Они думали, мы упадем.. Часть 2.

Алиса Около женской душевой сидели Надя с Андреем. Причем на лице Авдеевой был ничем не прикрытый ужас. Нет, она не плакала, девочка была в шоке. Внутри разрасталось какоето странное чувство, тревога, ведь, судя по состоянию ребенка случилось что-то очень плохое. Просто так истерика не бывает. Но нигде поблизости не было Кристины, но я отчетливо слышала её голос, а проблем со слухом у меня никогда не было. -Что случилось? — спросила я у Авдеева, который казалось тоже был не в очень хорошем расположении духа. Андрей ничего не ответил, поднял на меня красные глаза, по ночам надо спать, а не по подземельям шляться, и кивнул в сторону двери, ведущей в душевую. Я аккуратно вошла в чуть приоткрытую дверь. И перед моими глазами предстала мерзкая и ужасная картина. В одной из кабинок туалета к потолку была привешена моя ученица Соня Гордеева, точнее её тело. Чисто рефлекторно я прикрыла рот рукой. Что я чувствовала в данный момент? Что обычные люди чувствуют, когда видят труп? Ужас, страх, отвращение, жалость к погибшему, невыносимую боль, если этот человек был ему близок, ну, по крайней мере некий дискомфорт. Что чувствую я? Ничего. Я привыкла. Сколько людей умирали у меня на руках, а сколько от моих рук. Их бледная холодная, как лед, кожа, остекленевший взгляд самых разных глаз — голубых, карих, зеленых, все они перемешались в моей голове. И если раньше при виде умершего человека мне хотелось бежать как можно дальше от этого места, то теперь я абсолютно спокойно могу смотреть, как из его уже безжизненного тела вытекает кровь, или не вытекает, всё зависит от ситуации. Вот и сейчас, смотря на девочку Эмо в кабинке туалета, мне ни капельки не жаль Гордееву. В данный момент меня волновал немного другой человечек. Темноволосая девочка, так похожая на меня, которая стояла посреди душевой и смотрела на труп Сони. -Кристин. — я резко развернула её лицом к себе, села на корточки и обняла её дрожащее от страха хрупкое тельце. Странно, но она не плакала, сестренка молча и неподвижно стояла в моих крепких объятиях, как кукла, в которой нет ничего от живого человека. Я снова подняла взгляд на мертвую Софью. На её шеи был след от укола. А вот и объект номер 2 или, как там их Колчин называет, носитель вируса. Черт! Эти люди снова начали убивать детей, и я никак не могу им помешать. -Разве никто не видел, что ей плохо? — спросил Поляков поникшим голосом. Идиот. Ведь эта не первая смерть в стенах школы. Перед его носом убивают детей, за которых он кстати отвечает головой, а он ничего не замечает. Слепой? Нужно прописать очки. — Виктор, в этом никто не виноват. — ответила Елена Сергеевна, которой казалось было плевать на то, что одна из учениц Логоса покончила жизнь самоубийством. Сейчас она несколько минуток поскорбит и продолжит жить дальше, как ни в чем не бывало. Что за люди то пошли? — Это ужасно! Но среди подростков такое случается. Трудный возраст! — Хм. Серьезно? Не так давно я сама была подростком, но ни меня, ни моих близких друзей ни разу не посещала мысль о смерти. Точнее посещала, но в те моменты я боялась за свою жизнь и жизни друзей. Тогда мы цеплялись за жизнь из последних сил, но мысль о самоубийстве, её просто не было. Убить саму себя — значит сдаться, а мы не слабые и должны бороться. Признаюсь, умереть мне хотелось чуть позже после выпускного, тогда, когда я потеряла всё, что мне было дорого. Но оказалось, что не всё, у меня была любимая дочь, и только ради неё я продолжала жить. — Да, она и сама была непростой девочкой. Еще это увлечение её Эмо. — вставил свои пять копеек Вадим. Я посмотрела на него. Еще полчаса назад в подземелье он был зол на Колчина, сейчас же он был очень и очень зол и постоянно кидал на Морозова убийственные взгляды. О, Петр Алексеевич, похоже вы очень глубоко влипли, если уж сама правая рука Вульфа желает твоей смерти. Хотя, если честно, у меня так руки и чешутся, расцарапать Петруше рожу. Нет, я понимаю, что это должно было быть самоубийство, и задание он, можно сказать, выполнил, но