Женюсь на Богине.

Сладкий. Какой же сладкий на вкус злейший враг. Пугающий. Опасный. Но его губы подобны божественному нектару. Пьешь и не можешь оторваться. Наслаждаешься каждой каплей и желаешь больше. Нанами прикрыла глаза, целиком отдавшись его власти. Аромат дорогих мужских духов, ударил в легкие и полностью парализовал тело. Лишил всякой возможности сопротивляться. Акира, самое ядовитое существо на земле. Поцелуи. Касания. Божественный запах. Все это его оружие. Оно затмевает разум. Кружит голову и дарит ощущения полета к далеким звездам. Наконец-то. Дорвался до желаемого. До предмета своих тайных, постыдных фантазий. До своего самого страшного и непростительного греха. Плевать. Все равно давно проклят. Путь в ад заказан, так к чему медлить. Сейчас ничто не в силах оторвать от этих мягких, слегка прохладных губ. Бесстыдных, упрямых и все еще невинных. Скольжение по ним приносит дикое упоение. Это сравнимо лишь с чертовой эйфорией. А что будет, если получить больше? Акира оторвался лишь за тем, чтоб кончиком языка пройтись по тонкой шее. По вене что так трепещется от дикого волнения. Какая податливая девочка. Выдохнув, запрокинула голову, подставляя плоть под жаркие поцелуи. — Умница — шепнул демон одобрительно, наслаждаясь каждым аккуратным изгибом. Ее необычной покорностью, которая опьяняла. Впервые Нанами была такой, с ним. Поэтому упустить этот момент, Акира не мог, иначе сам проклянет себя. Еще чуть-чуть и стоны пробьют раскаленный воздух, витающий в ванной комнате. Нанами совсем незнакомы ощущения, которые сейчас заставляют рассыпаться на мелкие частицы, лишь для того, чтобы собраться заново. Чтобы гореть спичечной головкой в его сильных, но до тошноты необходимых руках. Как Акира делает это? Как этому мучителю удается усыпить ее бдительность и неприступность? В рот ворвался его язык со вкусом кофейного виски. Требовательно и стремительно выводит орнаменты по девичьему небу. Ласкает каждый нерв, а Нанами отвечая, лишь мычит в ответ. Мужские пальцы в исступлении рвут пуговицы на кофте и в этот момент пробуждаются незнакомые инстинкты. Нанами страшно, от того что не желает останавливать это безумие. Страшно, когда собственные руки скользят по его локтю к плечу, спотыкаясь об неровные складки рубашки, чтобы прижать к себе сильнее. Сейчас в сердце пусто, но легко. Все что имело значение до этого момента, превратилось в огромное ничто. Даже чувства к Томоэ, и те будто испарились по щелчку демонических пальцев. Они не спасают от грехопадения. Как и воспоминания о том, что когда-то целовала его. Любимого и нужного. Лишь ощущения были другими. Не такими острыми как заточенные ножи. Не такими всепоглощающими, сумасшедшими, нереальными. Почему именно с врагом приходиться испытывать такое, а не с любимым? Почему только с Акирой так? Грешная, запретная радость заполнила грудь Нанами. И хорошо, что богиня солнца ушла, иначе он… «Он был бы с ней» — прошлось канцелярским ножом по сердцу. Сознание, тут же выплывает на поверхность уснувшего здравомыслия. От обиды. От неправильной, тупой боли. «Я для него лишь замена…». Нанами захотелось ногтями расковырять жестокий мозг за то, что так не вовремя спустил с небес. — Хватит — вырвался первый протест. Упершись в плечи, Нанами удалось отстранить его. Помутненное сознание не выпускает Акиру из сладких грез, ведь наконец-то смог дотянуться до своего запретного « яблока». Багровые глаза поддеты пеленой и крайней возбужденностью. — Что такое? — разгоряченным тоном спрашивает он и как ребенок тянется к любимой игрушке — Тебе же хорошо. — поэтому пусть позволить сделать еще лучше. — Прекрати, Кирихито, сейчас же! — дрожащими пальцами, Нанами пытается удержать его на расстоянии. — Замолчи — злится на глупую богиню, за то, что портит самый долгожданный момент. Кульминацию этого треклятого вечера. И что с ним стало? Рассудок помутился до предела. Хочется убедить себя, что играешь с ней. Балуешься ароматом молочной кожи. Но какая же это игра, если как больной наркоман тянешься к ней, как за очередной необходимой дозой. Когда еще не до конца, но сознаешь, что одержим ею, будто помешанный маньяк. Болен, этой невыносимой, ненавистной, до жути раздражающей девчонкой. А лекарства нет. Самая хреновая хрень, которая могла приключиться с Кровавым Королем. А ведь она даже не в его вкусе. В этот раз Акира уже более уверенно впился в рот девушки. Прирос намертво, да еще и пытается пробиться языком внутрь, сквозь плотно сжатые зубы. Нанами отчаянно вертит головой уворачиваясь от грубых поцелуев. Руками упирается в его плечи, но безрезультатно. — Акира, прекрати! — требует девушка. — Нет — и в доказательство своих намерений рука, ползет по оголенному животу вверх, к груди. — Сама виновата — потому что дразнит уже пару месяцев, своим невинным телом. Своей необузданностью и непокорностью. Потому что устал думать о том, какого это быть с ней. Быть в ней. Сколько можно напоминать самому себе голодного пса, которого дразнят аппетитной костью. Нанами иначе расценила его слова. Она ведь и правда виновата в том, что богиня солнца вынуждена была уйти. Теперь же в отместку, Акира отнимет ее честь. Без сожалений и угрызений совести. Забавы ради. Лишь потому, что сегодня ему не с кем провести эту ночь. Довольствуется тем, что ему противно, потому что не смог получить желаемое. Громкий крик отбился от стен ванной, просочился в комнату и в итоге наполнил собой дом. Банальный способ вырваться из этого ужаса, но иного Нанами не знает. *** Очнувшись в одно мгновение от сладостного дурмана, Акира прикрыл рукой рот Нанами. — Тихо, дура. Сейчас… — В дверь раздались громкие, требовательные стуки — … сюда придут — закончил он фразу, поднимаясь с холодного кафеля. Воспользовавшись свободой, Нанами принялась быстро застегивать пуговицы на блузке. Даже успела заправить ее в джинсы, перед тем как показаться на глаза матери Кирихито. — Что случилось? Я слышала крики — Ако выбежала из своей комнаты и даже не успела замотать мокрые волосы в полотенце. — Господин! — Ятори весь взмыленный появился за спиной женщины на пару с искаженным от тревоги шикигами. Раздраженно вздохнув, Акира обернулся к Нанами, которая стояла посередине комнаты и разглядывала стоявших у входа слуг и свекровь. «Довольна теперь? » — этот вопрос Нанами без труда прочла в багровых глазах. — Это Нанами, кричала — не церемонясь, ответил Акира. На кой-черт искать причину, если девчонка сама создает проблемы. За нее отдуваться он не станет — Она не хочет, спать со мной в одной комнате. Я пойду в другую. — Нет, постой, — Ако вошла и удивленно уставилась на девушку. Теперь Нанами была не на шутку сконфужена — Дочка, он обидел тебя? Это из-за той женщины, что приходила? Слуги поняли, что девчонка в очередной раз создает хозяину головную боль на ночь. Но в этом деле они ничем не могли ему помочь. Безнадежно покачав головой, Ятори счел самым лучшим вернуться в свою комнату, а Кикуити незамедлительно последовал его примеру. Пока Акира вернет силу, девчонка проест ему всю плешь. — Дело вовсе не в этом, Ако-тян… — замялась Нанами, смущенно глядя на свекровь. Когда крик вырвался из груди, она