***
— Нет-нет-нет-нет-нет! — закричал Чарльз, притягивая к себе высокого, худого мужчину в тот момент, как мимо него промчалась скорая. В панике телепатия вышла из-под контроля, проецируя мысли в голову мужчины, остолбеневшего от шока. — Извините, простите, — опомнился Чарльз, но что-то было с ним не так: в его разуме не было ни единого отклика на его слова. Чарльз наскоро просканировал его, не отпуская мужчину, ещё не отошедшего от шока. Его звали Эрик, он тоже был мутантом, а ещё он не слышал слов Чарльза. Также, как и не слышал скорую. Он не слышал ничего. — Вы… Вы в порядке? — спросил Чарльз, поворачивая мужчину, Эрика, к себе лицом. Он был невероятно красив. Серо-зелёные глаза изумлённо смотрели на Чарльза. Нахмурившись, Эрик спешно показал ему что-то жестами, так, будто был зол или нетерпелив. Проклиная собственное незнание языка жестов, Чарльз проник в его разум, чтобы понять, о чём мужчина спрашивал: «что ты сейчас со мной сделал?». — Я телепат, — ответил Чарльз, — я могу читать мысли. Это мутация, как и у тебя. — Оказалось, Эрик никогда прежде не встречал других мутантов. Мужчина побледнел, а его брови поползли вверх. Однако затем его щёки и уши покраснели, и он возмущённо подумал, что раз Чарльз знает о его мутации, то должен знать, что он умеет управлять металлом, и ему нечего бояться быть сбитым машиной скорой помощи. — Всё происходило слишком быстро, — заспорил Чарльз, мотая головой, — ты бы не успел уйти с дороги. Эрик нахмурился ещё пуще, мысленно утверждая, что опасения Чарльза были беспочвенны, ведь он ещё даже не ступил на проезжую часть. Они, должно быть, выглядели странно, — подумал Чарльз, наконец отцепившись от Эрика и мимолётным касанием пальца к виску отвернул внимание людей от двух безмолвно пялящихся друг на друга мужчин прямо перед пешеходным переходом. — Позволь купить тебе кофе, — предложил Чарльз. Эрик кивнул, принимая предложение. К счастью, ближайшее кафе было прямо за углом. Это интересно, подумал Чарльз, когда они неловко безмолвно общались (неловкость была в основном с его стороны, Эрик адаптировался гораздо быстрей). Так как Эрик был глухим всю жизнь, Чарльз пытался передавать свои мысли не словами, а картинками и чувствами, идеями — таким был образ мыслей другого мужчины (он также думал и знаками, но Чарльз не мог их расшифровать). А ещё, очевидно, Эрик знал, как выглядят слова, поэтому посылать ему изображения слов также было неплохой идеей. Телепатия Чарльза обычно проявлялась словами, но Эрик никогда в жизни не слышал голосов. Удивительно, как он и вовсе не отключился, впервые услышав его. — Тебе не надоедает слышать мой голос у себя в голове? — спросил Чарльз. Он говорил и одновременно «показывал» ему слова и общую картину своей речи. Это было сложно. Но возможно. Ему было плевать, что вероятно этим вечером его будет одолевать головная боль, это было так захватывающе, а Эрик был таким интересным. Он пожал плечами. — Немного раздражает, но, думаю, к этому можно привыкнуть. Чарльз не смог сдержать смех.***
Самоуверенный и любопытный спаситель Эрика, Чарльз, оказался очень симпатичным и образованным. Но тот факт, что он был другим, был гораздо важнее. Сидя за столиком в углу кафе, Эрик записывал вопросы в блокнот, но Чарльз выуживал их из его головы быстрее, чем он писал, и отвечал на них. — Таких, как мы, много? — был первый вопрос. Чарльз очаровательно улыбнулся. — Очень много. Мы можем делать удивительные вещи, — он показал картинки летающих, меняющих внешность и двигающих предметы силой мысли людей. — Я догадывался, — ответил Эрик, — догадывался, что таких, как я, должно быть много. — Есть целая группа. Я в ней что-то вроде председателя, мы встречаемся у меня. Тебе стоит прийти. Эрик пошевелил пальцами, спрашивая, знает ли кто-нибудь из них язык жестов. Нахмурившись, Чарльз качнул головой: — Не думаю, но возможно. Мы можем написать всё для тебя или сделать запись, а потом перевести. А