго не шел – в голове крутились обрывки уравнений и гундёж молодого инопланетянина, который ещё на родном Монтрессоре рассказывал Джиму квантовую механику пополам с нецензурщиной. Потом пришла идея – долго ворочалась, укладывалась в голове, но, когда уложилась, Джим даже подпрыгнул. И бросился искать Сильвера.       Снаружи не было ни его, ни Морфа, ни фонаря. Джим вернулся в шлюп. Будь фонарь, он бы поработал сам, а так – всё равно лезть обратно, можно сразу и Сильвера разбудить, поделиться мыслями.       Добудился, чего уж там.       Сильвер спал на левом боку, лицом к стене, и на толчки не реагировал. Орать в механическое ухо Джим побоялся – мало ли как отреагирует тонкий механизм, в протезах он ничего не понимал. Поворачивать Сильвера или сталкивать с койки, в общем, тоже не стоило, существовала серьёзная опасность надорваться.       Джим посидел некоторое время, слушая чужое дыхание. Было чертовски одиноко на этом проклятом астероиде, в темноте, на поломанном корыте, которое даже с орбиты уйти не может! Ещё и Сильвер спит.       Шмыгнув носом, Джим полез обниматься. Металлический протез был жёстким, неудобным и совершенно ледяным. Однако через пару мгновений Сильвер повернулся и сгрёб его в охапку живой тёплой лапищей.       Дух захватило, если честно.       – Давно проснулся? – ворчливо поинтересовался Джим, даже не думая слезать с чужой кровати.       – Только что, – отозвался Сильвер. – От щекотки.       – Ну тебя.       Они растолкали Морфи и за пару часов напряжённой ругани собрали несчастную систему. Идею Джима в процессе переделали до совершенно неузнаваемого вида, однако от неё был прок – двигатели снова свободно развивали хоть четвёртую космическую.       Всё-таки это летательное корыто было собрано под счастливыми звёздами. Да как же оно называется? Три дня бегал вокруг кругами и так и не посмотрел!       Когда, наконец, проклятый астероид исчез с навигационной панели, Джим от избытка чувств повис у Сильвера на шее и поцеловал. И ещё раз – в губы. И Сильвер не возражал.       А потом Джим закричал «К румпелю!» и бегом бросился управлять парусами, потому что хвост, оказывается, никуда не делся.        ***              – Нет.       Он сидел в своей любимой позе, уперев правую ногу в соседнее сиденье и откинувшись на спинку. В руках вертелась Морфи, превратившаяся во что-то совершенно непредставимое. Больше всего это было похоже на причудливое орудие пытки, а поскольку Морфи от щекотки всё время меняла форму, со стороны казалось, что жуткий прибор живёт своей жизнью.       Сильвер стоял за спиной, и Джим был намерен серьёзно с ним поговорить, когда всё закончится.       Перед ними маячила группа инопланетян. Хвосты, клыки, рога и чешуя плыли перед глазами, и дело было не в разнообразии представленной компании, а в том, что кожа на левой ноге была содрана до крови. В самом чувствительном месте. Очень больно.       Вот уж с этой стороны он точно не ждал засады.       Хорошо, что этого не видно. А перекосивший лицо оскал, на взгляд Джима, только добавлял словам убедительности.       – Нет. Мы – контрабандисты. И торг ничего не решит.       – Но, сэр… – начал один из потенциальных заказчиков, хлюпая слоновьим хоботом. Он не сводил завороженного взгляда с метаморфа. – О вас говорят… разное. И о мистере Сильвере говорят.       Прочие загалдели в том духе, что да, говорят.       – Маневренный скоростной шлюп, отличное вооружение, – длинный взгляд в сторону протеза Сильвера. – Все, кто вас знает, хвалят вас как прекрасных исполнителей. Вы много раз уходили от преследования. У вас есть опыт, в конце концов!       – Мельчает народ, – пробормотал Сильвер вполголоса.       – Можно подумать, кроме нас некому отправиться к галактике Коралл «поговорить» с этим вашим мистером Хэндсом, – перевёл Джим для широкой публики. И скривился.       Нет, всё-таки это можно вытерпеть.       Вместо ответа заказчики продемонстрировали изображение мистера Хэндса. Джим помнил этот тип инопланетян – четверорукий монстр трёх с половиной метров в высоту. Один такой был в команде Сильвера. Джим предпочёл бы больше не встречать подобных субъектов.       – Кроме вас – некому, – выдохнул слононосый, тараща глаза от искренности. – Мы заплатим, сколько скажете.       