думала лишь о том, что б остановить Акиру, но совсем не подумала об объяснениях. — Тогда что случилось? Почему ты не хочешь спать со своим мужем? Почему? Да потому что он никакой не муж. Но Нанами не до такой степени жестока, чтоб сказать правду женщине, которая переживает за них всем сердцем. Она так же не может сказать, что не станет спать в одной комнате с тем, кто собирался этой ночью дарить себя другой. Кто использует ее, как вынужденную замену. Стало больно от мысли, что целуя ее, лаская, он представлял богиню солнца, крепко сжимая веки. — Мы немного поругались — на ходу придумала причину. Снова пришлось лгать, так хотя бы не смотреть в доверчивые глаза этой чистой женщины — Будет лучше, если сегодня я посплю… — Доченька, — Ако крепко сжала руки девушки в своих. По доброму. По матерински. — Знаешь, между мужем и женой всякое случается. Ссоры неизбежная часть семейной жизни, но главное это умение и готовность прощать друг друга. Мой сын изменился и я знаю, что он далеко не подарок. Но, не отворачивайся от него. — Ако попыталась сдерживать слезы, глядя в широко распахнутые глаза невестки. Душа ее болела за них — Если он обидел тебя, то прошу, прости его — женщина склонила голову в поклоне, и Нанами от стыда захотелось провалиться под землю. Зато Акира лишь дерзко ухмыльнулся, заметив это виноватое лицо богини. — Пожалуйста, не нужно. Ако-тян! — Нанами схватила женщину за плечи — Простите меня! Я …я жуткая эгоистка. — Нет, доченька. Ты имеешь полное право сердиться, просто мне хочется, что бы вы жили дружно. Поговорите, если есть разногласия, но всегда ложитесь спать вместе. — Да я, так и сделаю — выдавив грустную улыбку, солгала девушка. — Раз вы закончили, то давайте ложится спать. Я дико устал. — вмешался Акира. — Сынок, сначала объяснись с женой и постарайся заслужить прощение. — Благодарю за совет, матушка. Как-нибудь разберусь. Покачав головой, Ако без лишних комментариев поплелась к выходу. Сейчас она была здесь лишней. Пожелав спокойно ночи свекрови, Нанами закрыла дверь и лбом на нее уперлась. — Поняла? — ядовитый шепот опалил ухо — Тебе здесь ни единая душа не поможет? — Оставь меня в покое, Акира. У меня уже нет, никаких сил воевать с тобой. Ты выиграл — Нанами сдалась. Демону нет равных в умении играть в жестокие игры. Зря решила тягаться с ним. Глупая, юношеская самонадеянность. И чего в итоге добилась своим упрямством, эгоизмом и никому ненужной гордостью? Лишь слез, женщины, которая всем сердцем верит в то, что они семья. — А я всегда выигрываю. Иначе быть не может. Пойми это уже и смирись — Акира еще пару секунд подумал, стоя над ее сокрушенной головой — Ладно, буду великодушен. Не такой я подонок чтоб добивать дуру, которая сама себя наказала. — Большое спасибо, господин — угрюмо процедила Нанами сквозь зубы, еще сильнее упершись лбом в деревянную поверхность. — Расплатишься работой по дому. Так что завтра приступай пораньше. « Сволочь! » — мелькнуло в голове. Шуршание одежды, копошение и громыхающие шкафные полки, вывели Нанами из ступора. Что толку, убиваться о содеянном. Да и веки уже сами слипаются от изнеможенности. — Ладно — потирая пощипывающие глаза кулачками, Нанами медленно развернулась — Давай уже придум… — сонливость помахала рукой и вылетела в дверную щель. На смену пришли ощущения похуже. Лицо богини из бледного стало пунцовым. Мозг готов был взорваться от такого нереального поглощения эротики. Для первого раза, это было слишком. Акира с энтузиазмом рылся в шкафу, не смущаясь тем, что стоит перед девушкой в костюме Адама. Ни единого клочка ткани, даже на самых откровенных местах. « Бо…бо…бог…и….» — даже мышление богини стало заикаться. — Ты что творишь!!! — крикнула на всю комнату Нанами, отворачиваясь. Зачем вообще это надо было делать, если предательские глаза уже давно разглядели все самое интересное. Картинки с обнаженным, сильным, чертовски привлекательным телом, заполонили голову. — Что ты орешь? — бесстрастно ответил Акира, закинув на плечо белоснежное махровое полотенце — Мне в душ надо и я у себя в комнате. Никогда не видела голых мужчин? — Никогда, Акира! Но благодаря твоим стараниям пришлось наткнуться на этот … — «до жути аппетитный вид», а вслух — … Ужас! — еще не совсем спятила, чтоб делать такие комплементы. — Тебе известно такое слово как стыд?! Мог бы хоть предупредить, что ты голый. — Снова шум на пустом месте. Что за крикливая девка, у тебя ещё глотка не болит? — Акира прошел мимо и Нанами от волнения отскочила к стене — Да успокойся, бешенная. На сегодня я достаточно об тебя перепачкался. Дверь ванны закрылась, и шум воды наполнил комнату. — Вууух — Нанами присела на корточки и прикрыла лицо ладонями. Еще один сумасшедший день закончился. Зато ночь обещает быть не менее, безумной. Хуже того, что и сон уже не одолевает. В голове одни похабные картинки. Отточенные изгибы, сильного мужского тела не дают покоя. Она уже видела раньше его широкую спину, мускулистые плечи и накаченный пресс, но никогда не видела того, что было ниже. До сегодняшнего дня. И черт! Он безупречен. Идеален. Совершенен. И мысли об этом, заставляют все тело окутываться необычным теплом. — Блин — выдохнула из себя девушка, поднимаясь на ноги. — Подумаешь… и смотреть … не на что. — грязная ложь самой себе. Смотреть не на что? Тогда почему нижнее белье, намокло от одного мимолетного вида? Позор и полное падение. Нанами оглянулась. В комнате лишь одна кровать, и вот это отвлекло от всяких пошлостей. Появилась не шуточная проблема. Где спать им двоим. Уж точно не на одной кровати. Не охота, чтоб он снова сорвался и использовал ее как жалкую пародию на роскошную богиню солнца. Дверь ванны распахнулась, выпустив горячий пар в спальню. Акира потрудился на этот раз замотать полотенце вокруг бедер. Неохота было слышать очередной поток криков, и нотаций. Девчонка сегодня окончательно выбила его из сил. Снова спорить не было никакого желания. Вымотался. — Кирихито, у нас проблема — Нанами пыталась сосредоточиться на его глазах, старательно игнорирую капельки воды, бегущие вниз, по его шее, плечам, животу. — Что? — спросил он, утерев локтем, промокший от челки лоб. — Кровать лишь одна. И надо решить, кто из нас будет спать на полу, а кто… Акира избавил ее от нужды закончить свою мысль. Он оставил на кровати покрывало, а одеяло скинул на пол к ногам ошеломленной богини. — Вот и решили — объявил он, плюхнувшись животом поперек на мягкий матрас. — Ты…ты позволишь мне лечь на пол? — все еще не веря, спросила Нанами. — Можешь лечь с права, если не будешь копошиться и будить меня — буркнул он накрываясь покрывалом. Через секунду полотенце, что обвязывало его бедра, очутилось на полу. Нанами его предложение показалось непристойным. За кого он ее держит? Предлагает лечь в кровать, с ним, когда сам абсолютно голый. Нанами даже с Томоэ на одной кровати не спала, и тем более в таком-то виде. А тут придется с врагом? Ни за что. — Ни за что! — объявила она вслух. — Как хочешь. — прикрыв веки сказал Акира. Нанами пару секунд стояла, молча глядя то на него, то на брошенное, к ногам одеяло. Делать нечего. Спать охота, и либо с ним на