то, что труп обнаружила именно моя сестра со своей подругой, просто выводит меня из себя. — Черт! Оперативники на аварии задерживаются, а до их приезда мы ничего не должны трогать. — Со злости Морозов ударил кулаком о раковину, а я невольно вздрогнула. Псих! Ах, ну, да полицейские, которых он пытается вызвать, скорее всего купленные, ведь другие могут что-то накопать против Ингрид. А как гласит одно из самых важных правил работы проекта Gemini — Мы не должны привлекать к нашей работе лишнего внимания! — Но скоро все начнут просыпаться, пойдут в душ. Мы просто не можем оставить Соню здесь. — сказала Гиена. — Ничего страшного! Пойдут в другой душ, вот её никто и не увидит! — Что-то мне весь этот цирк уже изрядно надоел! Пора сваливать, ничего интересного здесь больше не будет. — Пошли отсюда, Крис! — прошептала я на ухо сестренке, взяла её на руки, подняла с пола её зайца, которого малышка уронила, и поспешила на выход из помещения. Но у самой двери нас остановил Виктор. — Кристин, я понимаю, ты очень напугана. — Я закатила глаза и фыркнула. Серьезно? Понимает он, блин. Или Виктор решил подработать детским психологом? — Но я тебя очень прошу, не говори никому о том, что видела. Все могут очень сильно напугаться! — Крис лишь кивнула в ответ, и мы вышли из душевой. Я решила отнести малышку к себе в комнату, потому что Кристину до сих пор трясло после того, что она увидела в туалете. Я посадила её на кровать. -Крис, ты подожди, я сейчас схожу в твою комнату и принесу тебе форму. Можешь пока сходить умыться у меня в ванной. — Я уже хотела выйти из комнаты, но сестра меня остановила, схватив за руку. — Алис, не уход, мне страшно. — сказала она дрожащим голосом, а в её глазах появились слезы. Я вздохнула. Вот надо же было так довести ребенка! Голову бы этим деятелям оторвать! — Пойдешь со мной?! — Кристина кивнула, и мы вместе направились в комнату, где она живет с Надей и Тасей. Но там она оставаться не захотела. Вот только непонятно почему. Но спрашивать я не стала, ей и так сейчас нелегко. -Почему Соня самоубилась? — Её взгляд такой искренний, по-детски наивный и требующий ответа на столь важный вопрос просто проникал в самую душу. Вот только что я могу ответить ребенку, который еще не успел так сильно разочароваться в этом мире, как я? Но промолчать я не могу, значит я должна что-то ответить. Снова врать? Что ж мне не привыкать. — Понимаешь, Соня в этой школе относительно недавно, и она еще не успела найти себе друзей. Ей казалось, что она одинока, что её никто не любит, что никому она не нужна. — Впрочем так оно и есть. Не думаю, что кто-то сильно расстроится, узнав, что сегодня ночью Гордеева повесилась в туалете. — Переходный возраст, когда всё, что происходит вокруг тебя, ты принимаешь слишком близко к сердцу, преувеличиваешь значимость некоторых событий в твоей жизни, когда-нибудь и ты его переживешь этот период. — Я погладила сестру по голове и улыбнулась — Тем более, если ты заметила, Соня выделялась из всех учеников её класса, да и вообще школы. Её увлечение Эмо, ну, это немного странно, но ни в коем случае плохо. А ты знаешь люди по своей натуре терпеть не могут, когда кто-то из них чем-то выделяется, начинают смеяться, всячески издеваться над этим человеком. — Я вспомнила Морозова. Интересно, хоть одна мышца на его лице дрогнет, когда ему сообщат о том, что его Эмо-подружка покончила жизнь самоубийством после того, как он публично прочитал её стихотворение, где Гордеева признавалась ему в вечной любви, а потом у всех на глазах зажимал у одного из стеллажей своего классного руководителя. Но говорить им правду о смерти девушки я не собираюсь, они и так слишком много знают. И пусть это будет хорошим уроком для Морозова. Я же учитель и должна давать уроки своим ученикам. — Соня просто не выдержала этого, сдалась, перестала отстаивать свою точку зрения. Для неё смерть казалась наилучшим выходом из сложившейся ситуации. — Она была слабая. А слабый, как вам известно, должен умереть. Сначала Миша племянник дворника, Соня, кто же следующий? И