С днем рождения, Ван Чжон

Гирлянды из розовой, голубой и зеленой бумаги кружились над выкрашенной в красный деревянной беседкой, где сидел мужчина со своей женой и ребенком. Стол перед ними был сервирован чаем и рисовыми пирожными разных оттенков, каждое из которых казалось вкуснее предыдущего. Угощение из красных бобов аппетитно переливалось на солнце, также были предложены маринованное мясо различной степени готовности и овощи, насыщенные цвета которых сверкали под глазурью и соусами. Мужчина был облачен в серо-зеленый ханбок, волосы его затянуты высоко на затылке. На голове покоился венок из сотканных цветов, а на губах блуждала грустная улыбка, пока он пил рисовое вино и целовал ребенка у себя на руках — девочку два месяца отроду. Малышку нарядили в синий — этот цвет прекрасно гармонировал с меланхоличным настроением взрослого. Рядом с мужчиной жена слабыми руками куталась в пальто. В середине лета она сжимала в тонких пальцах сиреневый шелк и все силилась впавшими глазами улыбнуться мужу. Почти теряя сознание от боли и сожаления, в поисках поддержки, она положила голову ему на плечо. Это был самый грустный праздник по случаю дня рождения. Под пение птиц мужчина поднес чашу к бледным губам своей жены, уговаривая ее выпить, дабы набраться сил. Женщина послушно сделала глоток, зажмурившись, когда терпкий напиток обжег горло. Она поморщилась, и тогда её муж убрал посуду. Спой, шепнул ветер, играя в волосах ребенка. Спой, сказал он уже громче, танцуя в лепестках цветов на голове мужчины. Обещание есть обещание. — Обещание… — выдохнула Хэ Су. — Мм? — её муж, мужчина на шесть месяцев старше, переспросил, — Ты что-то сказала? Женщина кивнула: — Я обещала тебе, что… спою, — она посмотрела на мужа, но тот лишь грустно покачал головой: — Все в порядке, — Ван Чжон приобнял её за плечо, чувствуя под ладонью тяжелые шелка, что согревали исхудавшее женское тело. Но Су села ровно и улыбнулась ему обветренными, потрескавшимися губами: — Я же обещала, так? Там, под шелковыми одеждами, её тело таяло, рассыпалось на кусочки. Хэ Су ничего не пила, не чувствовала вкуса пищи. Хрупкими руками она обнимала собственное тело, что подарило маленького ангела человеку, который не приходился ему отцом. Вдохнув чистый воздух, что лишь больше разъедал её и без того почерневшие легкие, жена собралась с силами. Нежно и тихо, слова легким танцем бабочек, щебетом птиц сорвались с болезненных губ, соткав прекрасную историю о животных, весенней поре и теплом солнечном свете. Взгляд женщины встретился с глазами мужа, наблюдая, как слезы катятся из его счастливых глаз. Грустных глаз. Пока Хэ Су пела, её дочь проснулась и захныкала, чувствуя, как соленые капли отца падают на её маленький лобик. Когда песня закончилась, женщина вернулась на свое место, вновь вверяя свое слабеющее тело сильным рукам мужа. Её плечи опустились под тяжестью сожаления и грусти, но поддержка Ван Чжона помогла слегка приободриться. Одной рукой изгнанный принц держал ребенка, другой — приобнимал жену. Когда-то, будучи главнокомандующим, Чжону приходилось уносить своих умирающих солдат дальше от поля боя. Но ничто не могло ранить его сильнее, чем Хэ Су, хрупким пальцем стирающая с детского лба его слезы. Теперь ему приходилось нести на себе два хрупких создания, слишком слабых, чтобы смочь выжить в одиночестве. И если один все-таки сможет набраться сил и жить, то второй просто угаснет. — С Днем рождения, Ван Чжон, — произнесла Су, касаясь посиневшими губами его щеки, когда он прижал её сильнее. Мужчина кивнул, а она вновь доверчиво облокотилась на него, — Загадайте желание, — выдохнула женщина, — Каждый год в День рождения у вас есть одно желание. Загадывайте с умом. — Мне посчастливилось отметить свой День рождения со своей женой и дочерью, — ответил мужчина, глотая слезы, — Все, чего я могу желать — чтобы ты поскорее выздоровела. Хэ Су холодной рукой коснулась его лица и мотнула головой. Она прикрыла глаза, когда Ван Чжон накрыл ее ладонь своей, еще сильнее прижимая к мужской щеке. — Я могу пожелать все, что захочу, помнишь? — спросил он, и каждое его слово было пропитано наивными надеждами, — в прошлый раз я загадал, чтобы ты спела на мой День рождения, и это случилось. Поэтому сегодня я загадаю, чтобы ты была рядом со мной до тех самых пор, пока мы не увидим, как по этому двору бегают наши внуки. Это ведь не так уж и плохо, да? Хэ Су лишь растянула потрескавшиеся губы в грустной улыбке: — Это очень благородное желание. Они просидели вместе до захода солнца, пока теплый свет еще согревал крепость в Чхунджу. Так, утопая в последних солнечных лучах, изгнанный принц, его умирающая жена и неродная дочь праздновали день рождения.