Аромат лаванды

Элиот Найтрей... Это имя вселяло в него одновременно и радость, и грусть. Призрачное чувство радости от вместе прожитых дней не могло закрыть давящее, удушающее чувство убивающей печали от потери самого близкого человека. Его лучший друг, тот, кто подарил ему новую жизнь, единственный, кому он мог изложить душу и выслушать его переживания, ощущая как свои, умер по его вине. От этого внутри все разрывалось на части, чувство вины сжигало его изнутри, не давая и вздохнуть, а когда гнев на самого себя успокаивался, в Лео просыпалось другое чувство... Одиночество, лишь безграничное одиночество жило в такие моменты в Лео. Возможно не он виноват в смерти господина, вероятно, не по своей вине остался одинок. Когда в голове появлялись такие мысли, Баскервиль начинал ненавидеть себя... То что он чувствовал, стоя на коленях возле бездыханого тела друга, невозможно описать словами. Вернее, он ничего не чувствовал. Лишь пустота была в тот момент, пустота, которая обволакивала полностью, заставляя слезы литься. Она будто сгустилась вокруг него, не давая дышать. Единственным выходом в тот момент казалось пойти вслед за господином. В голове до сих пор крутилась последняя фраза Элиота, обращённая в сторону слуги "Прости, Лео". Лео считал что тот извиняется за убийство своей семьи, а может, за муки, которые приходится сейчас переживать Лео. Он не знал точного ответа, да и не хотел. Сейчас это уже не важно. Было слишком больно вспоминать о хозяине, но несмотря на это, он не мог прожить дня не вспоминая о нем. Много времени прошло с тех пор. Боль утихла, грусть минула, а одиночество частично излечилось новыми знакомствами. Но в этот день недавно закупоренные чувства вновь ожили. Сегодня особенный день. Сегодня день рождения Элиота. Обычно в этот день они готовились к пиру в честь дня рождения наследника Найтреев. Воспоминания о том, как они вместе сбегали с этого ничуть не веселого мероприятия, вызывали грустную улыбку. Сейчас же молодой Глен шёл по ухабистым горбам к могиле друга. В руках он держал букет лаванды. Его любимые цветы... Лео стоял перед мраморным памятником и с горечью вглядывался в выгравированое имя. Хоть на душе и была печаль, на лице была искренняя улыбка, а на глазах еле заметные слезы. - Прощай, мой бесконечно благородный господин, - Лео наклонился, возлагая цветы к могильной плите. Он ушел, а в воздухе все также витал нежный аромат лаванды...