смогу ли я ему помочь? Хотя это нереально, но попробовать то можно. Но мне кажется, что Вадим мне даже имени третьего зараженного не скажет. Почему? Это работа Войтевича и Морозова, а Уваров терпеть не может выполнять за кого-то его работу. — Ясно. Заплетешь меня? — спросила Крис и протянула мне в руки расческу. На моем же лице просияла улыбка. Неужели мне удалось хоть как-то отвлечь сестру от мыслей о смерти? — Конечно. — ответила я, забрала у девочки расческу и принялась расчесывать её длинные темные волосы. Уже через десять минут волосы на её голове были аккуратно заплетены в два колоска. — Готово?! Ты подождешь меня? Я сейчас быстро переоденусь, и пойдем на завтрак. — Хорошо. — Я открыла шкаф в поиске подходящей одежды. Сегодня мой выбор остановился на желтой юбке-карандаш и такого же цвета свитера. На ноги же я одела коричневые туфли на высокой платформе. — Ну, что пошли?.. Вадим Я стоял под холодными струйками душа, которые стекали по телу и немного бодрили. Настроение было отвратительное. Если кто-нибудь сейчас посмеет еще сильнее его испортить, я клянусь, достану из-за пояса пистолет и сделаю дырку в его башке. Ага, и первым под раздачу пойдет Морозов. Нет, ну, нет у человека мозгов, тут уже ничего не поможет, даже трансплантация. Нет, ну так-то на удивление он сделал всё правильно, но можно было как-то избежать истерики у двух маленьких девочек, в особенности, когда одна из них Кристина Загорская. Нет, он решил этих малявок до нервного срыва довести, сначала в их классе этот объект номер один кони двинул, теперь они обнаружили труп этой девчонки в туалете. В общем Морозов-сволочь меня конкретно из себя вывел. Я же ему только дня два назад короля червонного подкинул, но похоже дядя Петя первого предупреждения не понял. Что же еще один косяк второй король, потом третий, ну, а дальше в карты будет резаться на том свете, с самим Гитлером в дурака играть будет, я ему это лично устрою. Я взял полотенце и вышел из душа, попутно вытирая им голову. Черт, у двери стоит Вершинина со своей коляской, держит в руках мои грязные носки, я мысленно усмехнулся, и с ужасом рассматривает мою комнату. Ну, что, Вадим, пора вспомнить про задание дедушки Вульфа? Пора, а то еще одной лекции о мужском обаянии и рассказов о его великолепной Теодоре я не выдержу. — Маш?! Привет. — Игнор. Ладно! Мне это тоже не особо надо.- Вы убирайтесь, я уже скоро ухожу. — На лице появилась ухмылка, когда я оглядел свинарник, в котором живу. На полу валяется грязная одежда, стол завален всяким барахлом, ну, это я просто вчера убраться забыл. — Спасибо. — Обращайся! — Боюсь без бульдозера мне тут не справится. — Бульдозера? Серьезно? А еще и уборщица называется. Я сам этот хлам могу за пять минут убрать! — Есть небольшой беспорядок! — С жизнерадостной улыбкой ответил я, наблюдая за её реакцией. И она не заставила себя долго ждать, на её лице отразилось изумление, а на моем ухмылка. Обожаю издеваться над людьми. — О Боже! Небольшой? — Это? Да. Ты, Машуня, не была в моей комнате, когда я здесь учился. Но тогда у меня была собственная уборщица по имени Алиса, которая за полчаса делала из берлоги нормальное жилье, правда, при этом покрывала меня благим матом, который слышала, кажется, вся школа. — Вы предупредите, когда будет большой! Я возьму отпуск! — Я наигранно сделал удивленное лицо. — А что это сложно убрать? — Нет, часов пять. — Ну, это смотря с каким темпом работать. — Такое ощущение, что здесь Мамай переночевал. — Не понял. Эта поломойка меня сейчас Мамаем обозвала, или мне показалось? Я ведь насчет дырки в голове не шутил! Хотя мне Колчин потом сам дырку в голове сделает, когда узнает, что я грохнул потенциального информатора. — Мамай? — Да. — Я бы предпочел кого-нибудь посимпатичнее. — Ага, есть у меня на примете одна очень вредная, но чертовски сексуальная особа. — Да, какая же я была наивная. — Почему была? Что-то изменилось? — Когда думала, что это у младших мальчиков филиал Московской помойки, теперь я знаю, у них просто стерильная чистота. — Маш, не трогайте