ты умеешь читать по губам? Эрик мог (и совсем не возражал наблюдать за тем, как Чарльз медленно проговаривает слова своим соблазнительным ртом. Эрик спрятал эти мысли, боясь, что телепат услышит их), хотя гораздо предпочтительней для него был язык жестов. Чарльз разочарованно прикусил губу. — И всё равно, я бы хотел, чтобы ты пришёл. Думаю, это было бы очень полезно. Я бы мог сыграть для тебя роль проводника, — он взял блокнот и записал информацию, в том числе телефон и электронный адрес. Чарльзу пора было уходить, он был профессором, скоро начинался его урок, но перед тем, как он ушёл, Эрик успел показать ему «спасибо», что тот с лёгкостью понял. Спасибо за кофе, спасибо за то, что вытащил его с улицы, хоть и это было необязательно. Чарльз лучезарно улыбнулся и попрощался. Эрик читал его по губам.***
Эрик написал позже вечером, изъявив желание прийти на встречу. Чарльз был очень обрадован, о чём и сообщил в ответе. Он волновался, думая о том, как Эрик жил всю жизнь, не зная, что есть еще мутанты. Ему было тридцать два, и это было довольно долгое время чтобы считать себя единственным в своём роде. Конечно, Эрик упоминал о культуре глухих, в которую он входил, так что было хотя бы это. Ксавье задался вопросом, почему эта культура образовалась, и решил поискать ответ в интернете. Оказалось, что это целая субкультура, состоящая из нескольких типов. Это было так увлекательно, что за изучением этой темы Чарльз не заметил, как пролетело время. За несколько дней до встречи Чарльз понял, что ждёт встречи с Эриком. Стоило пригласить его на свидание. Этот мужчина был невероятно интересен и пленяще привлекателен. На встрече как всегда присутствовали Рейвен, Ангел, Алекс, Армандо и Хэнк. Они продемонстрировали свои способности (настолько, насколько могли, не круша квартиру) Эрику, который безмолвно наблюдал с широко распахнутыми глазами. Чарльз не смог сдержать смех, увидев его лицо, когда Рейвен приняла облик Чарльза, а затем Эрика прямо у них на глазах. Ангел порхала по комнате, Хэнк висел вверх ногами под потолком, а Алекс и Армандо на словах объяснили, что могут делать, пока Эрик внимательно читал их слова по губам. Когда подошла очередь новоявленного гостя, все наблюдали, как скрепки взлетели из стакана на столе Чарльза к руке металлокинетика и, сделав пару медленных вращений, свернулись в изящную спираль. Эрик думал, что это до смешного легко, детская демонстрация его способностей, но Чарльз не переставал улыбаться, и был взволнован, когда Эрик поднёс фигурку к нему. Чарльз проигнорировал понимающие ухмылки остальных. И решил, что пригласит наконец Эрика на свидание.***
После встречи в группе глухих Эрик получил сообщение от Чарльза, который приглашал его на ужин. Он немедленно ответил и начал с нетерпением ждать конца недели. Ресторан был весьма неплохим, Эрик не бывал в нём, но был наслышан о его репутации. Ничего удивительного, впрочем: Чарльз оказался состоятельным. Не то, чтобы Эрику была важна демонстрация материального состояния, но он понимал, что Чарльз хочет впечатлить его, и не возражал. Он всегда хорошо одевался, но по такому случаю надел один из своих лучших костюмов. — Эрик! — подумал Чарльз, когда увидел его около ресторана. Эрик подивился тому, как звучит его имя. Чужое присутствие в голове было странным, и он невольно задумался, что интересно было бы знать, каково это для слышащего человека. Но предполагал, что узнать это невозможно. Он был вполне удовлетворён границами, что Эрик установил для него (Чарльза поразила его способность ставить частичный барьер перед телепатией). Чарльз копался в воспоминаниях Эрика о разнообразных иудейских праздниках, которые он отмечал с матерью, и отнёсся к чужим воспоминаниям с восхищением. Впрочем, всё, что касалось Эрика было для Чарльза восхищением. Он также был очарован тем, что его родители состояли в сообществе глухих. Они переехали в Штаты, когда Эрик был маленьким, поэтому