Бесчувствие

1. У Нейтана в этот день было много работы. Шесть изъятий – и все места, где были обнаружены жертвы, находились примерно в равной удаленности друг от друга, что сильно увеличило и без того ненормированный рабочий день. А еще из-за падальщиков, разорителей могил, постоянно поднимались тревоги на кладбищах. Те действовали нагло, почти под самым носом у ГенКо, но несмотря на усиленную охрану, все равно каждый раз ускользали. Они регулярно отвлекали от основной работы и сокращали время, которое можно было бы провести дома с дочкой. Нейтан уже давно для себя решил, что если поймает Могильщика, то обязательно распотрошит его собственными руками и с особой жестокостью. Сердце и роговицу он забрал сегодня у высокой девушки с черными волосами. Правое глазное яблоко, легкие и обе почки – у еще одной девушки, чуть постарше первой, светловолосой на этот раз. Печень, селезенка и еще одна роговица нашлись у парня лет двадцати с татуировкой на добрую половину спины. Почки, легкие, желудок, мочевой пузырь, хребет, мозг – у женщины средних лет в дорогой одежде и с париком. Прямую кишку, предстательную железу, печень, поджелудочную Нейтан отобрал у мужчины с кейсом, полным документов, которые тот всячески пытался защитить, даже когда осознал уже, что пришли вовсе не за его бумажками, а за ним самим. Оставался последний "клиент". Нейтан уже вернул все, что собрал, обратно в ГенКо, и ему оставалось найти только последний набор органов – и можно будет отмываться от крови и идти домой, к дочери. Жертва пряталась на кладбище, видимо, заранее приписав себя к мертвецам. Но если носишь внутри себя органы от ГенКо, далеко не убежишь, даже если будешь очень и очень стараться. Нейтан шел по следу, электронный голос из динамиков громкоговорителя рассказывал ему о пользе лицензионного Зидрата и о том, что обязательно нужно обратиться к врачу, который назначит индивидуально подходящую именно вам версию этого легализированного наркотика. И, конечно же, голос не забыл упомянуть о вреде Зидрата, купленного на черном рынке. Беглец зарылся в трупы в общей могиле, но от Потрошителя не скроешься: стекла его маски видят все. Нейтан попытался вытащить парня, но тот оттолкнул его и бросился прочь. Жертва очень хотела еще чуть-чуть пожить, забыв, что она уже давно мертва. Мрачные пустые улицы – и редкие радиоактивные светящиеся насекомые, которые сновали туда и сюда во тьме, приковывая взгляд. Нейтан ненавидел их и спешил не потому, что жертва убегала, а потому что он просто очень сильно хотел домой. Жертву всегда можно разыскать. Он осторожно подкрался к испуганному парню, замершему в тени. Тот что было силы старался заставить себя не дышать так часто, но предательский стук сердца был слишком громок. И настоящее сердце давно бы остановилось, не выдержав слишком сильных эмоций, но искусственное работало исправно, не принося милосердно легкой смерти. Убийца подошел тихо и одним быстрым движением перерезал горло. Даже не успев осознать, откуда к ней пришла смерть, жертва, захлебываясь собственной кровью, повалилась на землю. Попыталась приподняться, опираясь на подкашивающиеся руки, но Нейтан уже вонзил свой скальпель безымянному парню в грудь, с хрустом разламывая ребра, и, вынув сердце, сравнил номер штрих-кода с тем, что значился в приказе о возвращении. – Забавно, что обычное сердце может остановиться от страха, а то, которое производит ГенКо – нет, – голос раздался совсем близко, хотя его хозяйка подошла совсем неслышно. – Кажется, я знала его. Нейтан оторвался от своей кровавой работы и посмотрел на обладательницу голоса. Это Эмбер, и у нее снова была новая внешность. А еще ее колготки были порваны с нескольких местах, и не казалось, что это часть стиля. И охраны поблизости не видать. Нейтан молча вернулся