кровати, либо одной на полу. Выбор очевиден. Сложив толстое одеяло вдвое, она постелила его на мягкий ковер. Вот и готово место для ночлега. — Мне нужно в душ. Дай полотенце — демон ничего не ответил — Пожалуйста — добавила Нанами. — Можешь взять то, что на полу валяется — пробурчал он. Нет. Это уже форменное издевательство. Извращенное унижение. Предлагать девушке полотенце, которым вытирал свой… Нанами помахала головой в разные стороны, стараясь вытряхнуть прочь, всякие непристойности. — Оно мокрое — усилием подавив возмущение, сказала она. — В шкафу, куча чистых. Отстань от меня уже — раздраженно сказал он. Выбрав из кучи наборов, полотенце подлиней, Нанами устало направилась в ванну, но схватившись за ручку, остановилась. Очередная проблема ударила ее будто шаровая молния. — Блин! — не сдержалась Нанами, сев на край кровати и прикрыв полотенцем лицо — У са сто мне это. — причитала она в махровую ткань. — Ты ляжешь, наконец или нет? — Акира обернулся и увидел перед собой ее согнутую спину. — Чего тебе еще для счастья не хватает, дура? — Кирихито, — Нанами расстроено уставилась на него — Все мои вещи в комнате, где спит Ако-тян. В чем мне теперь спать? У меня только эта уличная одежда — а в голосе паника и отчаянье. — Демоны преисподней, и это проблема? — скучающим тоном переспросил Акира, c полу-прикрытыми глазами — В комнате жара, ложись голой — лезть к ней он точно не будет. Причина не в усталости, а в том, что она уже дважды задела его достоинство, отшив как последнего сопляка. Акира жутко злопамятный и не менее гордый. Несколько секунд Нанами сверлила глазами его умиротворенное лицо. Хотелось выплеснуть все эмоции, на этого несносного извращенца. — Ты серьезно? — не выдержав, спросила Нанами — А тебе не приходило в голову, что дело вовсе не в температуре помещения, Кирихито? — издевалась она, глядя на демона бешеным взглядом. — Тогда в чем? — Акира приоткрыл один глаз, и только сейчас увидел ее возмущенное лицо — А… Точно. Совсем забыл про твой комплекс « целомудренной монашки » — поддел он. — Уж извините великодушно, господин — разъяренной фурией шипела богиня, только что волосы не обернулись гремучими змеями — Я не такая раскрепощенная, как барышни с которыми вы привыкли… — короткая пауза для подборки корректного слова — Общаться. — Да, и не такая красивая — снова запустил камень в ее огород. Оба вымотались. Уже полу спят, но не могут прекратить свои перепалки даже в таком состоянии — Будь у меня такое убогое тело, я бы тоже не стал им людей пугать. « Вот сволочь!!! Вспомни, как лез ко мне в ванной! Скотина! Кирихито, когда тебе уже надоест быть таким кретином! Невозможно!» — Пару минут назад ты вроде считал… — Нанами осеклась, когда веки Акиры распахнулись, и он на локтях приподнялся, готовясь внимательно слушать продолжение. — Ничего. — А мне показалось, что ты хотела сказать нечто важное — допытывал он, ледяным тоном. — Нет. Сказала же ничего –вот Нанами слишком поздно спохватилась. — Ничего? — переспросил Акира, намереваясь ужалить за то, что тыкнула носом в собственные промахи — Тогда позволь я развею некоторые недоразумения. Твоими стараниями, я остался без сладкого. А ты как раз подвернулась, под руку. Но знаешь, дура, мне стоило больших усилий разогнать свою фантазию настолько, чтоб забыть о том, какую низость я одариваю честью ублажить меня. — Замолчи, Кирихито! — слова острые как когти тигра, порезали хрупкую, девичью душу, которая, пропиталась этим демоном словно губка. — Мне надоело слушать, как ты презираешь меня. Надоело, понял — голос дрогнул, и Нанами выдержала небольшую паузу — Я жутко устала. Думаю Ако-тян уже уснула, я пойду в другую комнату. — шаг к двери. — Ты останешься здесь. — не просьба, а приказ. Звучит так грозно, что попробуй ослушаться. — Мне надоело с тобой пререкаться — все еще не глядя на него, сказала Нанами. — Вот и закрой рот. Или хочешь продолжение спектакля? — угрожающе, спросил он. — Тебе десять минут на душ. Шум воды мешает мне спать. В шкафу возьми одну из моих футболок. Схватив первую попавшуюся вещь, Нанами поспешила в ванную. Закрыла дверь. Дрожащие руки торопливо включили воду в душе. Стало шумно. Так он не услышит. С боку, висело изысканное, широкое зеркало. Оно привлекло внимание, не своим золотым обрамлением, ни мастерским, уникальным узором, а отражением. Красные глаза, щедрым потоком выдавливали из себя всю боль, в виде соленой влаги. Огромными каплями она скатывалась по щекам, оставляя мокрые дорожки на лице. Нанами прикрылась ладонями, и присела на коврик около ванны. Глупо, реветь из-за его слов, в них ведь нет ничего, чего бы, он не говорил раньше. Однако душу рвало на клочки, как изношенную тряпку. От обиды. Унижения. Неправильной ревности. От страха и тупой боли в груди. Столько ужасных эмоций накатилось одновременно. Хуже всего, что от них невозможно сбежать. Вода ударяется об керамическую поверхность ванны, пока слезы ударяются об холодный кафель. Нанами опустила руки на ковер. На ее локте висело полотенце и его футболка. Она схватилась за последнее и жадно прижала к груди. Поднесла к носу и в итоге уткнулась лицом, в его бездушный, божественный запах. Почему же он стал таким нужным? Почему он…такой непрошибаемый дурак? Бесчувственный высокомерный сволочь, который только и умеет что терзать. Нанами подняла глаза к потолку и выдохнула всю свою боль, в распаренный воздух. Хотела взять себя в руки и успокоиться, как воспоминания о том, что произошло на этом самом коврике, заполнили голову. А он ведь не врал, когда говорил, что может делать и приятные вещи. Приятные, до одурения. Нанами не могла лгать себе. Она горела в его руках, как высохшая травинка. Захлебывалась его теплом, поцелуями и касаниями. Хотела еще… Хотела так, как никогда прежде. Она даже никогда не думала, что возможно настолько безумно желать мужчину. Но почему этим мужчиной не стал такой дорогой хранитель. Теплый, мягкий и заботливый, Томоэ. Как угораздило разглядеть что-то в этом деспоте. Как угораздило запустить его так глубоко внутрь. « Мне стоило больших усилий разогнать свою фантазию настолько, чтоб забыть о том, какую низость я одариваю честью ублажить меня» — вот она жестокая истина. « Не будь глупой » — шепчут осколки сознания — « Ты для него всего лишь мерзость. Низость. Грязь. Вот его истинное отношение. Для него предназначены лишь, такие как богиня самого солнца, а не ты жалкая человеческая девушка» И отлично. Замечательно. Нужно этому радоваться или как минимум быть безразличной. Но уж точно не сидеть, запершись в ванной, рыдая в его футболку. Крайняя степень помешательства. Нанами сама себя не узнает. — Заканчивай! — послышался недовольный тон за дверью. — Сволочь — тихо шепнула Нанами, утирая преступные капли с лица — Ненавижу тебя. Душ пришлось принять за три минуты. Волосы высушить было нечем, и она обернула их в единственное полотенце. Трусики Нанами постирала и оставила на уголке ванной. Хорошо, что футболка Акиры была длинной и все прикрывала. Свет в комнате, был приглушенный, и хорошо, потому что лицо, все еще выглядело заплаканным. Нанами, схватила с кресла маленькую подушечку и улеглась на