Всё это тянулось, как резина, уже бог знает сколько. Собственно, задача была простая – сказать этим недоделанным межзвёздным мафиози «нет» так, чтобы они отстали. Но, видимо всё-таки убедительности Джиму не хватало.       – Последний раз: Хоккинс и Сильвер – контрабандисты. И, кажется, уже перевезли для вас достаточно барахла. Но мы не наёмные убийцы, чего бы про нас не трепали. Если вы не предлагаете заказа на перевозку, мы, пожалуй, отправимся отдохнуть. Последний рейс нельзя было назвать круизом. До свидания.       Напоследок Джим демонстративно стиснул в кулаке «орудие пытки» (оно сплющилось в комок) и вышел вон, не позволяя себе оглянуться на их вытянувшиеся физиономии.       – А теперь на шлюпку и тикаем, пока они нам не сделали следующего предложения, от которого уже нельзя отказаться!       И не дал Сильверу сказать ни слова, пока они не завели двигатели.       – Ну и что это было? – поинтересовался киборг, фиксируя настройки и швыряя шляпу на приборную панель.       – Это я тебя должен спросить, – зашипел Джим, закатывая левую штанину. – Это синяк, по-твоему?       – Ну, не синяк, но это надо обработать, –Сильвер отвернулся за аптечкой. – У гуманоидов твоего типа, видимо, слишком тонкая кожа.       Он присел на низкую табуретку и принялся протирать бедро Джима марлей, смоченной в каком-то подобии спирта. Это было бы приятно, чёрт возьми, если бы не так сильно жгло.       – Это всё – твоя проклятая пушка. И мехи́ на ноге. И прочие железки. А, пропади оно всё пропадом, если каждая ночь будет так заканчиваться…       Сильвер молчал.       Джим тоже помолчал, потом не выдержал.       – Извини.       Мягкие пальцы коснулись колена.       – Извини, Сильвер, я поросёнок. И хам. И вообще всё испортил. Наверное, стоило всё-таки согласиться. Они предлагали хорошие деньги.       – Сами разберутся, не маленькие. Мы же договорились с тобой – никакой мокрухи. Просто не надо было так рассусоливать. А у тебя действительно шкура тонкая.       – Ничего, придумаем что-нибудь. Смогли же мы восстановить подачу фотонов на эту несчастную лодку, сможем и это. Как, кстати, она называется? А обмотать мехи́ тряпкой – не квантовый парадокс Зенона всё-таки.       – Тряпкой? Клянусь, ты опять будешь кататься по полу, дрыгая ногами от смеха.       – Не буду, – Джим коснулся ладонью лица Сильвера, встретился с ним взглядом. – В следующий раз, честное слово, я буду лежать на животе, носом в подушку. И в неё же, подушку, хихикать.       – На животе? Чтобы и правую ногу содрать?       – Ну, мы же договорились насчёт тряпки…        ***              «… Рад слышать, что у тебя всё хорошо. Прости, что не мог много помогать с постройкой нового «Бенбоу», был сильно занят. Мне очень нравится то, что получилось. Ты просто молодец, мама, я тобой горжусь. Там, где я бываю, уже говорят о «Бенбоу», и говорят хорошо. Доплатишь за рекламу?       Ладно, я шучу. Как там Бэн? Ты жаловалась, что он поскрипывает, но я не смог найти подходящие запчасти для такой старой модели. Так что Бэн – раритет! Один знакомый рассказал мне, как можно обрабатывать похожие механизмы. Я написал инструкцию на отдельном листке. Если тебе некогда – просто отдай Бэну, он сам всё сделает. Должно помочь.       Мои дела также в порядке, и я смогу приехать, наверное, на пару недель. Передай пока привет доктору, капитану и их мелким. Я зайду через заднюю дверь, ладно? – не хочу снова заводить разговоры с капитаном, где меня носит, и когда я буду учиться.       Спасибо за поздравления, патент дали на тридцать лет, этого хватит, чтобы продолжать исследования. И я не переутомляюсь! Я приеду отдыхать, как только схлынет толпа постояльцев. Ладно, этого, надеюсь, никогда не случится. Ориентировочно – через месяц. Привезу кое-что полезное в хозяйстве, надеюсь, тебе понравится…»       – Сильвер, надо сказать маме, как называется наша лодка.       – Исследования?       – Исследования?       – Эй, Сильвер, не читай чужие письма! Морфи!       – На тридцать лет?       – Маме лучше думать, что я исследую Стандартную модель фотона в условиях дальнего космоса. И нет, его дали всего на пять стандартных лет. И блин, нет времени болтать, кажется, за нами снова хвост.