к своей работе. Позвоночник, печень, мозг, левое глазное яблоко, сердце – все это собственность ГенКо. – И правильно! – резко вскрикнула Эмбер. – Он был такой ублюдок! Она, пошатываясь, подошла ближе к потрошителю и присела на корточки рядом с ним. Нейтан методично раскладывал органы по пластиковым контейнерам. – Что? И мозги тоже? – шаблонно удивилась она. – Хотя... Могу представить, что же у него в голове было раньше. Она рассмеялась. Нейтан протер и уложил свои инструменты по их местам, поднялся и пошел прочь. – Эй! – окрикнула его Эмбер. – Ты куда это поперся? Вернись, немедленно! Нейтан шел, не спеша, стараясь двигаться размеренно и не слишком быстро. Если нужно – догонит, все равно им явно идти по пути. А если с Эмбер что-нибудь случится, и он окажется последним, кто ее видел, последствия могут оказаться не самыми приятными... Эмбер была под воздействием Зидрата с черного рынка. Это стало совершенно очевидно, едва она подбежала к Нейтану и вцепилась в его руку, и если бы он не успел ее оттолкнуть, точно обдала бы содержимым своего желудка. Ее рвало так сильно, что Нейтан забеспокоился. Все-таки, когда-то давно, до того как он начал потрошить людей по приказу отца этой развратной девушки, он был врачом и спасал людей. И сейчас он видел, что ей очень плохо. И если с ней что-нибудь произойдет, то Роти может сильно отомстить ему за неоказание ей помощи. Нейтан стиснул зубы и положил руку на голову Эмбер. Ту все еще выворачивало, но ее желудок явно был полностью опустошен. Нейтан провел ладонью по ее волосам, стремясь успокоить и поддержать. – Идем, нам сейчас по пути. И отец твой, наверное, беспокоится, – он убрал ладонь, решив, что исчерпал лимит доброжелательности к ребенку своего работодателя. – Беспокоится? – едва ли не взвизгнула Эмбер. – Ты смеешься да?! Ты, кажется, перепутал моего отца с кем-то другим! Беспокоится! Не смеши меня, Потрошитель! – Не важно, тебе стоит показаться врачу, – решительно оборвал ее истерику Нейтан и продолжил свой путь. – Ты за меня беспокоишься, да? – Эмбер быстро догнала его и повисла, уцепившись за его локоть, и на этот раз оттолкнуть ее оказалось сложнее. – Ты правда беспокоишься обо мне, а, Нейтан? Это сочувствие? Или, может быть, папочка приказал тебе присматривать за мной? А может, я вообще тебе нравлюсь? Это было бы мило! Нейтан с силой вырвал руку из ее хватки. – Не смей меня касаться! – заорал Нейтан, и его губы сложились в напряженную полоску. – Никогда, слышишь, никогда не смей прикасаться ко мне! – Да у тебя истерика, – хихикнула Эмбер, ее ноги подкосились, и она плавно опустилась на землю. – Или ты боишься? Меня, боишься, да? – она опустилась на землю спиной, раскинув в стороны руки. – Может, ты вообще людей боишься. Человекофоб? Все-живое-ненавистник? Она была неадекватна и казалась совершенно безумной. Разлегшись в грязи на холодной дороге, она размахивала руками и пела. Нейтан глубоко вздохнул, подошел к ней и изловчившись, не выпуская контейнера с органами, одной рукой закинул Эмбер себе на плечо. – Это отвратительно! – слабым голосом возмутилась девушка. – Ты должен нести меня на руках, а не так. Это варварство! Она пару раз ударила кулаками его по спине и уснула. Она громко храпела, а он надеялся, что ее желудок совсем-совсем пуст – не хотелось отмываться от чего-нибудь еще, помимо крови. 