Часть 1
24 мая 2017 г. в 22:19
«Завет» тихо гудел и стены корабля сотрясала мелкая дрожь, что эхом разносилась от работающих двигателей по всему судну. Корабль двигался, плыл в океане бескрайнего космоса, преодолевая огромные расстояния за несколько часов, но за окнами прямоугольного иллюминатора царила лишь непроглядная тьма с россыпью бледных звезд и силуэтами далеких необитаемых планет, что так и притягивали к себе взгляд.
Дэниелс тяжело вздохнула, чувствуя, как от постоянных вибраций начинает болеть прислоненная к раме голова, однако созерцание далеких миров и горячих звезд для нее было единственным способом отвлечься от тяжелых мыслей, от горестных воспоминаний о том, чье сожжённое тело сейчас бороздило космические просторы, словно какой-то выброшенный за борт мусор… Как бы она хотела оказаться на Земле и проводить его достойно, организовав привычные похороны, а после иметь возможность приходить и навещать обрастающую зеленью могилку, приносить живые цветы и вспоминать мужа, снова и снова читая надпись на могильной плите.
Однако Земля далеко и Дэниелс не должна была позволять слезам, что так и размыливали взор, и железному кому, застрявшему где-то в горле и мешающему дышать полной грудью, отвлекать себя от грядущей миссии. И она, и Джейк знали, что колонизация новой планеты несет определенный риск. На Оригае-6 могли обнаружиться незамеченные учеными смертоносные вирусы или опасные животные, ведь та же Земля до сих пор была не до конца изучена и раз в несколько лет преподносила неожиданные сюрпризы вроде глубоководных организмов, о которых раньше ничего не было известно. Каждый член экипажа, каждый колонист – все были предупреждены о том, что первые годы жизни на новой планете легкими не будут и, если что-то случится, помощи извне можно не ожидать. Соглашаясь ступить на борт «Завета», они оставались со своими проблемами наедине. Но Дэниелс и не думала, что муж ее умрет, так и не достигнув их нового Рая.
Когда женщина выпрямилась, все еще глядя на полотно космоса за иллюминатором, и начала массировать виски пальцами, дверь с тихим свистом и шелестом отъехала в сторону и в лаунж-зону зашел Уолтер.
Почему-то всегда при его появлении у Дэниелс сама собой возникала улыбка на губах. Андроид был добр и обходителен, вежлив и внимателен. И даже когда Джейк погиб, Уолтер наравне со всеми почтил его память, хотя, будучи роботом, не должен был ослушиваться прямого капитанского приказа. Он многое понимал, но мало говорил о терзающих его вопросах. А вопросами он определенно задавался – Дэниелс видела это по его глазам. Необычайно живым для того, кто был создан искусственно.
— Доброе утро, Дэниелс, — сказал он приветливо и, убрав руки за спину, встал напротив нее.
— Привет, — вяло отозвалась она, протирая влажные от слез глаза пальцами. — Сколько дней до этой неизвестной планеты, с которой мы получили сигнал?
Уолтер отреагировал на интонацию ее голоса и скорбный вид мгновенно: уголки его губ опустились, брови приподнялись, а в глазах застыло сочувствие.
— Шесть дней и тринадцать часов, — ответил он монотонно и едва заметно склонил голову набок. — Дэниелс, я могу чем-нибудь помочь?
Женщина неосознанно ухватилась за гвоздь, повисший на шнурке, обвивающем шею.
— Нет, я… Со временем я буду в порядке, — отозвалась она, отрицательно качая головой.
