Женюсь на Богине.

Половина первого ночь. Прошло полчаса, а Кирихито не вернулся. Мрачные мысли черным смогом затянули сознание. Подобно мерзким змеям, копошились в голове заставляя лезть на стены. Самообладание, как и терпение давно треснуло по швам от бешеного чувства тревоги. Отчаянье Нанами достигло последней стадии. Когда от безысходности, начинаешь биться головой и кусать локти. Когда от бессилия, готова рвать на себе волосы клоками. Вот только был бы еще с этого толк. Сидя на кухне, Нанами искусала себе все пальцы. Сгрызла когда-то длинные и красивые ногти. Не помогало. Легче не становилось ни на грамм. Да еще и треклятые минуты тянулись как целая вечность. — Кирихито, где же ты… — выдохнула Нанами, обняв себя руками и покачиваясь на стуле, от своего сумасшествия. В столовой раздался глухой звук. Прислушавшись, Нанами услышала чьи-то шаги и тут же побежала туда, куда рвалось истерзанное сердце. Точнее его жалкие остатки. — Наконец-то! Слава Богам, ты вернулся! — вскрикнула богиня, увидев предмет своих мук около стола. После адских тридцати минут, проведенных в отчаянии, сожалении и диком волнении, было все равно, как Акира воспримет ее слова. Пусть подкалывает, главное что живой, но… Не невредимый. Вид Кирихито был ужасен настолько, что Нанами невольно прикрыла рот ладошкой, только бы удержать глухой, рвущийся из глубины души всхлип. «На тебе. Любуйся тем, что ты наделала» — шептала на ухо проклятая вина, противно обнимая. Окутывая холодом и дрожью. Акира был мрачен. Казалось, он изнеможен, но держится из последних сил, не подавая вида. Дурак. Что за идиотская привычка вечно строить из себя всесильного. Глянув безучастным взглядом на трясущуюся около двери Нанами, Акира достал пистолет и положил на обеденный стол. Медленными шагами прошел на кухню, мимо перепуганной девушки. Налил немного воды, и сделав пару глотков направился в свою комнату, ни обронив, ни слова. Алый след красовался на прозрачном стекле посуды, к которой он прикасался. На ковре и полу, остались капли крови. Прикрыв ладонями лицо, Нанами позволила себе громко всхлипнуть и тут же умолкла. Слезы не решат его проблем. Не уменьшат проклятой боли, которую Нанами сейчас с радостью и великой благодарностью, готова забрать себе. Всю. Без остатка. Потому что заслужила, за собственную глупость и тупой эгоизм. Толком не понимая что делает, Нанами отыскала аптечку, прихватила чистые полотенца и сосуд с водой. Ноги на всех парах понесли к его комнате. Это глупо. Она знает. Акира выживал и до нее как-то, поэтому точно в благодарностях не расшаркается. Но разве он и должен? Ведь пострадал по ее вине и эта главная причина проявить заботу о нем. Стоя у двери, Нанами никак не решалась постучать. И ведь хочет, уже занесла руку, но дальше этого продвинуться не может. Стоит столбом, как маньяк полуночник, да еще и вся нагруженная. — Долго будешь маячить за дверью? — послышался серый голос из комнаты. Замечательно. Акира видит даже сквозь дверь. Набравшись смелости, Нанами постучала два раза и вошла. Акира сидел, откинувшись на спинку кресла, возле окна. С подлокотника свисала его обессиленная рука и удерживала бокал с горячительным напитком. Прямо под ней, на полу красовалась небольшая лужица крови. — Кирихито, можно войти? — робко спросила Нанами. — Ты уже вошла — притянув бокал к губам, ответил он. — Матушка волновалась, …просила… — Уже написал ей — заранее ответил Акира, тем самым избавив ее от усилий. Взглядом полным печали и сожаления, Нанами рассматривала демона, притихшего и безучастного ко всему. Его голова покоилась на спинке кресла. Багровые глаза сосредоточились на расписном потолке. — Ты ранен — глупое замечание, это и слепой бы по запаху крови учуял — Может в больницу? — Мне ничего не нужно — не думая ни секунды ответил Акира. Очевидный ответ. Ожидаемый. Скорее небо рухнет на землю, чем Акире понадобиться чья-то забота. Нанами заметила, как он открещивался от посторонней помощи, будто от чумы. Адский характер. Поднявшись с кресла, Акира подошел к подоконнику. Приподняв багровую штору, задумчиво посмотрел в окно и залпом допил жгучую смесь, оставив бокал на угловом столике. Он не обернулся к богине. Не видел, с каким лицом она рассматривала его одежду. На черной рубашке невозможно было рассмотреть пятна, но она была промокшей насквозь. Окровавленная спинка и особенно подлокотник заставили сердце Нанами замереть. И больше оно похоже не собиралось биться. Чувство вины, проклятой ведьмой впилось в глотку и грызло заживо. Нужно было держать свои эмоции при себе, ведь Акире явно не до девчачьих соплей, но душить в себе этот поток ужасных эмоций было трудно. Нанами, проклинала себя, на чем свет стоит. За глупость. За упрямство. За то что пошла за ним в это проклятое заведение и доставила столько проблем. И боли. А стоило поступить иначе и Кирихито, был бы цел. — Что ты уставилась на меня, с таким лицом? — грубо спросил Акира, развернувшись к ней. И как он все замечал, даже через спину. Чутье острее чем у собаки. — Это… Прости…я… Если не хочешь в больницу позволь мне хотя бы омыть раны. — и почему так голос дрожит. Что за