2. Шайло спала. У нее было бледное лицо и черные волосы. Нейтан никогда ей этого не говорил, но ему нравилось, когда его дочь спала в парике – меньше напоминаний о неизлечимой болезни. Нейтан присел подле ее кровати и, слегка коснувшись волос, погладил Шайло. Ее ресницы чуть вздрогнули, и она приоткрыла глаза. – Прости, – Нейтан убрал руку. – Я не хотел тебя будить. Просто зашел проверить, как ты. – Я не спала, – откликнулась Шайло. – Хотела дождаться тебя и задремала. – Ничего страшного, спи, – Нейтан накрыл дочь одеялом и вышел. Пока с Шайло все хорошо – с ним тоже все в порядке. Звонок от Роти Ларго не стал неожиданным: в конце концов несколько часов назад Нейтан сам вывалил перед ним на стол его дочь в абсолютно неадекватном состоянии, которая пела про свою зависть к Слепой Мэг и ее голосу, про презрение ко всем окружающим людям, особенно братьям, и о своем новом внешнем виде, для которого ей необходима операция и около ста тысяч. Но, как ни странно, Роти звонил совсем не поэтому. Ему надо было устроить небольшую чистку в рядах сотрудников собственной компании. Кабинет Роти был роскошен и мрачен. По бокам от властителя самой могущественной корпорации стояли высокие девушки-охранницы в миниюбках и с оружием наготове. – До меня дошел слух, что в ГенКо завелись крысы, – неспешно начал Ларго. – Большие серые крысы, которые разворовывают все, что я так трепетно создавал. Ты же и сам знаешь, Нейтан, сколько сил и времени я вложил в создание ГенКо, сколько труда... Но наконец мои усилия увенчались успехом, и наши искусственные органы спасли тысячи жизней... Он встал и вышел из-за стола, приблизился к Нейтану. – А сейчас какие-то неблагодарные ублюдки пытаются отобрать у меня дело всей моей жизни, – он взял со стола папки, протянул их Нейтану, а сам развернулся и отошел к окну. – Все это создал я! – воскликнул он. – Все эти люди живы благодаря мне! Нейтан рассматривал файлы людей, которых ему предстояло стереть с лица земли. – Даже твоя дочь, мой дорогой Потрошитель, жива исключительно благодаря моим лекарствам, – Ларго смотрел на город внизу и мерно перекатывался с мыска на пятку своих ботинок. Нейтан молчал. – Эти люди решили создать альтернативу искусственным органам ГенКо, сделать нам подпольную конкуренцию и торговать на черном рынке, как уже происходит с Зидратом. Это неблагодарные жалкие твари, они не понимают, сколько всего я сделал для них. Они стремятся только к собственной выгоде, ты ведь понимаешь это, Нейтан? Нейтан молча кивнул. – Ты должен наказать их. Мне нужны все головы. Всех тех, кто упомянут в этой папке. Все! Сегодня же! Нейтан выслушал остальные указания и вышел прочь. Кажется, его рабочий день не кончится никогда. Жертв было девять. Трое технологов, четверо врачей и две медсестры. – У некоторых из них, как ты сам можешь видеть в файлах, есть кое-что наше, – прислал сообщение Роти Ларго, когда Нейтан уже почти полностью подготовился к своей "работе". – Забери это. – Как скажете, – принял новые указания Нейтан, и отключился. – Вы же сами должны понимать, – бормотал один из врачей. – Они не спасают жизни, а продлевают их ровно до тех пор, пока их "пациенты" платежеспособны. Все это лишь отсрочка... Отсрочка ужасной смерти. Нейтан одним движением вырвал ему глотку. – Это монополия! У ГенКо нет конкуренции! – кричал технолог отдела создания и разработки искусственных легких. Ему Нейтан вырезал сердце – у его сердца был штрих-код и штамп ГенКо. – Я случайно... Я не хотел... Просто так получилось... – бормотал другой врач. Этому Нейтан просто перерезал горло. – Я давал клятву Гиппократа! Я должен спасать людей и я буду это делать! Нейтан распорол его грудную клетку и выпотрошил практически полностью. – У меня дети, они больны, а я не могу позволить себе покупку для них новых органов... Медсестре достался точный удар в сердце. Остальные молчали и не думали оправдываться. Технолог из цеха по производству мозговых тканей попытался напасть на Нейтана и убить, но разница в опыте сражений у них была слишком велика. Потрошитель куда ловчее обращался со скальпелем, и удары его были быстры и точны. Он собрал все, что было нужно. Теперь домой – забыться сном и помнить, что самое дорогое – жизнь дочери, а