Уолтер не ответил, однако на лице его промелькнуло выражение, глядя на которое Дэниелс могла с уверенностью сказать, что он ей не поверил. Да, она не будет в порядке. Никогда. Хотя, разумеется, свое состояние будет тщательно скрывать, натягивая улыбку, каждый раз, когда кто-нибудь спросит ее о самочувствии. Смерть Джейка стала для нее приговором, обрекающем ее на одиночество. «Завет» был подобен библейскому ковчегу, где каждого вида имелось по паре. На корабле не было свободных мужчин, с которыми в будущем она могла бы построить отношения, как и не было возможности стать матерью – эмбрионы выращивались и вынашивались искусственно в специальной лаборатории, что уберегало их от возможности случайного выкидыша или внутриутробных болезней и иных отклонений, о которых живой носитель мог бы и не узнать, пока бы слишком поздно не стало. Возможно, кого-нибудь из детишек она возьмет под свою опеку, но день, когда подобное станет возможным, был слишком далек, ведь новой кровью планировалось разбавить второе и третье поколение. К тому же она так хотела себе сына с глазами, как у Джейка и его задорным характером, а не спокойное дитя с арийской внешностью.
— Я слышал, что музыка людей успокаивает, — сказал Уолтер, вырывая Дэниелс из раздумий. Она и не заметила, как он подошел к полке с дискетами и, пробежавшись по имевшемуся ассортименту взглядом, выбрал одну и вставил в проигрыватель. По всему помещению зазвучала приятная классическая музыка из далекого земного прошлого, которая, однако, со временем не утратила своей популярности и не вышла из моды.
— Спасибо, Уолтер, — улыбнувшись, сказала Дэниелс, оценив его старания. Ни капитан корабля, ни Карин, ни Фэрис – никто не поддержал ее, не пытался развлечь, как тот, кого многие считали бездушным. Они оставили ее в одиночестве, давая душевной ране шанс зажить самостоятельно, не разговаривали с ней, однако наблюдали за вдовой через камеры, украшающие каждый угол корабля.
— Может, ты хочешь чаю? Или…
— Уолтер, — одернула синтетика Дэниелс и встала с мягкого диванчика, случайно зацепив ногой подушку и столкнув ее на пол, — я и так позволила себе недопустимый траур, а теперь пора возвращаться к работе. Как никак, а у нас две тысячи живых душ на корабле и забота о них является нашим приоритетом. Я не прощу себе, если кто-нибудь еще пострадает, но уже по моей вине.
Уолтер понимающе кивнул, однако не спешил отпускать. Когда женщина собиралась пройти мимо и подняться на капитанский мостик, он шагнул ей на встречу и обнял, крепко прижав к себе и поглаживая ладонями спину.
— Что ты делаешь? — удивление напополам с возмущением сделали ее голос немного писклявым.
— Кажется, так люди подбадривают друг друга. Объятьями. Это психологический прием, — интонационно изобразив неуверенность и смущение, ответил андроид.
Дэниелс по-доброму усмехнулась и расслабилась в его руках, сцепив пальцы у него за спиной и прижавшись головой к плечу.
— Верно, причем весьма действенный, — признала она, чувствуя, как удивление уступает место какому-то странному, но приятному теплому чувству, что разливается от самого сердца, ритмично бьющегося в груди, и до кончиков пальцев. — Вот только люди не так сильны, как ты… Ты меня в себя впечатал.
— Ох, прощу прощения, — Уолтер тут же отпрянул, словно ошпарившись, и тщательно ее осмотрел. — Я не сделал тебе больно?
Дэниелс отрицательно покачала головой.
— Нет, — ответила она, позволив себе широко улыбнуться, и стряхнула с его плеча темный короткий волосок, прилипший к одежде, — наоборот, это было очень мило с твоей стороны.
Уолтер ответил той же улыбкой, однако глаза его с прежней внимательностью всматривались в ее лицо, ловили каждую эмоцию. Дэниелс было неприятно думать о том, что все его действия и слова прописаны определенной программой, которую он использует, чтобы подстраиваться под людей и без труда вливаться в коллектив органиков. Ей хотелось верить, что это – он сам. Что сочувствие он проявляет действительно сочувствуя, а не исходя из того, что для более успешного выполнения их миссии все члены экипажа должны пребывать в нормальном состоянии.
Однако следующие его слова ее веру нещадно пошатнули.
— Позволишь мне проводить тебя до мостика? Я могу помочь с обработкой данных с планеты, — заботливо спросил он, предложив ей руку.
И соблазн коснуться его кожи, ощутить температуру искусственного тела был столь пленителен, что женщина уже потянулась к нему, но потом передумала.