жалкая размазня. — Ты что глухая? — невозмутимо спросил Акира — Я же сказал мне ничего не нужно. — Пожалуйста, Кирихито — и это все? Все на что хватает сил, чтоб не разревется. — Унеси всю эту трихамундию с моей комнаты. Просто исче… — Акира прервался. Нижняя губа богини дрожит. Руки что удерживают кучу предметов, трясутся. « Чего это с ней? » — Не стоит панику подымать из-за пары царапин. — добавил он мягче. — Пожалуйста — еле тихо и так надломлено, что вот-вот разревется. — Черт с тобой. Делай что хочешь — Акира уступил лишь потому, что не было сил спорить. Хотелось просто лечь и отрубится поскорее. А еще лучше напиться, чтоб уменьшить боль. Нанами поставила принадлежности для обработки ран, на тумбочку около кровати. Свет был тусклым и исходил от напольного торшера, впрочем, этого хватало. Избавившись от наручных часов, Акира схватил бутылку коньяка и послушно забрался на кровать. Было что-то милое в его покорности. Непривычное. И жутко смущающее. Месяц назад, Нанами и подумать не могла, что будет во втором часу ночи сидеть в его комнате, на его кровати и ждать пока он снимет рубашку. Но Акира всем своим видом показывал, что не собирается этого делать. Глядя в одну точку, закинув ноги на кровать, он то и дело присасывался к бутылке, думая о чем-то своем. Нанами частенько стало замечать за ним такую привычку. Как погрузится в свои злодейские думки, так и не достучишься. Делать нечего. Раздевать придется самой. От одной этой мысли, сердце Нанами улетело в пятки, и обратно в грудь отказалось возвращаться. Решение далось не сразу, тем не менее богиня нашла в себе смелости присесть напротив Акиры. Смущение и глупые предрассудки нужно отбросить в сторону. Ситуация слишком серьезная. Вот только сказать легче, чем сделать. Он конечно ранен, но он не перестает быть мужчиной, а она девушкой. Опасная смесь. Пару секунд Нанами вглядывалась в его сосредоточенное лицо, мысленно спрашивая разрешение на свои действия. Багровые глаза были настолько пусты и безучастны, что нужда в вопросах отпала. Надо брать с него пример. Акире точно сейчас не до всяких глупостей. Дрожащие, тонкие пальчики неуверенно потянулись к воротнику. Нанами ощутила, как по спине скатилась первая капелька пота от волнения. Одно бережное, робкое движение и первая пуговица расстегнута. Затем вторая, третья и вот на этой секунде Акира заметил, взгляд блестящих, карих глаз. Неосознанно, Нанами разглядывала его мужественную обнаженную грудь. Попалась. Акира не был из стеснительных, но впервые в жизни он покраснел от смущения. — Что ты делаешь? — спросил он, когда рубашка была на половину расстегнута. Нанами и без того ощущала себя как на электрическом стуле. Хотя бы, потому что мощный разряд тока пронизывал с очередной расстегнутой пуговицей. — А как я по-твоему смогу промыть раны, Кирихито? — раздраженно прошипела Нанами, зардевшись. Ей и так хотелось провалиться сквозь землю от неловкости, но Акира был бы не Акирой, если бы пытался облегчить задачу. — Тогда может, будешь меньше пялиться, и быстрее работать ручками? — похабная улыбка просияла на его лице. От такой двусмысленной фразы, Нанами крепко сжала в руке края рубашки. «Боги… Даже еле дыша, этот сволочь не перестает быть грязным извращенцем. Чтоб тебя Акира!» —оскорбленное достоинство рвало и метало. — Прибереги эти пошлости для своих гулящих дамочек, — прорычала она, расстегивая пуговицы с остервенелой раздраженностью. — А ты испорченная девочка. Я всего-то попросил расстегнуть поскорее рубашку, а ты о чем подумала? Какие развратные мыслишки витают в твоей маленькой головке. Не хочешь покаяться? — Акире нравилось ее насупленное личико. Поддевать Нанами, всегда было весело. Он даже про раны забыл, наслаждаясь ее кипящим возмущением. Вкуснятина. — Акира, — Нанами подняла на него свой дьявольский взгляд — Нам обоим будет легче, пройти эту процедуру молча, — звучало как угроза, что сделало улыбку демона только шире. — Эту процедуру? — развлеченье продолжалось — Боюсь, такие деликатные вещи, невозможно делать, молча, — ее лицо уже сливалось с багровыми шторами, а взгляд испепелял — Обработка ран болезненное дело, а ты снова не о том. Может на тебе ночь так пагубно сказывается? Только и думаешь что… Приподнявшись перед ним на коленках, Нанами рванула края рубашки в разные стороны. Злость придала больше решимости в действиях. А Акира обомлел и даже не закончил фразу. Веселье ретировалось с молниеносной скоростью. Непристойные мысли, примчались со скоростью света. Какая же она глупышка. Так близко. Нависает в невозможно соблазнительной позе. Да еще и касается пальцами горячей плоти. Лицо демона стало серьезным и сосредоточенным. Шутки закончились, а чувство юмора сменилось грешными мыслями. Нет, Нанами не была в его вкусе. Совсем. Акира имел многих женщин. Роскошных, красивых и главное потомственных богинь. Эта девчонка ни шла с ними, ни в какое сравнение. Единственное она отличалась уникальной способностью выводить его из себя. Она ни капли не привлекала его. Ни в саду, когда впервые они были так близко. Ни в церкви, когда томно выдохнула ему в рот, во время недопоцелуя. Ни в