все остальное уже не его забота. На часах сработал предупреждающий сигнал: Шайло необходимо принять лекарство. И когда он позвонил ей и услышал ее голос, на душе полегчало, а все, что происходило до этого, словно стало страшным и глупым сном. – Да, папа, я приняла лекарство. – Умничка, я скоро буду дома, – Нейтан надеялся, что больше его не сорвут на непредвиденную работу. Я люблю тебя. – И я тебя. 3. Она зашла в то помещение, где Нейтан обычно разделывал должников ГенКо. Только что освежеванный труп лежал на каталке, а сам Потрошитель смывал чужую кровь с перчаток и рук. – Миленько тут у тебя, – Эмбер села на каталку, бесцеремонно скинув тело мертвеца на пол. – Даже странно, что я тут ни разу не была. Надо будет почаще захаживать к тебе. На ней было короткое полупрозрачное платье с кожаными полосками, оно задиралось почти до бедер, когда Эмбер шевелила ногами. – Зачем ты тут? – не выдержал Нейтан. – Моя работа на сегодня закончена. И предупреждаю, я выполняю приказы твоего отца, а не твои, так что тебе тут делать нечего. – Если бы ты выполнял мои приказы, то работал бы не на холодной улице, а в теплой постели. Он в ярости стянул резиновые перчатки с рук и швырнул их на стол со скальпелями. – Убирайся! – Тихо, тихо, – Эмбер подняла ладони, словно сдаваясь. – Я пришла, потому что хочу поблагодарить тебя. – Это ни к чему, – отрезал Нейтан. – Я иду домой и не собираюсь задерживаться ни на секунду. – Но тебе понравится, я умею делать хорошо мужчинам, которые благосклонны ко мне, – она развратно раздвинула ноги. – Сколько у тебя не было женщины? Десять лет, двадцать? Или ты дрочишь на свои скальпели? Если так, то это очень мило. Я тоже их люблю, так что можем объединиться в воплощении наших фантазий. Я даже могу притворяться мертвой, а ты будешь меня резать, – она медленно и томно облизала губы гибким язычком. – Так и чувствую, как под твоими точными движениями на моем теле расходится кожа, и появляются дополнительные сочащиеся отверстия. Ты мог бы вставить и в них тоже, и долго кончать, смешивая свою сперму с моими внутренностями... Она разлеглась на каталке, полностью задрав низ платья, обнажив тело, на котором не было нижнего белья, и размазывая по бедрам кровь, стекшую с трупа, который она небрежно сбросила на пол. – Замолчи! – он не дал ей закончить эту извращенную фантазию. Нейтана трясло от злобы, он вцепился пальцами в собственные виски, желая перестать слышать ее голос. – Убирайся прочь! И никогда, никогда, слышишь, никогда больше не приближайся ко мне! – Ты злишься? – она удивленно приподняла брови и села. – Злость тоже хороший возбудитель. У тебя еще не встал? Нейтан как можно быстрее закончил все дела и стремительно вышел из помещения. Кажется, Эмбер что-то кричала ему вслед, но надо было выбросить эту развратную девку из головы. Нейтану никто не нужен! Все, что у него было, он уже потерял. Жену, которую он не смог спасти. Честную жизнь безо лжи. Свободу... Теперь его все – это Шайло, его любимая дочь, и не стоило об этом забывать. Она – единственный свет во всем беспробудном мраке, который с каждым днем все сильнее и сильнее окутывал Нейтана. Но это нормально, это та цена, которую он согласен платить, – столько, сколько понадобится... А Эмбер – всего лишь избалованная девка и ей просто нужна очередная игрушка. И она не успокоится, пока не получит ее, а когда получит, тут же разочаруется и будет вертеть Нейтаном как любым из своих бывших... Это была западня, в любом случае западня. Единственным спасением могло быть новое увлечение, и Нейтан надеялся, что Эмбер найдет его себе как можно раньше. – Не убегай так быстро! – Эмбер быстро шла следом, догоняя его. – Знаешь, обычно мужчины бегают за мной, а не от меня. Ты интересный. Хочешь знать, что вчера произошло со мной? Ты