ничего. Я сам всё раскидал, сам и приберу. — Вот черт! Информации ноль, зато целый вечер придется потратить на уборку. Этот бой мы проиграли, но это не значит, что мы проиграли целую войну. Вадим Уваров просто так не сдается! — Если у такой хрупкой девушки получается, я справлюсь! — О, отлично! Приятного времяпровождения. — с этими словами дверь за поломойкой захлопнулась, а добродушная улыбка тут же исчезла с моего лица. Что за день то сегодня такой? Алиса В столовой я посадила Кристину за столик малышей, а сама направилась к раздаточному столу. Мне просто жизненно необходим кофе, иначе я прям сейчас вырублюсь. Но мою кофейную мечту грубо прервал Поляков, который окликнул меня. Я тяжело вздохнула, вот что ему от меня нужно, и всё же подошла к столу, за которым он восседал. — Да, Виктор Николаевич?! — Как она? — он кивнул в сторону стола, где сидела моя сестра. Я закатила глаза. Глупый вопрос. Как она? А как может быть ребенок, который только что обнаружил труп? — Мы с ней поговорили, и вроде бы всё более менее хорошо. — ответила я на вопрос. — А что случилось? — Я фыркнула. Вот что она лезет своей блондинистой башкой не в своё дело? Пытается снова мне в подруги записаться. Очнись, Мальцева, нам с тобой уже давно не по пути! Я слишком плохая, а ты слишком хорошая. — Виктор Николаевич, вы еще что-то хотели? — спросила, проигнорировав вопрос Полины. — Да, я совсем не знаю, что делать с Олегом Трофимовым. У него положительные оценки только по физкультуре, а по остальным предметам полный завал. — Странно, Вика вроде бы с ним и так постоянно занимается! Похоже даже Кузнецова в этом плане невсисильна. — Так и до отчисления недалеко. — Я поняла, поговорю с ним! — Ага, дам пинок под зад, чтоб весело катился! Наконец я добралась до раздаточного стола и взяла чашечку кофе. Есть мне совсем не хотелось. Аппетит, который и так был не очень, после утренних событий совсем куда-то исчез. Я оглядела столики, за которыми сидели учителя, в поиске свободного места. Одно было за столом Виктора, но там компания, так сказать, была не из приятных — Морозов, Мальцева, Крылова и сам Виктор, в частности меня напрягали две первых фамилии. Был еще один свободный стол, за которым сидел только Вадим. Что же раскрасим его одиночество, тем более нам нужно поговорить! Я села поближе к парню, чтобы не кричать через весь стол, и немного отпила кофе. — Вадим, кто еще из сотрудников школы работает на Ингрид? — Уваров удивленно на меня посмотрел. — А Колчин тебе разве не сказал? — Я покачала головой. — Я знаю только про Войтевича. Владлен Петрович сказал, что Константин Викторович сын Людвига. — Я специально запнулась, делая вид, что вспоминаю фамилию — В общем какого-то Людвига — Услышав это, Вадим усмехнулся, а на моем лице тоже автоматически появилась улыбка. — Но ведь есть еще кто-то? Наверное. — Да, есть. — Вадим пододвинулся ближе ко мне и уде прошептал эти слова на ухо. Его рука легла мне на колено, но я не стала её скидывать, он решил поиздеваться надо мной, но забыл, что Алиса Загорская просто так не сдается! Посмотрим еще кто кого! Сам ведь пожалеет о том, что начал это. — Смотри! — я перевела голову в сторону столика, на который мне указал Уваров. Все те же, кроме Елены и Виктора, плюс Ольшанская с каким-то парнем. — Анна и Полина работают на нас, но делают это лишь потому что хотят жить. — Но эта информация для меня не новая! — То есть вы их шантажируете? — На прямую спросила я, повернувшись к парню лицом. Вадим в ответ кивнул, и я продолжила допрос. Щас мне правая рука все карты выложит! — Но зачем Ингрид люди, которые работают против воли, ведь скорее всего они всё делают наперекосяк?! — На лице физрука появилась ухмылка. Он хоть сам знает ответ на мой вопрос? А вот я знаю. Затем, что большинство сотрудников работают на компанию именно по этим причинам, но какой-никакой, но вклад они приносят, и, если этих людей не будет деятельность Ингрид пойдет очень медленно. А если учесть, сколько лет её основателям, то очень скоро работа полностью прекратится! Но они ведь