школьном коридоре, когда спустила с небес на землю. Ни в тот вечер, когда как одержимый исследовал губами ее нежеланное тело. Нанами и сейчас не вызывала в нем ни капли интереса. Подумаешь, сама рвет с него одежду. Подумаешь, она в юбке, сидит, опершись коленями на его кровати. Обжигает вены сильнее, чем огонь, заставляя позабыть о ранах и о боли. Вот только Акире, нельзя чувствовать подобное, поэтому аномальный жар он списал на алкоголь. Это он опьяняет, а вовсе не близость человеческой девчонки. Откинув на пол рубашку, Нанами взяла с тумбочки миску с теплой водой и аптечку. Планировалось начать процедуру со спины, но левая рука была ранена, серьезнее других частей тела. Ощутив как теплые капли воды падают на рану, Акира отвернул голову и поморщился. Сейчас он был рад этой своевременной боли, которая отрезвляла от дурных мыслей. — На вот — достав из аптечки таблетку, Нанами протянула ее Акире. — Отравить меня задумала? — недовольно фыркнул он. — Это обезболивающее, дурак. — обиженно ответила девушка. Ее колкие словечки сегодня не раздражали. Акира даже не злился на то, что пострадал по ее милости. Должно быть, слишком устал. Особенно потеряв столько крови. Закинув в себя лекарство, он запил его алкоголем. Горло обожгло, а голова немного закружилась. Перепил. Нанами пару минут ждала, пока подействует таблетка. Все это время она смотрела куда угодно, лишь бы не сталкиваться с ним взглядом. — Больно? — спросила Нанами, бережно взяв его руку, и приложив смоченное в перекиси водорода полотенце. — Терпимо — буркнул он недовольно, сделав очередной щедрый глоток спиртного. Акира, несмотря на пьяную голову, никак не мог понять, с чего Нанами так с ним возиться. Уже два ночи. Завтра рано вставать в школу, а девчонка вместо того чтоб видеть десятый сон потеет над его ранами. С чего такой прилив благородства? Странное проявление заботы со стороны богини, вызывало кучу подозрений. Наверняка она что-то задумала и решила подмазаться. Паранойя в цвету. Хорошенько обработав порез, Нанами перебинтовала руку. Следующим этапом была спина. Пришлось пересесть позади Акиры. Смочив полотенце в горячей воде, Нанами поднесла его к коже и остановилась. Кровавые следы по всему телу все еще пугали, но вместе с этим, нарастало чувство волнения. Сердце колотиться как бешеное. Никогда еще не приходилось прикасаться к обнаженному мужскому телу. Особенно к такому сильному и совершенно идеальному. Акира ощущал ее колебания, и от чего-то, самому становилось не по себе. Необычная ситуация и обстановка заставляли обоих чувствовать себя как на иголках. Горячая, мокрая ткань бережно скользнула по плечу. Очередной глоток алкоголя, уже не для того чтоб приглушить боль, а скорее чтоб забыться. Нанами водит по спине так, будто протирает хрусталь. Трепетные, бережные касания, притупляют неприятные ощущения больше любых обезболивающих. Богиня невольно разглядывала мужественную спину. Нагло изучала каждый изгиб, как настоящая воровка, пока хозяин не видит. Сама не могла понять, почему так тянуло пройтись по ней кончиками пальцев, почему так тянуло прижаться к нему. Наверняка от пережитого стресса. Ведь считать Кирихито мертвым почти полчаса, было до сумасшествия больно. От того и хотелось ощутить как жизнь кипит в нем, через прикосновения. Нерешительные, но слишком необходимые. Аккуратно она стерла кровавые следы вокруг раны. Обработала перекисью. Настало время, приклеить пластырь. Нанами не признавалась себе, что пользуясь, случаем аккуратно, нерешительно гладит кончиками пальцев его спину. Зачем творить подобный бред? Ответ очевиден. Чтобы ощущать его рядом. Душа потихоньку успокаивалась. Ведь Акира и правда был не сильно ранен. Кровь, промочившая одежду, принадлежала в большей степени его врагам. Рана на спине было не глубокой и не большой. Осталось промыть грудь. Сердце богини готово было ускакать из комнаты. От волнения, невозможно было унять предательскую дрожь в руках. А еще все портил глупый румянец, что выдаст все мысли с потрохами. Акира хлестал виски из горла как сумасшедший. Но даже убойное количество алкоголя не притупляло этих приятных ощущений, которые он чувствовал впервые. Потому что столько заботы и скрытой нежности, не было ни в одной, кто его касался. Подумаешь, ничтожная богиня человек стирает с него кровь. Водит влажным полотенцем, собственными пальцами по коже настолько бережно, почти нежно, чтоб ее. Было бы, о чем нервничать. Да только девчонка позволила себе больше, опустив руку на его плечо. Ладонь девушки, кажется, вспотела, но в комнате совсем не жарко. И сколько не пей алкоголя, а эти странные ощущения только обостряются. — Можешь подержать это? — неровным голосом спросила Нанами, протягивая Акире, миску. Она даже глаз не смела на него поднять, ведь неловкость текла в венах вместо крови. Веселье началось. Наглым, дерзким взглядом, Акира впился в ее красное как раскаленное железо лицо. «Чтоб этого засранца! Никакой совести!» Нанами уставилась на миску, которую он расположил между ног. Просто замечательно. Все стало еще хуже. Демон явно забавлялся, делая все, чтоб больше ее смутить. Нервно выдохнув, Нанами