он учил американский язык жестов, а не немецкий. Хоть они встретились в ресторане, Чарльз предложил заказать такси им обоим, а затем спросил Эрика, не хочет ли тот проехать к нему в квартиру, чтобы выпить кофе и продолжить обсуждение исследования, касающегося мутаций и генетики, над которым работал Чарльз. Эрик, конечно, согласился. Эрик выжидал, когда Чарльз поцелует его, и его позабавило то, что перед этим им понадобилось выпить по чашке кофе, полчаса обсуждений исследований и целая партия в шахматы, пока Чарльз наконец не поднялся и не сел ему на колени. Чарльз, казалось, хотел сделать это ещё как только они зашли в квартиру, но чувство приличия не позволяло, что опять же развеселило его гостя. Едва начав, они переместились на кровать. Это было невероятно — касаться Чарльза, целовать его и в то же время чувствовать всё, что чувствует он. Эрик не мог слышать стоны, но мог чувствовать вибрацию от них, особенно когда обхватывал его шею рукой или чувствовал его губы на своей коже. Но самым захватывающим оказалось проецирование Чарльзом его ощущений, когда он стонал (или делал ещё что-либо), что всё же было лучше, чем просто слышать его. В любом случае, слышать его стоны казалось излишним. Зная, что Эрик не может слышать его, Чарльз, который всегда был разговорчивым, фокусировался на визуальных и тактильных аспектах настолько, насколько мог: большую часть времени смотрел на него своими очень голубыми и очень выразительными глазами, постоянно прикасался к нему. Эрик был переполнен эмоциями от такого внимания, даже без телепатии. Это было великолепно.***
Следующие выходные они провели в кровати Эрика. И Чарльз испытал на себе особый вибрирующий и светящийся будильник. К тому моменту, как они расстались, Чарльз был уверен, что влюбился. Но он не знал, встречается ли Эрик с кем-нибудь и заинтересован ли в отношениях, потому что не поддался соблазну выудить эту информацию у него без его ведома. Когда Эрик пригласил его на обед на неделе, Чарльз согласился, подумывая о том, чтобы спросить у него, чего он хочет. Перед тем, как закрыть ноутбук, чтобы досмотреть лекцию позже, Чарльз заметил видео на боковой панели на Ютубе, где ребёнок с кохлеарным имплантатом* впервые слышит голос матери. Знает ли Эрик об этом? Должен бы. Но почему-то у него его не было. Чарльзу пришло в голову, что, возможно, они слишком дорогие, и Эрик просто не может позволить их себе. — Эрик, — сказал он, садясь напротив него в кафе, не успев даже поздороваться, — ты слышал о кохлеарных имплантатах? — Чарльз случайно спроецировал собственное радостное возбуждение. Эрик заметно помрачнел и отрывисто кивнул. — Ты не можешь позволить их себе, — Чарльз поморщился. Он задел больную точку. Эрик помрачнел ещё сильнее. — Я бы мог, если б хотел, — многозначительно произнёс он, жестикулируя в то же время. — Почему ты не хочешь их?! — изумлённо спросил Чарльз. — Ты бы мог слышать! Ты бы мог быть… — Быть нормальным? — подвёл Эрик и встал с места. Ситуация вышла из-под контроля. Чарльз поднялся следом, мотая головой. — Нет, Эрик, я имел в виду… я хотел… если это поможет… — Не поможет, — Эрик резко развернулся и вышел прочь. Чарльз уставился ему вслед, будучи слишком шокированным, чтобы ответить. Придя домой, он набрал в поисковике «кохлеарные имплантаты», и всё понял. По какой-то причине он не наткнулся на это ранее, либо же не понимал этого. Многие глухие люди отвергают сам концепт имплантатов, считая их совершенно ненужными, так как они прекрасно живут и без слуха. Более того, они подходят не всем, а операции не всегда проходят успешно. Это было похоже на то, когда Чарльзу говорили, что было бы гораздо лучше, если бы он не был мутантом. Он думал об этом и сталкивался с этим, и это абсолютно неприемлемое предложение. Он бы не хотел, чтоб кто-то весело сообщил ему, что может «починить» его. Он невольно оскорбил Эрика и, вероятно, весьма сильно. Он написал ему:Прости. Я не знал.