меня почти спас... Нейтан решил не реагировать ни на что. – Ты хочешь, чтобы мы сделали это у тебя дома? – Нет, я вообще этого не хочу. – А я хочу, – Эмбер шла рядом и стреляла глазками в Нейтана. – А тебя, если будешь противиться, я прикажу своим мальчикам связать и все равно трахну. Имей это в виду. Она остановилась. Нейтан машинально сделал несколько шагов вперед и замер. Обернулся, пытаясь понять, шутила она только что или говорила всерьез, и тогда она послала ему воздушный поцелуй и кокетливо помахала рукой. – Пока-пока, мой милый Потрошитель. И подумай над моими словами. Звук сирен привлек внимание их обоих. – Незаконное проникновение на кладбище, – орало изо всех рупоров. – Незаконное проникновение на кладбище. Незаконное проникновение на кладбище. Сирена пронзительно кричала, и все соответствующие службы, без сомнения, уже были подняты на уши. – Твое присутствие там необходимо, да? – спокойно произнесла Эмбер. – Ведь, если кто-нибудь из проникших имеет органы ГенКо, то их надо вынуть, а это твоя работа. Или ты хочешь, чтобы они тебе сами все принесли? Если да, то при захвате внутренности могут повредиться, а папочке это может не понравиться... Нейтан хотел отмахнуться от нее, но сообщение от Роти Ларго, которое тут же не замедлило прийти, заставило Нейтана вновь надеть маску и костюм Потрошителя – одежду, с которой так легко смывать кровь. Но не успели они пройти и полмили, как Эмбер заявила: – Уже все отменили, – она весело залилась смехом. – Слишком долго копался! – У меня не было прямого приказа об окончании операции, значит она еще в силе. В этот миг пришло сообщение, что кладбище прочесано тремя отрядами, и оно пусто. Нейтан остановился, несколько раз глубоко вздохнул и понял, что если он обернется, а Эмбер будет стоять рядом и улыбаться, то он ее просто убьет. Он досчитал мысленно до десяти и открыл глаза. Эмбер не было. 4. Никто не мешал ему дойти до дома, никто не следил за ним, но весь путь его не покидало смутное и гадкое предчувствие, что сейчас произойдет что-то очень плохое. И всего через полчаса после того, как он переступил порог, он выбежал в ночь с безумными криками, потому что его сердце было вырвано. Не то, которое стучит. А то, которое живет. Шайло не было. Нейтан обыскал весь дом. Все было в порядке, каждая вещь лежала на своем месте, не было ни следов борьбы, ни чего-либо другого, что бы могло указать на вторжение и похищение. Все было как всегда, только не было самого важного. И Нейтан никого не мог попросить о помощи, потому что прятал дочь ото всех, укрывал от всех опасностей мира, заперев на глухой замок. Нейтан обходил страшные подворотни, в которых раньше чувствовал себя как в собственном доме и вглядывался в каждую нишу, в каждый угол, в каждую потаенную тень. Он звал свою дочь, но отвечала ему только одна тишина. Он вернулся к дому и отправился на кладбище и, когда он прокричал имя дочери, ему неожиданно ответили совсем рядом. – Чем больше я читаю в прессе про безграничную доброту Роти Ларго и его семейства, тем больше склоняюсь к тому, что эпидемия отказов органов не случайна, а вы как думаете? – Могильщик сидел на поломанной плите, и на его протянутой руке устроился большой светящийся жук. Как только Нейтан попытался заговорить, Могильщик тут же прервал его. – Кстати, из этих милашек тоже можно добывать Зидрат, но его количество так мало, что на порцию с одного человеческого трупа надо убить около сорока таких жучков. – Мне совершенно ни к чему эта информация, – жестко отрезал Нейтан. – Мне нужно найти мою дочь. – Отец, потерявший ребенка и попавший в ад... Что-то знакомое... – Ты знаешь, где Шайло или нет? – Примерная дочка вряд ли убежала далеко, – усмехнулся Могильщик. – Проверь дома. Еще раз. – Ее там нет, – безапелляционно заявил