окунула полотенчико в воду. Пришлось сесть поближе, чтоб не намочить его брюки, по большей части в области ширинки. Заметив, куда она смотрит, Акира неосознанно сглотнул, и вновь присосался к горлышку. Он уже пожалел, что поставил, этот чертов тазик в такое место. Хотел поиграть, да только сам же и вляпался. Рука дрожала, когда сквозь полотенце прикасалась к его шее. А он покорно наклонял голову, то в одну сторону, то в другую, медленно сходя с ума. Его немного шатнуло, и Нанами приложила руку к его плечу. Такой горячий. Как пламя. Будто трогаешь ядро раскаленного солнца. Об такого запросто можно обжечься. Об него хочется обжечься. Акира посмотрел на маленькие пальчики, слегка впившиеся в кожу, затем перевел недвусмысленный взгляд на богиню, которая от волнения не знала куда себя деть. Жара в комнате, нарастала. — Прости… — тяжело выдохнула Нанами, столкнувшись с его багровым взглядом — Я знаю, тебе не нравится, когда я тебя трогаю, но… — Все в порядке — оборвал Акира. Лаконично и довольно понятно. Вот только совсем на него не похоже. Впервые никаких шуток. Лишь голос подобный небесной арфе, взгляд, что трогает душу и тепло его тела. Нанами растворялась. Бешеное дыхание уже невозможно удерживать в груди. Просочилось. Выдавая ее с потрохами. Поэтому она первой отвела глаза. Было невыносимо видеть, как он пронзительно смотрит. От такой близости сердце, с каждым движение по его телу, забывало, как стучать. А стоило смывать алые следы с его пресса, как внизу живота стали нарастать теплые, приятные волны. Непривычные. Необычные. Странные. Девичьи губы слегка приоткрылись, чтоб набрать побольше воздуха и проглотить его. Полотенчико, окрасившись в алый цвет, выпало из дрожащей руки. — Извини, … — Нанами нервно подхватила, упавшую вещь. Не поднимая глаз, принялась нерешительно водить им по сильному телу, там, где еще оставались пятна. — Да ничего… — как же мягко он это сказал. Настолько что тело Нанами погрузилось в ледяной душ и окуталось мурашками. Акира видел ее волнение как на ладони. Видел как она жадно пожирает глазами его тело, и при этом пытается это скрыть. Что за глупышка? Стыдливость, за которой она отчаянно прятала свой интерес, будоражила нервы. А демонический пульс сейчас бил все рекорды. Зашкаливал. Закончив свою тяжелую миссию, Нанами поставила перепачканное полотенце в миску. Хотела взять ее, но остановилась. Если протянет руки, соприкоснется с внутренней частью его бедра. Но на сегодня и без того хватало накала страстей. Крепкое, обнаженное тело беспощадно приковывало взгляд и Нанами стоило нечеловеческих усилий не пялиться. А про дикую неловкость и говорить не стоит. Да еще и это странное чувство, что скручивалось тугим узлом где-то чуть ниже пупка. Целый букет, конфуза. — Ты бы мог протянуть мне миску? — отводя взгляд в сторону, попросила Нанами. — С радостью, вот только в одной руке у меня бутылка, а другая забинтована. — Акира не знал, зачем сморозил это. Пьяный язык среагировал быстрее, чем голова. А может, это скрытые желания овладели разумом. Снова его игры. Злят. А сейчас еще и мучают своей недвусмысленностью. Наплевав на неловкость, Нанами протиснула пальца между внутренним бедром Акиры и миской. Форменная глупость. Только поняла это поздно. Даже на секунду ощутив ее пальцы, даже через ткань, в голову ударила дикая похоть. Акира и так держал себя в руках лишь благодаря алкоголю, а теперь он закончился, как и терпение. Откинув в сторону пустую бутылку, скинув на пол миску с водой, Акира повалил девушку на кровать. Неужели он опять собирается повторить то, что уже хотел сделать с ней однажды на кухне. — Кирихито... отпусти — пряча страх, сказала Нанами. Впрочем, он носил иной характер. Не такой, как в тот раз. Мужские пальцы, аккуратно легли на ее щеку. А этот взгляд, глубокий и чувственный — завораживал. Нанами лежала на кровати, придавленная им, но не вырывалась. Не пыталась сопротивляться. Бежать прочь. Все неправильно. Полная покорность, в карих глазах сводит Акиру с ума. Лишает рассудка. Ее близость в сочетании с алкоголем действуют разрушительно. И этот запах невинного тела. Никем никогда не тронутого. — Почему ты помогла мне? — спросил Акира, щекоча ее лоб своей темной как ночь челкой. Вопрос, не имеющий особого смысла, но все же ответ на него хотелось получить. С чего вдруг это стало важно ему? Разницы ведь нет… Или все же есть. — Потому что — до банальности глупый ответ. Но трудно было даже это сказать, чувствуя его распаленное тело. Нанами ощущала легкое головокружение. Наверно от того что дыхание Акиры было пропитано коньяком. Это он ее опьянял. Превращал мысли в кашу. Будил странные и совсем еще чуждые желания. Одна его рука удерживает запястье, другая аккуратно скользила по талии. Даже сквозь блузку, это горячее прикосновение обжигало. И о ужас… Оно казалось убийственно приятным. — А если подумать? — Акира склонился ближе к ее лицу. Если б еще он давал возможность думать. Его губы в каком-то миллиметре. Запах алкоголя и дорогих мужских духов просачивался под кожу и пропитывал каждую клетку. Просто дьявольское искушение не иначе. — Пусти… — жалкая