пол, закутавшись в одеяло как в спальный мешок. Акира лежал на кровати, повернувшись в противоположный бок. Он не взглянул на нее, но и не спал. Как только вода ударилась об ванну, демонический слух уловил достаточно громкие всхлипы. Акира знал, что она закрылась там и плачет. Думала, что шум воды скроет это от него. Наивная. Оказалось слезы могу причинять гораздо больший дискомфорт, чем шум воды. Когда сердце стало стучать так, что чуть ли не выпрыгивало, когда поднявшись на кровати, запустил руку в темные волосы и сжал зубы, Акира понял что пора вмешаться. Крикнул ей, чтоб заканчивала это сумасшествие, которое терзало его. «Почему она там ревет? Что я такого сказал? Или сделал? Черт. Может пойти поговорить с ней? Нет не надо… Или будет лучше извиниться? Спятил что ли?! Я Кровавый Король буду просить прощения у этой дурочки?! Тем более я ничего не сделал. Я даже не могу ей причинить вред, так чего она там рыдает взахлеб…» Акира ощущал, как машет рукой своему здравомыслию, и ужаснулся с чего вдруг такое участие к девчонке. За эти месяцы под одной крышей, она выбешивала его как не удавалось еще ни одному созданию. И вот под конец решила совсем доконать. Каждый всхлип, прокатывался по внутренностям бетонной глыбой, настолько раздавлено Акира себя ощущал. А еще подогревала мысль, что причиной ее слез стал он. « Может, стоит быть помягче с ней… Она же наверно потому и мечтает поскорее избавиться от меня. Черт. Я явно устал, раз такой бред на ночь лезет. О! Сказала, что ненавидит меня. Зараза, твои чувства взаимны! Небось убивается из-за того, что придется спать в моей комнате. А я прекрасно знаю, в чьей комнате она хотела бы быть. И по делом этой дуре! Кем она себя возомнила?! Вертит своим носом, от самого Кровавого Короля как от чумы. А я окончательно сбрендил. Бегаю за ней как цепной пес, вместо того чтоб она вешалась мне на шею. Демоны, в кого я превратился?! » Когда Нанами вошла в комнату, Акира собирался заговорить с ней, но впервые не хватило решимости. К тому же слов он так и не выбрал. Очередная колкость сейчас будет лишней, однозначно. Кровавый Король не нашел ничего лучше как промолчать, крепко стиснув в руке покрывало. *** Усталость сморила моментально, стоило Нанами прилечь. Несмотря на жесткость пола, которую едва смягчил ковер и одеяло, несмотря на неудобную подушку от которой завтра будет болеть шея, Нанами уснула сразу. И спала так крепко, что толком не видела снов. Посреди ночи, Нанами пробудилась. Мутные от дремы глаза, заморгали, пытаясь привыкнуть к темноте. И хоть сознание еще по-прежнему спало, до Нанами потихоньку стала доходить причина внезапного пробуждения. Слух уловил шум, доносящийся с кровати. Похожий на чей-то… Стон. — Кирихито … — резко подскочив с пола Нанами, подползла к тумбочке и включила приглушенную лампу. Он не проснулся. К большому сожалению, потому что Нанами готова была поклясться, что сейчас он видит ужасный сон. Акира тяжело дышал и временами приглушенно, и как-то вымученно постанывал. Ко лбу прилипла темная челка, ведь он вспотел так, что простыни выжимать можно. Нанами заметила, как он отчаянно хватается руками за шелковое покрывало. Сквозь сон сжимает его крепко, будто его казнят. — Ки… Акира — шепнула испуганно Нанами. Рука потянулась к его плечу и попыталась неуверенно растормошить. Все стало хуже. Прогнувшись в спине, Акира вжался головой в мягкую подушку. Покрывало стиснул так, что казалось, из него полезут нитки, а сам зарычал как раненный зверь, сквозь сжатые зубы. — У…уйди… — простонал он вслух. — Боги — Нанами прикрыла ладонью дрожащие губы. Впервые она видела Акиру таким. Неужели он сказал это ей? Нет… Она поняла что его слова адресованы монстрам из его кошмаров — Проснись! — в отчаянье Нанами схватила его за плечи и стала трусить как грушу. Захотелось вырвать его из этого ужаса любой ценой. Реакция демона была шокирующей. Громко закричав, он схватил Нанами. Повалил на кровать, и выхватив не пойми откуда нож, полоснул по горлу. Ну, почти полоснул. Вовремя очнувшись, он ее лишь слегка оцарапал. Однако этого хватило, чтоб алая капелька побежала по нежной коже, и впиталась в ткань белоснежной футболки. Нанами прибывала в таком оцепенении и ошеломленность, что не ощущала боли. Она смотрела в глаза, которые еще секунду просто сочились жаждой убийства. — Черт — Акира убрал нож от горла и бесцеремонно вытер ладонью кровавую дорожку на ее коже. — Совсем идиотка, лезть ко мне ночью? Я чуть не грохнул тебя. Больше не делай так. Он уселся на кровать, а клинок вернул на свое место. Под подушку. Локтем утер пот со лба и стал переводить дыхание. Нанами поднялась. Подогнув под себя коленки, уперлась руками в простынь. — Тебе что-то плохое снилось? — спросила она, взволнованно. Странно, но ее больше пугал не тот факт, что ее чуть не убили, а то что Акира был так взбудоражен. — Да… — он поднял на нее взгляд, из раны на ее шее вновь побежала кровь. — Тебе нужно в ванну. Как вообще вышло, что я порезал тебя? Магия этого придурка Оокунинуши ни на что не годна. Такой же бездарь, как и ты. — А? — Нанами только сейчас ощутила, как что-то пощипывает на горле и коснулась рукой. Необычно видеть собственную кровь, но сейчас даже она не была столь важной. — Иди, смой это и ложись — Акира улегся на подушку и натянул покрывало до груди. Сердце еще стучало как бешенное. Прошлое мучило. Кошмары были его постоянными спутниками. Призраки не оставили в покое. Напоминали о себе во снах. О том, аде который прошел в одиночку. Так всегда было. Это его персональное проклятье, помнить о том, что давно осталось в прошлом. А ведь отдал бы все, чтобы забыть. — Кирихито… — Нанами не спешила уходить. Сейчас ей совсем не хотелось оставлять его одного. Она утерла кровь на шее, его футболкой. Ничего. Заживет. А вот пустота в его глазах, никуда не исчезнет. — Ты в порядке? Рука потянулась сама к черным как ночь, волосам. Неуверенно прошлась по ним. Не встретив возражения, Нанами позволила себе больше. Легла рядом. Обхватила за шею, и прижав к груди продолжала гладить мягкие волосы. Заботливые касания успокаивали мрачную душу. Акира впервые не сопротивлялся такой ласке. Впервые не отказывался от чьего-то участия. Нанами согревала его, как не грел собственный огонь. — Ненавижу ржавые цепи — тихо сказал он, глядя в потолок безучастным взглядом — Прямо как моя, к которой я пять лет был прикован. А эта женщина… Проходя мимо, она просто смотрела. Делала вид что не слышит мои крики. Глаза Нанами широко распахнулись. Она прекратила поглаживать его, но все еще прижимала к своей груди его щеку. О ком он говорит? Акира впервые сам, заговорил о своем прошлом. С его слов мало что понятно. Ясно лишь то, что он прошел через что-то плохое. — Зачем она вообще дала мне жизнь, если я был ей не нужен? — он спрашивал это у самого себя уже много раз, но впервые озвучил вслух — Знаешь, эта женщина была продажной. До пяти лет, со мной возились, тануки в борделе, пока она ублажала очередного клиента, — каждое воспоминание он выпускал из себя в воздух с огромным трудом — Когда мне исполнилось пять, я впервые серьезно пожалел что родился. Она нашла себе