Корм для свиней

Вонючий запах аммиака разрывал морозный воздух, смешиваясь с прелым запахом свиного навоза. Голодные визги свиней распарывали тишину кромешной зимней ночи. – Сегодня я приготовлю блюдо по новому рецепту, – сказал, глядя на свиней крепкий упитанный мужчина с длинными кудрявыми волосами, выдававшими в него какого-то рокера или металлиста. Мощная стальная воронка гигантской молотилки, через которую засыпался корм свиньям, призывно зияла своей чернотой, на дне которой в серебряном свете луны отражалась белизна хромированных ножей молотилки. Всего лишь нажатие одной кнопки и тяжелые металлические ножи бесшумно начнут свою работу и все, что попадет туда внутрь, будет измельчено на корм свиньям. – Сегодня я позабочусь об ужине для вас, – смеясь крикнул мужчина, обращаясь к свиньям, копошащимся внизу возле молотилки, после чего развернулся и, спустившись с молотилки, зашагал к припаркованному недалеко потрепанному Opel Rekord черного цвета. Мужчина взглянул на часы. Было только без пяти минут десять. Значит он еще успеет. Заведя машину, он развернулся вокруг молотилки, и любовно взглянув на нее из окна, поехал прочь. Мимо проносились сначала строения пригородной промзоны, затем они сменились обшарпанными пятиэтажками времен ГДР, в одной из которых он родился и вырос. Двадцать минут спустя дорога привела его к городскому вокзалу, единственному в городе. Остановившись в ста метрах от ярко освещенного здания вокзала, там где от привокзальной площади отходил узкий переулок, мужчина порылся в бардачке и достал оттуда бутылочку в темном стекле и усмехнулся. Он спрятал ее в кармане вместе с носовым платком. Вновь заведя машину, он поехал к тому месту, где у дороги стояли с десяток женщин легкого поведения. Как только он притормозил возле них, они тотчас подошли к нему. – Герр хочет развлечься? – развязно крикнула одна из них, высокая не первой свежести брюнетка с огромным декольте, демонстрировавшее миру ее впалую грудь. Ее польский акцент звучал омерзительно. – Да, хочу, – отозвался мужчина. – Ты и ты, – он указал на двух девушек, что стояли чуть поодаль. Они молчали, а значит, скорей всего плохо владели немецким и скорей всего находились в стране нелегально. «То что нужно», – удовлетворенно подумал мужчина. Девушки сели к нему в машину сзади, и мужчина надавил на акселератор. – Сколько берете за ночь? – обратился он к ним. Шлюхи залопотали что-то на своем восточноевропейском. – Сто евро, – с ужасным акцентом ответила, наконец, одна из них. – Двести, – она указала пальцем на себя и свою подружку, давая понять, что сто евро это цена одной из них. – Гут, – улыбнулся мужчина. Доехав до своей молотилки, он остановился возле небольшого домика в паре десятков метров от нее и показал девушкам выходить из машины. Пока они выходили, он успел быстро достать из кармана бутылочку из темного стекла и сбрызнуть носовой платок. Девушки неуверенно подошли к двери. Это была подсобка сторожа свинофермы, в которой сейчас никого не было. Мужчина открыл дверь и галантно указал девушкам, что пропускает их внутрь. Перед ними открывался узкий коридор, освещенный лишь одной лампочкой Ильича, как ее называли его родители. Девушки друг за другом неуверенно пошли внутрь, а мужчина следом. Далее все было делом техники – тихо вытащить платок и с молниеносной быстротой прижать его ко рту одной из девушек, затем наброситься на вторую, которая успела закричать, но будучи не в силах сопротивляться мощному мужскому хвату последовала за первой. Хлороформ никогда не подводил его. Он всегда работает быстро и легко. Погрузив девушек в машину, он проехал оставшееся расстояние до молотилки. Теперь предстояло самое трудное – втащить бездыханные тела шлюх на высоту тридцати метров, где находилась площадка, с которой загружали свиной корм в молотилку. Эта работа заняла у него около сорок минут и это только одна шлюха. Вторую он решил оставить на потом. Уложив тело на площадку, он принялся срывать с нее одежду. Освободив шлюху от одежды, он удовлетворенно посмотрел на огромные стальные роторы внизу и медленно поднес руку к кнопке пуска. Мягкий шум достиг его ушей, вызвав на лице блаженную улыбку. Постояв так с минуту, ожидая, когда роторы раскрутятся на полную, он пнул ногой шлюху прямо вниз. Страшный вопль разорвал монотонный шум молотилки, сменившись хрустом и треском ее костей. Секунда – и ее вопль превратился в какофонию непонятных звуков, а вспенившаяся кровь брызнула фонтаном, попав на улыбающееся лицо мужчины. Молотилка продолжала свою работу, превращая то, что некогда было восточноевропейской проституткой в кашу из мяса и костей, пока она не достигла однородной консистенции. После этого мужчина нажал на другую кнопку, и мясная каша полилась в через желоб прямо к свиной кормушке. «Вот и появилась у твоей жизни новая цель» – флегматично думал мужчина, наблюдая за тем, как довольные свинки набросились на кашу из шлюхи. «В качестве корма для свиней», – усмехнулся он своему остроумию. По крайней мере, ее мертвое тело имеет свою цену. Как корм для свиней. Оставалась еще одна шлюха на корм свиньям. Теперь надо было затащить ее наверх. Довольные хрюканья свиней всю ночь разносились над округой, выражая свое удовлетворение этим новым блюдом домашнего приготовления. Придя утром домой, мужчина подошел к своему новенькому компьютеру и включил его. Пока на мониторе светилась надпись Windows 98, мужчина раз за разом прокручивал у себя в голове события прошлой ночи. Открыв «ворд», он написал: FUTTER FÜR DIE SCHWEINE* Это было название его новой песни. Это была предпоследняя песня второго альбома его группы, которая называлась Eisregen. Музыка была уже готова, но оставалось написать слова. Эти две скормленные шлюхи подарили вдохновение Михаэлю Роту. А следующая песня будет про то, как он будет скрываться от полиции в лесах родной Тюрингии. А потом они с группой поедут в концертный тур по всей Европе с новым альбомом Krebskolonie. Михаэль довольно улыбнулся и откинулся на спинку кресла. «Жизни прекрасна», – думал он. ----- *корм для свиней (нем.)