попытка. И дураку ясно, что просит не о том, чего желает. Хотя в глазах улавливается легкая паника и кажется страх. Акира очень устал. Алкоголь и нехватка крови загнали в угол. И жаль потому что, одна часть тела, после выходок богини, отдыхать не собиралась. Проклятая изнеможенность. Положив голову на девичью грудь, он прикрыл глаза и стал вслушиваться, как бьется маленькое сердечко. Оно трепещется внутри, будто собирается вырваться. Наверно от страха… — Больше не помогай мне. — пробормотал Акира — Не делай вид, будто тебе на меня не плевать. Темные волосы щекотали шею и грудь, а легкое посапывание дарило прохладу. На животе мирно покоилась его обессиленная рука. Стоило бы согнать Акиру с себя, но сейчас Нанами не хотелось его тревожить. Пусть успокоиться, окунувшись в безграничное человеческое тепло. — Мне не плевать на тебя… Кирихито — Нанами говорила это не ему - себе. Хотелось кричать эти слова. Вырвать их из себя, для него. Чтобы поверил. Глядя стеклянными глазами на белоснежный потолок, она ощутила, как покатилась одинокая слеза. В ней было сосредоточенно слишком многое. Слишком важное. Личное. Только ее. И его. Голова демона слегка дернулась, когда тоненькие, девичьи пальцы, прошлись по черным волосам. А потом еще раз. И еще… Заботливое, пропитанное пониманием поглаживание, усыпляло. Акира сделал неловкую попытку подняться с ее груди, но Нанами только крепче прижала его к себе. Почему она сделала это? Об этом подумает завтра. А сейчас провалиться в самый лучший и спокойный сон за свою вечность. *** Яркое летнее солнце пробивалось сквозь бездушное оконное стекло, заливая комнату светом. Щебетанье назойливых птиц, было отличной заменой будильника. Вытерев слюни с уголка губ, и протерев глаза, Акира попытался понять, на чем лежит. Вроде мягко, только на подушку совсем не похоже. Он слегка поводил рукой по гладкой и теплой поверхности, а затем чуть повернул голову и уперся взглядом в аккуратный холмик. — Какого демона?! Отпрянув назад Акира, не рассчитал и упал на пол. Весь ковер мокрый, а у кровати валяется пустой пузырек коньяка и миска. Звонкой сиреной, голос « полу-мужа », ударил по перепонкам, и Нанами открыла слипшиеся веки. — Тебе секунда чтоб свалить отсюда, уродина! — вне себя от ярости, кричал Акира. Протрезвел. Не дожидаясь пока Нанами придет в себя, он рывком поднял ее с шелковых простыней, и выволок из комнаты. Вот это пробуждение. Шикарно. Так поступить с девушкой мог лишь отъявленный поддонок, неблагодарный, ко всему прочему. Нанами ощутила себя оплеванной гейшей. Щенком, которому дали пинка, и выставили за дверь. Вот так значит, проклятый демон платит за добро. « Боги!!! — негодовала Нанами, шагая к себе в комнату — Как я могла быть такой глупой!!! Просто дура! Возилась с ним вчера всю ночь, как последняя идиотка. Да еще и разрешила ему использовать себя в качестве подушки. Этому заносчивому, высокомерному, неблагодарному сволочу!!!» Злость едкой желчью пропитывала все внутренности, разъедая и без того сжавшееся в комочек девичье достоинство. Чтобы снять стресс Нанами схватила подушку, и уткнувшись в нее издала нечто наподобие крика. А тут на тумбочке прозвенел и будильник, извещая о том, что пора в школу, о которой Нанами напрочь забыла. Переодев школьную форму, богиня наспех покидала в сумку школьный реквизит и вылетела пулей. В прихожей натолкнулась на Акиру. Сидя на кресле, он пытался завязать шнурок на ботинке, однако ему это плохо удавалось. С важным видом под названием «пялься, сколько хочешь, мне по боку», Акира продолжал свои попытки в присутствии Нанами. Не проронив ни слова, девушка надела туфли. — Даже шнурки не в состоянии завязать — фыркнула она, выходя за порог и демонстративно хлопая дверью. Не пройдя и пяти шагов, Нанами вспомнила, что забыла спортивную форму. Пришлось вернуться, чтоб не омрачать день неудом по физкультуре. Когда Нанами вошла в дом, Акиры в прихожей не было, а из дома он не выходил, иначе они бы столкнулись. Это показалось странным, но вспомнив его поведение утром, она смяла свое беспокойство ненужным клочком бумаги, и откинула подальше. Взяв, что нужно Нанами направилась к выходу. На ступеньках она столкнулась с Кикуити, который нес в руках аптечку. — Доброе утро, госпожа — невозмутимо сказал он, проходя мимо. — Доброе — на автомате ответила богиня, рассматривая содержимое в его руках. — Кикуити-кун, куда ты это несешь? — спросила лишь из любопытства, это ведь именно оно сжало сердце в кулак и ничто иное. — А это, — Кикуити посмотрел на аптечку, а затем печально склонил голову — Господин наклонился шнурки завязать, и рана на спине открылась. Ятори-кун пытается кровь остановить, а я пошел за этим. В эту секунду Нанами захотелось вырвать свой поганый язык. Вот какой черт дернул сказать ему эту дурацкую фразу?! « Даже шнурки не в состоянии завязать » — било молотком по голове. Акира доказал обратное, наплевав на последствия. — Это из-за меня он… — пролепетала Нанами, потерев щеки ладонями от волнения — Пойдем, я все сделаю! — закатав по локоть рукава блузки она, развернулась. Пока не знала, как показаться на глаза Кирихито, но сейчас