демона, который стал моим отчимом и на мое счастье он ненавидел моего настоящего отца. Откровения, которые столько веков держал в себе, бурным потоком рвались наружу. Акира не знал зачем рассказывает об этом ей? Человеческой девушке, которая ему ненавистна и с другой стороны желанна. — Хотя, оглядываясь назад, я понимаю, насколько он был хорош. Этот урод, научил меня многим полезным вещам. — глаза Акиры налились кровью, когда он с головой погрузился в воспоминания — Они купили себе домик, а знаешь где была моя комната? — риторический вопрос — Во дворе. Моей комнатой была собачья будка. До сих пор помню, как она жутко пахла и какой тесной была. В первый же день я попытался сбежать, и он посадил меня на цепь, а дальше… — уголки его губ растянулись в легкой ухмылке — Дальше началось настоящее веселье. Ржавая цепь, что привязывала меня, была не так уж и плоха. Оставаться неделями без пищи, и пить воду из луж, было тоже не самым худшим. А вот наказания… — его сердце застучало быстрее, хотя боятся уже нечего. — Ты знаешь, что у екаев есть способность быстро заживляться? А я к тому же был еще и бессмертным. Помню, как старательно он забивал гвозди в широкую доску. А потом проходился по моей спине, остриями, что торчали с другой стороны. Но черт как же умно было, смазывать их перед этим лимонной кислотой. — Акира нервно усмехнулся — Когда я бился в агонии, этот урод запихивал мне в рот, куски оторванного с моей спины мяса и заставлял глотать. Помню, как я мечтал в те минуты о смерти. Но она все не приходила, зато раны заживали и все начиналось по новой. Сколько раз он отрубал мне пальцы рук и ног, я уже не припомню. Они отрастали заново, но ногти на моем прошлом теле так и оставались черными от запекшейся крови, как и губы. Я уже молчу о шрамах, на всем теле. Это сейчас я снова красавчик, но видела бы ты меня тогда. Каким же глупым я был, надеясь на то, что меня, кто-то спасет. Еще глупее было бредить смертью. Я так хотел ее, что готов был молится богам. Но они не слышали меня. Слышала лишь та женщина, которая проходила мимо, делая вид, что не замечает… Тело Нанами полностью отказало. От всего услышанного, ее просто смыло в бездну всех кругов ада. В таком состоянии, она была впервые. Все чувства выключились разом. Даже плакать и то не могла. Ей казалось, что из нее вытащили все внутренности, выковыряли сердце и душу, оставив пустую оболочку. Даже в самом кошмарном сне, Нанами не могла вообразить себе такую небывалую жестокость. И уж тем более не знала, что Акира прошел через кромешный ад. Все стало разом на свои места. Стало понятно, почему он так жесток и беспощаден. Он не родился таким, как гласили легенды. Его таким сделала жизнь. Нанами на секунду попыталась представить какого ему было. Одинокому, маленькому мальчику. Испуганному и зверски истерзанному собственными родителями. Без надежды на спасение. Вообще, без какой-либо надежды. А она еще жаловалась на то, что ее жизнь похожа на ад? Да как только повернулся язык. — Убери этот жалостливый взгляд — строгий голос, вырвал Нанами из ее безумия — Мне не нужно твое дешевое сочувствие. Тем более в 10 лет моя магия проснулась, и я отлично развлекся со своими драгоценными родственничками. Им пришлось гораздо хуже, уж поверь — Акира довольно улыбнулся, а его глаза заискрились хищным блеском — Я рассказал это лишь потому что захотелось, но если кому-то проговоришься, я убью тебя. Поняла? Нанами на автомате кивнула в ответ. Говорить была не в состоянии. Сейчас она вообще была ни в себе. Акира выключил лампу. Опрокинул богиню на подушку, а сам бесцеремонно улегся на груди, обняв ее за талию. — Хочу спать — капризно проурчал он. Ощущая тяжесть его головы, Нанами становилось совсем паршиво. Перед глазами, стоял маленький демон с алыми волосами. Израненный. Изуродованный ужасными пытками, которых не пожелаешь худшему из подонков в этом мире. Прокручивая этот кошмар в сознании, Нанами впервые захотелось выпустить пулю себе в висок. Только бы стереть память. Его слова. Его боль и страхи, которые убивали. Тонкие пальцы стали бездумно водить по шелковым волосам, нелюбимого врага. Пустые глаза смотрели сквозь потолок. Сквозь время. В его адское детство. — Кирихито — надломлено, шепотом в темноту — Больше никто не причинит тебе боли. Нанами говорила это, прибывая в состоянии зомби. Бездумно гладила его, проталкивая огромные слезные комки в глотку. И дрожь. Которая потихоньку начинала бить ключом. В подобном состоянии ей хотелось самой уничтожить каждого, кто посмеет к нему приблизиться. Сейчас она была на это способна. Правильно неправильно, все это умолкло внутри. А вот он, заполнил собой все. Каждую клетку. Акира уже не услышал ее слов, потому что сразу уснул. На этот раз ему снились очень сладкие сны. И Нанами была в каждом из них. Охраняла его покой. *** Утром, Нанами проснулась первой. Едва открыв глаза, она увидела его. Акира тихо посапывал на подушке. Темная челка спадала ни лицо, но не прикрывала сомкнутых век. Оказалось у него такие густые и длинные ресницы, такие благородные черты и чувственные губы. Теперь ему не больно. Нанами прикрыла одной рукой губы, чтобы подавить накат истерики, а другой погладила его по голове, как кого-то до боли родного. Как самого важного человека в этом мире. И плевать что это не так. Аккуратно поднявшись с кровати, она заботливо натянуло покрывало на его плечи, и от накативших чувств поцеловала в макушку. Пусть у него будет хоть самая малость человеческого тепла. *** Сквозь сжатые веки просочился яркий свет летнего солнца. Все утра были личными врагами Кровавого Короля. Особенно такие ясные. Акира открыл один глаз, и посмотрел на наручные часы. Полдень. Вот это хорошо поспал. В голову моментально втиснулись все события этой странной ночи. Акира присел. Взгляд тут же уцепился за смятую простынь и подушку. Стало ясно, что девчонка спала с ним. Точнее на его кровати. Разница большая. — Демоны преисподней, какого дьявола я рассказал ей все… — Акира опустил голову и потер лоб. До сих пор не мог понять, почему разоткровенничался как пьяная тануки. Это так на него не похоже. И все же почему-то сейчас он ощущал необыкновенную легкость. Немного необычно и тревожно, но легко. Будто сбросил с себя непосильную ношу. В конце концов, если Нанами кому-то проболтается, всегда успеет ее убить. По обыкновению он направился в ванную комнату, для утренних процедур. Умыл лицо, почистил зубы, даже нужду и ту успел справить, прежде чем заметил то, обо что разбились его глаза. Трусики. Маленькие, женские, хлопковые трусики розового цвета покоились на краю ванны. Акира схватил их двумя руками за края и повертел, разглядывая. — Мать моя демоница, у этой дурочки до сих пор приличного белья нет. В шестнадцать лет, носит трусы с мишкой? Ну и убожество — однако, улыбку на лице это вызвало. И тут голову прошибла, другая мысль. « Я что полночи проспал рядом с девушкой, на которой не было трусиков?» Акира повернул голову к зеркалу. Его красное как помидор лицо, горело. Впервые он испытывал такое дикое смущение. Впервые он провел ночь с голой девицей, ни черта не предприняв. Просто спал, бесполезным бревном