Нейтан. – Скажи, ты ее тут видел? – Да ладно, скажи ему, – Эмбер со своей охраной появилась из тьмы, на этот раз ее почти отсутствующая одежда была оторочена мехом. – Как скажете, мисс Свит, – отозвался Могильщик. – Но уверены ли вы, что хотите отпустить такого интересного гостя так просто? Эмбер удивленно взмахнула ресницами и оскалилась. Могильщик вскочил на постамент и провозгласил: – Не бойся папаша, твоя дочь сейчас в безопасности и крепко спит. И, что бы ни случилось, проснется не скоро, так зачем терять время, ведь ты у нас такой гость! – он взмахнул руками, и из-за могильных плит и склепов начали выходить те, кто уже давно скатился за черту социальной жизни. – У нас сегодня сам великий Потрошитель! Так давайте отпразднуем такое событие! Ведь, если вы не заплатите вовремя по счетам, именно он придет и выпотрошит вас! – А у меня искусственная печень, – одна из шлюх подошла и толкнула Нейтана в грудь. – Из-за этого мне приходится спать не меньше, чем с пятью клиентами в день. Знаешь, счета у ГенКо такие огромные. Она сложила губы бантиком и послала воздушный поцелуй Нейтану. – А у меня оба легких, – прошептала ему на самое ухо другая и толкнула его в толпу. Шлюхи смеялись и толкали Нейтана из стороны в сторону. – Я ищу свою дочь! – кричал и отбивался он. – Вы ее видели или нет? – О, мы все тут чьи-то дочери! – засмеялась ему в лицо одна из шлюх. – Наверное, нас тоже кто-то ищет, но вот найдет ли? Они пели каждая свою песню, и в них было слишком много саркастичной горести и никакого раскаяния – только ненависть. И их было так много, что Нейтану казалось, будто он попал в лабиринт из гробовых плит, мертвецов и падших женщин. – Ты так опечален? – Могильщик неожиданно возник прямо перед ним. – У нас есть средство. Знаешь, как это бывает? У тебя происходит что-то плохое, ты выходишь из дома, и улица принимает тебя в свое лоно, чтобы уже никогда не отпустить. – Мне нужна моя дочь! – срывающимся голосом прокричал Нейтан, и хаос вокруг него на мгновение затих. – И если вы мне ее не отдадите, я убью всех и каждого, кто тут находится. – Ты слишком серьезен, – абсолютно безразлично отозвался на его слова Могильщик. – Он прав, Нейтан, – пропела Эмбер, и Нейтан почувствовал, как в его шею вонзилась игла. Он оттолкнул девушку. – Ты что делаешь?! Эмбер полулежала на руках подхвативших ее охранников и смеялась. – Сейчас тебе станет хорошо, – она оттолкнулась от поддерживавших ее рук, качнулась вперед и плавно опустилась на колени перед Нейтаном. – Тебе будет очень-очень хорошо. Он попытался отшатнуться, но шлюхи крепко держали его за руки, некоторые из них пытались залезть ему под одежду. Нейтан пытался отбиваться, но наркотик, который в него вкололи, уже начинал действовать, а Эмбер ловкими пальчиками освобождала его член из штанов. Ее язык был умелым, а рот горячим, Нейтан тяжело дышал, а потом, резким движением освободив руку из хватки очередной уличной девки, положил ее на голову Эмбер и стал жесткими рывками контролировать ее темп. Она смеялась. Она поднялась на ноги и отошла, облизывая губы, улеглась на кучу изуродованных и полуразложившихся тел, жестом зовя его присоединиться. – Я почти идеальное вознаграждение за твою работу, – она раздвигала колени и сдвигала вновь. – Хочешь, я позвоню папочке и скажу, что ты его зять? Вот он удивится, Это будет самое забавное из того, что он когда-либо слышал. Так и вижу, как бледнеет его лицо, а потом начинает покрываться гневными красными пятнами, и он начинает угрожать мне лишением наследства и причитать о том, что мы все неблагодарные дети. Нейтан, как загипнотизированный, смотрел на ее колени, их размеренные движения приковывали его взгляд и заставляли приблизиться и просунуть руку туда, где не было нижнего белья и достаточно откровенно виднелась