Ответ пришёл лишь через четыре дня, по эмейлу.Чарльз, Я всегда был глухим, и это — часть меня. Я не хочу менять это. Я думал, ты понял это. Кто, если не ты? Эрик.
Чарльз не был уверен в том, стоит ли ему отвечать, но всё же решился.Эрик, пожалуйста, позволь мне всё исправить. Скажи, где нам встретиться. Пожалуйста. Прости.
Три дня он ждал ответа, пока не получил короткое согласие на встречу в кафе.***
Эрик упоминал в своей группе, что встречался со слышащим человеком, и они приняли это с сомнением и скептицизмом. Слышащий человек, — напомнили они ему, — никогда не сможет по-настоящему понять, что значит быть глухим. Однако, Эрик умолчал о том, что Чарльз телепат. Он никогда не говорил им и о том, что сам является мутантом (он хотел рассказать, но не знал, как начать разговор). Они принимали его бисексуальность, что было прекрасно (будь иначе, он бы бросил эту группу без оглядки), но тема мутантов казалась ему куда более сложной темой. Он не стыдился этого, но объяснять даже этой группе доверенных людей, что он — что-то вроде человеческого магнита, потребовало бы демонстрации, и кто знает, как бы они отреагировали? Конечно, он не поведал о том, что тот, с кем он встречался, предложил ему установить кохлеарный имплантат. В ответ он бы получил лишь жалость и «я же говорил». Ожидая Чарльза в кафе, Эрик не ожидал многого от их разговора и в какой-то степени смирился с мыслью, что тот будет объяснять ему, почему имплантаты — это хорошая идея, пока Эрик не устанет от этого и не уйдёт. И он точно не ожидал того, что Чарльз, подходя, жестами покажет «привет», а затем «извини». Эрик ждал, пряча удивление. Чарльз сел напротив. Долго раздумывая, Чарльз топорно показал «я чрезвычайно виноват за то, что обидел тебя. Я пытался помочь, но теперь я понимаю, что это было глупо». Он не использовал телепатию, насколько Эрик мог судить, он честно пытался говорить с ним на языке жестов. Ксавье мог бы заглянуть в его разум, чтобы достать нужный знак, но по всей видимости он справился со своим домашним заданием и заучил всё. Эрик кивнул. Чарльз продолжил, ещё больше задумываясь над тем, что сказать. «Я надеюсь, ты сможешь простить меня. Ты мне очень нравишься». Достав блокнот и ручку, Эрик написал:Ты должен принять меня таким, какой я есть, Чарльз. Так, как я принимаю тебя.
Прочитав надпись, Чарльз кивнул и слегка покраснел. Очевидно, идея быть принятым таким, какой он есть, приводила его в трепет. Чарльз держал в секрете свою телепатию по различным целесообразным и профессиональным причинам, и Эрик знал, что он боролся с этим. Он боялся не быть полностью принятым. Это, думал Эрик, — то, что он может ему дать. Чарльз взял его руку в свою и поцеловал костяшки его пальцев. — Мне нравится смотреть, как ты жестикулируешь. Мне очень нравятся твои руки, Эрик, — подумал он. Эрик не мог не улыбнуться. — А мне нравится твой голос, — ответил он, с ноткой издёвки, но в ней не было злобы, — вообще-то, это единственный голос, который я слышал в своей жизни… — добавил он. — Да, — ответил Чарльз, широко улыбаясь, и Эрику даже показалось, что он прослезился. «Прости» — показал Чарльз снова, и снова Эрик кивнул. Он взял ручку.Я надеюсь, тебе не придётся часто показывать это в будущем.
Он улыбнулся Чарльзу, который, смеясь, подписал:Я буду стараться изо всех сил.