на ее груди, даже не догадываясь о том, что упускает. — Акира — сказал он своему отражению — С этого дня, ты не достоин, называться мужчиной. Черт!!! Я идиот!!! Такой шанс собаке под хвост! — взвыл он глядя на интимный клочок ткани. *** — Господин, вы проснулись? — Кикуити до блеска натирал плиту, когда хозяин появился на кухне. — Как видишь, где медуза горгона? — спросил Акира стараясь скрыть интерес. — Госпожа загружает белье в сушилку — шикигами прекрасно понял о ком речь. — А где Ятори? — Пошел за продуктами и уже скоро должен вернуться. Сегодня в супермаркете скидки на овощи и фрукты. — Сегодня у вас дела в мире екаев. Подумай лучше об этом. Да и кстати я хочу, есть — Акира уселся за стол. Из головы не выходило, как дико он опростоволосился. Перед глазами так и стояло обнаженное, невинное тело, и он пускающий слюни на ее грудь. Кто там называл его идеальным любовником? Точно врали. Завтрак, точнее обед быстро развеяли его трагедию. Кикуити не на шутку постарался, и побаловал господина от всей души. — Вкусно — одобрил Акира. Давно он не ел своего любимого блюда. — Ты конечно хорошо готовишь, но сегодня Кикуити, ты прямо разошелся. Раскрыл весь свой потенциал. Есть особый повод? — наливая себе, уже третью добавку спросил Акира. — Э… Господин, это не я, — помешивая суп на плите, ответил слуга. — Только не говори, что Ятори тебя превзошел? — Вовсе нет. Это госпожа приготовила еще утром. Глаза Акиры расширились. Он и не подозревал, что Нанами может так отлично готовить. Ведь обычно ее блюда были довольно простыми. — Понятно. — задумчиво сказал Акира. И с чего вдруг такие старания с ее стороны? Не уж то решила постараться для него, потому что пожалела после вчерашнего? Глаза демона недобро блеснули. — А с чего вдруг, она так из кожи вон лезла? — спросил Акира, запихивая полную ложку супа в рот. — Господин, я не знаю причины. Но госпожа мне сказала, что это любимое блюдо Томоэ-доно. Не сдержав эмоций, Акира выпрыснул супчик из себя, забрызгав весь стол. В глотку он больше не пошел. Блюдо его ненавистного врага, в его доме, ему на обед. Наглость второе счастье. Да может блюдо и вкусное, но зная для кого она так старалась, перехотелось есть. А еще вспомнилось, что именно с ним, он частенько поедал эту вкуснятину. Еще во времена их дружбы. — Вылей это, Кикуити! — приказал Акира, перед тем как скрыться. — Но, ведь он такой вкусный — промямлил ему вслед поникший слуга. — Господину не угодишь. А ведь госпожа, два часа у плиты стояла… *** Хотелось сделать для него нечто особенное. На столько хорошее, чтоб он забыл о плохом, хотя бы на время. Нанами как-то раз услышала разговор Томоэ с Микаге. Он мимолетно сказал, что любит суп мисо с лососем, потому что брат был настоящим фанатом этого блюда. Братом, Томоэ называл лишь одного человека. Акиру. Встав пораньше и совершенно не выспавшись, Нанами провозилась два часа у плиты. С таким умелым помощником как Кикуити, удалось приготовить божественную вкуснятину. Впервые Нанами готовила с такой самоотдачей. Вложила все свои силы и душу. Для него. Отношение к Акире поменялось после вчерашней ночи, еще больше чем прежде. Нанами не знала, зачем старается ради него. Зачем прилагает уйму усилий, чтоб подарить ему кусочек радости. Но если так Кирихито сможет улыбнуться по настоящему, если почувствует себя нужным, то это стоит того. Закончив с едой, она прибралась в доме. Постирала и высушила одежду. Теперь же поливала цветы в саду. Дождя давно не было, а солнце этим летом выдалось особо беспощадным. — Вот ты где?! Обернувшись Нанами увидела вылетевшего на веранду Акиру. Он решительно приближался к ней, минуя деревянные ступеньки, ведущие в сад. Как всегда злой. Может еще не кушал? — Какого черта ты делаешь? — спросил он, грубо хватая Нанами за локоть. — Цветы поливаю — удивленно сказала она, переводя взгляд то на его руку, то на недовольное лицо. — Не строй из себя дуру. Кто тебе позволил готовить любимые блюда своего ненаглядного на моей кухне? — Акира сверлил ее ненавистным взглядом, крепче сжимая локоть — Ты совсем страх потеряла, наглая девка? — Прекрати оскорблять меня! — Нанами встала в грозную позу. Совсем забыв про шланг в руках, она развернулась к Акире. — Ты такой неблагодарный, Кирихито! Ума не приложу, как можно быть таким свинюшкой!!! Акира убрал руку с ее локтя, лишь для того чтоб сжать ее в кулак. Багровые глаза устремились на голубое небо. — Ты бы хоть раз сказал мне спасибо за старания! Я как рабыня с утра до вечера натираю твой дом до блеска. Стираю, готовлю, ухаживаю за растениями, забираю почту, отправляю почту. А ты ни разу не благодарил меня! Вечно ходишь недовольный, чтобы я не делала! Мне все надоело! Пылкие слова рвущиеся из глубин сотрясали теплый воздух. Нанами даже не коробил тот факт, что голова Акиры задрана к небу и он не спорит. Ничего ей не отвечает. — Ты меня слышишь или нет! Я с тобой разговариваю, Кирихито — наконец-то Нанами задела его безучастность. — Ты закончила? — спросил он со странным блеском в глазах. — Нет! Мне еще много хочется тебе сказать! Так много, что ты… — Придется это ненадолго отложить. — Это почему еще? — удивленно спросила богиня. Выхватив шланг из ее руки, Акира поднял его над девичьей головой. — ААААА!!! — вскрикнула Нанами от неожиданного душа. Вода была слишком холодной. Напор – сильным. Хватило пару секунд, чтоб промочиться насквозь. — Ты что творишь, Кирихито! — кричала она и одновременно предпринимала попытки выхватить шланг, либо вырваться от демона, который крепко ухватился за запястье. — Охладилась? — спросил он отбросив в сторону вещь — Ты залила мои брюки балда! Я уже про туфли молчу. Знаешь сколько это стоит? Ты точно станешь моей рабыней. — Кирихито, ты просто сволочь! Ненавижу тебя! — выжимая футболку, в которой спала ночью, кричала Нанами. Акира только сейчас обратил внимание, что она щеголяет по дому в его вещи. Лишь потому, что сквозь нее просвечивались розовые соски. Извращенный ум сфокусировал взгляд на самом интересном месте. Заметив его красные щеки и взгляд полный вожделения, Нанами уставилась себе на грудь. — Не смотри! — вскрикнула она, смущенно прикрываясь. — Больно надо! — неубедительно солгал Акира — И смотреть то не на что! Вернемся к нашей теме — после того как богиня эгоистично скрыла от него такую красоту, Акира вспомнил на что был зол изначально — Больше не смей готовить пищу, которую едят мои враги. Заруби себе это на носу! — Да пожалуйста — обиженно выпалила Нанами, крепче прижимая руки к прозрачной футболке — Больше я ничего тебе не приготовлю, неблагодарный чурбан! — Ты будешь делать, что я прикажу, и не повышай на меня голос. — Акира подошел ближе, но Нанами не отступила. — Иначе придется заткнуть твой крикливый рот, миленькими, розовенькими трусиками, что я нашел в своей ванной. Щеки моментально стали пунцовыми от стыда и злости. Мало того, что он разглядел ее грудь, так еще и нашел такой нескромный элемент одежды. Нанами захотелось провалиться сквозь землю. — Кирихито, ты гнусный извращенец! — презрительно заявила она. В действительности Нанами сердилась только на себя. После того как Акира поделился с ней жутким прошлым, она напрочь забыла про столь интимную вещь. — Моей вины нет в том, что ты раскидываешь свои трусишки, где попало. — Ничего я не раскидываю. Из-за тебя мне пришлось ночевать ни в своей комнате! — Из-за меня? — Акира тыкнул на себя пальцем — Девчонка ты реально оборзела. Ты сама позвонила матушке, и пригласила ее. Или я что-то путаю?! Из-за тебя, Аматэрасу ушла. Так что не надо прикидываться тупой. В принципе Акире было плевать на богиню солнца. Более того, он был рад ее «скоропостижному» отчаливанию. По-настоящему бесила лишь одна, единственная вещь. Нанами снова осмелилась пойти против его слова. Ведь он специально пригласил Аматэрасу, чтоб ее позлить. Отомстить. Унизить. За то что Нанами, собралась искать долбанное, избавление от него. Но больше выводило из себя то, что по каким-то сверхъестественным, гребанным, необъяснимым причинам его это жутко задевает. Какого черта ему просто не плевать. Ведь должно быть именно так.  — Твоя желчь, когда-нибудь уже прекратит изливаться на меня, Кирихито? Нанами ощутила больной укол в сердце. Значит богиня солнца, все же важна ему. Слишком важна, раз, он так злиться. Что она значит для него? Кто она ему? Неужели он ее… Нет. На такое Акира-Оу не способен. А вдруг способен? Кто знает, что скрывается в этой мрачной, загадочной, никем не раскрытой душе. И почему мысли об этом, разъедают сердце подобно серной кислоте. « О…Глупенькая. Я бы с непритворной радостью излил бы на тебя нечто другое, если бы так сильно не ненавидел » — подумал Акира и тут же повертел головой. Смахнул грязные мыслишки, что посетили так ни кстати. — У меня нет времени, чтоб убивать его на ругань с тобой. Запомни две вещи, не смей готовить блюда моих лютых врагов и орать на меня. Поняла? — Как хочешь — буркнула Нанами, смахивая мокрые пряди растрепавшихся волос. — И еще — Акира схватил ее за подбородок, и ощутил как она вздрогнула. — Когда я вернусь, мы сходим в магазин. Пора бы прикупить нечто более подобающее, на твою плоскую попку — сказал он ухмыльнувшись. Уж лучше отвесить очередную колкость, чем сделать комплимент. Нанами выдернулась и одарила Акиру презрительным взглядом. — Мне ничего от тебя не надо. К тому же у меня тоже есть дела — и причем очень важные о которых Акира и понятия не имел. Нанами возможно сегодня избавится от проклятья, и тем самым спасет жизнь обоих. — И какие дела могут быть у девицы с кашей вместо мозгов? — недовольно спросил он. — Это не твое дело, Кирихито. Ты передо мной не отчитываешься, когда проподаешь неизвестно где. Вот и я не обязана — тоном строгой учительницы заявила Нанами. Дерзость девчонки, снова начинала выводить из себя. — Обязана. Все мои слуги отчитываются передо мной, и ты не исключение, поняла? — Не поняла — Нанами поражалась его наглости — Я не твоя прислуга, Акира… — она выдержала паузу, перед тем как озвучить это с полной серьезностью — Я твоя жена. Громкое заявление. Глупое, заявление. Тем не менее, непонятно почему, но Акире понравилось то, как серьезно она это сказала. Совсем не так как раньше. Будто их отношения не вынужденный договор. Не подделка. А обоюдное осознанное желание. — В таком случае, я на правах твоего мужа приказываю остаться — кажется, голос прозвучал мягче, чем обычно. Нанами, уловив это изменение, затрепетала внутри как бабочка распустившая крылья. — Кирихито, у меня и правда очень важное дело сегодня — стала оправдываться богиня — Это касается… — Мне плевать — оборвал он ее старания — Я сказал, ты останешься. — отвернувшись Акира зашагал к выходу, давая понять что разговор окончен. Вот только Нанами не собиралась так просто сдаваться. Не в этот раз. — Сегодня я иду к Химемико. — схватив демона за руку, заявила Нанами — У нее есть средство способное снять проклятье. Пару секунд, они оба молчали. Акира размышлял над ее словами. Средство значит. Ну конечно, что может быть важнее способа, который позволит ей отделаться от него. Он вырвал руку из ее ладони и обернулся. — В таком случае, скатертью дорога. Надеюсь, оно поможет, и я не увижу больше твоей физиономии в своем доме, — заявил он пылко в ее лицо. Снова обнажил клыки. Снова укусил и причинил боль. Дикий, беспощадный зверь. — Рада, что наши желания совпадают, Кирихито, — еле проглотив обиду, солгала Нанами, глядя в его холодные глаза. Пару секунд они молча смотрели друг на друга, будто пытались копаться в мыслях. Он в ее. Она в его. Чувство недосказанности не отпускало. А ведь возможно это последний раз, когда он видит ее перед тем, как все закончится. Если средство сработает, Нанами в этот дом больше не вернется. Даже для того, чтобы сказать тупое пока. Ведь оно им обоим не нужно. Да и зачем, когда ничего не связывает? Появилось адское желание, схватить ее. Бросить в комнату и запереть на сто замков. Но демоническая гордость, никогда не позволит опуститься до того, чтоб удерживать рядом с собой силой человеческую девчонку. Ведь причины для этого нет. Как нет и слов. Акира развернулся и зашагал к выходу. С прямой осанкой. С высоко поднятой головой. Упрямство, и высокомерие были выше тех необъяснимых чувств, что заполнили грудь. Нанами уже привыкла, что он постоянно ранил, но сейчас его безразличие особо жалило. Ушёл, не обернувшись. Не сказав ничего. Ему точно плевать. Прожитые рядом с ним почти пять месяцев, стали значимы лишь для нее. Ну, а Акира никогда не переставал видеть в ней ничего больше разменной монеты. Если средство Химемико сработает, он даже не узнает, что она спасла ему жизнь. Впрочем, Нанами не ждет благодарности. Ей важно лишь одно, чтоб он жил. И после откровенной ночи, это желание стало еще сильнее. Нанами одержима, идеей защитить его. От всего. От всех. От самой себя. *** Тень деревьев приносила желанную прохладу. Аромат лесных цветов и ягод баловал нос. Вот оно счастье. Быть, наконец, свободной, посреди тишины и природной гармонии. Оставить ненавистный дом позади, в котором властвует дикий зверь, и надышаться полной грудью. Тогда почему, тоска внутри заполняет собой вены и растекается вместе с кровью по всему телу. Почему мысли о том, что покинула нечто до боли важное, нужное, необходимое, не отпускают. Стоя на берегу лесного озера, Нанами печально вздохнула и опустила голову. Последние слова Кирихито, были похожи на прощание. Ему надоело терпеть ее присутствие в своем доме, вот он и ходит вечно злым. Впрочем, и до нее, добротой он никогда не блистал, но по крайней мере не казался таким взвинченным. — Дурак… — шепнула сама себе под нос Нанами, прикрыв веки. Собственно она не знала причины, по которой так его назвала. Просто вырвалось. Если средство о котором рассказал Мидзуки сработает, Нанами окончательно освободиться от своей ноши. Акира получит то, что ему положено по контракту. Все останутся в выигрыше. Все будут довольны. Тогда какого черта хочется рвать волосы от осознания, что возможно сегодня виделась с ним последний раз. Что эта ночь, где он доверился ей, была последней. И что не сказала ему о том, что уже не ненавидит так сильно, как раньше. — Хватит — «колебаться » не озвучила вслух — Так надо. И пути к отступлению нет. На кону стоит слишком важная вещь. Его