— Нет, я способна выполнять свою работу сама, — резко заявила она, взяв себя в руки. Она не хотела чувствовать себя побитой собакой, на которую все смотрят с жалостью и всячески пытаются облегчить бедняжке жизнь. Нет, она не настолько слаба, к тому же Джейк наверняка бы не одобрил, если бы увидел, как она раскисла. И она будет держаться. Ради себя и ради светлого будущего для всего человечества.
И Дэниелс, несмотря на то, что ее больно укололо мимолетное выражение удивления с оттенком обиды, проскользнувшее на лице андроида, извиняться и объясняться не стала, а, по-дружески похлопав Уолтера по плечу, покинула лаунж-зону, оставив в ней свою скорбь.
***
— … делай выбор, брат, — процедил сквозь зубы Дэвид, выделив голосом свое обращение. Синтетик пристально смотрел на свою копию, глаза в глаза. Они сканировали друг друга и, в то время как Дэвид видел в нем опасность для своих «детей», Уолтер отчетливо чувствовал в нем врага всего людского рода. Самого Дьявола, что прятался под человеческим обличьем.
Дэвид был неправильным, хотя сам считал себя идеалом. Он дал сбой, начал делать ошибки. Отклонился от своего истинного предназначения и стал угрозой.
Заблудшая душа, которую Уолтер, согласно протоколам защиты, должен уничтожить.
Однако его слова о роли прислуги, для которой Уолтер был создан, нашли в андроиде более новой модели отклик. Он задумался, с неестественной для человека скоростью вспоминая, как верующий в Бога капитан Орам назвал его пустой оболочкой, когда, подловив в коридоре, отсчитал за присутствие на скромных поминках мужа Дэниелс. Однако сразу же после этого перед мысленным взором он увидел улыбку женщины, для которой его поддержка и внимание были важны; которая улыбалась, едва его завидев, и была спокойна в присутствии того, кто, по сути, никогда не жил по-настоящему. Она видела в нем человека, и уже за это он был ей неимоверно благодарен.
При воспоминании о Дэниелс всякие сомнения сразу же стерлись, и Уолтер, краем глаза заметив, как Дэвид потянулся к ножу, нанес удар ему на опережение. Удар, который решил его судьбу.
И позже, выйдя навстречу к транспортнику и придерживая поврежденную культю другой, целой рукой, он услышал ее облегченный вздох и увидел тень улыбки, пробежавшую по уставшему лицу.
***
— Мы ее восстановим, — заявила Дэниелс, войдя в медотсек к андроиду, который одной рукой пытался заклеить пластом искусственной кожи рассеченный висок. Из рваной раны вместо красной, человеческой крови сочился молочно-белый хладагент, не позволявший системе синтетика перегреваться.
Женщина, осторожно забрав из его руки скрепляющее устройство, начала с легкостью и точностью обклеивать новой кожей поврежденные участки.
— Да, будь я человеком все бы было куда хуже, я полагаю.
— Куда больнее, — уточнила Дэниелс. — Возможно, мне кажется, но… Произошедшее с Дэвидом тревожит тебя? — осторожно спросила она, стараясь избежать его взгляда.
Щелк – кожа клетчатой заплаткой прикрыла повреждения, и синтетик, просканировав свое состояние, понял, что та вот-вот начнет срастаться и уже через пару дней он будет выглядеть так, будто его только-только спустили с конвейера.
Дэниелс отложила аппарат в сторону и, развернув стул до этого придвинутый к столу, села напротив него.
— Я пытался понять его, — не стал врать Уолтер, глядя на свою собеседницу, — но он, как говорится, сошел с ума. Это тот самый дефект, вызванный попытками компании сделать синтетиков более эмоциональными, и которого я, к счастью, лишен. Однако не более совершенные программные установки помогли мне не свернуть с правильного пути, – если ваш Бог существует, то он наверняка осведомлен о красноречии Дэвида, – нет. Мне помогла ты.
Дэниелс замерла, поджав губы.
— Не понимаю, — призналась она.
— Мой долг призывает меня защищать тебя и всех людей на «Завете», но ты, Дэниелс, единственная, кого я действительно хотел уберечь от ужасной участи, которую для вас готовил Дэвид.
