Яблоко в карамели

      День, два, три, неделя… За это время отношение друг к другу не сдвинулось ни на йоту. Шики всё-таки пришлось переехать в этот особняк, поскольку в кабинете Нано хранились многие важные документы, касающиеся финансирования компании. К тому же, добираться до работы было удобнее отсюда. Он поселился в этом доме, перевезя с собой несколько личных вещей. Перед Акирой мужчина не удосужился объясниться. Хотя парень и сам был хорош — он даже не воспротивился тому, что в практически его доме поселился чужой человек, имя которого он едва вспомнил. И мало того, этот чужой человек с первого дня установил свои порядки. После вольной жизни с Нано, который всё позволял своему любимому племяннику, жизнь по расписанию показалась Акире пыткой.       — Я что, в казарме живу? — как-то пробурчал он, оставшись без завтрака из-за того, что полежал подольше.       — Я лишь делаю то, что мне поручили, — сухо ответил Шики, собираясь на работу. Он всегда ходил в тёмном костюме с туго завязанным галстуком, несмотря на то, что на свою зарплату мог позволить себе гардероб повеселее, причем, дизайнерский.       — Но у меня каникулы! — не выдержал парень. — Что-то я сомневаюсь, что дядя велел будить меня с восходом солнца! И вообще, я не ребёнок, чтобы обо мне заботиться, — отвернув голову и нахмурившись, добавил он.       — Никто о тебе не заботится, — огрызнулся Шики. — Привык жить на всём готовом, сорняк? — со злостью прошипел он, выходя из дома и хлопая дверью.       — Почему ты думаешь, что я ничего не умею? Да я даже денег у дяди не просил. Всегда зарабатывал сам, если нужно, — сжав кулаки, обидчиво произнёс Акира. — Я не какой-то богатенький плейбой или ещё что-то… Да, и я люблю говорить со стенами, — кисло заметил юноша, смотря на коридорные обои. Шики даже не слушает. Не хочет слушать. За что он так возненавидел парня? Он же ему ничего не сделал.       Вздохнув, Акира вернулся в свою комнату и быстро переоделся. Он закончил третий курс колледжа и сейчас отдыхал, летом посещая лишь спортивную секцию. В благодарность за заботу Нано, Акира выбрал своей специальностью менеджмент, чтобы в дальнейшем стать преемником компании, однако быстро понял, что управление — это не его. Он старался, чтобы не разочаровывать дядю, но тот и сам понял, что у парня не лежит к этому душа. Нано был не против перевода в любой другой колледж и на другую специальность, вплоть до музыканта, художника или спортсмена, однако Акира решил довести дело до конца, надеясь, что из него выйдет хоть какой-нибудь толк.       «Всё равно у дяди нет наследников, кроме меня, — зашнуровывая кроссовки, подумал парень. — По крайней мере, пока нет. Было бы неплохо, если бы у меня появился братишка или сестренка, но что-то они не торопятся с этим», — ухмыльнувшись, он захватил ключи и отправился в спортивную секцию.       Порой Акира всерьёз задумывался над тем, чтобы податься в большой спорт. У него были хорошие успехи в лёгкой атлетике, и он подавал большие надежды. Даже тренер советовал заниматься этим профессионально, ибо со своими способностями Акира смог бы выиграть несколько чемпионатов. Поэтому в данный момент парень стоял на распутье. У него остался один год в колледже, после чего предстоял выбор — либо идти работать в компанию, либо бросить всё и пуститься в спортивное плавание. Он чувствовал, что Нано одобрит и то и другое решение, но как же не хотелось подводить его… За учебу платил дядя, а вот за секцию — сам Акира. Это было его увлечением, его хобби, которое он хотел оплачивать сам. Он посещал спортивные занятия со своим лучшим другом — Кейске, с которым был знаком ещё со школы. Они вместе поступили в один и тот же колледж (правда, на разные специальности. Кейске был хорошим технарем и разбирался в машинах), вместе записались в спортивную секцию. Часто гуляли по вечерам, ходили в кино. Кейске пару раз пытался затащить друга в клуб, но вышел полный провал: скучнее места Акира даже не видел.       — Что? Говоришь, какой-то мужик поселился у тебя в доме? — изумленно воскликнул Кейске, когда после спортивных тренировок они возвращались домой.       — Да. Нано с Эммой уехали в романтическое путешествие, а этот свалился мне на голову, — пожаловался другу Акира. — Он управляющий компанией дяди, но ведет себя так, будто пуп земли.       — А ты не можешь выгнать его оттуда? Ну, или позвонить дяде и сказать, чтобы он выпроводил его, — предложил Кейске.       — Я так понял, что это Нано позволил ему жить у нас, — пожал плечами Акира. — Мне-то ничего, пусть живёт. У нас такой большой дом, что мы могли бы даже не видеться с ним. Но почему-то он ко мне придирается на пустом месте! — возмутился парень. — Будто его поставили следить за мной. Похож на сторожевого пса, серьёзно, — ухмыльнулся парень. — На добермана. Такой же злой и черный.       Они с Кейске рассмеялись в голос. По дороге друзья не смогли пройти мимо спортивной площадки и ещё около часа попинали мяч, играя в футбол. Поэтому вернулся домой Акира достаточно поздно — на часах уже было девять. К его большому облегчению, Шики дома не оказалось. Быстро приготовив себе ужин (парень не стал заморачиваться и просто заварил лапшу, нарезав в неё сосиску), Акира устроился на широком диване в гостиной и включил огромный телевизор с изогнутым экраном. Ему было всё равно, что смотреть. Акире просто нравился этот объем и яркие картинки на экране. За ужином время пролетело незаметно, и оставшееся часы перед сном парень решил провести в оранжерее. Он любил цветы, но не любил за ними ухаживать, в частности, забывал поливать, пересаживать или подкармливать удобрениями. К его удивлению, все растения уже оказались политы, окучены и подстрижены.       «Шики постарался? — гуляя среди цветов, подумал Акира. — Надо же, не знал, что он может ухаживать за чем-то. Да ещё, похоже, с любовью», — замечая, насколько аккуратно прополота земля между цветов, пришёл к выводу он.       Акира даже не понял, когда Шики вернулся. Узнал лишь случайно, после оранжереи идя ночью по коридору и видя слабо горящую лампу в кабинете Нано. Парень бесшумно подошёл к полуоткрытой двери и заглянул одним глазом. Шики сидел за письменным столом дяди и держал в руке какую-то карточку. На столе перед ним лежали ещё несколько десятков таких. Приглядевшись, Акира понял, что это фотографии. Отбросив одну, Шики взял в руки следующую. И замер, погрузившись всеми мыслями в образ, запечатлённый на бумаге. Померкшие глаза были полны грусти и сожаления. За это время Акира никогда не видел у Шики такого лица: оно всё так же казалось безразличным, но теперь на нём можно было уловить отголоски боли и печали. Мужчина вспоминает о прошлом? Кто изображён на тех фотографиях? Он сам, или…       Взгляд парня скользнул от стола к рядом стоящему секретеру. Один из ящиков был открыт. Точно, дядя там хранил свой альбом с фотографиями. Значит, фотографии его. Но почему Шики смотрит на них с таким сожалением?       — Пятнадцать лет… А ты до сих пор смотришь на меня так же, как и тогда, — неожиданно прошептал Шики. Акира затаил дыхание и прижался к стене. — Ты видишь в моих глазах лишь страх, и совсем не замечаешь, что в них есть ещё что-то помимо него, Нано, — Шики усмехнулся и отбросил фотографию, которую держал в руках. Потом закрыл глаза ладонью и откинул голову. С минуту его губы кривились, после лицо успокоилось и будто помертвело.       Акира, словно мышь, отошёл от кабинета и пробрался в свою спальню. Не включая свет, парень рухнул на кровать. Он сейчас увидел такого странного Шики. Оказывается, ему может быть больно. Но когда он смотрел на фотографии, в его взгляде была не только боль. Какое-то восхищение или…       — Не может быть, — Акира даже перевернулся от своей догадки и распахнул глаза. Слишком поспешно делать такой вывод. О Шики он знает лишь то, что мужчина предано служит Нано уже пятнадцать лет. И дядя доверяет ему, но, кажется, всегда смотрит как-то свысока, будто не признаёт как равного себе. Шики хочет добиться этого признания, или что-то ещё…       — Это не моё дело, — прерывая размышления, буркнул Акира. В коридоре послышались шаги. Он замер, прислушиваясь к ним. На мгновение они остановились возле двери парня. Шики проверяет его? А может быть, он видел Акиру? Шаги тут же удалились и стихли. Юноша снова перевернулся на спину. Спать ему не хотелось, а вот поразмышлять и сунуть нос в чужие дела было заманчивой перспективой.