жизнь. — Химемико! — от голоса богини, уточки, что плавали по озерной глади, взмыли в небо. Однако кроме этого события ничего не произошло. — Химемико!!! — громче позвала Нанами. На поверхности воды показались воздушные пузыри. Озеро на середине будто закипело, и из него выросла чья-то фигура. — Нанами-тян? — богиня зубатка удивленно хлопала голубыми глазами. Впервые к ней пожаловало человеческое дитя. — Химемико — Нанами широко ей улыбнулась. Зубатка, путаясь в своем длинном кимоно, стала приближаться к Нанами, шагая по воде как по суше. — Мне… нужна твоя помощь. — Помощь? — это заявление встревожило Химемико — Что случилось, Нанами-тян? — Мне неловко, поэтому прости, но другого выхода у меня нет. — Нанами низко поклонилась удивленной богине — Прошу, позволь мне выпить настойку, способную смыть все плохое! Химемико была ошеломлена. Многие охотились на эту вещь, но она не думала, что ее подруга будет в ней нуждаться. — Нанами-тян, это не простой напиток. Сам бог Хотэй сделал его, перед тем как исчезнуть. На протяжении веков я храню его дар. Не думай что мне жалко для тебя чего-то, просто я сама толком не знаю, как она работает. Это может быть опасно. — Хотэй? — Нанами нахмурилась, пытаясь вспомнить что-то о нем — Кажется это бог…благополучия. — Веселья — одновременно сказали девушки. — Ну неважно — богиня Земли серьезно взглянула на подругу. — Какими бы не были последствия, я готова пойти на это. Поверь мне Химемико-тян, это все равно не хуже того, что уже успело со мной приключиться. Прошу, помоги. Вся надежда на эту настойку. — Но Нанами-тян, что с тобой случилось? Может есть иной выход? Настойку никто никогда не открывал. Когда Хотэй отдал мне ее, он сказал, что она способна смыть любую печаль, любую проблему, потому что высвобождает желания души способные осчастливить. Я не знаю, что он имел ввиду, и сама никогда к ней не прикасалась. Она храниться для особого случая. — И этот случай настал. Я нахожусь в крайней безысходности. Возможно, именно эта вещь способна спасти мне жизнь. — Что? — Химемико ошеломленно захлопала глазами, не отрываясь от подруги. — Меня проклял падший бог. И перед тем как я умру, у меня есть чуть меньше года, чтоб найти избавление от проклятья. — Нанами обреченно опустила голову, вспоминая слова Ямато. Вспоминая, каким образом она должна спастись. Поэтому вцепилась руками в виски пытаясь прогнать прочь этот бредовый исход, которого она не допустит — Прошу, спаси меня! После рассказа Нанами, после ее обнаженного отчаянья, Химемико не могла оставаться равнодушной. Последствия настойки неизвестны, но она права. Это не хуже того, что уже случилось. — Хорошо. Пойдем ко мне в гости и разопьем в дружеской обстановке этот чудесный напиток тысячелетней давности. — грустная улыбка заиграла на ее губах. Нанами не поведала Химемико всю правду и немного неправильно изложила факты. Однако сейчас цель оправдывала все средства. Только вот страх начал понемногу пробирать тело, выливаясь легкой дрожью. Неизвестно чем обернется смакование давно закупоренной штуки. *** — Господин, давайте поставим на шесть черное? Ну, прошу вас, господин. Думаю, нам точно повезет. Акира уже пожалел о том, что взял назойливого Ятори, поучаствовать в своих развлечениях. Но хуже то, что это не позволило отвлечься от мрачных мыслей, которые уже затерли мозг до дыр. Любое дело, каким бы не занимался, не способно было убить воспоминания об этой крикливой девице. С самого утра как распрощался с ней, Акира не заглядывал домой. Не знал, вернулась ли она, или же не вернется уже никогда. И почему-то думая о последнем, хотелось выпить все запасы алкоголя в баре. — Господин, ну можно? — умолял втянувшийся в игру Ятори. — Делай что хочешь — сказал Акира, глядя пустым взглядом на раздражающую рулетку. Слуга был на седьмом небе от счастья. Поставил все фишки, на шесть черное и с замиранием сердца ожидал развязки. Рулетка закрутилась, шарик побежал в противоположную сторону. Игроки за столом, были довольно состоятельными, и на кону стоял не шуточный выигрыш. Но было плевать. Впервые Акира испытывал необъяснимую апатию ко всему, что раньше забавляло. Карты - наскучили. Рулетка - раздражала. Ну, а женщины - о них и думать не мог, потому что перед глазами возникала лишь одна. Та самая, чьи дурацкие трусики с мишкой обнаружил в своей ванной. «Пусть катиться. Давно пора. Столько времени угрохал, на эту дуру. Хоть этой ночью посплю спокойно без ее раздражающих криков и наставлений.» Звонок мобильного телефона, оторвал Акиру от едких мыслей. Но как же он удивился, когда на экране телефона отобразилось имя. «Девушка с шарфом ». Так он ее подписал. Прозвище, данное в самый первый день их встречи, еще пятьсот лет назад. — Господин, вы куда, сейчас же шарик упадет? — крикнул Ятори, когда Акира как ошпаренный вылетел из-за стола. Но останавливать его было бесполезно. Ноги сами несли прочь в уединенное место. И такое нашлось. Балкон, на котором к счастью не было ни души. Остановившись у железных перил, Акира ответил. — Кирихито — ее голос. Такой томный и мягкий, что стало не по себе. — Чем обязан? — Акира старался сказать это как можно более равнодушнее. Только не смог скрыть сбивчивое дыхание. Доказательство того, как он спешил сюда, опасаясь, что Нанами положит трубку. — Привет… — глупое и совсем ненужное. Небольшая пауза, перед тем как придумать ответ. — Звонишь, чтоб поздороваться? — как всегда непрошибаем. В своем стиле. — Нет. — Тогда зачем? Бредовый бред. Акира презирает себя за несусветную глупость. Еще больше за то, что не может прекратить это обычным сбросом звонка. На кой-черт, сидеть на балконе в одиночку и с нетерпением слушать ее бессмыслицу. Докатился. — Я звоню чтобы — она умолкла на мгновение и ее взволнованное дыхание, опалило слух — Чтобы… — Чтобы что? — спросил Акира, облокотившись локтями, на холодные перила. — Мне надо сказать тебе… — Сказать мне? — Нечто важное. — И насколько важное? — Акира присел на мраморный пол, подогнув к себе одно колено. Сердце внутри заколотилось так неистово, что невозможно было сосчитать удары. — На очень сильно….ик… Ты слушаешь? — Да. — молчание — Слушаю. Но можешь не утруждаться. Я уже понял. К ужину тебя не ждать? — он выдержал небольшую паузу, слушая ее дыхание. — Надеюсь — очередная колкость, а в груди странная, пугающая пустота. Очередная ложь себе самому и мир из разноцветного стал вновь черно-белым. Утешался тем, что это пройдет. Единственная причина этой убогой паршивости в том, что с девчонкой было не так скучно. Только и всего. Акира опустил голову. Пальцы свободной руки стали бездумно выводить что-то на мраморном полу. Средство наверняка сработало. Вот что Нанами пыталась сказать. Это последний разговор. Прощание, чтоб его. А дальше, пустой дом. Стертый номер на мобильном. И это поганое ощущение в груди, схожее с тупой болью. Он узнал ее. Давнюю подругу жизни. — Кирихито, — Нанами громко задышала в трубку. Разволновалась и он это понял — Увези меня. — Че? — Акира решил, что спит. И сниться ему самый убогий, небывалый сон за всю вечность. Девчонка скорее предпочтет утопиться, чем попросит его о чем-то таком. — Я… хочу к тебе.