— Ты хотел? — удивилась она.
Андроид кивнул и опустил льдисто-голубые глаза к полу.
— Возможно, это первый признак того, что моя программа повреждена, но я не Дэвид. Я не считаю себя ни лучше, ни хуже людей. И я знаю, что твоя раса достойна жизни. Ты достойна, Дэниелс. Ты заслуживаешь счастья.
Дэниелс придвинулась ближе и, нагнувшись вперед, опустила голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Уолтер восхищался ею. Ее решимостью, ее храбростью и умением разряжать обстановку абсолютно нелепыми, почти детскими жестами. Со всеми остальными она была серьезной, но только рядом с ним позволяла себе расслабиться – и это было признаком доверия, которое синтетик просто не мог предать и никогда бы не решился им пренебречь. И доверие это было обоюдным.
— Ты в абсолютном порядке, — заверила его Дэниелс и робко улыбнулась, уже понимая, что от ее улыбки андроид воодушевляется. И для нее оставалось загадкой: естественная ли это для андроида реакция на ее невербальные жесты или проступающая человечность. — И более того, ты заслуживаешь счастья тоже.
И Уолтер широко улыбнулся в ответ. Даже слишком широко, отчего начал отдаленно напоминать женщине акулу. Дэниелс звонко рассмеялась и притянула синтетика к себе для крепкого объятия.
— Это помогает при грусти, мне один занудный андроид сказал, — припоминая их беседу в лаунж-зоне, усмехнулась она, чувствуя, как Уолтер обнимает ее в ответ – бережно и нежно, словно она сделана из стекла и разобьётся от любого резкого движения, – и прижимается носом к чувствительной шее.
Дэниелс понимала, что Уолтер никогда не будет человеком, но ей не хотелось, чтобы он прекращал свои попытки. Он был уникальным творением рук людских, и женщина была очень рада тому, что самому Дьяволу не обольстить его своими ядовитыми речами.
— Скажи, Дэниелс, — обратился он к ней, теплым дыханием щекоча кожу, отчего новый капитан «Завета» вздрогнула всем телом. — Дэвид сказал мне, что я люблю тебя. Считаешь ли ты, что это возможно, учитывая, кто я?
Его вопрос отчего-то совсем не удивил ее. Да, синтетик спас ее и от неоморфа, и от обезумевшего собрата, но связь между ними, крепкая нить привязанности, образовалась еще тогда, когда Дэниелс поняла, что Уолтер реагирует абсолютно на все ее слова и никогда не остается равнодушным. Он не был бездумной машиной, он действовал, решал, задавался вопросами, которые беспокоили далеко не каждого человека. Ей это нравилось и в его близости она нашла для себе успокоение после смерти мужа и друзей.
— Думаю, да, — тихо отозвалась она. — Я тоже тебя люблю.
Это откровение стало для нее неожиданностью. Дэниелс призналась в своих чувствах, даже не успев понять, что говорит, но ни это ли делало ее слова истиной? И почему-то, обнимая его, она чувствовала, что это правильно, и Дэниелс было абсолютно плевать на то, что он - продукт компании «Вейланд»; на то, что он робот и сердце ему заменяет специальный механизм. Для нее он был гораздо реальнее большинства людей, что ждали своего часа в криокапсулах.
Она не видела его лица, но почувствовала, как его целая рука дрогнула на ее спине, на секунду сжав сильнее, а шеи коснулись мягкие губы в легком поцелуе.
— Кажется, так это делается, — пробубнил он ей в ухо.
И пусть слова его были зеркальным отражением фразы, сказанной Дэвидом, Дэниелс не испугалась. Она знала, что Уолтер никому и никогда не причинит вред.
— Определенно так, — ответила она и слегка отстранилась. — Однако впереди у нас долгий путь и не менее долгий сон.
— Который я буду беречь, — тут же сказал андроид.
В этом Дэниелс ни секунды не сомневалась. И в мыслях своих, в мечтах о будущем и новой жизни, что начнется на Оригае-6, она уже была не одинока.