этого не хотят.! — Анна нам нужна для того, чтобы контролировать сыщиков, хотя последнее время у неё это не очень хорошо получается. Они просто так разгуливают по подземелью, пока наша Анечка бамбук курит. — Получается, либо Ольшанская не знает о том, что Андрей в курсе её работы на нацистов, либо в курсе, но Вадиму об этом не сообщила. Одно из двух! — У нее неординарные методы работы. — Услышав мои слова, Вадим усмехнулся. — Уже слышала про роман между учеником и училкой?! Не понимаю, что Авдеев в ней нашел. — Серьезно? Он ученик, она учитель, как говорится, запретный плод сладок. — Правда? — Я игриво улыбнулась. — Правда, меня привлекают другие женщины. — Всё! Заинтриговал! Теперь моя любопытная сторона не может отказать себе в удовольствии задать ему этот вопрос: — И какие же? — Его рука с моей коленки поползла всё выше и выше, я закусила губу, но не дернулась. — Например, вы, Алиса Владимировна. — Ух, я польщена! — Вадим Юрьевич, по-моему, мы немного отвлеклись. Продолжим? — Вадим недовольно вздохнул и пробурчал что-то типа «Вот как всегда.», а я не сдержалась и рассмеялась. Уваров такой милый и смешной, когда обижается. — Вадим. — я толкнула его в плечо — не дуйся! — Стерва. — сквозь зубы процедил он. — Что ты там сказал? — «Стерва», в принципе именно ей я и являюсь. — Аа ничего! Говорю, Полина нужна нам для опытов. — Ну, я же говорила, что она у них в роли биологического материала работает. — У неё есть способность к регенерации, поэтому она нам нужна, кстати у тебя такие способности тоже имеются. — Я напряглась. Еще не хватало, чтобы они на мне свои опыты ставили! Заметив моё выражение лица, Уваров поспешил меня успокоить — Не боись, тебя на опыты я не отдам! Ты мне еще нужна! — Ох, прямо от души отлегло. — Какой ты заботливый! — Да, я такой. — Слушайте, меня окружают одни скромные люди! — Ладно, поехали дальше. Славина Тамара Алексеевна — наш врач. Самая нормальная тетка из всех, кто работает на Ингрид — Ну, про то, что Света здесь самая адекватная, я и так знала. — К ней можешь обратиться по любому вопросу. По крайней мере нож в спину она не воткнет. Ну, и остались эти два чудика — Морозов и Войтевич, они типа отвечают за всё, что творится в школе. — Почему «типа»? — И на этот вопрос я прекрасно знаю ответ, но не задать его просто не могу. — Они ничего не знают ни о тебе, ни обо мне и считают себя истинными хозяевами Логоса. Что хотят, то и воротят. Сегодня вон с Гордеевой напортачили, ничего доверить нельзя. Кстати, как там Кристина? — Вроде бы нормально. Кто вообще придумал вешать её в душевой, куда постоянно забегают мелкие? — Наши видные деятели. — Ну, это очевидно! — Ты не собираешься показывать им, кто тут на самом деле хозяин? — Вадим покачал головой. — Собираюсь, но не сейчас, чуть позже. — А чего ты ждешь? — Еще одного косяка. — Ага, интересно, что ты предпримешь, когда дождешься? Убьешь.? Было бы неплохо, ну, я бы точно не расстроилась! — Ладно, я пойду, скоро урок! — Вадим поднялся со стула. — Вадим, у тебя же сейчас урок у одиннадцатого класса? — спросила я, вспомнив, что еще должна промыть мозг Олегу, которого в принципе у этой гориллы нет. Что только Вика в нем нашла? Ну, как говорится, сердцу не прикажешь. — Да, а что? — Уваров остановился и вопросительно посмотрел на меня. — Ничего, просто мне надо кое-кому из моих по башке надавать. — с улыбкой ответила я, поднимаясь из-за стола. — Ну, и кому, если не секрет? — Вдруг я почувствовала прожигающий взгляд, сверлящий мне спину. Я обернулась и с удивлением обнаружила, что это Мальцева, которая к тому же смотрела не на меня, а на Вадима ненавидящим взглядом. Поле не нравится, что Уваров пытается восстановить наши отношения? Или, то что он снова втянул меня в дела Ингрид? Ну, да она же не знает, что я делаю это по собственному желанию. — Олегу Трофимову. — я всё же ответила на вопрос Вадима, когда мы уже выходили из столовой. — Странно, у него вроде бы хорошие оценки. — Ну, да, Вадим, у тебя в школе были примерно такие же. — Это только по вашему предмету, Вадим Юрьевич.