плоть. Он поджал губы. – Может, отстанешь уже? Чего ты добиваешься? – почти по инерции произнес он, но уйти не мог. Он помнил, что есть что-то важное, что он должен сделать, но вот что? – Хм... – Эмбер прикусила губу. – Любви, страсти... Нежности? – Тогда это не ко мне, – Нейтан разозлился, потому что еще чуть-чуть и он точно не сможет устоять перед этой девкой. Да и он уже сейчас не может вспомнить, почему должен сопротивляться ее столь откровенным призывам. – Почему же? – удивилась Эмбер. – Как раз наоборот, к тебе. Сколько уже лет ты оплакиваешь свою жену? Ты ее очень любил? А меня сможешь полюбить так же сильно... Нейтан в несколько шагов преодолел расстояние между ними. Пощечина. Громкий звук и тишина следом. Эмбер прижала ладонь к мгновенно покрасневшей щеке. Нейтан отступил, пошатываясь, и разразился громким отчаянным смехом – и внезапно упал на нее. Подмял под себя ее извивающееся тело – она хищно обхватила ногами его бедра, прижимаясь все сильнее и сильнее. – Присоединишься? – спросила Могильщика одна из шлюх. – Зачем что-то делать, когда можно понаблюдать? И в ответ на его слова шлюха залезла ему на колени и принялась тереться о его тело своим. А он достал ампулу, заправил ее в медицинский пистолет и вколол ей. Шлюха застонала и прижалась еще сильнее, запуская руки в его штаны. 5. Утро после оргии застало Нейтана врасплох. Он был почти гол и тесно обнимал Эмбер – та зло зашипела и разразилась проклятиями, как только он ее оттолкнул. – Наш папочка проснулся, – равнодушно обронил Могильщик, вытаскивал очередной труп, из которого собирался извлечь сырье для наркотика. – Ты бы оделся, а то вдруг твоя примерная девочка подумает о тебе плохо. – Ей надо принимать лекарства! – Нейтана настигло то тяжелое чувство, которое бывает, если не опохмелиться после недельного запоя – плохо и физически и морально, стыдно и отчаянно тошнит от себя. – Она тут, спит, – ответил Могильщик и принялся за работу. Шлюхи начинали просыпаться и разбредаться кто куда. Нейтан нашел Шайло среди чьих-то полусгнивших останков. Она лежала сверху и, кажется, сама была уже бездыханна. Руки Нейтана дрожали, когда он потянулся к ней, а Могильщик успокаивал его тем, что у девочки всего лишь шок, что вполне нормально после стольких лет проведенных взаперти. И, конечно, немного наркотиков на пробу при ее болезни не стоило давать... – Ты бы заменил замок, чтобы не закрывался автоматически, – усмехнулся Могильщик. – А то вдруг в следующий раз не найдешь. – Я просто сделаю так, чтобы больше она никогда не вышла! – Нейтан прижимал к груди дочь и баюкал ее, словно она была младенцем. – А вот это ты зря, – Могильщик пожал плечами. – Дети вырастают, и скоро никакие замки ее не удержат. Нейтан зло посмотрел на человека, которого он когда-то пообещал уничтожить, и с тех пор едва ли не каждый день думал о том, как бы это поудобнее сделать. Но сейчас снова нельзя. – И что из того, что ты думаешь, что все, что ты видишь перед собой, и есть весь мир? Она так не будет считать. Она вырвется из любых клеток, – Могильщик вертел в пальцах шприц, полным незаконной версией Зидрата. Нейтан поднялся на ноги и унес Шайло подальше из этого мрачного места. Она проснулась в своей постели и увидела отца, который лежал у ее ног и спал. У него было слишком много работы, и он просто очень сильно устал. А все что произошло, вероятнее всего ей просто приснилось. Не могла же она и вправду упасть в обморок на улице? Дверь в комнату Шайло скрипнула, и в нее вошла красивая высокая девушка с черными волосами. Она села рядом с Нейтаном и улыбнулась Шайло. – Сейчас я украду твоего папу, – тихо сообщила Эмбер. – А ты опять будешь спать и ничего не вспомнишь... В ее руках мелькнуло что-то странное, похожее на шприц пронзительного голубого цвета.