не время колебаться, когда он истекает кровью. Снова… По ее вине. — Нет — Кикуити дотронулся до плеча девушки, но тут же отдернул руку — Простите госпожа, но мы с Ятори-куном справимся сами. Вам лучше идти, если не хотите опоздать на занятия. Оставив богиню на ступеньках, Кикуити поспешил на помощь хозяину. *** — Момодзоно, что за вид? Ты бледнее смерти — изысканный комплимент Кей, остался без внимания. — Доброе утро Нанами-тян — с озадаченным лицом сказала Ами. — Боги, сегодня пойдешь со мной. Моя мама косметолог, подправить эти ужасные мешки под твоими глазами. — Скажите, я часто ляпаю то, что не надо? — повернувшись к подругам, спросила Нанами. — Ну не так что бы очень. — Нанами-тян что-то случилось? — Ами опустила руку на ее плечо. — Случилось — опустив голову, сказала богиня — я говорю и делаю вещи, не думая о последствиях. Пока подруги думали над философским смыслом ее слов, в класс вошел Томоэ, а за ним Курама. Теперь все школьные дни проходили для них спокойно. Одноклассницы переключили свое внимание, на Кирихито Мори. Богатого, известного, красивого, стройного и женатого. Последний факт только добавлял к нему интереса, возможно, потому что запретные плоды всегда кажутся слаще. — Нанами, ты не забыла спортивную форму? — менторским тоном отчеканил лис. Он всегда глядел в корень, потому что помнил про рассеянность хозяйки. — Взяла. Томоэ не понравился машинальный ответ и этот усталый, поникший вид. Закинув сумку на парту, он присел и развернулся к Нанами. — Что случилось? — серьезно спросил он, воспользовавшись тем, что ее подруги пошли болтать с тэнгу. — Ничего. Просто устала — Не хотелось посвящать Томоэ в события вчерашнего вечера. Он непременно начнет волноваться и что еще хуже обвинит во всем Акиру. Этому бедняге, хоть он и хам конечно, уже досталось. Не хватало еще драки с озверевшим хранителем. — С каких пор, ты начала лгать мне? — в тоне сквозило упреком. Нанами доверяла лису, но поскольку Акира пострадал по ее вине, уже дважды, не хотелось создавать ему новых проблем. — Вчера не справилась с заданием по алгебре. А меня сегодня будут спрашивать — маленькая ложь во спасение. — И это тебя так сильно огорчило, что ты не спала полночи? — Томоэ заметил ее вопросительный взгляд — Мешки под глазами, а еще в твоих белках лопнули кровяные сосуды — ответил он на немой вопрос. — Пыталась решить задачи допоздна, вот и не выспалась. — заметив недоверие в фиалковых глазах, она добавила более твердо — Учеба важна для меня, Томоэ. Демонстративно схватив книгу с парты, богиня уставилась на первую попавшуюся страницу. Лис понял, что разговор окончен и отвернулся. Разумеется, он не поверил в байку про несделанное задание, и твердо решил узнать ответы из другого источника. Прозвенел звонок, и в класс тут же вошла учительница. В этому году молодая блондинка стала вести математику в старших классах. На вид она была довольно привлекательной, и характер у нее был не строгий, что радовало учеников. — Доброе утро, сегодня я бы хотела передать вам сообщение директора… Скрип двери прервал речь учителя. — Прошу прощения, могу я войти? — Э… Мори-кун… конечно. Разумеется — не перед одним учеником не лебезили, так как перед Акирой. Парни в классе, глядели на него как на врага всего человечества, заметив красные щеки симпатичной учительницы. — Благодарю. — Акира наградил сенсея своей скупой улыбкой. Учительница сделала вид, что перебирает какие-то тетрадки на столе, чтоб скрыть румянец. «И эта туда же… Демоны преисподней, какие развратные у нас учителя… Все женщины одинаковы, только корчат из себя целомудренных » — довольный своим превосходством, Акира прошел к своему месту, под томными вздохами и взглядами одноклассниц. Весь урок, Нанами сдерживала порывы обернуться и спросить Акиру о его самочувствие. Нет безусловно память не стерла момент, когда он выкинул ее из своей комнаты. Оскорбленная гордость, не позволяла забыть такое унижение. И все же, главным было сейчас другое. Нанами вспомнила, с какой печалью и горечью смывала следы крови с его сильного тела. Помнила каждый ушиб, маленькую царапину, глубокий порез на горячей коже. А этим утром Акира показав свой дурной характер, снова испытал боль. И снова по ее вине. Поэтому сейчас богиня решила придержать свои возмущения при себе. Как этот засранец поправиться, так все ему и выскажет. Долгожданный звонок на перемену, вырвал богиню из липких сетей самобичевания. От того что будет корить себя, Акире легче не станет. Заткнув раздраженную гордость, Нанами развернулась к предмету своих вечных терзаний. Тот ничего не заметив, медленно потянулся за сумкой. Испугавшись, что рана снова откроется, Момодзоно рывком подхватила нужную ему вещь и поставила на парту. Акира нахмурился и смерил богиню настороженным взглядом. Грызться с ней при всем классе не хотелось. Схватив сумку, он намеревался подняться и выйти. Нанами его опередила. Подскочила, будто огненный петух клюнул в мягкое место. — Кирихито, ты куда? — спросила она, чем вызвала дьявольский взгляд лиса. — Хочу кофе — решил быть лаконичен. В классе он не грубил богине, чтоб не привлекать лишнее внимание. Хватало