Розы/Roses

Однажды, ты сказала мне, что любишь розы, поэтому я пообещала, что буду приносить их тебе каждый день. И я сдержала моё обещание. Сначала ты смеялась, брала цветок с глупой улыбкой на лице. Но день проходил за днём, и твоя коллекция пополнялась. Я думаю, что тогда ты поняла, насколько железным было обещание. Я становилась креативней; оставляла цветок в твоей ванной за зубной щёткой. Или на кухне рядом с тарелкой моих блинчиков, которые ты не очень любила. Хотя я и не могу тебя винить: они всегда подгорали. Естественно, моя задача была лёгкой, когда мы были вместе, и я подозреваю, что ты думала, что я остановлюсь, пока мы порознь, но я ещё раз доказала, что ты ошибалась. Я помню, что ты мне позвонила, это было в два ночи, но если ночь без сна означает, что я услышу улыбку в твоём голосе, я бы никогда не спала. Я помню нашу первую ссору. Я помню, как сильно ты кричала, и у меня начало звенеть в ушах, а твои зелёные глаза превратились в серые. Я помню, как ты схватила вазу со стола, ту с розами, и с силой бросила на пол. Я слышала, как твоё дыхание сразу стало ровным, как будто ты успокоилась, стоя над разбитым стеклом, и водой, разливающейся по полу. Ты что-то прошептала, а потом ушла, и я даже подумала, что дверь захлопнулась прежде, чем ты сдвинулась с места. Настолько быстро это было. Всего один миг потребовался мне, чтобы понять, что ты ушла. Я упала на колени и схватила осколки, которые беспощадно резали мои пальцы. У меня до сих пор остались шрамы. Но я собрала все цветы, помчалась к раковине, смыла кровь со своих рук, взяла новую вазу с холодильника, и потом поставила её на стол. Новая ваза с розами выглядела точно так же, но вода и стекло всё ещё были на полу. Я не ожидала, что ты вернёшься, но ты вернулась. Я не помню во сколько, но ты заползла в кровать в ботинках, и я притворилась, что сплю. Ты взяла мою перевязанную руку, убрала волосы с моего лица и зашептала мне на ухо о розах, стекле и крови на стойке, и ты продолжала извиняться, но когда я открыла глаза, ты не смотрела на меня. Извинялась ли ты тогда? Когда я проснулась на следующее утро, ты всё ещё спала и всё ещё в своих ботинках, поэтому я тихо выскользнула из кровати. Я трусцой добежала до магазина на углу, купила тебе розу и положила её на кровать рядом с тобой. Я вернулась обратно на кухню, вода и стекло всё ещё были на полу, поэтому я решила всё убрать. И я почти закончила, когда увидела, как ты спускаешься вниз, держа розу в руке. Ты ничего не сказала, ты просто мягко поцеловала розу и поставила её в вазу вместе с другими. Если бы я была кем-то другим, а там не было бы 21 розы, то я бы что-то сказала. Но я была собой, и в вазе стояло точно 21 розы, поэтому я промолчала. Я помню день, когда ты заметила, что первая роза завяла. Ты взяла её в руки, как будто она была радиоактивной, и я улыбнулась. — Она умерла, — прошептала ты. — Сейчас? — спросила я, нахмурившись из-за лепестков, падающих на пол. — Сейчас, — подтвердила ты. — Что мы должны сделать? — Выбросить, — просто ответила я. Ты сузила глаза, но пожала плечами, и выбросила завядший цветок в мусорку. Цветы начали завядать, но новые занимали их места. В этом не было никаких сомнений. Годами позже, когда ты заболела, мы приехали домой из больницы, и первое, что ты сделала, это взяла розу из вазы. Я наблюдала, как ты осматриваешь её, слегка касаешься каждого шипа подушечкой пальца, мягко тянешь лепестки и глубоко вдыхаешь запах цветка. — Эта моя любимая, — сказала ты. — Почему? — спросила я, внимательно рассматривая именно этот цветок. В нём не было ничего особенного. — Потому что ты дала его мне, — ответила ты и поставила розу обратно в вазу. — Они все от меня. — Да, — ответила ты. — И они все мои любимые. — Ты взяла другую розу и указала на лепестки. — Они немного светлее, чем остальные, и она моя любимая. Ты взяла другую, и указала на колючки. — Видишь эти шипы? Они направлены вверх, а остальные вниз. И это моя любимая. Ты сделала так с каждой розой в вазе, показывая что-то особенное в каждой розе. Они все были особенные. И они все были твоими любимыми. Когда ты заболела, я думала, что тоже заболела. Не в том смысле, как ты, но я была больна. Это было так больно, Лорен. Я чувствовала, как моё сердце разбивалось и разбивалось, но были дни, когда я чувствовала, что больше ничего не осталось, что могло бы разбиться. Это как моё сердце разбилось на большее количество кусочков, чем было первоначально. Тебе не нравилось, когда я приходила в больницу, но я всё равно приходила. Каждый день я приносила тебе розу. Я просыпалась каждое утро только для того, чтобы увидеть твою улыбку, и поставить розу в вазу рядом с твоей кроватью. Иногда, когда у персонала больницы было хорошее настроение, они позволяли мне оставаться дольше, чем кто-то другой. И я засыпала в моём кресле рядом с кроватью, чтобы ты рассказала о любимых деталях в розах. Когда ты умерла, я думала, что умерла вместе с тобой. Конечно же, моё сердце всё ещё билось, но иногда я мечтала, чтобы оно остановилось. Я была на полпути к твоей палате, когда доктор меня остановил. Он повёл меня за угол, и я настолько сильно сжала твою розу в руке, что шипы прорезались сквозь мои пальцы. Я кивала, пока доктор говорил, но я не знала, что он говорил. Я оттолкнула его. Я побежала в твою комнату, но твоя кровать была пуста. Ваза до сих пор стояла на столе, розы оставались нетронутыми. Я едва ли могла дышать, но я поместила единственную розу в моей руке в воду и подняла вазу. Там была маленькая записка. Камила, 2124 розы. И все они мои любимые.       — Лорен Я до сих пор покупаю тебе розы, Лорен. Я никогда не перестану.