В тихом омуте...

Несколько мгновений, не веря собственным глазам, уставившись на ширинку Дженсена, Миша не мог поверить в происходящие. ЧТОТЫМАТЬЕГОТВОРИШЬ? Здесь. Сейчас. Среди огромной аудитории. Неужели он на самом деле перебрал. Сердце колотится быстрее, становится очень жарко, а взгляд падает на оттопыривший боксеры член. Он нервно ерзает на стуле, прикрывает ладонями лицо и из последних сил заставляет себя включить актерскую игру… Да они и так тебе не верят, Миша. Не старайся. Не нужно. Бля-я-я-я-ть! Дженсен смеется, откидывая голову назад, оголяя шею. Заставляет Мишу нервно сглотнуть и вновь начинает ерзать на стуле, потому что он видит стояк Дженсена. Публика разрывается вместе с Мишиным самообладанием. Ну я тебе устрою.

***

— Какого черта, Дженс? Что это, нахрен, такое было? — Миша злится не на шутку, вперив угрюмый взгляд в покачивающего на пятках Дженсена. Эклз широко усмехается. В пьяных, зеленых глазах играют черти, манят, дразнят. Заставляют Мишу на долю секунды отвлечься… — В чем проблема, а, Миш-ш? Это всего лишь фансервис, — отвечает он и тянется к новой порции виски. — Дженс, по-моему, тебе достаточно… — с горечью произносит Миша и подходит ближе, чтобы забрать у Эклза стакан, но в этот момент крепкая мужская ладонь перехватывает его запясте и резко тянет на себя так, что Миша чуть ли не падает вниз. Их лица разделяет сантиметров десять и Миша нервно сглатывает. — Дженс, отпусти. Мне, конечно, нравится твое пьяное состояние, но сегодня ты абсолютно не в себе. В сознании вновь всплывают полуспущенные штаны и член, оттягивающий боксеры так, что четко прорисовывается головка. Так. При всех. Стоило всего лишь немного перебрать, и наружу выползают все его черти. Весь он такой раскрепощенный, такой не похожий на самого себя. А сейчас уставший и еще больше пьяный… Да, уж точно подметил Миша на позапозапрошлом джибе: В Риме пьянит не вино! — Я не имею понятия о чем ты говоришь, — выдыхает Мише в лицо Дженсен. Миша сглатывает, ощущая, как сильно колотится сердце. И вновь этот жар. Жар, который заставляет его тело чувствовать только Дженсен. Коллинзу ничего не составляет труда вырваться из хватки Дженсена. Но ему совсем не хочется. Он просто стоит. И смотрит в блестящие глаза Эклза, на то, как тот медленно облизывает губы. И Миша замирает, потому что он резко осознает всю правду. — Да ты специально так напился. Да, Дженс. Да! И тут что-то лопается. Что-то, что они так давно закопали внутри. Непонятно кто срывается первым, но вот губы Дженсена так страстно впиваются в рот Миши. Свободной рукой он распахивает рот Коллинза, надавливает ему на скулы, заставляя подчиниться. Миша шипит, и цепляется за широкие плечи руками. Здесь. Сейчас. В Риме. Только лишь раз в год!