и дома перепалок. — Я как раз иду в буфет. — оживленно сказала Нанами — Возьму кофе и тебе. — Нет уж, спасибо. Как-нибудь сам — Акира сделал попытку подняться, но Нанами усадила его обратно, упершись в плечо. Руку она тут же отдернула, пока демон ее не отгрыз. Его Величество ненавидит, когда его трогают. — Мне не тяжело — настаивала Нанами — Я же сказала, что возьму тебе, что надо. Акира собирался осадить назойливую муху, но тут к ним подлетел Томоэ. С искаженной миной он уставился на хозяйку. — Что за дела, Нанами? — рыкнул он — Пусть поднимает свой зад и сам себя обслуживает. — он ткнул пальцем на Акиру. — Томоэ, не сердись. — попробовала успокоить его богиня. — В этом нет ничего такого. Мне все равно по пути. — Нанами, это точно ты? — заключив в ладони девичьи щеки, Томоэ заглянул в ее глаза. Неизвестно следы чего он пытался там обнаружить. — Мне холодный кофе, в баночке из автомата. В этом буфете кофейный аппарат лет пятьсот не мыли. — послышался голос Акиры. Нанами тут же выдернулась из рук лиса. Редко, демон соглашался, чтоб о нем позаботились. Нельзя упустить шанс, пока не передумал. «Сволочь брезгливый » — подумала Нанами. — С автомата, так с автомата — с этими словами богиня направилась к выходу из класса. — Что ты с ней сделал, урод? — разъяренный Томоэ навис над Акирой. Не может быть чтоб Нанами по собственной воле так перед ним лебезила. Ведь не может же такого быть? — Чего ты так напрягся, Томоэ — каждое слово Акира смаковал — Подумаешь, жена решила поухаживать за мужем. — его глаза загорелись алым блеском азарта. — Урод, если ты что-то сделал с Нанами… — Томоэ пустил в ход угрозы. — И что? — Акира обожал эту кипящую ярость, что выливалась из Томоэ, как вода из переполненного сосуда. Она была слаще любых угощений. — Ты же даже сделать ничего не можешь. Ударив кулаком по парте, лис вышел из класса вслед за хозяйкой. Одноклассники удивленно покосились на Акиру. — И чего все лучшие парни увиваются за Момодзоно — буркнула староста класса. *** Деньги портят людей. Эти баловни судьбы, привыкшие ни в чем себе не отказывать, выбирали лишь лучшее. Вот и Кирихито не был исключением. Кофе, которое он так любил, было, самым дорогим из всего ассортимента напитков. Ценник в шестьсот пятьдесят иен, вызывал не столько возмущения сколько панику. Поскребя по сусекам, у Нанами еле набралось 180 иен. Этого бы вполне хватило на обед. Теперь придется остаться без него, а ко всему в довесок еще и влезть в долги. Идти к Кирихито за деньгами, было последним из списка выходов из ситуации. К счастью Ами как раз подошла, чтоб купить себе, горячий шоколад. Воспользовавшись моментом, Нанами попросила подругу одолжить ей недостающие деньги. Та немного удивилась, но разумеется, выручила ее без лишних вопросов. *** — Вот — Нанами победно поставила кофейную банку, перед Акирой. — Почему так долго? — спросил он недовольно. — Уж извините — это больше походило на шипение кобры, а не на извинения. Второй урок прошел в сплошном напряжении. Нанами все пропустила мимо ушей, отвечая на записки лиса. Томоэ был в бешенстве. Ему не удалось поговорить с хозяйкой на перемене, так как назойливый учитель по химии перехватил его в коридоре и заставил тащить в класс пробирки с разной гадостью. Необузданное беспокойство должно было получить ответы немедленно. Вот Томоэ и решил переписываться с Нанами весь урок, требуя объяснений ее поступков. Пришлось в очередной раз соврать хранителю. Она обосновала свои действия как план по исправлению Акиры. После этого, Томоэ более ли менее успокоился. Одной головной болью меньше. На перемене Кирихито собирался пойти в кондитерскую через дорогу от школы. Господину захотелось моти с вишневой начинкой. Естественно Нанами не могла остаться в стороне. Чем больше он двигается, тем больше вероятность, что рана откроется. Одолжив немало денег, на этот раз у Кей, богиня сломя голову побежала в кондитерскую. Перемена была небольшой, поэтому пришлось изрядно попотеть, чтоб вернуться без опозданий к уроку. — Вот — переводя дыхание, Нанами положила перед ним коробочку со сладостями. — Тут только три, а я просил шесть — глядя разочарованно на пирожные, сказал Акира. — Кирихито, знаешь… — Нанами готова было взорваться как граната, из которой выдернули колечко. А вот Акира, похоже, только этого и ждал — Осталось только три с вишневой начинкой — уняв кое-как злость, ответила богиня. К концу пятого урока, Нанами задолжала всем друзьям, особенно Кураме, который против воли сделался ее спонсором. Оставалось лишь молиться, чтоб Кирихито, не пожелал еще чего-нибудь, иначе не расплатиться с друзьями и за век. Физкультура была последним уроком и самым опасным. Зная несносный характер Акиры, он не станет отлынивать, даже с явным риском навредить себе. Очередная проблема, которую придется решать. Жутко голодная и уставшая, Нанами подошла к своему тирану, на перемене. Нужно было придумать, как заставить его прогулять физкультуру. Вот только в голове, ноль идей. — Кирихито, давай пойдем домой? — и какие тараканы заполнили мозг, чтоб сморозить такое. Весь день Акира мучил ее в надежде, что Нанами угомонит свою подозрительную заботу. Как только не изощрялся, но девчонка не отступала. И вот этот странный вопрос, окончательно добил. Акира вспомнил вчерашний взгляд богини, при виде его тела. Ее трясущиеся от волнения руки, скользящие по спине, по груди, плечам. А еще она позволила уснуть на себе. « Девчонка явно странно себя ведет. Чего это с ней? Может она о чем-то договорилась с лисом. Может они придумали что-то против меня… » — догадки демона были далеки от действительности. — Можешь ехать. Я останусь. Акира рванул к выходу. Какого же было его удивление, когда Нанами схватила его за руку. Обернувшись, он даже не мог найти слов. Хуже всего, что этот жест не злил его, а скорее наоборот, просто обескуражил, ошеломил. Что за чертовы проделки. — Нет — возразила Нанами, глядя в его глаза — Кирихито, пошли вместе. — Что ты задумала? — Выдернув руку, он шагнул прямо к ней — В какие игры ты играешь? — У тебя паранойя. Просто давай вернемся и все — Нанами поражалась, сколько недоверия живет в этом демоне. Любой жест, даже безобидный кажется ему зловещим планом. Похоже, Акира и понятия не имел, что значит элементарная, людская доброта. А уж о доверии и подавно не слышал. — Я сказал что остаюсь — отчеканил он. Против такого тона нельзя было даже пикнуть. « Дурак, ну и иди. Истекай кровью при всем классе. Упрямый осел!» Когда он ушел, Нанами успокаивала себя мыслью что сделала все, что могла. Как можно помочь тем, кто вечно видит в тебе коварного злоумышленника. Невозможно. Терпение имеет предел. Весь день она то и дело прислуживала ему как собачонка. Влезла в кучу долгов, чтоб ублажить его желания, а сама осталась голодной. Лучше пойдет с Томоэ в храм после уроков и нормально поест. Голодный желудок с радостью ухватился за эту идею, а вот проклятая совесть велела поступить иначе. Схватив вещи в охапку Нанами, побежала за Кирихито. Оказалось, он ушел не далеко, благодаря Томоэ. Стоя в коридоре, они о чем-то беседовали, если возможно назвать эти рычания, беседой. — А вот и ты! — взревел Акира, стоило Нанами появиться. — Это правда, что лисеныш мне понарассказывал? — Лучше закрой рот, из-за тебя она… — вмешался лис. — Сам закрой! — огрызнулся Акира — Я не просил эту дуру. Она сама мне навязывалась все утро. — Навязывалась?! — Нанами возмущенно подлетела к двум грызущимся парням. — У тебя хоть капля совести есть, Кирихито? — предел злости и негодования, был успешно достигнут. — Нанами, зачем ты вообще пресмыкалась перед этим, уродом? — насел на нее с упреком Томоэ. — Я же тебе объяснила. — не хотелось при Акире вдаваться в подробности, благо тот был занят проблемой посерьезнее. — Это правда, что ты вытягивала деньги из своих друзей?! — Акира сжав кулаки, подошел к девушке почти вплотную. Томоэ вытянул руку, напоминая про барьер. — Назад — скомандовал он. — А чем по твоему я могла расплатиться за твой кофе, моти с вишней, бенто из лучшего кафе и свежевыжатый, персиковый сок, Кирихито?! — от его наглости срывало крышу. — Надо было подойти у меня попросить, а не позориться перед всей школой, нищебродка! Нанами схватила его за грудки, оттолкнув Томоэ в сторону. Лис от такого напора, растерялся. — Ты надоел мне, Кирихито! Я готова тебя убить собственными руками. Ты просто неблагодарный, балованный урод! — легче не становилось, озвучив ему в лицо свои мысли. — А ты никчемная уродина, которая вечно лезет, куда ее не просят — Акира сжал ее запястья, чтоб ослабить хватку. — Что ты волочишься за мной как дворовая шавка? Лисеныш отшил, так ты на меня решила переключиться? Уж прости, ты не в моем вкусе. — Да я лучше сделаю себе харакири, чем хоть когда-то подобная мерзость как ты меня заинтересует! — Вот именно — хмыкнул лис, довольный тем как хозяйка уделала врага. — Момодзоно? Мори-кун? И… Микаге-кун — в коридоре откуда-то взялись три девочки с их класса и двое парней. Нанами держала Акиру за грудки, а он сжимал ее запястья. В такой позе они оба уставились, на непрошенных свидетелей. Лицо Томоэ вытянулось от напряжения и растерянности. Никому из троих не хотелось, чтоб в школе узнали природу их истинных отношений. — Что уставились, никогда не видели, как люди ссорятся? — спросил Кирихито раздраженно. — Э…простите — сказали хором все пятеро и убежали. Акира оттолкнул от себя Нанами, которая все еще не могла прийти в себя. Она понятия не имела, как теперь будет оправдываться, ведь об их перепалке с Кирихито завтра будет знать вся школа. — Держи — всучив Нанами банкноту в 10 000 иен, Акира поднял сумку с пола и направился к ступенькам. — Из-за тебя у нас теперь будут проблемы! — крикнула ему Нанами — Куда ты собрался? Мне одной разгребать это? — Верни деньги, а затем сообрази на пару с лисом как будешь выкручиваться из своих передряг. Я домой, пока не убил вас обоих, — раздраженно кинул он. — Будто бы мне охота убить его меньше — буркнул Томоэ под нос. — И мне — добавила богиня. — Твой план сделать его лучше, с треском провалился — подвел дневной итог хранитель. Хуже всего то, что нет такого метода, который был бы способен изменить этого дьявола из преисподней, хоть на ноль, сотых процента. И оба это понимали.